Зачем? наконец-то переспросил Рэ. Зачем я вам нужен?
Мастер не ответил. Только равнодушно пожал плечами, раскручивая вокруг себя водоворот заклинания.
Рэ содрогнулся.
Эльфа в лесу может поймать только эльф.
Сегодня я для васэльф.
Парень непроизвольно сжал ладонь в кулак, всё ещё вспоминая о тёплой, чуть сухой коже Мастера.
К горлу подкатила дурнота, когда он посмотрел на его рукипокрытые сотнями, даже, наверное, тысячами шрамов.
Наощупь кожа казалась такой гладкой, как и его собственная. Без единого изъяна.
Словно у эльфа.
Глава шестая
Год 117 правления Каены Первой
Люди, наверное, полагали, что быть придворной дамойэто ходить в прекрасных нарядах, улыбаться королю и королеве и купаться в злате. Шэрра сама думала так о старых временах. О том времени, когда ещё не было в их стране Каены. Когда Вечные стояли на страже угасающего постепенно общества и пытались даровать ему остатки счастья. Пусть умирать от старости эльфийскому народу грозило слишком скоро, но у них был шанс прожить отмеренный век счастливо.
До той поры, как вместе с Туманами, вместе с Тварями пришла она.
Теперь никто не ходил в красивых платьях, кроме Её Величества. И никто не хотел; но Шэрра с удовольствием бы променяла всё то, что ей дали, на спокойствие в родной деревушке. На привычную бедность.
Королева Каена не была жадной. Она позволила облачиться в привычно траурный, но такой красивый наряд, довольно осмотрела шелка, что обвивали тонкий стан девушки. Она поделилась своим одеянием, и Шэрра чувствовала запах крови, что витал теперь за нею облаком.
Но, впрочем, не в том беда, что Каена оставила на своей одежде чужую жизнь. Не в том даже, что приходилось омывать утром алтарь. Не в том, что каждое утро вот уж две недели она приходила в одно и то же время, чтобы зажечь в кромешной тьме свечу и полить кровью мёртвого руны, а потом смыть всё это водой с ароматом златого дерева.
Шэрра чувствовала, что всё это проникает в неё. Отравляет собственную сущность, выдирает сердце из груди и отчаянно пытается лишить остатка чувств. Чувств, которых в ней и так прежде было, наверное, не так и много. У слишком чувствительных не остаётся жизни. А она всё ещё дышала, пусть лишь благодаря Роларэну.
Каждое утро стража молча уносила зеленоглазого черноволосого мужчину из покоев Каены.
Каждое утро Шэрра провожала покойника взглядом и всматривалась в черты его лица, чтобы понять вновь, что это не Вечный. Выдохнуть, успокоиться и отправиться на поклон к королеве.
Каждое утро она чувствовала, как ещё на несколько часов отступает время её смерти. Как поддаётся натиску жизнелюбия.
Сегодня всё повторилось. Разве что глаза были карими, и волосы скорее шоколадного оттенка, но от того эльф не стал другим. Те же перерезанные запястья. Тот же след поцелуя на губах. Последнего, смертельного поцелуя.
Та же королева, что ждала её в покоях.
Ваше Величество, Шэрра опустилась в почтительном реверансе.
Королева встала. Сегодня она была не в чёрном; горничные уже успели принести новое прекрасное платье цвета Златых Деревьев по осени. Она сверкала этим медно-золотистым оттенком, такая тонкая, такая соблазнительная
Атлас стекал по коже, будто бы вода. Глубокий вырез, длинный разрез на бедрекоролева желала жертвы большей, чем кто-то один.
Не Вечного.
Да и на него вряд ли подействовало бы.
Она ждала силы и крови.
О, Шэрра, улыбнулась мягко Каена. Рада, что ты никогда не опаздываешь. У моей предыдущей придворной дамы была такая плохая привычка она ступила к ней, мягко, будто бы льнула по полу. Эльфийка заставила держаться ровно, лишь немного покаянно склонив голову. Так хотела королевакто она такая, чтобы ей перечить? Всё как обычно. И зайдёшь ко мне вечером. Не сегодня, она улыбнулась. Завтра.
Как прикажете, Ваше Величество.
Каена ничего не ответила. Она прошла мимо, так тихо, будто бы та кошка. Рыча, проскользнула на мягких лапах Равенна. На её морде тоже виднелись следы крови, но Шэрра сделала вид, что не заметила. Сегодня у эльфа раны, наверное, были сильнее, иначе бы его не укрыли иллюзией. Сегодня им позавтракала ещё и Тварь Туманная.
Равенне предлагали каждого. Она, однако, никогда не ела никого, кто был похож на Роларэна. И Шэрра зналапредлагали ещё живых, когда Её Величество отпивала кровь с его запястья, а он ещё дышал и испуганно смотрел на огромную Тварь, пусть далеко не настолько опасную, как её кровавая хозяйка.
Лучше было умереть в руках женщины от раны кинжалом, чем погибнуть в зубах чудища. По крайней мере, первых могли похоронить достойно.
Крови было много. Шэрра, не беспокоясь о платьевсё равно кровь на нём была незаметна, взяла в руки губку. И кувшины с водой уже стояли рядомих приносили в опочивальню к королеве слуги.
Она говорила, что это должна делать придворная дама.
Почему?
Потому что не хочет, дабы эльфийскую кровь смел тронуть кто-то из тех, кому Её Величество ни капельки не доверяла.
Шэрра тяжело вздохнула. Она сжала в руках губку и провела ею первый раз по каменной поверхности алтаря. Засияли едва видимые руны. Она старалась не думать о том, что должна будет сделать после, не вспоминать, что после кровью нанесёт тонким слоем на магические знаки свежую ещё кровь.
Вода растекалась красными разводами. От дурного запаха можно было сойти с ума, но вскоре от него не останется и следа. Ровно до следующей ночи.
Шэрра видела, как из-под красной плёнки прорывается камень. Как свободно дышит алтарь, избавляемый от чуждой, надоевшей ему жертвы.
Стало на градус холоднее. Но девушка не содрогнуласьот одной мысли о том, что здесь на самом деле происходило, её буквально бросало в жар.
Она наконец-то сполоснула водой камень, а после шагнула к высокой чаше, подобной на бокал для великана. Особое вино, самое страшное на свете.
Кровь эльфов плохо сворачивалась. Это человеческая сгустками застывала практически сразу; Шэрра видела, как однажды здесь убили человека. Но у эльфов кровь была легче, нежнее, и аромат не так бил в нос. А ещёона не застывала довольно долго. К тому же, королева Каена знала заклинания, что сохраняли её свежейэтой капли в море было достаточно для того, чтобы подарить рунам новый день насыщения.
Шэрра зажмурилась. Она знала, что не имеет права отказать королеве, потому что иначе станет следующей на этом столе. Или, может быть, в пыточных, или просто окажется на кострище У неё нет Златого Дерева, ни у кого его нет, кроме Вечных, но, возможно, королева Каена сумеет придумать ещё более извращённое наказание.
Она способна.
В этом-то как раз Шэрра ни на миг не сомневалась.
Она задержала дыхание, пытаясь успокоить собственное дикое сердцебиение, после взяла наконец-то в руки кисть, тонкую, мягкую и нежную, макнула её в кровь и вырисовала первую руну по нанесённому на камень контуру.
Магические символы, один за другим, загорались, принимая жертву. Они вспыхивали всё ярче и ярче, пока Шэрра заканчивала узор, и крови оставалось на самом дне. Она доводила последний вихрь буквы, когда наконец-то не осталось ни единого следа в чаше. Её Величество умела рассчитать, оставить ровно столько, сколько понадобится для этого громадного стола с надписями.
И ей всегда нравилось, что у Шэрры получалось сделать всё ровно, не увеличив, не уменьшив необходимое количество крови на символах. Она проверяла, светится ли стол, каждый раз. Каждый раз оставалась довольна результатом.
Шэрра знала, что если б не сиял хотя бы один завиток, она не пережила бы этот день. Не дотянула бы даже до вечера. Тогда Каена взяла бы её кровь для того, чтобы завершить ритуал.
А если хоть капля проливалась, то зачем было оставлять всё остальное?
Девушка отступила. Она замкнула круг короткой ритуальной фразой, а после, оставив чашу на местеона не должна была её трогать или хотя бы пробовать помыть, выскользнула из покоев Её Величества. Здесь дышать было легче, но кровь всё равно преследовала Шэрру по пятам. Она не могла спать от этого ненавистного запаха. Он вплетался в каштановые пряди волос, он проникал под кожу и хранился там до той поры, пока не наступали времена для пробуждения. Запах крови бился вместе с её сердцем с невообразимой скоростью, и его волны с каждым разом казались всё отвратительнее и отвратительнее.
Она знала, что Королева Каена убила не одного, даже не десятерых эльфов. Но представить было страшно все эти сто семнадцать лет
Каждый день вот уж который год королева приводила в свои покои эльфа. Она давала им шанс отказаться, она, наверное, и не принуждала бы их. Это было неинтересно.
Который раз она даровала им одну ночь. Ночь, которая закончится одинаково. Каждый раз она выпивала из следующего эльфа его кровь, впитывала силу, и пусть та терялась наполовину, даже больше, всё равно слишком уж много чужой магии и не принадлежащего ей бессмертия получила Её Величество.
Слишком уж много, как для эльфийки, что должна была прожить не больше ста лет, превратиться в кошмарную старуху и хрипеть перед смертью прощальные слова.
Но нет.
Она казалась такой молодой. Такой красивой. Такой бесконечно страшной, пугающей, кошмарной и Идеальной.
Не существовало эльфа, что отказал бы ей.
Все они так самонадеянно верили в то, что однажды она одумается. Что этой ночи, короткой, одной всего лишь будет достаточно, чтобы королева изменилась. Чтобы посмотрела на очередного эльфа и подумала, что вот онтот самый, кого она столько лет искала. Тот самый, о котором мечтала. Кто-то думал, что для этого достаточно хорош в постели, кто-точто довольно добр, кто-точто красив слишком, чтобы даже Королева Каена смогла это проигнорировать. И ни один не был Им. Не был мужчиной, которого ждала Её Величество.
Шэрра подозревала, что она давно нашла его сама. Просто не открывала свой маленький секрет бесчисленным ротозеям, которых использовала, выжимала равно так же, как выжимали её они. И вдыхала их жизни, втягивала в себя остатки силы, чтобы царствовать ещё день, месяц, год С каждым разом её вечность становилась всё дольше и дольше, и с каждым разом от одной мысли о ней становилось отвратительно.
Но Шэрра отлично знала, что никто королеву не остановит. Даже если безостановочно думать об этом, даже если потратить все остатки собственной жизни на пустые мечтания. Она сначала надеялась, что сбежит, а теперь, каждый день глядя на бесконечную столицу, скрытую за Туманами, осознавалапустые надежды.
Она просто набирала себе на плечи всё больше и больше грехов перед смертью. И, равно как и Шэрра, это понимали все. Понимали, но не были в силах что-либо изменить. Не были в силах бросить королеве вызов.
Ведь они не Вечные. Вечным следовало объединиться и убить её, а что делали они?
Мужчины! Да, Вечные были и среди женщин, но как-то быстрее выродились. А мужчины что они? Они тоже мечтали оказаться в постели у королевы, они думали, что это поможет. Они отдавали ей столько своей силы, сколько она могла в себя впитать, и некоторые, думалось Шэрре, делали это добровольно.
Днём, когда Туманы не были такими густыми, дышалось в разы легче. Шэрра наконец-то смогла избавиться от кровавого шлейфа, ей казалось, что она вновь выбила, отвоевала себе несколько часов свободы от королевыпока уверенный и ровный шаг девушки не перервал дикий крик.
Она рванулась на звук против собственной воли. Равнодушия было слишком много для того, чтобы отреагировали и другие. Шэрра слышала, как презрительно фыркнули где-то в стороне, и ей не хотелось думать о том, кто это был.
Дверь поддалась с первой попытки. Эльфийка, ещё одна придворная дама, стояла на коленях, сжимая кинжал, которым ударила себя в сердце. На губах её застыла улыбка, радостная и счастливаяи Шэрра не понимала, почему она закричала и как успела улыбнуться. Видела только, что кровь стекала по телу.
Тошнота подкатила к горлу, но раньше её испугало бы увиденное куда больше. Сейчас вместе с медным ароматом подступило и привычное желание действовать. Она давно уже смирилась с чужими смертями. Она давно перестала их бояться.
Шэрра отступила на шаг назад. Это не её дело. Не еёвсматриваться в улыбку, застывшую на губах у очередной королевской пленницы, которую величали придворной дамой.
"Она не сможет отобрать мою кровь".
Вот что означала эта улыбка.
Вот что хотела донести несчастная до всего мира и в первую очередьдо себя самой. Она не продалась. Она сумела уцелеть. В войне с королевой Каеной победило самоубийство.
Шэрра знала, что другая давно уже рванулась бы к кинжалу и ударила бы себя им в грудь. Им не запрещалось носить оружие. Никто всё равно не посмел бы тронуть Её Величество. Так почему бы не носить с собою средство определённой самозащиты? Почему бы не оказаться чуточку свободнее? Не сбежать из кровавого холода дворца?
Но нет. В столице все теряли желание жить. А онахотела дальше. Она могла погибнуть на плахе в любое мгновение. Она могла показать магию королеве и не пережить тот момент. Могла просто попасть в немилость.
Вот только очень уж сильно хотелось, чтобы это случилось чуточку позже. Не сию секунду, не в тот миг, когда она ещё не подготовилась к собственной смерти. Нетпока хотелось дышать, Шэрра продолжала это делать.
Она вышла из комнаты. Не закрыла за собою дверьвсё смотрела на труп молодой эльфийки. Она теперь казалась такой бледной на фоне алых пятен крови, что с губ даже сорвался короткий смешок. И эта радостная улыбка.
Послышался за спиной стук каблуков. Шэрра не содрогнуласьвсё с той же покорностью в жестах, всё с тем же спрятавшимся в душе пламенем повернулась к королеве и вновь опустилась в глубоком реверансе, зная, как той было приятно впитывать её подчинение. Впитывать вместе с ним и силу, которая была в Шэрре, силу, за которую её полагалось казнить.
Она и так уже должна Рэну целую жизнь. Можно ли задолжать ещё больше?
Что случилось? сухо спросила Каена. Есть повод задержаться в замке?
Самоубийство, Ваше Величество.
Королева заглянула в дверь. Усмехнулась, узрев светловолосую эльфийку, а после и тяжело вздохнула.
Я предложила и ей прийти завтра, промолвила она. Однако. Тебя нет там рядом.
Я привыкла в точности выполнять приказы, Ваше Величество, выдохнула Шэрра. Рэн бы дополнилдаже умирать тогда, когда прикажет королева. Но она не была последним Вечным, не была столь дерзка с королевой. Может быть, только от того, что всё ещё хотела жить. А может, у неё даже в безопасности не хватило бы духу перечить Каене. Шэрра не хотела проверять. Если б она оказалась в безопасности, то первым делом покинула бы этот дворец. Столицу. Вообще Златой Лес. Тем более в преддверии Златой Охоты.
Неделя? Две?
Сколько до неё осталось?
Удивительно, протянула Каена. Удивительно, как всё это глупо, как всё это просто Завтра приходить не нужно. Третьего дня.
Как прикажете, Ваше Величество.
Каена усмехнулась.
Иди, кивнула она. Можешь наведаться на кладбище и посмотреть, есть ли там свободные места. Завтра мне доложишь. А эту надобно унести. Скажи страже. Она теперь уже бесполезна.
Шэрра кивнула. Хотелось тоже выдать короткую улыбку на губах, но она не смогла. Не заставила себя это сделать. Эльфийка продала свою жизнь даромв конце концов, Каена не пила кровь женщин. Наверное, потому была столь жестока. Наверное, потому в ней не было ни капли материнской доброты.
Шэрра больше не задавала себе этот вопрос. Она поспешила уйти, как только её отпустили; куда угодно, даже в тишину кладбища, лишь бы сбежатьвот оно, дар королевы Каены. То, за что другие не дали бы и гроша, она преподносила как невообразимую ценность. Лишний день жизни эльфа, что никогда не грешил. Не попадался ей на глаза. Не вызывал даже недовольства в ярких зелёных глазах.
Никто не хотел пополнить черёд смертей, что легли на сердце королевы. Никто не хотел стать частью её шествия по бессмертию. Трудно представлятьвот, Каена колдует годами твоей жизни, вот она живёт на те дни, которые ты так любил и так ценил. А ты смотришь с того света, с небес, но у эльфов нет там ничего.
Вечность слишком длинна, чтобы позволять человеческим религиям прорываться в их жизнь. Эльфы веруют, что превращаются в прах рядом со своими Златыми Деревьями, когда наконец-то обрывается нить их бесконечного существования.
Так решили Вечные.
Потому что после бессмертия им нужен отдых.
А что делать, если в мир пришёл всего на семьдесят лет, а королева Каена отобрала большую их часть? Что делать, если находишься в положении хуже обыкновенного человека? Их хотя бы не поедают Твари.