Я смотрю на Клейтона, как он улыбается, делая глоток, но внезапно понимаю, что она говорит правду, быть может, даже не ведая об этом.
А где Джейк? Он вернулся?
Они обмениваются тревожными взглядами и мне это не нравится. Керри приподнимается на месте и достает сложенный в несколько раз листок, в котором не значится приветствия, а только аккуратный текст.
«Не уверен, что смогу простить тебя. Мне невыносимо, что ты видишь меня таким и сравниваешь с другим. Раз за разом я проигрываю самому себе и делаю лишь хуже. Я понимаю это потом, но уже слишком поздно менять что-либо.
Ты знаешь, что я именно такой и лучше уже не стану. Возможно, нужно время, чтобы я забыл, принял или понял. Насчет последнего ничего обещать не могу и это самая большая проблема в наших с тобой теперешних отношениях.
Когда ты вернешься меня скорее всего уже не будет в Лондоне, на острове и может быть по эту сторону океана. Я понимаю, что пока не смогу убедить тебя в том, что тот мир лучше. Ты знаешь, где найти меня, когда убедишься в том, что я прав.
Уверен, что с Анной все хорошо. Эта чокнутая слишком помешана на детях, чтобы сделать ей что-нибудь плохое.
P.S надеюсь, что все изменится, когда мы увидимся в следующий раз.
Шарк.»
Я откладываю его письмо, а потом читаю его еще раз, и еще раз, и еще раз.
Алекс? Алекс? голос Керри слышится откуда-то издалека. Я помогу тебе и Анне. Я не оставлю вот так просто.
Я киваю, глядя куда-то перед собой. Я не замечаю трясущую меня Керри. Я не плачу вовсе не из-за того, что не одна или потому что сильная. Вместо слез в груди растекается разъедающее душу пятно.
Ты только не плачь.
Я не плачу, говорю я ровно и в этот момент мышцы сводит от кислого вкуса, собирающихся прорваться наружу слез.
Анна просыпается. Она чувствует тебя. Разве ты понимаешь это?
Я киваю, заставляю себя успокоиться и даже улыбнуться. Не представляю, что за гримаса у меня сейчас.
Понимаю. Простоты ведь читала что там?
Я знаю, что читала, просто пытаюсь за словами спрятать свою боль.
Я была права и мне невыносимо это.
Джейку и в самом деле нужно быть правым. Вот и в письме он недвусмысленно дал понять об этом. Он считает, что я вернусь. Хуже только то, что он поспешил довериться своей интуиции и знанию других людей, когда украли нашего ребенка.
Глава 32
Говорят, что с детьми тяжело только первый год, а потом с каждым месяцем, неделей и днем становится все легче и легче. Форумы пестрят советами. Сайты историями из жизни. Мамы ведут блоги и мотивируют собственным опытом, к ним присоединяются когорта педиатров, воспитателей, тренеров и диетологов.
Вот только никто из них конечно же не сказал мне что мой год ужмется до шести месяцев, до ежедневных, еженедельных и ежемесячных изменений.
Сегодня я кормлю Анну из бутылки, а на завтра не могу понять отчего она плаксивая и не в настроении. Отверстие в соске не то, пропускает слишком мало молока, она устает и остается голодной! Буквально на следующий день у нас поднимается температура, так что лопается градусник и это новый повод для беспокойства. Мы орем на весь дом так, что доводим консьержа до икоты. У нас режется первый зуб, у нас болит живот, нам не нравится мгновенно наполняющий памперс. Сыпь, покраснения, узкие памперсы, разбухшие десны и мои облизанные, а потом и покусанные пальцы. Надрывающийся в крике ребенок, его усталость и вымотанность, и вечный голод расстраивают меня больше всего. Я жду, когда остановится этот стремительный рост. Я-то поплачу, а вот она Наверняка, она и сама устала, даже если не понимает этого.
Куда меньше меня расстраивают быстро приходящие в негодность вещи.
Первые зубы и у меня протекают бутылки разом. Анна сидит и тянется к игрушкам, он летят в урну вместе с ватой, острыми краями, резиновыми ошметками в каких-то невероятных объемах, словно они одноразовые. Она лупит им об пол, не слушая меня, что ослику больно, что кукла ее подружка, что в книжках сказки и это подарок дядьки маркиза. Ведь это так весело, когда они разлетаются в клочья и поднимаются до потолка.
Маленькая и такая не маленькая разрушительница.
Становится узка вся одежда разом, делаются непригодными памперсы. Раз в месяц я обновляю гардероб и закупаюсь в магазинах в каких-то промышленных масштабах. В пунктах приема вещей, наверное, праздник.
Когда ты остановишься? Керри держит в руках порядком потяжелевшую малышку. И начнешь расти так как надо?
Подарки привезенные Бристоль хороши, но на две трети бесполезны. Анне малы сандалии, футболки и платьица, но зато в самый раз юбки и сарафаны. Она грызет маленькие турецкие тапочки, с вышитыми золотом гроздьями винограда.
Никогда, Клейтон тянет к ней руки, Дай мне ее.
Эй!
Ты можешь остаться, а мне сегодня уезжать, парирует маркиз и в следующую секунду слышен радостный визг. Говорят, что книжки?
Я слышу, как затихает до этого смеющаяся Анна и ума не приложу, как у него получается вытворять такое. Я поняла, что в ком в ком, но в этих двух я могу уверенна на все двести процентовметеорит, захват земли пришельцами, нападение демонов или откат в доисторическую эпоху Керри и Клейтон сделают все, что от них зависит и не зависит лишь бы позаботиться о ней.
Если что это не его квартира. Мы не живем вместе. С некоторых пор и дело даже не в неудобстве.
Мне просто некогда было думать об этом!
Мы даже не в Лондоне, а в тихой и скромной Вене, но за те два месяца жизни в его пентхаусе, кроме того, что мы нарушили его режимы, графики, порядок и пошатнули нервную систему мы очень привязались к нему. Анна не просто привыкла к нему, она стала воспринимать его как того, кто способен навести порядок в абсолютном, ею же созданном хаосе.
Он строгий, всегда очень серьезный и разговаривает с ней, спрашивает с нее, как со взрослой.
Трудно это представить? Тем не менее, это так.
Вдобавок ко всему я вижу, что моя доча млеет от маркиза. Первая улыбка Анны Джонатан досталась мне, а вот вторая Клейтону, третья Керри.
Обед готов, зову я их, оперевшись на столешницу. Садитесь за стол.
Я знаю по какой причине Клейтон не выносит вампиров. Они забрали у него брата. Он изменился, стал чужим и
«Бесконечно далеким.»говорит Клейтон-воспоминание за коротким разговором в библиотеке. Секундное откровение и он отправляется спать, оставив на столе не допитый бренди.
Хоть он и не признался тогда, но дело еще и в Керри, в осознании нашей разной природы и понимании, что они никогда не будут вместе. Я еще не познакомилась с ее мужем, но вижу, как она разговаривает с ним по телефону или, как рассказывает о нем. Она влюблена в своего волшебника.
«Волшебник! Ох, уж эти прозвища!»
Нам пришлось уехать из Великобритании. Однажды, возвращаясь с прогулки, я заметила «знакомые» лица. Они не были нашими соседями или случайными прохожими. Весьма странно встречать одни и тех же людей, но в разных образах. Память теперь как мощный компьютер с настроенной программой, выводит воспоминание четкой картинкой и ясным образом. Я не верю в курьеров, делающих головокружительную карьеру за какой-то несчастный месяц, превращающихся в бизнесменов за ланчем в кафе.
Последней каплей стали снимки в парке. Фоткаются и делают селфи на фоне красивых пейзажей и достопримечательностей, а не стараясь взять задним фоном меня с коляской.
Я бы справилась с той парочкой, заставила стереть все и вернуться туда откуда они вылезли с самыми безнадежными новостями, мол, не видели, не слышали, ничего не знаем, но я не могла оставить Анну даже на мгновение. Дело не в ее феноменальной способности просыпаться, когда меня нет рядом, а в том, что я боюсь, что они добивались конкретно этой реакции. Не вынесу, если кто-то выкрадет ее еще раз и сделает ей что-то. Понимаю, что пойду на многое, если они начнут ставить условия.
Еще один предмет для зависти.
Керри откладывает вилку с едва тронутой едой. Она всегда садится с нами за стол и даже пробует еду, задумываясь над ее вкусом. Ягном. Только и слышно, что я приготовила мел, асбест, вольфрамовая руду, ртуть или ягель, влажный мох, ком земли.
Я не виновата.
Керри кивает, обращает взгляд на Анну и тянется к стулу, вынимая ее оттуда.
Пойдем кушать милая, мама наколола тебе
Керр!
Я чувствую вкус пищи, пусть и слабо. Да, мне кажется, что томат еще не дозрел, а фанта не такая апельсиновая, яблоки просто подслащенная картошка, но чувствую! Особенно после того, как напьюсь клюквенной настойки. Это Анна на меня так повлияла. Клетки Джейка оказались агрессивными посланниками жизни, они отравили мой организм, но в малых дозах и вот я вампир и мутант с приставкой «чуть-чуть». Мне не досталось чудесных глаз Керри и светящихся глаз Джейка. Бессмертная с идеально ровной кожей и ужасными гастрономическими пристрастиями, мне не карту вин подавай, а досье на людейгде живет, чем занимается, как часто гуляет или питается. Чистая кожа и отстуствие месячных
Хоть какая-то радость от этого воплощения!
Я лукавлю. Это вампир во мне помогает держать дзен, когда ребенок заходится в плаче; это он стоит над кроватью всю ночь и гладит по животику, когда у Анны колики, ведь брокколи и свеклаэто та еще гадость; это он родимый помогает уснуть дочери, когда у нее режутся зубы, потому что мои руки прохладнее, чем моя горячая Рыбка.
Алекс?
Клейтон поднимается из-за стола, отложив салфетку. Вот он никогда не комментирует мою стряпню. На за что и никогда. Ни хвалит и не критикует.
Немного обидно. Все эти рецепты со множеством кулинарных ухищренийэто ведь не для меня и для Анны. Нам хватает малоговаренных овощей, молока, сока, крови и печенного хлеба.
Я прощаю всю его холодность, отстраненность, немногословность, резкость, токсичность, что он испускает в мою сторону. Все сходит на нет стоит увидеть, как он смотрит на Анну, как разговаривает, как она улыбается и слушает его. Черт возьми, это просто надо видеть, как она улыбается ему!
«Мелкая вертихвостка!»
Разве можно влюбиться в таком раннем возрасте? Видимо да!
Спасибо за обед.
Удивительно и очень грустно видеть, как быстро растет твой ребенок. Обидно, что какие-то моменты принадлежат лишь моей памяти. Ими не поделиться с Керр и не показать Клейтону, не пересмотреть, держа материальное подтверждение прошедших мгновений. Я так и не завела телефон. Первая причинадвери моего дома, а точнее квартиры Керри всегда открыты для них. Втораяя все еще паранойю. Люди в парке подняли едва улегшийся осадок ярости и страха.
Можно тебя на минутку?
Керри кружит с ложкой и изображает чайку, потом голубя, потом фламинго, потом ворону, а теперь шмеля.
Неужели вкусно? Можно сказать это при Керри, я ей доверяю.
Только-только в нашем с ним общении наметилось какое-то потепление, как я приняла решение уехать и чем дальше, тем лучше. Все его доводы разбивались о железобетонную стену моей материнских чувств. Клейтон считал, что нам лучше остаться в Лондоне, говорил что-то о доме с садом Я вздрагиваю каждый раз как вспомню один.
«Спасибо! У меня уже был такой!»
«Для того кто хотел жить среди людей и тянуть ребенка к свету ты на редкость упряма, пуглива и»
«Залезь в мою шкуру, маркиз! Потом расскажешь об ощущениях!»
Потом он говорил о поместье в пригороде, но я уперлась. Может люди и не бессмертны, но очень изобретательны, особенно, когда решают проблемы группой лиц. Пусть думают, что я в Англии.
«Тогда отращивай крылья и лети!..»
Он не договаривает, срывается с места и уходит прочь, оставив нас вдвоем. В принципе сказанного уже достаточно.
«Без Анны!»добавляет он, возвращаясь.
Вот это неожиданно.
«Ему было бы спокойнее, говорит Керри после. Вот и все!»
«Стены его пентхауса не уберегли меня от неожиданных встреч. Менять одно место жительства на другое в его положении тоже как-то слишком подозрительно.»
Дипломатический иммунитет может дать многое, кроме одногоскрытым структурам все равно на всякие обтекатели и Клейтон прекрасно понимает и ничего не может поделать с этим.
«Он и сам пропадает неделями, так что это все блажь, упертость и вот это егоя привык, чтобы все было по-моему.»
Керри смеется тому, как изображаю Клейтона. Бесит, что он так ведет себя, а еще больше Это отдает какой-то безвыходностью и тупиком, потому что я завишу от него и пытаюсь убедить не убеждаемое.
«Очень похоже Клейтона. Очень.»
«Керр, мне вдобавок ко всему неудобно. Он взял заботу о нас, но я как бы понимаю, что у него была своя жизнь до того, как он ответил на твой звонок и вручил мне ключи от своего автомобиля.»
Неплохо, отвечает Клейтон на мои подначивания.
Я удивлена, что в этот раз мой троллинг увенчался хоть каким-то успехом. Керри увлечена процессом кормления и не замечает нас. Я же думаю, как относиться к этой оценке моих кулинарных подвигов. Я больше не буду этого делать! Нет буду. Всегда буду ждать этих двоих.
Хочу знать о твоих планах на этот четверг.
Вот так официально?
Он знает о моих планах. Я занимаюсь ребенком и читаю много книжек, для нее, для себя, для самообразования. Мы гуляем по паркам, городу, по детским площадкам, лепим из грязи, песка, глины; рисуем, о мой Бог чем мы только не рисуем! Это если выключить обычные домашние дела.
Хочу взять тебя на Национальные скачки.
Я ничего не отвечаю ему сперва. Как-то неожиданно и коробит от последнего слова.
Взять?
Шмель позади нас жужжит все сильнее. Анна смеется, а я хочу понять зачем он это делает. Ему не хватает компании? Он хочет, чтобы я развеялась и наконец-то отлипла от Анны? Его Керри попросила?
Александра, начинает маркиз, взяв какой-то официальный тон. Составь мне компанию на этом мероприятии.
Тебя бросила подружка?
Керри позади сдавленно хмыкает. Клейтон отводит взгляд в сторону, смотрит мне за плечо.
Нет. Просто хочу сделать тебя приятное.
Билеты в кино или в театр тоже бы
Алекс!..
Это неожиданно. Я как-то не представляю себя на таком шоу и есть куча «но» и самая главная причина для моих сомненийАнна. Глупо подозревать Клейтона во вселенских заговорах, но он зовет меня не в кино, как я уже сказала и не в театр центре Вены, а в Эйнтри и длится все это не один день. Это же Англия! Далековато от Вены.
Нет. Извини, вынуждена отказать тебе.
Алекс! из него вырывается тяжкий вздох. Я не предлагаю тебе оставить Анну. Мы возьмем ее с собой.
На скачки?
Клоны агента Смита теперь ищут женщину с ребенком и заявляться на такое событие, где полно прессы и
Я посижу с ней и погуляю, подает голос Керри. Алекс, соглашайся! Просто Клейтон разучился приглашать на свидания.
Ах, вот оно что! На лице маркиза читается некоторая разновидность обреченности. Он недоволен вмешательством Керри. Он мог бы сказать мне все и сам. Я не понимаю почему должна была тащить все из него клещами и Что значит свидание?
Хорошо, я подумаю.
Клейтон тянется ко мне, берет с осторожностью за руку и тащит в холл, подальше от Керри.
Мы с Керри считаем, что тебе нужно развеяться.
Это многое объясняет. Если есть имя Керри, то понятно откуда растут ноги у этого предложения.
Из кучи приглашений я выбрал скачки. Я англичанин и мне это близко. Я не подумал об опере, но признаю, что это тоже хорошая идея. Мне показалось, что вся эта кутерьма со шляпками и платьями
Ох, что я вижу?! Он вроде как смущен. Этот день надо как-то записать в календаре. Можно будет отмечать его наравне с днями рождениями, сочельником и Рождеством.
Лошадками.
Именно, он неожиданно отступает, взлохмачивая темные волосы, и перестает быть человеком в футляре. Послушай, у меня под Эйнтри поместье. Керри справится с ней на те пару часов, что тебя не будет рядом. Анне понравится там. Вена хороша, а природа еще лучше. Там тоже есть лошади, а еще соседские дети.
Я открываю рот, чтобы возразить, но тот продолжает, повысив тон. На место парня со шкодливо взлохмаченными волосами вновь возвращается маркиз, которому слово поперек не скажи, так как он всегда прав.
Составь мне компанию, черт бы тебя побрал! Скажи «да»! Развлечешься, шляпки, платья, туфли и да, лошадки. Разве тебе это не интересно?
Глава 33
Кажется, я понимаю зачем ты меня взял с собой, произносит Алекс, после того как у нее сходит первый шок от происходящего.
Шляпки, платья, туфли, модные сумочки, эпатажные и модные образыэто все есть. В довесок к этому идут короткие юбки, заголенные части тела и груди, груди, груди. Маленькие, большие, обвисшие, огромныеот всего этого женского великолепия рябит в глазах. Девушки не стесняются рекламировать себя, искать жениха и напиваться. В воздухе завис солодовый чад.