А-а! короткий, но звонкий выкрик боли и отчаянья. Верга пытается отскочить назад, спотыкается, падает набок; с трудом, шипя, привстает на четвереньки. Вот как? Должно было хватить, по моим прикидкам. Ну ладно, добавлюя не жадный.
Делаю быстрый шаг к поднимающейся верге и получаю зверской силы удар в затылок. Пульсирующая вязкая тишина наваливается душным саваном, искажаются и плывут в нем удивленная морда верги, что-то неслышно орущие бестии вокруг меня. И, напоследок, растворяющаяся в чернеющем мареве фигура вожака, целеустремленно хромающего ко мне с очередным камнем в лапе. Чувствую ускользающее ощущение досады: Сатр, как глупо!
IV. Non credula postero.
Дерек?
Капитан поднял на меня усталый и чуточку недоумённый взгляд. Очень мне от этого взгляда захотелось тихонечко сказать 'Прошу прощения' и выскользнуть за дверь. Но я не стал этого делать, разумеется. Наоборот, вытянулся стрункой, как образцовый легионер, и замер, всем видом выражая готовность выполнить любой, даже самый идиотский, приказ. Не наше делоподражать Плинию, наше деловыдерживать линию.
А Шелест Хорошо, капитан кивнул, садись. Стоя истину не познаешь.
'Истина, как всякая шлюха, познается лежа'хотел я ответить старой солдатской поговоркой, но побоялся. Кивнул и сел на скамейку.
У Новиомагуса ты вергов чистил?
А то он не помнит. Не один я, если, что. Шестеро нас там было лейтенантов и егерей сотня.
Трех Когтей клан, я кивнул, ровно, я уверен.
Вздохнул капитан, бумажки на столе перекладывает. Я не выдержал.
Что там? Верги?
Волки, опять вздохнул Дерек, телят таскают, овец
Посмотрел на меня холодным взглядом, продолжил:
Детей, женщин, охотников одиноких тридцать два человека уже пропало.
Теперь уже я вздохнул. Взгляд отвёл.
Моя ошибка, сказал, упустили мы волков тогда.
Так тебе и исправлять, ухмыльнулся Дерек, десятки хватит?
Я поворошил мозгами, поприкидывал. Не больше тридцати их там сбёгло, волков-то. Так что
Скриттурой обойдусь. Могу идти? Людей набирать?
Что с того, что лейтенантов там шестеро было, да и вообщекомандовал чисткой вовсе не я, а Сестерций. У нас оно какраз в чём-то участвовал, значит, в полной мере отвечаешь за всё, что там было. В полной. Более чем вероятно, что Дерек до меня уже Сестерция и отправил Новиомагус дочищать. Но неважно.
Завтра. Завтра с утра и поедешь, Дерек сказал, кинжалы своих ястребиных глаз в меня втыкая, а сейчас скажи: что про Ольштад думаешь?
Что-что, я взгляд в сторону отвёл, там-то уж точно всех ровно зачистили: и вергов, и волков ихних.
А как думаешь, будь там две кохорсыудалось бы их зачистить?
Единый его знает, честно ответил я, тогда б силы примерно равные получились. С одной стороны, про Осенних мы не знали, с другой сторонывсё же две кохорсы
Хорошо, перебил меня Дерек, а если б одной кохорсой пошли, как должны были?
Вырезали б нас, твердо сказал я, в глаза капитану глядя. А то я не понимаю, к чему он клонит. Вот только у нас уже всё обговорено на этот счёт и лишнего я сейчас не скажу.
То-то же, Дерек кивнул и снова в бумаги, на столе лежащие, уставился, а то придумали: нарушение устава, угроза всему тьфу!
Мне-то что, пробормотал я, я только волю кохорсы
Вот этого не надо, Дерек скривился, только не говори, что главным у вас Люций был, ладно? Я с ним восемь лет бок о бок прослужил. Очень он удобный человек. Готов любую идею, вовремя ему подкинутую, подхватить и жизнь за неё положить. Думаешь, ты первый им так воспользовался?
Я похолодел.
А с чего ты решил, что это я им воспользовался? Нас вообще-то
Шестнадцать ко мне припёрлось, кивнул Дерек, по восемь с каждой кохорсы. Я помню. Причём, начни я их пытать, каждый уверен будет, что сам ко мне пошёл, а не с твоей подсказки.
Э
Да ты не грузись, капитан рукой махнул, я рад, на самом деле. Вы ж не могли не понимать, что это очень на бунт похожесо всеми вытекающимипо уставу мне полагалось вас всех на крестах развесить. И не вам сомневаться, что я могу это сделать. Но пришли же, и всё высказали. То есть, интересы регимента для вас важнее личных оказались. Так что я зла на вас не держу.
Но ты и сам не знал, что мы там с Осенними встретимся, пробурчал я. Есть у меня такая проблемаязык. Иногда такое ляпнет, что хочется взять его и выдернуть с корнем. Вот зачем мне сейчас капитана злить? Когда он сам только что ясно дал понять, что мои ухищрения пропали втуне, и он отлично знает, кто стоит за нашим недавним демаршем.
Но капитан, к счастью, не разозлился.
Я не знал, кивнул, но кто-то, похоже, знал.
Я задумался. До этого момента я был уверен, что отправить три кохорсы на чистку одного кланаблажь кого-то из власть предержащих. Одного из принципалов, верхушки Сената или даже самого Наместника. На самом деленеважно кого, важно что блажь. Что кто-то решил: тысяча мало, хочу полторы! И всё тут. Что с того, что весь, веками уже выверенный, механизм вразнос пойдёт? Что в пограничных провинциях егерей вдвое меньше нужного останется, чем бестии не преминут воспользоваться. И что чистый Ольштад нам годами (если не десятилетиями) зубовного скрежета, головных болей и лишних потерь обернётся. Но если предположить, будто кто-то действительно знал, что тысячи егерей там будет недостаточно то о многом надо начать думать с новой точки зрения.
Приятно думать, что тымеч, Дерек встал, но неприятно осознавать, чтов чужой руке. Не правда ли?
А почему, спросил я осторожно, ты думаешь, что кто-то знал? Кто вообще что-то может знать о том, как там всё у вергов? Теперь, когда вольп в лесах не осталось
Неужели вольпы возвращаться начали? В Империи диких вольп не осталось, зверобога мы ихнего прибили, так что нов приводить вроде как некому. Но далеко не все вольпы этого мирана имперских землях жили. В той же Фригии, например, их еще предостаточномне ли об этом не знать. Могут и появиться, так что
Потому что мне достаточно прозрачно об этом намекнули, Дерек снял с вешалки длинный плащ, кинул мне, и еще кое-что. Одна находка из Ольштада мне покоя не даёт. Сдаётся мне, мы только что в разборках более высокого уровня поучаствовали. Вроде как спор на гладиаторах: дерутся двое на ареневсерьез, насмерть дерутсяа их хозяева сидят на балконе, беседу ведут, вино попивают и за схваткой следятчей гладиатор победит, того и в споре выигрыш, стало быть.
Я покрутил в руках плащ, хмыкнул:
Интересно, какой же это у вергов может быть хозяин?
Знаешь, Дерек ответил, плащ надевая и плотно его на груди застегивая, мне вот интереснее, кто же наш хозяин? Надевай плащ и застегнись, чтобы жетон скрыть. Там, куда мы поедем, егерей не любят.
Куда это? удивился я. И в самом делекуда? Где это егерей не любят? А ну-ка покажите это место, мы живо разберемся, как это там посмели егерей не любить.
Увидишь, капитан подобрал с полу объемный мешок, закинул его на спину, заодно поможешь мне в одном деле. Хоть немного на тебе отыграюсь за твои фокусы.
Последним предложением он меня немного озадачил. Поэтому ничего я говорить более не стал, вышел вслед за капитаном из палатки, надел плащ. Дерек же штандарт в палатку закинул небрежным движением и к конюшне направился.
Выехали мы за город, но ехали недолго.
У Лакаозера, то есть, свернули налево и заехали на полуостров. А я ведь знаю куда мы едемк Константину. Вот только что мы там забыли? Народ его Святым Константином зовет, но тонарод. Сам-то я ни в каких святых не верю. Хорошо быть святым, когда сидишь себе в пещере отшельником, света не видя. К нам бы его, на южную границу, когда чекалки десант на берег Баетии высадили. Чтобы прошел он с нами по разоренным прибрежным деревням, полюбовался из засидки на их гуляньятогда я посмотрел бы, что от его святости останется.
Так и есть: вон уже домик показалсядобротный, с чердаком и крышей покатой, даром, что стены из лозы виноградной сплетены и глиной обмазаны. Дерек неподалеку от домика коня остановил, спешился, не к коновязи, а кустику ближайшему повод зацепил и пошел в сторону, домик широким кругом обходя. Ну и я за нимспрыгнул, повод на ветку закинул, и пошел. Ищет чего-то капитансмотрит по сторонам внимательно; все большевверх. Но, видать, не нашелполный круг мы с ним обошли и пошли к входу. В другой раз я б, конечно, спросил, чего это он там выискивал, в ветвях кипарисов и платанов. Но сейчас не стал. Не тот случай. Неспроста он меня сюда взял, это точно. И наш (а еще точнеемой) недавний почти-бунт к этому явное отношение имеет. Поэтому я безмятежен и тих настолько, что сам себе удивляюсь.
Зашли мы в домик. Скрипнула негромко дверь, обернулся от, снаряженного простым до бедности завтраком, стола хозяин дома. Худой, но высокийсидя мне по плечи головой достает; седобородый, лохматый, взгляд прозрачно-голубых глаз словно в самое сердце втыкается. Наклонил голову, рот открыл, что-то сказать собираясь, но не успел.
Мир тебе, добрый человек, Дерек полупоклон изобразил, и я, чуть запоздав, тоже.
И вам в мире пребывать. С чем пришли, добрые люди?
А голос у старикана такой, что слезы на глаза наворачиваются. Не знаю, как капитан, но я от одного только этого голоса размякать начинаю. И старикан этот мне давно уже умершим, родным дедушкой кажется, а я сам себенесмышленышем пятилетним, на мир широко открытыми глазами глядящим. Не то без колдовства не обошлось, не то и в самом делесвятой.
Благослови нас, добрый человек, на дела наши праведные, говорит Дерек и голос его таким елеем сочится, что хоть рыбу на нем жарь, на голосе.
Константин хмурится:
Не всякий человек благословения достоин говорит он и замолкает на полуслове. Явно хотел что-то еще сказать, но передумал.
А кто решает, достоин человек благословения, или нет?
И, хотя голос капитана все такой же масляный, в самом вопросе слышится какой-то недобрый подтекст. Константин хмурится.
Я решаю, твердо говорит он, потому что: если не я, то кто?
Тогдареши и благослови, капитан опять склоняет голову.
Константин хмуро шевелит бровями, тяжело вздыхает, стреляет в меня тяжелым взглядом из-под бровей.
Какой вы веры? роняет он тяжелые слова, видно, что неохотно он с нами разговаривает. Я удивляться потихоньку начинаюто ли я чего не понимаю, то ли он себя ведет не так, как 'святому' человеку полагается.
Дерек выжидательно смотрит на меня.
В Единого верю, бурчу я. Брехня это. Не верю я ни в кого, и в Единоготем более. Просто всегда удобнее быстро сказать, что веришь в кого то, чем говорить, что не веришь ни в кого, долго объяснять свою позицию, а потом ловить косые взгляды.
А я Митре поклоняюсь, кивает Дерек, но разве Единый не покровительствует всем, кто молится людским богам?
Не только людским. Всем.
Пару секунд Константин молчит (похоже, колеблется), потом говорит:
Я не всегда могу с первого взгляда решить, достоин ли человек моего благословения. Облегчи свою душу, брат мой. Расскажи, что тебя гнетет, и что тебя возвышает. Дай мне заглянуть в твою душу, тогда, я решу, могу ли я дать тебе свое благословение.
Не слишком ли дорога плата за пару слов? Дерек улыбается улыбкой настолько волчьей, что у меня рука сама тянется к мечу, плащом скрытому.
Если считаешь плату слишком большой, я тебя не держу, Константин отворачивается и принимается спокойно хлебать жидкое даже на вид варево из неглубокой деревянной плошки. Дерек задумчиво вертит головой.
Что ж. Это многое объясняет, говорит он, скидывая плащ, и становясь на колени, Хорошо, добрый человек. Исповедуй меня.
Константин разворачивается, с взглядом вдохновенным и торжествующим, открывает рот, но вдруг становится похожим на подрубленное дерево.
Нет, говорит он, нет, Дерек Кезо, я не буду тебя исповедовать, и уж тем более, благославлять. Недостоин ты.
На груди у капитана, вдетая в прорезь жетона, алеет яркая ленточка. У каждого из нас есть похожаяу каждого, кто её еще не про потерял где-нибудь. В городе можно вдеть её в жетон, чтобы встречные женщины проникались и падали ниц перед её носителем, готовые и в постель, и на кухню, и к поломойной тряпке. Зеленая лентарядовой, желтаялейтенант. Зеленая полоса посрединегод службы, синяятри, белаяпять, краснаясемь, желтаядесять. Только редко когда можно увидеть на жетоне егеря ленту не сплошь зеленую. Что само по себе нашу службу хорошо характеризует. Я вот и не вспомню, где моя, сплошь желтая, лента валяется. Даже не уверен, что она у меня, скорее, я её в каком-нибудь лупанарии по пьяни забыл. Кстати, у капитана лентасплошная алая. Не так уж много людей об этом знает, на самом деле.
Почему же? спрашивает капитан, а сам скалится так, что любой верг позавидует.
Потому что тьме ты служишь, глухо говорит Константин, все твари живущиедети Единого, и убивая их, ты замыслу божьему противствуешь.
А они, вкрадчиво спрашивает Дерек, убивая нас, разве замыслу божьему не противствуют?
У меня глаза уже больше двойных драхм, я только и могу, что недоуменно взгляд с одного на другого переводить.
Они защищаются! отрезает Константин, воинственно вздергивая бороду, самозащита всякому существу позволена!
Дерек вздыхает, с колен поднимается. Идет в угол домика, тянется рукой к невысокому потолку и достает что-то из щели между досками.
Так я и думал, говорит он неожиданно спокойным голосом, что ты голубей на чердаке держишь.
Константин вздрагивает так, что с дальнего подоконника падает на пол большой деревянный ковшпадает и ломается вдоль на две половины. Константин смотрит на них долгим взглядом, потом сглатывает и поднимается во весь свой, немалый, рост.
Ты волен думать, что я действовал из корысти, страха или гордости, говорит он, полным решимости, голосом. Почему-то смотрит он при этом не на капитана, а на меня.
Но это не так. В сложной ситуации ты всегда должен слушать голос своего сердца, а не своего разума. Твой разум слаб, его можно обмануть, заставить верить в ложных богов и ложные ценности, следовать ложным идеалам и продажным вождям. Но сердценикогда не обманет. Слушай свое сердце! Оно всегда подскажет верный путь.
Значит, это твое сердце подсказывало тебе сообщать вергам о передвижениях егерей? тем же спокойным голосом спрашивает капитан, и я с трудом удерживаюсь от того, чтобы не отвесить удивленно челюсть. Да не может быть! Святой Константининформатор вергов? Чушь какая! Зачем?!
Заплутав, верь своему сердцу, Константин все так же смотрит на меня, разве что говорить начал быстрее, сердце не обманет. Во тьме чащобы оно воссияет путеводной звездой и выведет на верный путь. И помниПохититель душ всегда рядом. Не обманывай себяты всегда знаешь, когда поступил не по велению сердца. И тогдав тебе возникает и ширится брешь, через которую Он однажды похитит твою душу!
У тебя есть что сказать по существу? спрашивает Дерек, ме-е-е-едленно вытягивая из ножен меч, и шелест стали по кожаному оголовку ножен придает вопросу особенное значение.
Торопись! Константин не обращает на капитана ни малейшего внимания, продолжая буравить меня льдинками своих глаз, твой срок не безграничен! Близок тот час, когда тебе, и только тебе предстоит решить для себя к-х-х-х
Выпад капитана подобен броску гремучей змеи или блеску молниия даже не успеваю заметить, в какой момент он нанес удар. Только что он стоял с мечом наголо, и вот уже Константин падает, пуская кровавые пузыри рассеченным горлом, а Дерек медленно вытирает клинок полой лежащего на полу плаща. Всего одно смазанное движение, за которым глаз не успевает уследитьи все! Несмотря на странность положения, все мое существо заполнено восхищением вперемешку с ужасом: так быстро! А мы-то, шестнадцать придурков, всерьез рассуждали о худшем вариантеи о том, что нас более чем достаточно, чтобы сместить капитана. По причине его безвременной кончины, разумеется. А какой там! Он бы перебил нас, как новорожденных котят, и не запыхался бы даже. Такая скорость! Как? Как такое возможно? Допустим, ты пробегаешь стадию за двадцать секунд. Неплохо, но, чтобы убежать от волканедостаточно. Ты тренируешься стуки напролет, и, через годик начинаешь пробегать стадию за шестнадцать секунд. Это нормально. Но ты хоть весь истренируйся, ты никогда не сможешь пробежать все ту же стадию, скажем, за шесть секунд. Это просто не в человеческих силах. Колдовство? Слышал я про эликсиры, которые на короткое время силы и реакцию человеческие вдесятеро увеличиваютда кто не слышал? Большинство уверено, что именно он налит во фляжки Звездной стражи. И у кучи народу найдется какой-нибудь знакомый (да хоть из той же стражи), который вот прямо у них на глазах отхлебывал чего-то из фляжки, а потом являл нечеловеческую ловкость и силу. Да что там слухидаже цена сего эликсира хорошо известнаи, при определенной настойчивости, заполучить пару унций вожделенной жидкости можно на любом рынке. Вот только я еще ни разу не слышал, чтобы кому-то удалось купить на рынке тот самый эликсир, а не какую-нибудь подделку, которая в лучшем случае окажется обычной водой. Это тоже многие знают, большинство людей понимают, что на рынке ничего такого купить невозможно, нопродолжают верить. Во фляжках у Звездной стражи, кстати, обычная вода с добавлением травяного отварасовсем чуть-чуть, чтобы только вода на жаре не портилась. Постой-ка летом у здания Ассимулеи пару десятков часов навытяжкувраз догадаешься, зачем может быть фляжка нужна и что в неё может быть налито. Да и вообщелейтенант егерей, это, конечно, не такая уж большая фигура и на знание всяких там государственных тайн я не претендую. Но в том, что касается возможностей человеческого организма, (и в особенностиспособов увеличения этих возможностей) мы осведомлены получше любого принципала. Существуй такой эликсиря бы знал.