Внезапно она учуяла другой запах. Неестественный, но такой знакомыйсмрад мертвечины. Покойный супруг Ульрации близко.
Девушка достала меч, легко перекинула его из руки в руку, и приготовилась к бою.
Вскоре показался и сам Шарладий. Издалека его можно было принять за живого человека, но опытный глаз Талагии уловил едва заметные отличияпоходка не отличалась упругостью, пластичностью, свойственной людям. Была какой-то деревянной. Механической, как у изобретений гномов. Будто не ноги несли тело, а тело тащило за собой непослушные конечности.
Сомнений не оставалосьперед баронессой зомби. Или гуль, как их называли карлики. На севере Империи такие создания именовались упырями. Мертвец, поднятый из могилы колдовской силой некроманта, Грешного Магистра.
Лю Ленх приняла стойку и выставила вперед острие меча. Смрад усиливался по мере приближения нежити. Вот уже можно различить глаза лю Матогрыбелые, лишенные зрачков. И ржавчину, покрывающую его доспехи густым рыжим налетом.
Барон брел, размеренно переставляя ноги в латных сапогах, хлюпая грязью и позвякивая броней. Внезапно, не доходя десяток шагов до противника, покойник остановился. Постоял несколько мгновений и отправился в обход Талагии.
Девушка даже растерялась. Обычно зомби прут напролом, невзирая на преграды, удары и утраченные части тела, атакуя врага, пока кто-то не скончаетсясам упырь, или человек.
Этот же самым спокойным образом обогнул путешественницу и направился дальшек поднятому мосту замка.
Эй! крикнула посланница вслед удаляющемуся зомби. Ты куда собрался?
Ноль внимания! Он продолжал идти к намеченной цели. Баронесса засунула два пальца в рот и оглушительно свистнула. Никакой реакции! Словно здесь и не было никого!
Ну уже нет! возмутилась странница. Так не пойдет!
В один прыжок воительница настигла мертвяка и нанесла удар мечом по шее, намереваясь отсечь голову нежити. Клинок скользнул по кольцам бармицы, не причинив гулю ни малейшего вреда! Это кто же додумался облачить гуля в доспехи? Баронесса привыкла сражаться с нечистью, но никто из них не был защищен броней. Слишком дорогое удовольствие. Обычно с покойника снимали кирасы, кольчуги, шлемы, дабы те продолжали служить живым, хороня в простых одеждах. Приличные люди еще и вбивают в сердце осиновый кол. Гномы вовсе сжигают павшихлучшая гарантия, что труп никто не поднимет из могилы.
Но как прикажете снести башку мертвецу, если он так защищен?
Талагия растерялась на долю секунды, чем воспользовался зомбиШарладий сбил девушку с ног ударом щита и сейчас же продолжил свой ход. Путешественница свалилась в грязь, поднялась, отчаянно ругаясь, и предприняла очередную попытку. Совершенно бесполезнуюткнула мечом сбоку, в зазор между пластинами. Понятно, что для мертвеца такой удар безвреден, его можно убить лишь обезглавив, но баронесса пыталась хотя бы замедлить покойника.
Еще один взмах щитом и дама вновь полетела наземь. Клинок остался торчать между ребрами упыря, войдя почти по эфес. Гуль в два приема вытащил из себя оружие и, не оборачиваясь, бросил в мокрую траву.
Удивительно, но оживший аристократ не пытался атаковать посланницу особых порученийтолько защищался. И неуклонно следовал к подъемному мосту.
Девушка пыталась завязать бой еще и еще, но с одинаковым результатомнеизменно оказывалась на лопатках. Ушибы нещадно болели, легкие работали, как мехавоздуха не хватало. Одежда промокла насквозь и превратилась в сплошной кусок грязи.
Да что же тебе нужно! в отчаянье воскликнула Талагия.
Зомби добрел до входа в замок, постоял, глядя на водную гладь пустыми глазами, и зашагал дальше, вдоль рва. Измученная воительница больше не делала попыток напасть на мертвецабесполезно. Ее мастерства здесь явно не достаточно. Даже обернись они волчицейкакой смысл? Только сломать зубы и когти об эту консервную банку.
Подождав, пока упырь скроется из вида, баронесса подошла к воротам. Наверху, между зубцами крепостной стены, в свете факела, вырисовывался силуэт Гука.
Открывай! прохрипела странница.
Мост остался недвижим. Факел тоже не тронулся с места.
Открывай! повторила лю Ленх, намного громче.
Не могу, госпожа! ответил сенешаль. Господин может быть рядом!
Что? взревела посланница. Поганец! Да я душу из тебя выну!
Не гневайтесь, госпожа! Но до утра я не открою!
Ах так Паршивец! Да я я тебя
Чтовы меня? заинтересовался мужчина.
Узнаешь!
В кудрявой черноволосой головке крутилось так много идей, как поступить с непокорным слугой, что усталая путешественница не могла остановиться на чем-то одном. Хотелось сделать сразу все, и как жаль, что Гук может умереть всего один раз!
Свет факела начал тускнеть, пока совсем не померк. Смылся! Мерзавец! Дама посмотрела на горизонт, где теплились огни города. Предстояло проделать неблизкий путь. Талагия сжала кулаки, впившись ногтями в ладони. Месть будет сладкой, как никогда и столь же ужасной!
Однако загрохотала цепь и мост упал к ногам странницы. Баронесса не заставила себя ждатьв лунном свете нарисовался силуэт упыря, шедшего на второй круг. Девушка. стуча каблуками, преодолела переправу и подбежала к мужчине, который, побелев от напруги, крутил ворот, начиная поднимать мост. Прислонив меч к стене, воительница тоже взялась за рычаг, помогая отрезать замок от внешнего мира. Мертвец, казалось, даже ускорился, почуяв, что путь пока свободен.
Но не успел. Когда покойный владелец замка добрался до рва, мост уже поднялся на недосягаемую высоту.
Гук, обливаясь потом, установил ногой стопор. Глаза девушки, единственные две светлые точки на чумазой, фигуре, горели яростью. Подождав, пока слуга отдышится, она зарядила кулаком в солнечное сплетение. Мужчина заскулил, осев на брусчатку.
За что, ваше благородие?
Было бы за чтоубила бы, прошипела Талагия. Иди за мной.
Вернувшись в отведенные ей покои, гостья сбросила с себя грязную одежду, оставшись совершенно нагой, и вручила охапку белья сенешалю.
Постирай, распорядилась она. И нагрей воды для ванны.
А? переспросил мужчина.
Он во все глаза пялился на тело баронессы, раскрыв рот. Несмотря на многочисленные синяки и ссадины, коими наградил даму упырь, оно было прекрасно. Подтянутое, без единой лишней унции жира.
Что«а»? Оглох, что ли? Воды натаскай.
Да-да, госпожа, я сейчас.
Запинаясь, слуга удалился. Воительница потянулась, болезненно поморщившись, хрустнула суставами, затем открыла окно, впуская в комнату теплую летнюю ночь. Там, снаружи, было даже теплее, чем в этом проклятом каменном мешке! Старая, рассохшаяся рама не выдержала прикосновения и грохнулась на пол, усыпав гранит осколками.
Грешные Магистры тебя забери! в сердцах воскликнула посланница.
Дешевле, быстрее и проще снести этот замок и отстроить новый, настолько он был запущен! Скорее всего, новый владелец так и поступит. Интересно, понимала ли старуха, что когда до Завгария дойдет молва, что мертвяк поверженон вернется и заявит свои права на крепость, дав Ульрации коленом под зад? Что покойный Шарладий, возможно, сам того не ведая, продолжает заботиться о вдове и после смерти, оберегая дом от притязаний наследника? Ответа на этот вопрос у легата не было
Пока Гук гремел ведрами, косясь на нагую фигуру Талагии, странница занялась оружиемпочистила меч, с сожалением обнаружив пару новых зазубрин, с нежностью нанесла на клинок масло и бережно, словно ребенка, обтерла клинок.
От занятие ее отвлек вежливый кашель сенешаля.
Госпожа, ванна готова, хрипло произнес слуга.
Он смущенно переминался с ноги на ногу, сжимая в руках застиранное голубое платье.
А это вам от госпожи Ульцарии, добавил он, кивнув на одежду. Дабы э
Соблюсти приличия? подсказала девушка.
Именно так!
Плавно качая бедрами, лю Ленх направилась к Гуку. Тот, глядя округлившимися от ужаса глазами на гостью, засеменил спиной вперед, пока не наткнулся на стену.
Ваши синяки, госпожа! испуганно проговорил слуга. Они почти прошли!
На мне заживает, как на собаке, таинственно улыбнулась Талагия.
Она взяла платье, встряхнула его, высвободив целую тучу пыли. Какой кошмар, какой старушечий фасон! Неужто, баронесса лю Матогра никогда не была молодой? Никогда не хотела ощутить себя женщинойжеланной, красивой? Наверно, оттого Шарладий и предпочитал военные походы супружескому ложу, где его ждала не женщина, а холодная, противная жаба.
Но выбирать не приходилось.
Жестом велев мужчине убираться вон, путешественница бросила предмет туалета на кровать, а сама погрузилась в ванну. По телу разлилось приятное тепло. В воде воительнице всегда думалось легче. Вода смывала грязь не только с кожи, но и вымывала дуросить из головы. Мысли сразу выстраивались в одну ровную цепочку.
Есть три способа убить мертвеца, как бы странно это не звучало.
Первыйэто самое незатейливое. Прямо, в лоб, в открытом бою снести голову с плеч покойника. Что она сегодня и попыталась. Без особого успеха. Закованный в броню противник оказался девушке не по зубам. Можно попытаться еще и еще, и рано или поздно путешественница найдет слабое место, но получать каждую ночь тумаки всего за сотню монет легат не горела желанием. Это удел крестьянгнуть спины за жалкие гроши. Знать привычна к более простым способам пополнения золотого запаса.
Второйнайти место, где упырь отлеживается днем. Любая нечисть сильна лишь ночью, при свете солнца с зомби справится и ребенок, способный хотя бы поднять меч. Это дело нехитрое. Стало быть нужно выяснить у Ульцарии, где находится могила беспокойного супруга. Или семейный склеп, или что там вообще, приличные люди перед погребением протыкают сердце усопшего серебряной иглой, чтобы того не оживил какой-нибудь некромант. На худой конецосиновым колом, но серебро надежнее.
И, наконец, третий способ, самый сложныйнайти того самого колдуна, что поднял мертвеца, и убить. Со смертью чародея заклятие рассеется само собой. Конечно, некромантами, Грешными Магистрами и ведьмами занимается, в первую очередь, Магистерий, но сообщать в столицу баронесса не спешила. Тогда придется вернуть старухе гонорар, а возвращать деньги всегда неприятно.
Завтрак Талагия проспала, спустилась в зал к обеду. Собственная одежда была еще влажной, пришлось напялить линялое голубое платье.
Трапеза состоял из неизменной овсянки и прозрачной нарезки холодной буженины. Жаль, от еще одной куропатки девушка не отказалась бы легкую интригу вносило блюдо, накрытое колпаком, от которого исходил явный мясной аромат.
Вы прекрасно смотритесь в моем платье, милочка, отметила старая баронесса. В последний раз я его надевала очень, очень давно!
Хозяйка замка напротивбыла в неизменном темно-зеленом туалете, однако украшения вновь были другимигарнитур с янтарем, в кулоне которого навечно застыл комар.
Девушка с надеждой поглядывала на закрытое блюдо, поглаживая вилку.
Я не знал, в каком виде вы предпочитаете это то, что вы принесли, извиняясь, проговорил Гук. Так что позволил себе потушить.
Я принесла? удивилась легат.
Насколько она могла припомнитьвся еда, что была с собой, осталась запертой в комнате!
Сенешаль с торжественным выражением лица поднял колпак, открывая голову тролля, убитого воительницей, искусно сервированную томатами и зеленью! Во рту бывший страж моста держал яблоко.
Фу, мерзость какая! воскликнула Талагия, вскакивая со стула.
Путешественница повидала смерть да что там! Она творила смерть! Но к противнику, живому или поверженномувсегда испытывала уважение. К тому же даже живым тролль не выглядел столь отвратительным, сколь в окружении овощей!
Я напутал с рецептом? испуганно спросил слуга.
Напутал! Причем очень сильно! Этоне еда! Это был мой трофей! Доказательство того, что я исполнила поручение Триумвирата!
Прошу прощения, сжался Гук. Я сейчас же избавлюсь от этого
Мужчина убежал с блюдом. Девушка еще раз отметила, что пахло весьма недурно много лучше овсянки! Только есть это, конечно, не собиралась.
Вдованаоборот, демонстрировала редкостное хладнокровие. Старуха невозмутимо пережевывала кашу, запивая вином!
Я бы попросила прощения за своего человека, произнесла Ульрация. Однако, для начала, хочу напомнить, дитя мое, что благородной даме негоже появляться перед слугами в чем мать родила!
То есть это вы требуете от меня извинений? удивилась лю Ленх.
Было бы нелишним еще мне доложили, что нынешней ночью у вас ничего не получилось добавила Ульрация.
Не получилось, хмуро подтвердила лю Ленх, возвращаясь на стул.
Напоминание о недавней неудаче заметно уменьшило боевой пыл легата. Но аппетит, которого и так не было, пропал безвозвратно.
О, я вполне ожидала! Мой покойный Шарл был великим воином! с гордостью заявила старуха. Он возвращался из похода только чтобы отправиться в новый! И он всегда возвращался! Даже после смерти
Вот про это я и хочу поговорить. пробубнила странница. Где он похоронен?
К величайшему сожалению, это мне неизвестно, вздохнула лю Матогра. Он погиб где-то в южных морях, сражаясь с каротостанскими пиратами. Сама я видела живого каротостанца лишь единождына невольничьем рынке в Дальдесте. Милочка, вы не поверитеон был абсолютно черный! Как уголь!
Прямовесь черный? с издевкой спросила легат.
Насколько я виделада, ответила вдова, проигнорировав тон гостьи.
Что за старая ведьма! Ничем не пронять! С другой стороны этого говорило о высокой дисциплине и воспитании, которым могла похвалиться аристократия прежних поколений. Сегодня знать менее сдержана так, все! Хватит! Талагия тряхнула головой, прогоняя из головы старческие мысли.
Возможно, поблизости есть какая-нибудь ведьма, некромант, Грешный Магистр? поинтересовалась девушка.
Решительнонет! резко возразила баронесса. У нас тут приличные люди
Приличные люди после смерти мертвые лежат, пробубнила под нос воительница.
Путешественница, задумавшись, забылась и проглотила ложку кашиэтой отвратительной остывшей клейкой субстанции. Пришлось приложить невероятные усилия, чтобы проглотить овсянку, а не выплюнуть. Но эмоции она скрыть не смогла.
Вам не по душе трапеза, милочка? участливо осведомилась Ульрация.
Так! Все! Хватит! выпалила посланница, резко вставая из-за стола. Никакая я вам не милочка! Ябаронесса Талагия лю Ленх, легат Триумвмрата! И есть эту гадость не собираюсь! Гук, приготовь моего коня!
Возможно, так принято в Ленхе гневно прошипела хозяйка, сверкая глазами. Но в Матогре, если договор заключенего исполняют!
Ой, что вы такое говорите! саркастично усмехнулась гостья. Тогда извольте обеспечить мое комфортное пребывание в замке. Мне были обещаны лучшие покои. Лучшие! И что я получила? Пыльную каморку, в которой отвалилось окно и забит дымоход? И эта ваша овсянка с кислым виномтерпеть не могу! Я не отказываюсь от своей части договора, я вернусь. Но требую обеспечить условия! Наведите порядок в моей комнате! И Гук!
Да, ваше благородие?
Коня!
Исправляя свою оплошность, на этот раз сенешаль проявил крайнюю предусмотрительность. Он не только снабдил девушку чепчиком, в котором она выглядела служанкой, одаренной старой одеждой госпожи, но и оседлал скакуна женским седлом. В привычном воительнице седле в платье было бы крайне неудобно. Да и не подходило добротное седло с тисненым узором, отороченное серебром, наряду служанки.
Хотя благородные черты лица выдавали путешественницу с головой. Никакой наряд не поможет. Если только сойти за внебрачную дочь какого-нибудь дворянина.
Талагия направлялась в место, обычно полное слухов, сплетен, баекна рынок. Понятно, что с посланницей особых поручений Триумвирата никто особо откровенничать не станет, а с простой девушкойвполне возможно.
Привязав жеребца поодаль, странница проделала два квартала пешком, чувствуя спиной и местом пониже похотливые взгляды мужской половины населения Матогры. Даже ужасное, бесформенное платье не могло скрыть красоты баронессы! Ее так и подмывало достать спрятанный под юбками кинжал и отрезать лишнее, если кому мешает. В более привычной, мужской одежде, на лю Ленх смотрели иначекто с пренебрежением, кто с опаской, а кто и с восхищением. Но никогдас таким явным вожделением.