Алексей настороженно посмотрел на неё поверх очков.
Ещё один сыщик? Третий по счёту? Не многовато на мою голову?
Не волнуйся, его меньше всего интересует это старое дело, которое давно протухло в архиве. Его интересует то, что находится у меня под юбкой, как, впрочем, и всех вас.
Не обобщай, говорит он в то самое время, как его рука скользит по гладкому бедру, как раз под юбку. Он словно хочет прикрыть то самое место, которое интересует всех, предъявить на него свои единоличные права.
Ну хорошо, допустим. Но с чего ты взяла, что эта тухлая, как ты сама сказала, история связана с нынешними смертями?
Когда история была мной полностью реконструирована, я задалась вопросом, мог ли один из её прямых или косвенных участников затеять её продолжение. Суть ведь не поменялась. Действуя одним, проверенным однажды методом, можно устранить своих оставшихся конкурентов. Ты был прав, когда говорил, что правильность совершённых тобой поступков определяется позднее, по результатам которые они повлекут за собой. Но одно ты не учёл. Может быть, ты рано подвёл черту? Может быть, баланс ещё не сошёлся. Почему, если ты однажды решил, что можно восстанавливать справедливость таким методом, кто-то другой не может этот же метод направить против тебя? Эта опасная игра, правила которой ты сам установил, ещё не закончена.
Она ловит его палец, который забрался слишком далеко, под юбку, прижимает его к бедру, как юркого сильного ужа.
Мне кажется, это отвлекает
Это не может отвлекать, потому что, только это для меня сейчас главное. Отвлекать может всё остальное
Его палец продолжает упорно сопротивляться удерживающей его маленькой ручке.
Я думаю, что ты просто недооцениваешь серьёзность всей ситуации.
Вот как раз сейчас, когда я увидел ситуацию в целом, мне гораздо легче. Конечно же, это он. Раньше я всё-таки не мог до конца поверить, что он способен на что-то подобное
Ты не мог поверить, зная о том, что этот человек способен собственноручно спустить курок?
Представь себе, не мог. Курок по факту спустил я. Он был всего лишь исполнителем.
Мне кажется, твоя проблема в том, что ты слишком недооцениваешь людей. Её тон и похолодевший взгляд, заставляют замереть ужика крадущегося у неё между ног. Исполнитель такого рода задачи не может быть простым. Убить человека, выстрелив в него практически в упор не так же просто, как забить гвоздь, или составить квартальную смету. Таким исполнителем нужно родиться. Если бы ты не зашоривался на своём «я» и тщательнее покопался в своей памяти, то наверняка вспомнил, кто из вас конкретно предложил решить вопрос таким методом.
11
Глеб, я не знаю, что делать! Это конец! Его голова ложится на ладони, пальцы врезаются в густую шевелюру. На столе ополовиненная бутылка водки и два стакана. Из закуски только половинка чёрного хлеба и упаковка с треугольными кусочками плавленого сыра, разноцветные обёртки от которого комками лежат на столе. Консервная банка, стоящая по центру стола доверху наполнена окурками.
Может всё не так страшно, Лёха. Ну а ты бы чё на его месте сделал? Рано или поздно этого надо было ожидать. Он, наверное, всё равно тебе какую то долю выделит.
Ни про-цен-та! Лёха выставляет перед собой пожелтевший от бесконечного курева палец. Говорит, мне уже пора и о наследниках позаботится. С-сука! он бьёт кулаком по столу. Какие у него наследники, ни ребёнка ни котёнка. Они так всегда, слышь Глеб, приходят только на всё готовое.
Лёха гуляющей рукой наполняет стаканы, тут же жадно выпивает, словно изнурённый жаждой человек.
Да-а! пьяно распевает Глеб. А мы ведь только жить начали. Как было хорошо, пока этот еврей про нас не вспоминал.
А сейчас что, конец? Глеб, опять всё сначала? Я же сюда всю свою душу вложил! навзрыд причитает Лёха.
Не ты один, поправляет друга Глеб. Слышь, Лёх, может поговорить ещё с ним, мол так и так, Исаакыч, оставь нам хоть десять процентов.
Хуй! Лёха крутит фигой перед носом друга. Думаешь я не говорил? Да я его чуть ли не на коленях умолял.
А он чё?
Ничё! Ржёт сука. Говорит, я вас гебятушки не обижу, будете, говорит у меня, как у хгиста запазухой. И тебе же, говорит легче будет, зачем тебе, мол, проблемы с налоговой. Прикинь, это он меня ещё и облагодетельствовал.
Может не обманет? Будем на прежних условиях работать? Глеб с трудом отрывает пьяный умоляющий взгляд от расстеленной газеты и пытается сфокусировать его на Лёхе.
Ничего не будет как прежде, дружище! Ну ты чё, не работал с этими жидами три года? Ты же знаешь, что будет дальше. Сверху как яблоки посыплются племянники, двоюродные и троюродные братья, друзья, друзья друзей, друзья друзей друзей. Наш авторитет размоют как ложку соли в ведре, а потом сольют в унитаз. И пойдём мы с тобой улицы мести.
Знаешь, брат, мы не для того в эту дыру приехали, чтобы улицы мести. Глеб с силой ударяет своим стаканом об стол.
А что мы можем сделать? Нет вариантов, я уже и так и эдак прикидывал продолжает ныть Лёха, прикуривая выдернутый из пепельницы бычок.
А может показать этому жиду дулю? Глеб зачем то вместо обещанной дули трясёт перед Лёхой большим кулаком. Скажем, хуй тебе! Где доказательства, что фирма твоя? По документам единственный акционер ООО «Олимп», Самойлов Алексей Фёдорович. Обвиним эту старую блядь в попытке рейдерского захвата.
Тю-юбесполезно! Лёха отмахивается ладошкой от огромного кулака. Из его глаз выжженных вонючим бычком бегут слёзы. Нашёл с кем сутяжничать. У него есть всё: адвокаты, влиятельные друзья, деньги наконец. Всё закончится тем, что я ещё и присяду лет на пять.
Он разливает по стаканам остатки водки.
Подумать только. Вся жизнь под откос из-за какого то одного старого прыща. Он кладёт ладонь на стакан, словно этот стакан и есть старый прыщ.
Вдруг рука Глеба ложится поверх его ладони и с силой дёргает её в сторону. Стакан падает на бок. Пятно от разливаемой водки разрастается на газетном листе.
Если это один несчастный прыщ, нужно его просто выдавить! Красные глаза Глеба буравят Лёху, смотрят на него сверху вниз. Он вдруг чувствует себя тем первокурсником, которого злой педагог Шнурок подсадил за парту к какому-то быдловатому громиле.
Он опускает глаза и то ли хихикает, то ли хнычет.
И что мы сделаем? Убьём его? У тебя нет знакомого киллера? Нет, Глебв этих делах мы лохи. Нас возьмут в оборот ещё на стадии поиска исполнителя. Да и времени уже нет искать, осталось три дня.
Я сам его исполню! красные глаза продолжают давить на Лёху. А чё, винт у меня есть, стреляю как Робин Гуд, зря, что ли пять лет биатлоном занимался?
Ты серьёзно? сейчас Лёха уже не смеётся над другом, потому что вдруг увидел шанс в этих налитых кровью глазах.
Слушай, Лёх, ты уверен, что никто кроме него не знает про фирму? Отвечает Глеб вопросом на вопрос, крепко ухватив Лёху за запястье.
На сто процентов уверенным быть нельзя. Я же не залезу в голову к этому жиду. По крайней мере, когда он со мной говорил, сказал, что для всех это станет сюрпризом
Или не станет. Он же живёт в Сосновом бору в частном доме?
Ну да!
Срочно узнай адрес. Нужно посмотреть диспозицию.
Глеб, хорош шутитьну ты же понимаешь, что всё это пьяный разговор.
В просящем тоне Лёхи слышится мольба о том, чтобы друг опроверг его слова. Идея то отличная!
Глеб кладёт пятерню на мокрую газету.
Давай так, дружище. Делай что хочешь, но к завтрашнему утру добудь мне адрес этого Шпильмана. Я съезжу на место и осмотрюсь, можно ли там что-нибудь сделать. Всё равно это наш единственный шанс.
А ты понимаешь, чем мы рискуем, если
Понимаю, поэтому у меня условия. Толстый палец Глеба, как ствол пистолета направлен Лёхе прямо между глаз. Пятьдесят процентов. Если всё получится, моя доля в фирме будет пятьдесят процентов.
Лёхе опять вспоминается институт, когда Глеб требовал за отбитую у гопников стипендию десять рублей. Но тогда это была хотя бы третья часть.
Хм-мты хочешь контрольный пакет? Но мы ведь рискуем с тобой поровну. Не забывай, что как бы там ни случилось, если нас повяжут, то вместе. И потом, Глеб, ты же знаешь, сколько я всего вложил в эту контору.
Ещё пять минут назад, ты был готов подарить эту контору старику, а сейчас тебя не устраивают пятьдесят процентов? Зло улыбается Глеб.
Лёха подбирается на стуле. Он начинает мгновенно трезветь. Сейчас нужно принять два сложных решения и этого никак не сделать на пьяную голову. Он закрывает глаза и пытается сосредоточиться. Идея, которую предложил Глеб неплохая. Что там говорить, отличная идея. Только что дальше? Имея контрольный пакет, Глеб может перехватить управление фирмой. Они идут на большой риск, речь идёт ни много ни мало о жизни человека. Не получится ли так, что с устранением старика, его положение не станет менее плачевным? Ради чего он будет брать на себя этот груз, который будет влачить до конца жизни.
Он открывает глаза. Теперь его взгляд сфокусирован и чёток.
Знаешь что, Глеб, я тут подумал, чтоне надо ничего этого. Одним словом, я против.
Против? Да я тебе решение на блюдечке принёс. Тебе же и делать ничего не нужно будет. Глеб склоняется над столом к другу, словно не понимая, как можно отказываться от такого предложения.
Это решение слишком тяжёлое. Лично для себя я не вижу выгоды так рисковать.
Глеб понимает, что ключевым звеном в принятии решения является его друг, поэтому и условия диктовать именно ему.
Хорошо, твои условия сдаётся он.
Давай так, дружище. Рискуем мы одинаково, поэтому в случае успеха, каждый возьмет по сорок процентов. Это называется «ни вашим, ни нашим». Тогда ни у кого из нас не возникнет желания тянуть одеяло на себя.
А оставшиеся двадцать процентов?
Разделим между Ванькой и Тимуром. Парни с нами в одной упряжке и не нужно их обижать. Тем более так мы снимем у них подозрения.
Им говорить ничего не будем? По интонации Глеба непонятно, спрашивает он, или утверждает?
Конечно нет! Сейчас для нас самая выгодная ситуация. Пока только три человека в курсе всей истории. Это я, ты и Александр Исаакович. В случае внезапной кончины Шпильмана ни кому не придёт в голову связать эту историю с нами. Чем меньше народу посвящено в курс этого дела, тем лучше. Это будет замкнутая система, утечка информации из которой будет обоюдно невыгодна для обоих её участников.
Согласен!
Рука Глеба тянется над столом с мокрой газетой и лежащим на боку гранёным стаканом.
12
Объездная магистраль уже закончилась и трасса сузилась, превратившись в двухполосную дорогу. За окном мелькают рыжие стволы сосен. Синяя табличка на обочине указывает на то, что они удалились от города аж на пятьдесят километров.
Его рука продолжает сжимать бедро Евы, как рычаг, без которого эта машина не будет столь быстро и плавно лететь над серым полотном. Сила мягкого нажатия на бедро прямо пропорциональна усилию давления правой ноги на педаль газа.
Ты думаешь, что я следующий? Он произносит эту фразу как можно равнодушнее, в уголке его рта саркастическая улыбка.
По логике вещей, да! Я почти в этом уверена.
Тогда объясни, что им движет! улыбка превращается в недовольную гримасу, словно он внезапно почувствовал боль.
Всё, что угодно, старые обиды, жажда денег и власти, ущемлённое самолюбие. Скорее всего, совокупность всех этих причин. Они копятся в человеке годами, смешиваются, образуя взрывчатое вещество, и в один прекрасный момент бахают. Венцом всему является ещё одно обстоятельство.
Он поворачивает голову, и заинтересованный взгляд прожигает зеркальные стёкла солнцезащитных очков.
Какое обстоятельство?
Он однажды это сделал и ему понравилось. Однажды он смог почувствовать этот адреналин, то ощущение когда ты на секунду становишься богом и в твоих руках целая жизнь, которую ты в эту секунду можешь подарить человеку, или отобрать у него навсегда. По одному щелчку, рраз она звонко щёлкает пальцами ты можешь лишать людей целого состояния, которое не измеряется никакими деньгами. Это их опыт, мысли, чувства, переживания, это их надежды. Щёлк, и ничего нет. Наверное, в этот момент убийца чувствует себя всемогущим. Может быть, ради таких моментов люди и убивают.
Тогда пятнадцать лет назад вы подошли слишком близко к краю пропасти. Вид очаровательный, от него холодеют жилы, и замирает сердце. И красиво и страшно. Ницше сказал одну хорошую вещь «Пока ты смотришь в бездну, бездна смотрит в тебя». И сейчас, Алёша, в тебя смотрит бездна. Он ловит её похолодевший взгляд и тут же отворачивает лицо.
Она чувствует, как рука, лежащая на её бедре, становится холодной и мокрой.
Я хочу есть! вдруг кричит она, заметив вывеску придорожного кафе. Её тон резко поменялся став весёлым. Ты же меня украл, лишив возможности даже кофе с утра попить.
Алексей покорно сворачивает в большой карман, в котором располагается большая рубленная изба, огороженная плетёным забором. На стоянке параллельно друг другу расположили свои вытянутые туловища две фуры. Значит они не единственные посетители в этом отдалённом от цивилизации месте.
При входе в избушку, правее широкого деревянного крыльца, расположена большая клетка. Железный каркас, сваренный из уголков, обит металлической сеткой и накрыт железными листами сверху. Там под сеткой находится живая сущность, которую сложно рассмотреть в сумеречной тени. Существо, почувствовав людей, оживляется, начинает метаться из угла в угол, оно издаёт непонятные звуки, то ли недовольный рык, то ли умоляющее урчание.
Страшная псина, Алексей оглядывается на клетку, поднимаясь на крыльцо, в след за Евой.
Это волк. голос, появившийся из ниоткуда заставляет их замереть перед входом. Только сейчас они замечают мужичка в синей робе, сидящего на табурете в тени большой клетки.
Волк? Алексея явно заинтересовал зверь за решёткой. Он приближается к сетке и всматривается во мрак. Ева подошла и встала рядом, морщась от неприятного псиного запаха. В темноте, как два уголька мерцают глаза зверя. Его серая шерсть сливается с убранством тюрьмы и он, почти не заметен в этой клетке.
Откуда он здесь? спрашивает у мужичка Алексей.
Хозяин охотник, два года назад его ещё волчонком притащил. С тех пор вот здесь и живёт. Мужичёк улыбается, обнажая чёрные зубы. Вот, можете пожертвовать на пропитание. Жилистая рука, сжимающая между пальцев зловонно смердящий бычок, показывает на ящик из прозрачного пластика, в котором на дне лежат разбросанные монеты и несколько смятых бумажных купюр.
Это что, получается у волка отдельный бюджет? А если пожертвований не будет он что, с голоду загнётся? Алексей ухмыляется, вглядываясь в глаза сверкающие в темноте клетки. Он замечает, что в них нет мольбы, или заискивания, лишь может быть небольшой интерес и вопрос «Хули смотришь? Дай пожрать, или проваливай!»
С голоду не загнётся, но рацион придётся поубавить. Но это ему не грозит, проезжающие его любят. Есть даже постоянные спонсоры. Мужичок сильно окает, что со стороны кажется наигранным, будто его переместили с эпохи Ивана Грозного.
Алексей шарит в портмоне, но там нет ничего, кроме стопки пластиковых карт.
Слышь, серый, а ты случайно карты не жрёшь пластиковые? обращается он к волку.
У меня есть! Ева достаёт из сумочки зелёную тысячную купюру и кидает её в прорезь в ящике.
Ого! А не жирновато? удивляется Алексей.
Только я хочу его покормить. Он должен понимать, что эта бумажка в корзине, относится непосредственно к нему, обращается Ева уже к мужику.
Тот пожимает плечами заходит за клетку, достаёт откуда-то снизу кровавую кость, с которой аккуратно и чисто срезано мясо, крутит ею в руке.
Ну уж нет! Давай-ка тащи сюда мяса. У него сегодня праздник! властно командует Ева.
Мужичку пришлось сходить на кухню, откуда он притащил почти килограммовый жилистый шмат говядины. Убедившись, что новых друзей волка всё устраивает, он открыл кормушку, расположенную, на высоте человеческого роста.
Я сама командует Ева, и протягивает руку за мясом.
Вы только того, осторожней кидайте, а то может за руку ухватить.
Волк, учуяв запах мяса, вскакивает и подходит вплотную к решётке. Его ноздри танцуют, упираясь в сетку. Он следит за рукой Евы, которая поднимаясь к кормушке, просовывает туда кусок мяса.