Зачем вы включили неон? спросил он. Сейчас же день. Его все равно не видно, а вблизи его моргание раздражает глаза.
А он включен? удивился продавец. Вот ведь проклятая штука! Где-то замыкает контакт. Надо вызвать электрика. А лучше колдуна, чтобы поговорил с домашним духом.
Было бы неплохо, согласно кивнул Руа. Продавец снова уставился на него, словно ожидая чего-то.
Может быть, я смогу вам как-то помочь? наконец спросил он. Патрик задумался, потом кивнул:
Думаю, да. Можете.
О, великолепно! Проходите внутрь, месье Руа! Осторожно, порог.
Они входят в магазин. Здесь пахнет необычно. Это не запах раздевалки или общежития, тяжелый и неприятный. Это и не запах паба, с привкусом табачного дыма и пивной кислинкой. И уж тем более, это не запах поезда, больницы или арены. Здесь пахло чем-то совершенно другим: приятным и щекотным, оседающем в носу едва ощутимой пленкой. Этот густой, вязкий дух тут же забрался под кожу, слегка оглушив Патрика. Никогда раньше он не был в парфюмерном магазине. Во всяком случае, будучи рекрутом.
Магазинные полки покрывал темный бархат, на котором размещались изящные стеклянные пузырьки и флаконы. Свет небольших ламп играл в граненом стекле, заставляя его искриться и переливаться. Большая часть флаконов была сделана в модном полулюкс-модерн стиле, но встречались и более вычурные образцы позднего ар-деко. Почему Руа знал эти названия и как соотносились они, взятые из архитектуры с дизайном стеклянных бутылочек для духов? Хороший вопрос.
Для кого подбираете подарок? поинтересовался продавец, но тут же положил пухлую ладонь на плечо хоккеиста. Ах, простите! Как невежливо с моей стороны. Но я вижу, что вы в затруднении. Если я буду знать немного больше об объекте вашего внимания, возможно, я смогу помочь вам с выбором.
Патрик посмотрел на него, застывшего в нетерпении, даже слегка подрагивающего от волнения. Ничего удивительного в таком поведении не былов Монреале любят хоккей.
Ей чуть больше десяти, она невысокая, худая, носит закрытую одежду. У нее темные волосы.
Продавец задумчиво потер подбородок. Кажется, что-то в словах Патрика его сильно смутило.
В таком случае, духи или туалетная вода будут не очень уместны. Мне так кажется. Я бы предложил ароматическое мыло или какой-нибудь крем
Он посмотрел на Руа, ожидая подтверждения. Патрик кивнул:
Да, думаю, вы правы.
Какие запахи она предпочитает? Сладкие, с кислинкой, пряные? Резкие или нежные?
Не знаю, Патрик пожал плечами. Не помню, чтобы она пахла как-то особенно. Вряд ли у нее вообще были свои духи или даже мыло в последний месяц.
Парфюмер заметно побледнел, его тонкие брови приподнялись кверху. Какое-то время он задумчиво жевал губами, потом зашел за прилавок, достал крупный, замотанный в оберточную бумагу брус и длинный тонкий нож. Развернув обертку, он показал Руа темный с мраморными прожилками кусок мыла.
Как вам запах? поинтересовался он. В общей вакханалии ароматов Руа едва улавливал нужный, но все же, он показался ему приятным. Он утвердительно кивнул:
Да, этот вполне устроит.
Продавец снова приподнимает брови, слегка покачав головой.
Может предложить другиедля сравнения?
Предложите, без малейших колебаний согласился Патрик. Парфюмер уже собрался нырнуть за стойку, но вдруг замер.
Я понимаю, сказал он вкрадчиво, мужчинам всегда трудно выбирать такие вещи. Не буду вас мучить. Давайте попробуем по-другому. Ваша м-м-м ваш объект вниманиякакая она?
Руа нахмурился. Ему казалось, что он только что ответил на этот вопрос. Его недовольство не укрылось от внимания продавца.
Я хочу сказать, какой у нее характер? Она веселая или спокойная, общительная, любит большие компании или наоборот, предпочитает одиночество? Разговорчивая, скромная, любопытная, вспыльчивая? Все что угодно, дайте только намек.
Все эти слова были как будто знакомы Патрику, но ни одно из них не увязывалось в его сознании с Дженни. Да и вообще, с людьми, которых он знал. Нилан любит поговорить. Это означает, что он общительный? Наверное. Или он просто делает вид, что не может и минуты провести с закрытым ртом? Патрик не знал ответа.
Дженни начал он осторожно, надеясь, что ответ сам придет на ум. У нее было много трудностей последнее время. Трудностей в жизни. И я решил, что подарок ее обрадует. Хоть немного. Она спрашивала обо мне, и я хочу, чтобы она знала, что я тоже думал о ней, беспокоился. Пока был в отъезде.
Парфюмер отвел взгляд и слегка прикусил нижнюю губу.
Мне кажется, сказал он осторожно, что я сейчас невольно вмешиваюсь во что-то очень личное. Мне очень неловко, но поверьте, все сказанное останется между нами.
Патрика эти слова обеспокоили. Кажется, этот человек услышал в его словах что-то, что сам Руа не ощущал. Что-то не совсем или совсем не допустимое в обществе.
«Дочурка», сказал Крис в раздевалке. Это странно, но, кажется, теперь Патрик знает. Знает, как у них с Джен все обстоит на самом деле. И может это выразить словами.
Дженнимоя дочь, слова вызывают странную вибрацию под черепом, почти болезненную. Приемная. Она сирота.
Лицо парфюмера прояснилось, он часто закивал.
Ну конечно же! Вот я тупица! Сразу, сразу должен был подумать! А знаете? он вдруг замирает, подняв кверху указательный палец, мне кажется, я могу вам предложить кое-что подходящее! Девочке десять лет и она ваша дочь, к тому же, ее давно не баловали Десять летпрекрасный возраст. Можно быть красивой и при этом не заботится о фигуре.
Продавец широко улыбнулся глядя на Руа. Кажется, он сказал что-то, что должно было заставить Патрика улыбнуться в ответ. Хоккеист же только кивнул:
Наверное, вы правы.
Улыбка сошла с лица парфюмера.
Наверное, тяжело воспитывать девочку без матери. Нам, мужчинам, ужасно трудно их понимать
Наверное, снова кивнул Патрик. Я не воспитываю Дженни. Хоккей оставляет мало свободного времени.
Понимаю, кивнул продавец, протягивая Руа небольшую, плоскую коробку с большим атласным бантом и золотой ракетой на бархатном красном поле обертки. Вот, возьмите. Думаю, ей понравится.
Патрик взял коробку в руки. Она оказалась совсем не тяжелой, внутри что-то мягко постукивало.
Сколько с меня? спросил он, доставая бумажник. Продавец отчаянно замахал руками:
Что вы, что вы! Это подарок от магазина! Не каждый день я принимаю игрока «Варлокс». Брать с вас деньгизначит прогневить предков этого дома.
Спасибо, коротко кивнул Руа. До встречи.
Очень на это надеюсь! продавец протянул руку для пожатия. Кстати, меня зовут Мишель. Мишель Лорье.
Очень приятно, Мишель. До скорой встречи.
* * *
Февральские дни в Монреале удручающе короткиекажется, смеркаться начинает сразу после полудня. Конечно, это не так, но впечатление создается из-за густого покрова облаков, жадно поглощающего солнечный свет. Уже к трем на улицах зажигаются фонари, а машины включают фары. На улицах пустыннобольшинство жителей сейчас на работе, магазины закрыты на долгий перерывв мертвое послеобеденное время продавцы улаживают собственные дела или занимаются мелкими заботами по хозяйству. Кажется, что город погружен в спячку, словно огромный, облезлый медведь. Лишь изредка он беспокойно ворочается во сне, снедаемый голодом и паразитами. Его сны беспокойны и сумбурны.
Патрик редко покидает тренировочный лагерь в такое время. Обычно, подчиненный режиму, в эти часы он наслаждается коротким перерывом между утренней и вечерней тренировкой. Обед уже позади, свободного временицелый час или даже полтора. Можно заснуть или почитать. Первое предпочтительнее.
Одинокую женщину на тротуаре он замечает не сразу. Ее пристальный взгляд будит оберег на загривке, заставляя поднять голову.
Женщина стоит у края тротуара, одетая в длиннополую черную шубу, рядом с нейнебольшой кожаный чемодан. Нижняя половина лица и шея закрыты плотной повязкой, вместо шапкиаккуратно повязанный под волосами шерстяной платокстрого в цвет и фактуру шубы. Ладони скрыты черными замшевыми перчатками с тиснеными узорами пентаклей. Повязка на уровне рта снабжена замком молнией. Сейчас он раскрыт, и тонкие облачка пара вылетают оттуда в такт ровному дыханию. Патрику кажется, что внешний вид дамы имеет некое общее определение, которое он раньше уже слышал. Но он не может вспомнить какое.
Угостите даму сигаретой? спрашивает она, когда Руа подходит вплотную. Он отрицательно качает головой:
Я не курю. Простите.
Жаль. Мне кажется, я раньше уже где-то видела вас
Возможно, пожал плечами Патрик. Наверное, сейчас ему нужно было остановиться или хотя бы замедлить шаг, но вступать в разговор с незнакомым человеком второй раз за день ему совершенно не хотелось.
Будет прилично попросить вашей помощи? не меняя позы, спросила женщина уже в тот момент, когда Патрик прошел мимо. Вратарь остановился.
Прилично?
Я вас не знаю, пояснила дама, все еще не обернувшись к Руа. Но так сложилось, что вы и я стоим здесь, на совершенно пустой улице и рядом нет никого больше. Лоа выбрали за вас эту дорогу и поставили меня на ней. Мне кажется, это неплохой повод наплевать на приличия. Хотя я бы чувствовала себя лучше, если бы вы заговорили со мной первым.
Женщина говорила быстро и неразборчиво, так что половину Патрик не разобрал, а половинуне понял. И все же, что-то помешало ему просто уйти. В этой женщине ощущался особый, до сих пор неизвестный Патрику полюс притяжения. Он обернулся и осмотрел ее и еще раз, более внимательно. Кажется, ее это нисколько не смутило.
Чем вам помочь? спросил он. Рука в перчатке осторожно коснулась его ладони. Серебряный крестик, вживленный в запястье, беспокойно завибрировал. Ноздрей коснулся тонкий, пряный аромат.
Проводите меня домой. Я сейчас не могу и не хочу оставаться одна.
Хорошо, Патрик поднял с тротуара чемодан. Некоторое время они шли молча. Прошла пара минут прежде чем женщина нарушила молчание:
На вид вы очень молодой. Сколько вам лет?
Девятнадцать. Или около того. Я не уверен, Патрик пожал печами. Его возраст и день рождения были записаны в больничной карте, но его никогда по-настоящему не волновало, сколько ему лет. Эта информация никак участвовала в его жизненном укладе.
Вы не уверены в своем возрасте? Такое не часто услышишь, женщина улыбнулась, Лоа, почему нет ни одного магазина? Если я не достану сигарет, я умру прямо на этом тротуаре.
Вы не умрете, успокоил ее Патрик. Магазин прямо за углом. Если вы направляетесь домой, вы должны это знать.
Я давно не была здесь. Уже уже два года.
Где же вы были?
Она посмотрела на него со странным прищуром:
А вы любопытный, да? Я жила в другом месте. Со своим мужем.
Понятно.
Женщина посмотрела на него с каким-то вызовом. Патрик молчал.
И все? не выдержала она. «Понятно»?
Да.
Они снова замолчали. Мимо, мягко шурша шинами по талому снегу, проехал атоммобиль. Острые плавники в стиле детройт-барокко и вытянутый, сигарообразный корпус делали его похожим на бескрылый самолет.
Стильная машина, проследила взгляд Патрика женщина. Мне всегда нравились такиестремительные, летящие, сверкающие. Чего у американцев не отнимешьэто умения делать стильные машины. Жаль, после войны производство сильно сократилось
Она, видимо, ожидала, что Патрик поддержит разговор, но Руа не много знал об атоммобилях.
Как тебя зовут? резко поменяла тему женщина. Я ждала, что ты первый спросишь, но видать ты не из таких парней.
Каких? поинтересовался Патрик. Женщина пожала плечами:
Из тех, что сами рулят ситуацией, ты понимаешь, о чем я?
Думаю, да, кивнул вратарь. Это было не совсем правдой. Он понимал, что женщина ждала от него инициативы, но не понимал, к чему это может привести. Патрик Руа.
Патрик Руа, медленно, словно пробуя имя на вкус, повторила она. А яЖаклин Вильет.
Очень приятно.
Взаимно, почему-то слова Патрика рассмешили Жаклин. Скажи, Патрик, где ты учишься? Вряд ли ты работаешь, если тебе и правда девятнадцать.
Я не учусь.
Очень зря. Надо инвестировать в будущее наставительно заметила Жаклин. О, магазин! Удивительно, он до сих пор здесь. Подождешь меня минутку?
Конечно, кивнул Патрик, и женщина скрылась за дверью.
Сквозь стекло витрины Руа видел, как она выбирала пачку сигарет, долго рылась в сумочке, в итоге высыпав на прилавок целую пригоршню мелочи. Продавец что-то недовольно бормотал, сметая монеты ладонью.
Жаклин вышла, на ходу доставая из сумочки длинный эбеновый мундштук и плоскую перламутровую зажигалку с тисненым охранным символом на крышке. Патрик наблюдал, как она долго и неуклюже пыталась вскрыть сигаретымешали лишние предметы в руках. Наконец, Жаклин достала сигарету и вставила ее в мундштук. Несколько раз щелкнув зажигалкой, она глубоко затянулась и с тихим удовлетворенным стоном выпустила длинную струю дыма.
Табак когда-нибудь сведет меня в могилу, заявила она Патрику. Проклятая привычка, хуже бокорского проклятия, честное слово. Ты работаешь?
Что? резкий переход застал Патрика врасплох. Жаклин хихикнула, довольная таким эффектом.
Ну, если ты не учишься, ты, наверное, работаешь так? Только не говори мне, что сидишь на шее у родителей. Это слишком грустно, чтобы быть правдой.
Я хоккеист. Вратарь.
Вот как? Юношеская лига? Можешь не рассказывать, я все равно в них не разбираюсь, и ничего не запомню. Мы пришли.
Они остановились у пятиэтажного дома довоенной постройки, с потемневшим от сырости и плесени фасадом. Парадный вход украшал довольно свежий рельефслегка искаженные геометрические формы позднего модерна. Невысокая кованая решетка ограждала узкий газон, сейчас засыпанный грязным снегом, убранным с тротуара.
Здесь я живу жила. Лоа, как давно я здесь не была! Жаклин снова наградила Патрика вопросительным взглядом. Если хочешь, можем подняться и выпить чаю.
Не стоит пить чай, которому исполнилось два года, Патрик поставил чемодан перед женщиной. Та, кажется, на секунду смутилась.
Да, ты прав. Я вообще не уверенна, что там есть чай.
Мне нужно идти, Патрик чувствовал некоторое беспокойствоон рассчитывал быть у Дженни еще полчаса назад. Жаклин улыбнуласьодними губами, глаза смотрели куда-то за плечо Патрика.
Ты необычный, она раскрыла сумку и достала оттуда небольшой темный прямоугольник, который протянула Руа. Это оказалась визитная карточка, из тех, которые люди делают сами для себя. Дешевый вторкартон, покрашенный в черное, чтобы скрыть естественную мутно-серую фактуру, неразборчивый шрифт под золото. И все же, карточка отозвалась теплом на прикосновение, а взгляд отметил едва заметный охранный знак в верхнем левом углу.
Позвони мне, Жаклин достала еще одну сигарету. Когда будет свободный вечер.
Патрик убрал визитку во внутренний карман.
Я постараюсь.
* * *
В госпиталь Патрик попал в пятом часу, когда на улице начало темнеть. Амели уже сменилась, а дежурная медсестра разговаривать с Руа не стала, что вполне его устроило. За сегодняшний день бесед с незнакомыми людьми у него было больше чем достаточно. Для рекрута привычный круг формируется быстро и меняется мало: изо дня в день одни и те же лица, одни и те же фразы. Да, в команду приходят новые игроки, старые покидают ее, даже тренера и персонал время от времени меняютсяно все это происходит плавно, словно на заднем плане. Общая картина кажется статичной в своем постоянстве. Те же люди, те же места, тот же распорядок. Каждый, кто приходит сюда извне, само собой, вызывает дискомфорт и неудовольствие.
Патрик прошел мимо трех пациентов, негромко беседовавших у входа в одну из палат. Эти не были спортсменами: один худой и сутулый, явно конторский работник; второй слишком грузный, с массивным пивным животом. Третий мог быть хоккеистом, откуда-то из АХЛ, может бытьдля юниора он староват. Троица замолчала, когда Патрик прошел мимо. Он чувствовал на себе их внимательные взгляды.
Дженни сидела за столиком и что-то рисовала шариковой ручкой в тетрадке. Она была так увлечена, что даже не обернулась на скрип двери.
Привет, Джен, поздоровался Патрик. Девочка подняла голову.
П-привет, сказала она негромко.
Патрик подошел к столу и протянул ей коробку.
Это тебе. Надеюсь, понравится.
Дженни некоторое время опасливо рассматривала подарок, потом осторожно взяла его одной рукой, а второй дотронулась до банта из ленты.