А кто еще? В центре будет Дивий Камень, а вокруг негоместечки надела. Думаешь, зачем мы столько листьев перебирали? Каждое местечко расцветет через свой букет.
Это будет как карта?
Да, большая и не очень точная, но нам очень точная и не нужна.
А потом?
Суп с горьким листом, сказала Унисса, щелкнув девочку по носу. Нас еще два мешка ждут, не забыла?
Я уже отдохнула, сказала Эльга, я могу.
Да, давай-ка мы разберем их вместе.
Солнце сползло с невидимого шпиля над головой и покатилось к западу, пачкая небо бледно-желтым. На горизонте застыл облачный пух, похожий на тростниковые метелки, но он совсем не двигался или плыл себе стороной.
Они расправились с мешками менее чем за час, перевязали, определили к собратьям. Тени удлинились. Ветер играл мертвыми листьями, переворачивал их, будто жарил на солнечных лучах.
Все? спросила Унисса.
Да, мастер Мару.
Что ж, пойдем ополоснемся?
Эльга кивнула.
Платье мастера подмело листья. У Дивьего Камня женщина вдруг застыла.
Вот оно что.
Вода из трещины выплескивалась с долгими перерывами. Сначала где-то в основании Камня зарождался клекот, потом он нарастал, переходил в сипение, и только затем прохладный поток, словно плевок через губу, тягуче переливался в короткую ванночку перед желобом. Эльга принялась считать секунды и добралась до двенадцати прежде, чем Камень разродился новой порцией.
Унисса, присев, погрузила в ванночку руки.
Мойся, пока есть, сказала она девочке, и лицо ее сомкнулось, становясь тревожным.
Родник пересох? спросила Эльга, по примеру мастера промокая ладонями щеки, лоб и шею.
Вода была восхитительно холодной. Хотелось нырнуть в нее с головой.
Да.
И что теперь?
Нам придется поторопиться. Но не сегодня. Завтра. Сегодня мы, сверяясь с картой, наметим границы местечек.
Вернувшись в беседку, Унисса поставила Эльгу у панно и, развернув карту, вложила ее в пальцы ученицы.
Держи, чтоб я видела.
Вооружившись острой палочкой, сама она встала на лавку и, вытянувшись, повела линию от верхней плитки в углу.
Подойди чуть ближе.
Да, мастер Мару.
Эльга сделала шаг.
Ага, это, значит, Супрыня, сказала Унисса.
Палочка выписала зигзаг, следуя рисунку местечка на бумаге, потом пробежала вправо и вниз, изображая «пятачок» выступа.
Четко видно?
Эльга выглянула, приопустив карту.
Да, мастер Мару.
А ниже у нас идут Бархатцы и Плешкин Луг.
Унисса на мгновение вернулась к Супрыне и подправила один зубчик границы.
Бархатцы обозначились кривым птичьим клювом, а под ним округлился Плешкин Луг, который, по Эльгиному разумению, был похож на головастика.
Вы здесь!
Вместе с возгласом в беседку ввалился эконом и, едва не опрокинув мешки, рухнул в кресло.
Что случилось? спросила Унисса.
Родник! По водоводу течет жалкая струйка!
Мастер Мару сошла с лавки на пол.
Мы видели, господин Канлик.
Все одно к одному. Эконом запрокинул голову и страдальчески уставился в потолок беседки. Люди едва не забросали меня камнями.
У вас есть колодцы?
Да, но они высохли почти все. А в хранилищах воды всего на три дня. Может, на четыре. Мастер Мару! Канлик вскочил и поймал ладони Униссы в свои. Вы обязаны вызвать дождь как можно быстрее!
Унисса вздохнула и высвободила руки.
Я постараюсь.
Что вам нужно, чтобы ускорить создание панно? Глаза у эконома лихорадочно заблестели. Работники, охрана, тишина? Я распоряжусь, чтобы никто не смел шуметь! Если надо убрать лишние листья, их уберут.
Казалось, господин Канлик только и ждет кивка мастера, чтобы убежать и привести в действие механизм доставшейся ему власти.
Господина энгавра похоронили? спросила Унисса.
Эконом моргнул, напряженно посмотрел на нее, словно она сказала какую-то бессмыслицу, потом лицо его обмякло.
Да, сказал он. Да, с час назад.
Вам необходимо отдохнуть.
Это невозможно. Я не могу спать. Я бы хотел, но тогда все остановится, рассыплется, перестанет быть прежним. Я боюсь, что за время моего сна случится еще что-нибудь.
И сколько вы не спите?
Это не важно, наверное, три или четыре дня.
Унисса улыбнулась эконому как маленькому ребенку.
Что же вы, господин Канлик?
Господин энгавр умер, прошептал эконом. Он спросил у меня воды, но я не успел принести Я, наверное, на секунду заснул.
В пальцах у Униссы появились два незнакомых Эльге листа. Один серо-зеленый, похожий на лодочку, а другойкрасный, с заворачивающимися краями.
Господин Канлик
Да?
Ну-ка, возьмите и разжуйте.
Вы уверены?
Сядьте в кресло, сказала эконому Унисса, разорвите листья надвое и жуйте.
О, если бы это был яд! вздохнул Канлик, послушно опускаясь на лавку.
Несколько мгновений он медлил, вертя листья перед глазами, затем, сложив их пополам, сунул в рот.
Жуйте.
Фую.
Эконом задвигал челюстью. Взгляд его обратился в себя. Голова склонилась набок.
Кифленько, произнес он и тут же заснул.
Лицо его разгладилось и порозовело.
Что ж, давай закончим с границами, сказала Унисса ученице, вновь вставая на лавку с ногами. Готова?
Да, мастер Мару, сказала Эльга, разворачивая карту.
До темноты они успели наметить большую часть местечек.
Им осталось обозначить лишь Гарь-Поле, которое должно было изогнуться полумесяцем справа, и поправить границы самого Дивьего Камня, но Унисса сказала, что на сегодня хватит, кончено, она просто валится от усталости.
Они зажгли фонари. Завозился и проснулся господин эконом. Потом прибежал мальчишка с кухни и принес корзину с ужиномзавернутые в тряпицы для сохранения тепла горшки с мясной похлебкой.
Вчетвером они долго смотрели на панно.
Оно мягко отражало свет и казалось расколотым по прочерченным палочкой линиям. Мальчишка, старше Эльги года на два, на три, так и застыл с открытым ртом.
Сколько еще? спросил Канлик.
Две недели, ответила Унисса.
Невозможно. Шесть дней.
Я попробую.
Путь с холма в гостиницу напрочь выпал у Эльги из памяти. Только что темнели и пахли листьями мешки, густели сумерки за перилами беседки, и вдруг под ногами уже ступеньки гостиничной лестницы, а впереди поднимается мастер Мару, сворачивает по коридору в свою комнату. И совершенно непонятно, был ужин или обошлось без него.
Кошмар.
Как разделась, как легла, Эльга тоже не помнила. Помнила только, как, проснувшись, сходила на ночной горшок. В ушах постоянно шумело и шуршало, в глазах рябило, а знак, поставленный мастером, чесался и зудел. Возможно, конечно, что так проклевывались грандальские умения, но им, кажется, было еще рано.
Просыпаться не хотелось никак.
Сквозь сон слышалось, как кто-то ходит по комнате, что-то говорит, впускает в распахнутое окно распаренный воздух, но едва разлепленные глаза тут же смыкались, а сладкое небытие притягивало голову к подушке.
Эльга. Эльга!
С нее сдернули одеяло, встряхнули и поставили на ноги.
Я не хочу, скривила губы Эльга.
Но твердая рука не дала ей упасть обратно в постель.
Эльга! У нас не времени.
Я сплю.
Тогда просыпайся, сказала Унисса. Она сунула платье в пальцы ученицы. Одевайся.
Я вам что, лист в мешке?
Именно. И лист живой, а не мертвый!
А можно завтра?
Нет.
Ненавижу листья!
Что?
Шлепок ладонью по щеке вышел хлесткий, неожиданный. Слезы так и брызнули у Эльги из глаз.
Мастер Мару! вскрикнула она.
Щека запульсировала жаркой болью. Но еще больше было обидно. Что она сказала-то? Подумаешь!
Одевайся! ледяным тоном произнесла мастер.
Эльга стояла не двигаясь. Мутная слеза, скользнув с подбородка, расплылась кляксой на половой доске.
Я жду тебя, отрывисто сказала Унисса и вышла из комнаты, оставив дверь открытой.
Эльга еще поплакала, но руки знали свое делоослабили ворот, вскинули платье и просунулись в рукава.
Ненавижу! повторила Эльга.
Озадаченно прошелестел сак.
Да! выкрикнула Эльга. И тебя тоже! Всем вам чего-то надо от меня! А я я же не грандаль, я еще никто!
Она затянула концы платка на голове так, что голова чуть не лопнула.
С подоконника с холодным презрением на нее посмотрел неудавшийся букет с Дивьим Камнем. Кромки нескольких листьев уже отстали и завернулись, превращая работу Эльги в унылую и мрачную картину.
Сам дурак! сказала ему Эльга.
Букет ответил высокомерным «кх-м». Ему, с высоты его уродства, простое «дурак» виделось чуть ли не похвалой. Всего лишь дурак!
Эльга вышла, потом вернулась и положила букет Камнем вниз. В наказание.
Униссы не было ни внизу, в зале, ни во дворе, и девочка, скрепя сердце, побрела к дворцу энгавра, а потом по тропке на вершину холма в одиночку.
Щека уже не горела, но злой огонь еще копошился внутри, как неугомонные листья в саке.
Вода из трещины Дивьего Камня не текла.
Ну наконец-то! сказала Унисса, обнаружив ученицу, заглядывающей через перила. Помогать будешь?
Она сидела на корточках. Вокруг нее громоздились в мешках Покосы и Симанцы. Эльга мотнула головой.
Что ж, обижайся сколько хочешь, сказала мастер. Но есть вещи, которые говорить просто нельзя.
Ну и пусть, буркнула Эльга.
А я сделаю дождь.
Эльга промолчала, потом забралась в беседку и села на скамью.
Мастер выгребала из мешков листья и кидала их на панно. Колючими, косматыми пятнами они застывали в пределах местечек, и Унисса уминала их в нужные границы, подрезала, подворачивала и придавала пальцами нужную форму.
Эльга пересела, чтобы видеть лучше.
Позавтракай, сказала Унисса.
На месте деревянных плиток, отведенных под Покосы и натертых воском, скоро появилась бугристая листвяная масса, пухлая, но не выступающая за высоту поребриков. Две трети нового мешкаи масса приобрела очертания и рельеф. Эльга неожиданно разглядела холмики и низинки, сухое русло речки из темных, прогнутых листьев, леса и перелески, тонкие ниточки тропок, деревушки и одиноко стоящие домики.
Полосками растянулись луга, желтел и вился стремящийся в сторону центральных плиток широкий тракт.
Унисса не разгибалась, рука ее ныряла за листьями, доставала их, и они тут же шли в работу, теряли зубчики и черенки и становились частью букета. Покосы обрастали деталями, которых не было на карте, но Эльга почему-то не сомневалась, что они были в действительности. Вот похожий на рыболовный крючок овраг, вот стога, вот охотничьи домики в глубине леса.
Ф-фу-у!
Мастер, отступив от панно, села рядом с девочкой. Светлые ее волосы были мокрыми, щеки и шея блестели от пота.
А ведь красота, сказала она.
Эльга нехотя кивнула.
Хочешь отказаться от этого? повернула голову Унисса.
Я все равно так не смогу.
Почему? Сможешь. Дай-ка молока.
Эльга, потянувшись, сняла со стола пузатый кувшин.
Вот, мастер Мару.
Унисса накрыла ее пальцы своими.
Так что скажешь?
Эльга опустила глаза.
Простите.
Обида еще свивалась где-то в горле, но была совсем маленькой.
Быть мастером очень непросто, сказала Унисса тихо, но листьяэто как дети, они продолжение твоих рук, часть твоей души, крови, жизни. Ты можешь злиться на них, спорить с ними, призывать к порядку, но ненавидеть
От слов мастера Эльга ощутила, как у нее начинают гореть уши.
Это как ненавидеть свои пальцы. Свой рот, продолжила Унисса, сердце, нос, брови. Дом, родных.
Но если у меня ничего не получается прошептала Эльга.
Терпи и пытайся.
Я устала.
Я понимаю, девочка, мягко сказала Унисса. Но другого пути у меня для тебя нет. Знаешь, что говорил мне мастер Крисп? Что лучший лист для букета всегда находится на вершине дерева и хочешь не хочешь придется туда забраться.
Мастер сделала несколько глотков из кувшина.
Будешь молока?
Эльга мотнула головой.
Все равно поешь что-нибудь.
Унисса сунула ей в руку половину сухой лепешки. Девочка, вздохнув, откусила совсем чуть-чуть.
Мне мешки подавать? тихо спросила она.
Нет, сказала Унисса, займешься первым слоем. Этот букет-панно мы сделаем вдвоем.
Вы шутите?
Мастер Мару заломила бровь.
Ты не хочешь?
Очень хочу! горячо заверила ее Эльга. Но я, наверное, напорчу. Вы же видели мой первый букет!
Унисса улыбнулась.
Ну, думаю, это достаточно простое задание. Не легкое, но простое. Поняла? Главное, старайся, чтобы листья держались в границах местечек. Делай пышную подушку, не страшно, я потом умну. И ещеу нас очень мало времени. Хлопнув ладонями по коленям, женщина встала. Так что, ты готова?
Эльга торопливо запихнула в рот остатки лепешки.
Фа!
Мастер Мару рассмеялась.
Тогда вперед! Бери правый край и отсыпай Кранужан, Живцы и Гарь-Поле. Только смотри, потихоньку, одно местечко за другим, не перепутай.
Да, мастер Мару!
Эльга, подпрыгнув, свалила на себя мешок с биркой «Живцы».
Осторожнее, сказала Унисса.
Он легкий!
Листья в мешке настороженно шептались между собой. Кто такая? Что ей надо? Неопытная девчонка-то, безрукая совсем
Эльга только засопела.
Нет, она не собиралась с ними спорить. У неедело. И вообще, глупые листья слушатьтолько время терять.
Она сбегала к столу, посмотрела карту. Ага, вот где Живцы, раскинулись понизу до правого края. Ух, большие, просто кошмар, двух мешков не хватит. Кранужан выше, а полумесяц Гарь-Поля липнет к Дивьему Камню.
Рукув мешок. Как поживаете, Живцы?
Глубже, глубжеи листья облепили кожу до локтя. Даже вытаскивать было боязно. Держитесь там?
Эльга вдохнула.
Рука появилась из мешка вся, словно ветка, поросшая зеленью. Липа, береза, овсюг. Стебельки травы и мятые бутоны полевого цвета.
Так, теперь, наверное, надо как-то переместить
Эльга поднесла руку к панно. Листья держались плотно, как чешуя. Слышалась их напряженная вибрация, кожа от них зудела.
Ш-ш-шрыш-шыр-шыр.
Мастер Мару, обернулась Эльга.
Стряхивай, сказала Унисса, откусив у листа непослушный черенок. Резко, как воду с пальцев. И направляй сердцем. Листья поймут.
Да, мастер Мару.
Эльга искоса посмотрела на панно. Дерево сделалось узорчато-лиственным, с прихотливыми трещинками, в золоте нанесенного воска. Что ж, готовьтесь, Живцы.
Р-раз.
Согнутая в локте рука выпрямилась, и листья посыпались горизонтально, словно только того и ждали. Они втыкались в дерево, будто железные пластинки, и формировали ряды. Десяток или два упали, не удержавшись, но остальные застыли плотным, зубчатым, подрагивающим строем.
Унисса, отклонившись, посмотрела на результат.
Очень хорошо, Эльга. Продолжай.
Да, мастер Мару.
Эльга снова сунула руку в мешок.
Листья теперь облепили ее быстрее, охотнее, сами торопились попасть на панно. Понятно, каждому хочется поучаствовать.
Еще и передерутся. Уступите, подвиньтесь, мы, дубовые, всегда первые
Фыр-р-рполетели, проникая, прорастая в узор, поднимаясь новым рядом. Заползший за границу Живцов отросток Эльга смяла в ладони. Почудился жалобный писк. Простите, простите! покаянно подумала она и разжала ладонь.
Ветер снес мятые трупики за столбики веранды.
Еще! Только уже внимательней, чтобы ни один лист не пропал зазря. Вспухала, прорастала диковинным ворсом зелень, Живцы обретали объем и цвет.
Мешок пустел на удивление быстро.
Так, объявилась рядом Унисса, замечательно. Теперь отдохни. Пить не хочется?
Эльга мотнула головой.
Все равно попей.
Женщина усадила ее на скамейку, вручила кружку с подкисшим с утра молоком. Оказалось, что уже полдень.
А вы? спросила Эльга.
Унисса посмотрела на ощетинившиеся листьями Живцы.
Да, наверное. Она села рядом. Как тебе Покосы, хороши?
Мастер Мару, я очень-очень хочу научиться так же! проникновенно сообщила девочка.
Унисса потрепала ее по волосам.
А куда ты денешься?
А из листьев можно все что угодно сделать?
Наверное. Только оживить никого нельзя, сказала мастер.
В беседку, обмахиваясь длинным рукавом, поднялся эконом. Выглядел он не в пример свежей вчерашнего.
Добрый день. Спешу посмотреть, как вы здесь.
Вместе с ним по ступенькам тяжело поднялся полный усатый человек в светлой накидке. Он слегка припадал на левую ногу.