ПРОСТО! ВЫСОКОМЕРНАЯ! ТУПАЯ! НИКЧЁМНАЯ! УРОДЛИВАЯ! КРЫСА! каждое слово сопровождалось полётом оказавшегося под горячей рукой блюдца или кружки, или чашки, или стакана, в общем, всего, что могло красиво разлететься на тысячу маленьких осколков и взвизгнуть напоследок тоненьким звоном. Посмотрите на него! Решил поиграть в детектива?! Хорошо! Только иди ты к чёрту, понятно! ИДИ ТЫ К ЧЁРТУ, ГЕЙБ УИЛСОН! Я НЕ БУДУ ИГРАТЬ С ТОБОЙ В ЭТУ СРАНУЮ ИГРУ! НЕ БУДУ ТЕБЕ ОТВЕЧАТЬ! ТЫ ВООБЩЕ ОТ МЕНЯ НИХРЕНА НЕ ПОЛУЧИШЬ! МОЖЕШЬ ОТСОСАТЬ САМОМУ СЕБЕ, ЯСНО ТЕБЕ, УБЛЮДОК?! НАХРЕН ТЕБЯ! НАХРЕН ТЭРРИ! НАХРЕН ЭТОГО ПРИДУРКА ЭДРИАНА! И ЕГО СМАЗЛИВОГО БИЛЛИ! ТОЖЕ НАХРЕН! ПОШЛИ ВЫ ВСЕ! ПОШЛИ ВЫ!
Тут уже горло парня не выдержало. Фрэнк схватился за шею, согнулся пополам и принялся жадно глотать воздух, попутно выплёвывая жуткие хрипы. Уоллис-младший пытался продолжить беспорядочный поток оскорблений, но, кроме неразборчивого бормотания себе под нос, у него ничего толкового не вышло. Мальчик ещё немного постоял, оправился от неприятного жжения где-то в районе гортани и, успокоившись, занял уже привычное кресло.
Мягкие подушки и упругая спинка сжали обмякшее тело Фрэнка подобно детским рукам, сжимающим воздушный шарик с целью выпустить из него воздух. Что ж, парень выпустилв виде блаженного, полного услады вздоха. Сон жирным медведем навалился на мальчика, и тот уже приготовился погрузиться в чудесные мечты до конца ночи, как вдруг услышал короткое, но очень едкое и противное слово, которое моментально вырвало его из полудрёма. От этого слова он пришёл в ярость, по сравнению с которой гнев, вырвавшийся из него при входе в гостиную, был лишь маленьким капризом. «Истеричка», дошло до Уоллиса-младшего со стороны камина. Первым делом Фрэнк посмотрел туда.
Эй! окликнул мальчик Хёлле. Ну-ка повтори, что ты сейчас сказал?
Хёлле повернулся к Фрэнку. Уоллис-младший встал, поправил свой фрак и затем медленно подошёл к столу Эрне и Хёлле и хищным коршуном навис над бедным мальчуганом.
Что? сдавленным голосом спросил Хёлле.
Повтори, что ты там вякнул, ледяным тоном повторил свой приказ Фрэнк.
Хёлле вцепился руками в столешницу и тяжело дышал. Его непонимающий и, в тоже время, перепуганный взгляд, наверное, разжалобил бы даже самого ужасного человека на свете. Однако Фрэнк, видимо, принадлежал к категории людей куда хуже.
Ты глухой? с каждой секундой Уоллис-младший выходил из себя всё больше и больше. Затянувшееся молчание Хёлле ему начинало надоедать.
Я молчал, всё также тихо ответил Хёлле.
Ни фига ты не молчал. Я точно слышал, как ты Фрэнк указал пальцем на побледневшее лицо Хёлле.обозвал меня.
Нет, нижняя губа Хёлле затряслась. На глазах выступили слёзы.
О! Отлично! Теперь мы плачем! Видимо, только исподтишка ты и умеешь обзываться! Ну? Теперь ты не такой смелый? издевался Фрэнк, пока Хёлле всё больше и больше краснел и заливался слезами.
Ну всё. Хватит, в разговор встрял Эрне. Отстань от него.
Нет! Не отстану! Он ответит за свои слова!
Я назвал тебя истеричкой! Слышишь? Я! Эрне ударил себя ладонью по груди. Если кто и должен отвечать, то я. Хёлле тут не при чём!
А я думаю по-другому!
С этими словами Фрэнк схватил несчастного Хёлле за шиворот и с лёгкостью бросил бы его на пол, если бы вовремя не подоспевший Эрне не вскочил со своего стула и не занёс кулак для удара.
Только тронь его! сквозь зубы проскрипел Эрне.
Успокоились все сейчас же! мистер Спенсер встал рядом с Фрэнком и Эрне и выставил руки перед собой, готовый, в случае необходимости, разнимать двух чересчур вспыльчивых юнцов. Фрэнк! Сядь на место!
Но эта мелюзга Фрэнк, в типичной для себя манере, попытался ослушаться, однако ничего не вышло.
Я сказал, сядь на место! очевидно, сейчас Аарон выплёскивал всю злобу, накопившуюся из-за поведения сына его друга. Перестаньте уже враждовать друг с другом!
Фрэнк застыл на месте. Его глаза бегали от мистера Спенсера до Эрне и обратно. Получить прилюдный нагоняй для Уоллиса-младшего представлялось немыслимым унижением. Но, в тоже время, парень прекрасно понимал, что в случае драки с Эрне он проиграет.
Да пошли вы все! Фрэнк нехотя разжал кулак.
Хёлле плюхнулся на стул и принялся жадно глотать воздух. Эрне опустил руку.
Теперь ты тоже не такой храбрый? откашливаясь, спросил Хёлле.
Фрэнк, собиравшийся вернуться в кресло, остановился. Эрне с ужасом ждал, что произойдёт дальше, попутно готовясь к уже неминуемой драке.
Фрэнк повернулся к Хёлле и посмотрел тому в глаза. Неожиданно по его лицу начала расползаться улыбка.
Знаешь, твой друг прав. Я та ещё истеричка.
Не успел Эрне среагировать, как Фрэнк ударил ногой по ножке стула, на котором сидел Хёлле. Маленький третьеклассник с грохотом ударился лбом о столешницу, а затем повалился на паркетный пол, где его локоть встретился с твёрдой деревяшкой.
Долю секунды длилась гробовая, ничем непоколебимая тишина, а сразу после разразилась настоящая буря. Хёлле жалобно заскулил. Негромко, но от того производимый эффект становился только более душещипательным. К бедняге сразу же подлетела Энни. Возможно, цоканье её тоненьких каблучков и привлекло к себе внимание, если бы только Эрне не опрокинул несколько стульев, пока пытался добраться до удирающего Фрэнка.
А ну иди сюда, ублюдок! сероволосый как следует разбежался, чуть-чуть оторвался от земли, вытянул руки вперёд и повалил беглеца на пол, схватив его за плечи.
Эрне кое-как развернул Фрэнка на спину и вцепился своему врагу в шею, перекрыв тому доступ к кислороду.
Эрне, хватит! Отпусти его, Эрне! подоспевший Рик пытался вразумить друга, однако ничего не выходило. Поддавшись животной ненависти, Робертсон продолжал душить свою жертву. И только благодаря решимости и невероятной силе господина Спенсера седовласого удалось в буквальном смысле оторвать от уже посиневшего Фрэнка.
Ты вообще понимаешь, что ты делаешь?! прокричал Аарон в лицо Эрне, когда поставил мальчика на ноги.
В прочем, вопрос господина Спенсера остался риторическим, поскольку Аарон поспешил помочь прийти в себя Фрэнку. Уоллис-младший кое-как уселся на полу и медленно восстанавливал дыхание. Мистер Спенсер поднял мальчика за подмышки, довёл до своего стула и осторожно усадил Фрэнка.
Ты тоже, если честно, хорош, пробубнил Аарон и отправился к всё ещё хныкающему, однако более-менее успокоившемуся Хёлле. Старания Энни не прошли даром.
Ты как? мужчина присел и озабоченно осмотрел больной локоть третьеклассника.
Эрне продолжал стоять там, где его поставил господин Спенсер, не смея ни на шаг сдвинуться с места. Его ладони сжимались и разжимались, будто бы мальчик продолжал давить шею противника, водя его острый кадык из стороны в сторону, перебирая пальцами по сонной артерии.
Всё в порядке?
Эрне поднял голову и удивлённо посмотрел на стоящую рядом Энни.
Вроде, коротко ответил мальчик.
Ты его чуть не прикончил, девочка скрестила руки на груди.
Он же обижал Хёлле! Да и потом, достал он. Не знаю как ты, но я уже мечтаю о том, чтобы поскорее смыться отсюда и больше не видеть эту нахальную рожу.
Энни тяжело вздохнула.
Я, признаться тоже, практически одними губами произнесла она.
Эрне попытался разглядеть в её лице, какие чувства она испытывает, и, вопреки своим ожиданиям и великому удивлению, обнаружил не злость и не раздражение, а лишь глубокую скорбь и разочарование. К слову, мальчик довольно быстро нашёл печали Энни весьма простое и доступное объяснение, когда заметил те же эмоции в потупленных глазах рыжеволосого друга, что сейчас придерживал бедного Хёлле за руку и делал вид обеспокоенного товарища.
Ничего, ободряюще сказал Эрне.
Теперь уже Энни непонимающе склонила голову и посмотрела на него.
Мы же не в последний раз вот так собираемся, Эрне широко улыбнулся и развёл руками, словно хотел сжать в своих объятиях всё поместье разом.
От такой лёгкости и непринуждённости Энни просияла. Напряжение, до этого скрывавшееся в её еле заметных тенях под глазами не осталось и следа. Веки чуть-чуть припустились, взгляд стал более расслабленным, и на мгновение зажатая, робкая, взволнованная пережитым кошмаром девочка вновь стала прежней, готовой к весёлым авантюрам Энни, чей призрак уже давно скучающе бродил между заплесневелыми стенами старой заброшенной психиатрической больницы.
Неожиданно раздался громкий стук. Эрне обернулся, Энни вздрогнула, а мимолётный силуэт её прежней жизни безвозвратно растворился в воздухе. Возможно, девочка бы испытала огорчение или даже скромную обиду на того, кто посмел вырвать её из столь чудесного состояния, если бы это оказался не Вильям, к которому Энни, как она только не старалась, ничего кроме уважения и некоего подобия симпатии не испытывала.
Пожилой лакей остановился в нескольких шагах от друзей и громко объявил:
Мистер Робертсон! Мистер Уилсон просит вас к себе!
* * *
Эрне вошёл в бар, аккуратно закрыл за собой дверь, вышел на середину и осмотрелся. Его глаза остановились на тёмном углу возле барной стойки, где проходила трапеза Гейба. Как раз сейчас юный любитель детективов заканчивал разделываться со свекольным супом и готовился перейти куриным отбивным в панировке с картофелем, обильно посыпанным укропом и зелёным луком. Оливковое масло в свете настольной лампы придавало жёлтым долькам аппетитный блеск.
Тарелку не проглоти! усмехнулся Эрне, заметив то, с какой жадностью Гейб уплетает одну ложку супа за другой, попутно заедая всё это хлебом с отрубями.
Гейб что-то ответил, однако из набитого рта лишь вылетело несколько мокрых крошек.
Не подавись! Эрне сел напротив Гейба и закинул правую руку на спинку стула.
Юный детектив поднял указательный палец вверх, согнулся, а затем одним глотком протолкнул в желудок всё, что сумел запихнуть за щёки. Его лицо на секунду сморщилось от боли в глотке. Когда же огромный комок смеси из варёных овощей, наконец, спустился, глаза мальчика расширились, и он выпустил облегчённый вздох.
И почему убийца не прикончил Тэрри до ужина? спросил Гейб то ли у самого себя, то ли у Эрне, то ли у них обоих сразу.
Наверное, предпочитает есть только после того, как расправился с заклятыми врагами, шутливо ответил Эрне.
Гейб усмехнулся.
Представляю себе его режим дня. Утром завтрак, потом прогулка, перед обедом наведываемся к должникам с самурайским мечом и сдираем им кожи, вечером из расчленённых трупов делаем пастуший пирог
Эрне прыснул, от чего едва не упал со стула.
Да! И потом запивать его их же кровью! заливался смехом сероволосый.
Гейб промокнул губы салфеткой, оставив на ней фиолетовое пятно, пододвинул к себе блюдо с отбивными и уже занёс над кусочком картофеля серебряную вилку, как вдруг остановился и исподлобья посмотрел на Эрне.
Будешь? спросил юный детектив и поводил четырьмя остриями над тарелкой.
Ну, если ты не возражаешь, Эрне уселся поудобнее.
Хорошо. Пожалуйста, можно ещё прибор?
Из-за барной стойки весьма неожиданно появился Линдсей, бесшумно подлетел к Эрне и протянул тому такую же вилку, какая была у Гейба.
Спасибо, коротко поблагодарил Эрне.
Линдсей всё также незаметно удалился.
Bon appetite!пожелал Гейб.
Тебе того же.
Друзья взяли по одному кусочку и расправились с ними в абсолютной тишине. Так же, как и со всеми последующими. Когда добрая половина блюда осталась лишь лёгким послевкусием, Гейб сказал:
Итак. Эрне, я хочу задать тебе несколько вопросов.
Эрне, который в тот момент выискивал себе наиболее привлекательную дольку, застыл, будто замороженный в одно мгновение. Сердце в груди мальчика отсчитывало удар за ударом с невероятной быстротой, как если бы он сейчас стоял у школьной доски и пытался рассказать невыученный урок. Примерно то же самое испытывал и его товарищ, который прекрасно понимал, что эта секунда рано или поздно настанет, и до последнего пытался её отсрочить.
Ну да, тихо произнёс сероволосый. Не ужинать же ты меня позвал.
Нет, не ужинать.
Гейб достал из кармана брюк маленький блокнот и шариковую ручку.
Где ты был после обеда?
После обеда задумчиво протянул Эрне. После обеда мы с Хёлле отправились ко мне в комнату.
Вы выходили из неё в течение получаса? Гейб сверялся со схемой здания, выискивая на ней комнату Эрне.
Нет, Эрне сложил руки на коленях и уставился на тарелку, от чего стал похож на провинившегося школьника.
Что вы делали? юный любитель детективов утвердительно ткнул указательным пальцем в скромный прямоугольник, очерченный толстой линией, и поставил внутри него жирный крестик, а снизу подписал: «Э. Р. 19».
Мы играли в карты. Хёлле постоянно меня обыгрывал, так что я разозлился, и вскоре мы разошлись. После этого я лёг спать. Проснулся только около семи.
Во время сна ты ничего не слышал?
В каком смысле? Эрне непонимающе отстранился.
Может, тебя беспокоили какие-то звуки? Шум? Гейб пытался навести друга на правильную мысль.
А, понял, сероволосый кивнул. Нет, ничего такого.
Ясно, колпачок шариковой ручки быстро ходил из стороны в сторону, вырисовывая в воздухе то, что противоположный конец рисовал в блокноте.
Гейб закончил делать записи, отложил ручку в сторону, соединил пальцы в замок и строго посмотрел на Эрне. Тот гипнотизировал скрепляющие колечки блокнота.
Теперь скажи мне, Гейб говорил ровно и чётко, стараясь, чтобы каждый звук доходил до собеседника в правильном звучании. Почему Джерри застрелил господина Дэвенпорта?
Ну-у-у Мистер Дэвенпорт хотел избить Уоллиса, и Джерри просто защищался, медленно протянул Эрне, после чего затараторил, Ты же слышал Фрэнка!
Вот именно! юный любитель детективов жестом подчеркнул всю важность этих слов. Я слышал то, что сказал Фрэнк. Но Фрэнк может наплести любую чушь. Главное прикрыть своего папочку. А мне важно услышать мнение того, кто оценит сложившуюся ситуацию совершенно беспристрастно. И именно поэтому я спросил тебя.
Эрне приложил пальцы к голове, немного помассировал виски, и начал рассказывать:
Честно сказать, точно не помню, почему они повздорили. Всё началось с Фрэнка.
Я не удивлён, промычал себе под нос Гейб и хмыкнул.
Мартин поставил пластинку и говорил с Фрэнком о мелодии. Не знаю, как, но разговор коснулся жены Мартина. Мистер Дэвенпорт сказал, что она умерла. Точнее, её убили.
Убили? Кто её убил? безучастно спросил Гейб.
Уоллис, сдавленно выдавил из себя Эрне.
Юный детектив почувствовал, как в его мозге раздался оглушительный щелчок. Парень моментально выпрямился, а затем вовсе подался вперёд так сильно, что подбородок оказался на уровне середины стола. Мальчик не хотел упустить ни единого слова.
Продолжай, Гейб предвкушал развязки.
А нечего продолжать, Эрне развёл руками. На этом их диалог кончился.
Как? Но ведь но ведь должны же были они Гейб чуть ли не задыхался от отчаяния. Обстоятельства, время, давность Хоть что-нибудь!
Джерри застрелил Линду Дэвенпорт из пистолета. Это всё, что я могу добавить.
Юный любитель детективов на несколько секунд застыл на месте. Его тело периодически вздрагивало. Когда же мальчик пришёл в себя, то медленно опустился обратно на стул, закрыл рот ладонью, а затем со всей силы ударил по столу и крикнул:
ДЬЯВОЛ!
На этом кратковременная истерика парня закончилась.
Ладно. Ладно, мальчик постепенно приходил в себя. Хотя бы что-то. Спасибо. Теперь я, по крайней мере
Неожиданно Эрне усмехнулся.
Чего? Гейб тоже слегка улыбнулся, но больше рефлекторно, чем от понимания причины смеха друга.
Знаменитый сыщик Гейб Уилсон, произнёс Эрне с неким торжеством в голосе. Звучит? Как думаешь?
Гейб впал в ступор. Мысли одна за другой бурным потоком проносились в голове мальчика. Они будто снесли огромную дамбу, которая всё это время сдерживала за собой невероятную стихию чувств, так стремившихся вырваться наружу. Что ж, вот они вырвались.
Ты изменился. Ты уже не тот Гейб Уилсон, с которым я познакомился в начальной школе «GF». Ты теперь детектив. С карандашом и блокнотом в кармане. Пистолетом за пазухой. Умными мозгами и чутким слухом. И зрением. Ты определённо видишь то, чего не видим все мы вместе взятые. Определённо.
Эрне говорил, улыбаясь, но голос его был печальным. Очень печальным, словно бы мальчик постарел на несколько десятков лет и теперь, спустя долгое время, встречал старого друга на городском вокзале в дождливый полдень.
Вот поезд, окружённый дымом и сажей, замедляет ход, потом останавливается вовсе. Двери вагонов открываются, на пироне появляются проводники и начинают по одному выпускать пассажиров. Те неуклюже переступают через пробел между железной ступенькой и каменным обрывом, и вот случается их первый шаг, первое прикосновение, что служит знаменьем окончания долгого пути.