Ты командиртебе видней.
Они заснули мертвым сном, измученные всем случившимся.
Когда взошла луна, Элаин проснулся. Васко рычал и бился в путах из волос девственницы. С ним явно творилось нечто ужасное. Запрокинув голову к луне и мучительно выгнув спину, солдат стонал сквозь зубы. Его зубы, блестевшие при лунном свете, были тонкими и длинными, с подбородка капала слюна.
Элаин подошел к нему, наклонился. Васко подскочил, щелкнул в воздухе зубами. Элаин едва успел отшатнуться.
Выпусти меня! хрипел Васко. Выпусти, чтобы я мог как хочется пить!
Он впился безумным взором в шею Элаина.
Молодой человек ударил его мечом. Меч прошел сквозь плоть нежити.
Ты погиб, сказал Элаин. Скажи, Васко, известно ли тебе теперь имя того мага, который сделал это с тобой и другими?
Я вижу его глаза прошептало существо, которое прежде было солдатом по имени Васко. Камень, пульсирующий в его груди Я не знаю
Он опустил веки, созерцая странное видение, представшее его внутреннему взору. И пока Васко был погружен в транс, Элаин взял свободный конец косы, набросил ему на шею и сломал нежити хребет.
* * *
Кабаллон, большой город у подножья гор, был виден с холмов издалека: высокие крепостные стены с множеством башен и развевающихся над ними флагов, мощные ворота и великолепные огромные статуи, украшающие центральную площадь, все это лежало перед путниками, как на ладони. Элаин не скрывал своего восхищения, рассматривая город. Его восторги были простодушными, почти детскими. Фавиол даже позавидовал ему: молодой аристократ не умел так бескорыстно радоваться красоте.
Лицо Ликки оставалось холодным и неподвижным. С того самого дня, как ей пришлось остричь косы и превратить их в оружие, она ни разу не улыбнулась, ни разу даже не перемолвилась со своими спутниками лишним словом. Молча выслушивала распоряжения командира, молча подчинялась. Фавиол отрезал расшитый серебряными нитками подол своей рубахи, чтобы Ликка могла сделать ленту и перевязывать ей волосы. Лучница поблагодарила его сдержанным кивком и сразу же отошла. Элаин, разумеется, заметил эти попытки Фавиола поддержать девушку, но ничего не сказал. Он считал, что в жизни все должно идти своим чередом: рано или поздно уладится и дело с косами. Прическа Ликки была последней из забот командира.
У Фавиола оставался теперь лишь один слугаповар. В противоположность общему представлению о поварах как о людях упитанных и жизнерадостных, этот был хмур и сухощав и напоминал, скорее, не повара, а отставного солдата. Что ж, среди воинов нередко встречаются отменные кулинарысудьба заставит, научишься варить обед из булыжника и пары сорванных при дороге травинок.
Жаль, что нам нужно не в сам город, а в предместье, заметил Элаин со вздохом.
Десятки маленьких строений были разбросаны в беспорядке по долине. Более зажиточные прижимались к самым городским стенам, чуть подальше выстроились сравнительно аккуратные деревянные домики, а дальше начинались настоящие лачуги, с глиняными стенами и соломенными крышами. Зачастую вместо двери здесь висела циновка, а окна были заткнуты тряпьем или же вовсе отсутствовали.
Это и было Гнилое Копье, куда предстояло отправиться нашим героям.
Элаин со вздохом тронул коня, и небольшой отряд начал спускаться с холма в долину.
Повар с лошадьми, по общему уговору, отправился в сам город, за стены. Фавиол дал ему денег, чтобы тот заплатил пошлину у ворот и сумел остановиться в хорошем трактире, где также позаботятся о лошадях. Повар не без сожалений расстался с молодым господином. Они коротко переговорили наедине. Несколько раз Элаин ловил на себе недоверчивые взгляды, которые слуга Фавиола исподтишка бросал на орденского солдата. Совершенно очевидно было, что старый воякаесли только догадка Элаина касательно повара верна, не слишком-то доверял боевому опыту «мальца». Что ж, с нежитью Элаин худо-бедно справился, возможно, и дальше не подкачает. В конце концов повар забрал деньги, лошадей и направился к воротам, а оставшиеся четверо путников двинулись прямехонько в Гнилое Копье.
Предместье показалось Фавиолу отвратительным. Все, что люди вкладывают в понятие «грязная дыра», было налицо: уродливые лица лохматых, простоволосых женщин, чумазые ребятишки с раздутыми животами, дома, слепленные из липкой глины и отбросов, потоки нечистот на улицах Трудно было представить себе, что всего в нескольких кварталах начинаются чистые и сравнительно безопасные улицы, а дальше высятся величественные крепостные стены самого большого города Северного АльянсаКабаллона.
Могущественное притягивает ничтожное, пробормотал Фавиол, больше обращаясь к себе, нежели к своим собеседникам. Я слыхал об этом, но как-то до сих пор не верил.
Потому что ваша семья исстари держалась золотой середины, серьезно заметил Элаин, который, как оказалось, внимательно прислушивался. Это же очевидно, прибавил он, видя, как напрягся Фавиол. Если бы вы были могущественны так же, как знатны, то в вашем доме постоянно околачивались бы всякие приживалы, просители, мелкие интриганы, жулики и вообще непонятно кто.
Лучница Ликка вдруг повернулась и схватила за запястье какого-то исключительно чумазого мальчика лет десяти:
А теперь покажи-ка мне, что у тебя в руках.
Пусти! завизжал он, приседая и норовя вырваться. Запястье у него хрустнулолучница держала крепко. Мальчик попытался было укусить ее, но свободной рукой она поймала его за волосы и вовремя оттянула назад его голову. Его глаза дико косили, изо рта у него пошла пена.
Ликка встряхнула своего маленького пленника, и он выронил кошелек, который срезал с пояса девушки.
Ликка разжала пальцы, подняла кошелек. Мальчик, как ни странно, не спешил теперь убегать. Он деловито обтер с лица пену и сказал как ни в чем не бывало:
А хотите, отведу к моей сестре? Она хорошая. Утешает и мужчин, и женщин, умеет готовить, лечить раны, если не очень смертельные. Ну и по мелочи. А? Ее зовут Атесса. А меняТасон. Хотите?
От такой наглости Фавиол побледнел, ноздри у него раздулись. Он готов был отвесить наглецу полновесную оплеуху, но Элаин опередил молодого аристократа.
Почему бы и нет? спокойно, даже приветливо проговорил он. Веди нас. Нам, видишь ли, необходимы ночлег, еда и добрая компания.
Тогда отдайте кошелек, потребовал Тасон.
Он будет твоим, когда ты выполнишь все свои обещания, обещал Элаин.
Обманете! уверенно произнес Тасон.
Почему?
Такие господа всегда обманывают.
Я не обману, сказал Элаин и посмотрел в его пустые, жадные глаза. Веришь?
Мальчик заморгал, на миг сделался похожим на самого обыкновенного ребенка. Но это длилось недолго, и почти сразу опытный жулик взял верх над ребенком.
Возможно, уклончиво произнес Тасон.
Дом его сестры оказался убогой лачугой, слепленной из грязи и досок. Везде, где не хватило строительного материала, использовалось тряпье, которое успело подгнить и источало отвратительную вонь.
Атесса встретила гостей на пороге. Очевидно, там она проводила большую часть времени. Девушка сидела в дверях, перебирала дневную добычузерно, рассыпанное на рынке и сметенное в ладонь вместе с пылью и мусором. Она рассчитывала наскрести на чашку каши.
Она была высокой, немного мужеподобной, но, как установил Элаин, миловидной, особенно если ее умыть. Завидев брата, Атесса поднялась.
Кого ты привел? осведомилась она, поднося ладонь к глазам.
Как видишь, четверых, откликнулся он, горделиво выпячивая грудь.
Что хотят?
Не знаю.
Атесса подозрительно прищурилась, окинула взглядом последовательно всех троих. Элаин выступил вперед.
ТыАтесса? заговорил он. Мое имяЭлаин.
Она попятилась.
Ты из Ордена?
Да.
Уйди, потребовала Атесса.
Почему? удивился Элаин. Ты меня боишься?
Я не хочу иметь никаких дел с Орденом, ответила она сквозь зубы.
Орден каким-то образом причинил тебе неприятности? удивление Элаина все росло. Но этого не может быть! Мы всегда защищали людей от чудовищ, служили богам и Он замялся.
И не имели дело с такими нищебродами, как я и мой брат? горько заключила Атесса. Ты ведь это хотел сказать?
Элаин пожал плечами.
Атесса невесело засмеялась.
Что ж, возможно, ты и прав, и мне незачем вас бояться. Только в прошлый раз, когда здесь побывали орденские солдаты, они держались далеко не так вежливо Ведь мы с братомобычные уличные отбросы.
Не думаю, что это сейчас имеет значение, сказал Элаин.
Она прищурила глаза, пристально всмотрелась в его лицо.
Не пойму, медленно проговорила Атесса, ты действительно такой или ловко прикидываешься.
Ликка оттеснила Элаина и заявила:
Он действительно такой. И довольно разглагольствовать. Ты берешься помогать нам или нет?
Кошелек звякнул в руке лучницы.
Атесса насторожилась.
Не обманешь? шепнула она.
Ликка покачала головой.
Держи.
Атесса схватила кошелек, дернула завязки, заглянула. При виде серебряных монет глаза ее вспыхнули, на бледных щеках проступил румянец.
Тут слишком много, сказала она. Чего же вы от меня хотите, если готовы заплатить так много? Ни я, ни мой брат не стоим таких денег, не говоря уж о нашем имуществе.
Нужно поговорить, сказал Элаин. И так, чтобы поблизости не было свидетелей. А то мы уже начинаем привлекать внимание.
Атесса резким движением сунула кошелек обратно Ликке.
Забери. Да не смотри по сторонам. Твой парень правна нас смотрят.
Он не мой парень, возмутилась Ликка.
Она взяла кошелек обратно. Атесса продолжала, едва шевеля губами:
Знаете кривое дерево за городом, у самых гор?
Мы здесь впервые, сказал Элаин. Уточни, что за дерево.
Вы его не пропустите, Атесса скривила губы. Второго такого не сыскать, хоть сколько ищи. Нужно уйти из Гнилого Копья, миновать восточные башни Кабаллона, подойти к самым горам. Справа будет рекатам уж не река, а сплошное болото, долина как будто расползается кляксой. Вот там-то и растет это дерево. Оно одно на всю округу. Мы с Тасоном будем там ждать. Ступайте теперь, ступайте!
Она махнула рукой, отгоняя их, и даже притопнула.
Будут тут ходить всякие с глупостями! прикрикнула Атесса, нарочно для соглядатаев, которые с любопытством таращились на нее и диковинных ее посетителей. Убирайтесь! Я честная девушка и с такими, как вы, дел не вожу!
Голос Атессы звучал убедительно, в нем слышались раздражение и неприязнь, но глаза девушки при этом оставались неподвижными, странно расширенными. Элаин вдруг поняла, что она просто-напросто боится.
* * *
В Гнилом Копье орденских солдат действительно не любили. Когда тройка путешественников выбиралась из предместья, их постоянно сопровождали приглушенные разговоры за спиной, подозрительные взгляды из-за угла, а то и ушаты помоев, выливаемые из дверей нарочно им под ноги.
Проклятое место! сердился Фавиол. Нужно было мне переждать на берегу, а сюда послать Элаина с Ликкой.
Это ведь твое заданиеотыскать браслет, напомнил Элаин. Логичнее было бы оставить прохлаждаться на берегу меня с Ликкой, а в предместье отправить вас, мой господин.
Фавиол вздохнул и ничего не ответил. Элаин был прав.
Ну так и сделал бы, как говоришь, буркнул Фавиол.
Я отвечаю за вашу безопасность, напомнил Элаин.
Когда они миновали наконец предместье и выбрались за пределы города, то вздохнули с облегчением. Неприязнь, даже не выражаемая явно, может, оказывается, причинять немалые неудобства.
Кабаллон виден был из долины так же хорошо, как и с холма. Теперь он представлялся волшебным видением, плотью от плоти величественных гор, причудливые очертания которого выделялись на фоне отвесных скал и могучих пиков.
Фавиол невольно залюбовался этой картиной. Однако внимание Элаина привлекло иное, куда менее привлекательное зрелище. Он глядел на реку Ильдигис, которая здесь разлилась и затопила изрядную часть долины, превращая ее в болото.
Странно, проговорил Элаин. Это болото выглядит каким-то ненатуральным. Как оно могло появиться? На картах, которые я видел в Старом Форте, в этих краях никакого болота не отмечено.
Все изменяется, ответил Фавиол. Ты ведь знаешь, что русло Ильдигиса сместилось после Падения Кристалла. Почему бы здесь не возникнуть болоту?
Помните, что говорило то существо, нежить? Элаин все не мог оторвать глаз от болота. О переправе через реку. О том, что на одном участке реки нет больше текучей воды.
Вода всегда течет, отрывисто бросил Фавиол.
Иногда она сочится, иногда несется быстро, возразил Элаин. Нежить не может перебраться через текучую воду, живое течение для нее губительно но здесь вода почти стоит. И, сдается мне, болото возникло в этих краях не случайно.
Плотина? предположила Ликка.
Скорее всего кивнул Элаин.
По-твоему, мы обнаружили переправу? вмешался опять Фавиол. Ну и что с того?
Мы должны уничтожить ее, сказал Элаин. Только и всего.
Сперва закончим дело с Атессой, предложил Фавиол.
Его все больше раздражало то обстоятельство, что он все время вынужден подчиняться орденскому солдату. Чересчур молодой для командирской должности, Элаин явно не обладал большим военным и житейским опытом, и, что в глазах Фавиола делало лидерство Элаина почти непереносимым, явно был низкого происхождения.
Вон дерево, указала Ликка, прерывая их спор.
Действительно, не признать «то самое» дерево было невозможно. Атесса оказалась совершенно права.
Огромное, древнее, оно, казалось, помнило богов, когда те еще ступали по земле и одаряли людей своими милостями. Изрезанная глубокими морщинами кора несла в себе память всей вселенной. Если бы дерево могло говорить, оно поведало бы историю Падения Кристалла как очевидец, не как архивариус, и эта история сочилась бы живой кровью.
Длинные ветви, раскинутые в стороны, как руки, были толстыми, узловатыми. На нижних почти не росло листьев, зато верхушка по-прежнему зеленела, и в ней шелестел ветер. В стволе чернело большое дуплонаверняка, приют какого-нибудь ночного зверя, который находит здесь убежище от дневного света.
Трое путников приблизились к дереву, и Фавиол не без удивления понял, что испытывает чувство, очень похожее на благоговение. Как будто само Время глядело на него, приняв обличье старого дерева.
Вот здесь и передохнем, предложил Элаин.
Его спутники с облегчением опустились на землю, используя выступающие корни как сиденья. Элаин, однако, усаживаться не спешил. Он все не мог оторваться от болота. Его явно беспокоила эта возможная переправа для разного рода нежити. Наконец он выдал свои мысли, проговорив:
Удивительно, как никто из Кабаллона не догадался покончить с этой плотиной.
Возможно, ее охраняют, предположил Фавиол.
Ну и что? Элаин пожал плечами. Как бы хорошо ее ни охраняли, всегда можно набрать достаточно большой отряд, чтобы разрушить переправу.
Или попросту не знаю о ее существовании, прибавила Ликка.
Как такое возможно? Ведь нечисть бродит под самым городом! Элаин начал горячиться.
Я думаю, сказал Фавиол, что все нападения нежити приходятся либо на Гнилое Копье, где никому не придет в голову разыскивать пропавшего человека, либо на путников, идущих по дороге. Орниш, очевидно, приводил своим «товарищам» наиболее лакомые «кусочки»
Разговор прервался появлением Атессы. Девушка пришла одна, ее брат остался в Гнилом Копье.
Сейчас, когда у Элаина появилась возможность рассмотреть эту девушку хорошенько, пока она приближалась, он отметил то, что прежде ускользнуло от его взгляда. Во-первых, Атесса, несмотря на жалкие лохмотья, в которые она была облачена, держалась на удивление горделиво. Заносчивостью осанки она могла бы поспорить с легендарной королевой Катурией. Во-вторых, она была красива, и скрыть этого не могла никакая грязь, пятнавшая ее лицо. И только мертвые, пустые глаза все портили.
Ликка перехватила взгляд Элаина, устремленный на Атессу, и насторожилась, как будто беспокойство командира передалось и лучнице. Она осторожно сняла с плеча лук, вытащила стрелу, но сделала это все как бы невзначай, не демонстрируя никаких агрессивных намерений.