Слава Богу дядя Вим никого не тиранил, сказал Жан-Луи. У него есть внучка, дочь Джессики, ей пятнадцать лет. Она живет с родителями, и ее не то что прислугой не заставишь, ей слова поперек не скажи. Сразу будет хлопанье дверей и насупленные взгляды.
Ну конечно, подростки самые настоящие тираны! Знаете, помолчав добавила инспектор Клеп, я думаю, что в вашем случае все на самом деле проще простого, и окопы вы рыли напрасно. Сокровище вашеэто какая-нибудь антикварная вещь, типа кресла эпохи Луи-Филиппа или картины Эгона Шиле, стоящей где-нибудь в темном углу
На чердаке как раз много старых картин. Надо их проверить! воодушевился Жан-Луи.
Можешь не суетиться, откликнулась Манон, я просмотрела все холсты. Между прочим я целый год училась в художественной школе и кое-что понимаю в живописи. Так вот все шедевры с чердака никакой ценности не представляет.
Жан-Луи вздохнул, слова инспектора Клеп возвращали молодых людей к исходной точкенужно было найти антикварную вещь в доме, забитым ими под завязку.
Приходится признать, со вздохом проговорил он, что загадку дяди Вима при таком допущении мы вряд ли когда-нибудь разгадаем. Мне жаль, мадам Клеп, что мы заманили вас сюда и отняли время.
Клеп посмотрела на него с улыбкой.
Прекращаете поиски?
А какой смысл продолжать?
Подождите, сам процесс поисков мы не проводили, это верно. Но к нему и невозможно подойти, не проделав предварительную работу. Вот ее-то мы как раз уже и сделалиустановили личность и характер, инспектор Клеп чуть было не сказала «потерпевшего», вашего дяди. Это уже половина дела. Остается найти ту вещь, в которую он вложил свой капитал. Вот и все.
Ну да, всего лишь, насмешливо проговорила Манон.
Вот именно, дорогуша. На самом деле выбор куда вложить большую сумму не столь богат, как вам представляется. Скорее всего этот предмет разительно отличается от всего остального из-за его большой ценности. И в то же время он не бросается в глаза, чтобы не обращать на себя ненужного внимания.
Проблема в том, что мы не эксперты в антиквариате, сдержанно заметил Жан-Луи.
Не эксперты, но заметить что-то нетривиальное, уверена, вы сможете.
Да мы уже весь хлам, кажется, раз двадцать перетрясли, свирепо проговорила Манон. Даже антиквара знакомого приглашали.
Очень правильное решение, дорогуша. И что этот ваш антиквар сказал по поводу вон той вазочки, что стоит справа от вас на оконном карнизе?
Жан-Луи подошел к окну и пальцем указал на пузатую фарфоровую вазу с синим орнаментом.
Это пепельница! Всех курящих дядя отправлял дымить на улицу. Он и сам курил до последнего. Она стоит тут целую вечность, а окурки из нее вытряхивают раз в год.
Клеп заглянула внутрь, на дне действительно лежала горка заплесневевших окурков.
Эта вазочка представляется мне очень старинной.
Очень даже неудивительно, согласился Жан-Луи. Эта вазочка из Делфтского сервиза, а сервиз, если я не ошибаюсь, уже давно находится в нашей семье.
Вряд ли старая посуда такое уж сокровище, кисло заметила Манон.
Инспектор Клеп разглядывала вазочку, вертя ее в руках. Она постучала по пузатому боку, подняла вверх и посмотрела сквозь нее на свет.
Возможно это объясняет последние слова вашего дяди, задумчиво проговорила она.
А ведь правда! воскликнул Жан-Луи. Китайская стена, китайский фарфор. Наверняка в этом намек на сервиз! Иначе зачем приплетать Китай?!
Очень хороший вопрос, веско сказала инспектор Клеп.
Так, Манон, надо срочно упаковать сервиз и отнести его к антиквару. Пусть он установит его ценность.
А сервиз считается за один предмет? с подозрением спросила она.
Что? Жан-Луи непонимающе уставился на жену.
Ну в нем же несколько чашек, кофейник, сахарница, наверняка блюдца. Вот это все как считать? Как одно целое или как несколько? В завещании же говорится про «одну любую вещь», вот я спрашиваю, как в этом случае рассматривать сервиз?
Молодые люди одновременно посмотрели на Клеп, словно ища у нее ответа.
Инспектор пожала плечами.
Да в сущности какая разница, сказала она. Дело ведь совсем не в сервизе.
Не в сервизе?
Нет, дело в вазочке.
Не понимаю
Вы позволите заглянуть в кухню?
Жан-Луи поднялся и жестом пригласил инспектора Клеп проследовать в дом. Вазочку она прихватила с собой.
Все трое вошли в кухню. В стенном шкафу был расставлен превосходный старинный сервиз из делфтского фарфора. По бело-голубым бокам кофейника пастух гнал стадо овец к видневшемуся вдалеке готическому собору с остроконечными шпилями. Пасторальный сюжет повторялся на чашках и блюдцах. Инспектор Клеп отодвинула самую близко стоящую к краю чашку и водворила вазу рядом с сахарницей. Манон и Жан-Луи, открыв рот, уставились на полку.
Рисунок на вазочке отличается от сервиза! с удивлением воскликнула Манон. На ней какой-то жуткий зверь с лошадиным хвостом, а на сервизедеревенский пейзаж.
Жан-Луи пристально разглядывал вазочку.
Поразительно! ошеломленно заключил он. Эта пепельница, то есть я хотел сказать, этот вазон, он не из сервиза. Несмотря на то, что и посудина, и сервиз расписаны в одних тонах.
Инспектор Клеп кивнула.
Получается, когда вы говорили, что дело в вазочке, вы имели в видуон вопросительно уставился на нее. Да что вы имели в виду?
А то, что эта ваза и есть вложение капитала вашего дяди Вима. Вспомните, перед смертью он говорил вам про Китайскую стену. Китайская стенакитайский фарфорвы правильно уловили суть.
Но я был убежден, что ваза из Делфта. А вы уверены, что она китайская?
В этом нет никаких сомнений, решительно заявила Клеп. Я перевидала очень много похожих на нее на антикварных брокантах. Такого китайского фарфора очень много и в Бельгии, и в Голландии, да и повсюду в Европе.
А чем объясняется такая его распространенность?
Все началось в восемнадцатом веке, когда торговля Ост-Индских компаний с азиатскими государствами переживала бурный рост. В Старый свет тогда буквально хлынул поток китайских товаров. Особенно полюбилась европейцам керамика.
И чем это отличается от сегодняшнего дня? ни к кому особо не обращаясь, спросила Манон.
Вы правы, история имеет свойство повторятся, сказала Клеп. Тогда, да и сейчас большинство из этих товаров не имело никакой ценности, кроме декоративной.
Но вы думаете, что эта ваза особенная?
Судя по тому, что она очень пузатая, и цвет росписи довольно яркийскорее всего она сделана чуть пораньше торгового бума. Веке скорее в семнадцатом.
А это значит, что стоимость ее должна быть выше. Во сколько вы оценили бы ее?
С этим делом лучше обратиться к специалисту, боюсь, я не сильна в оценке антиквариата.
Хотя бы примерно, в глазах Манон сверкнул жадный блеск.
Инспектор Клеп пожала плечами.
Ну если совсем примерно, что-то в районе двухсот тысяч, наверное
Жан-Луи присвистнул.
Двести тысяч? Ты представляешь, Манон, что только что произошло? Если бы не мадам Клеп, мы бы ни за что не нашли этот вазон. Так бы и считали, что она из Делфтского сервиза. Страшно подумать!
Он поднял вверх голову и в возмущении всплеснул руками.
Видите, как дядя в вас верил, заметила инспектор Клеп. Ни на минуту не усомнился, что вы найдете вазочку. Помню у нас был похожий случай, одна женщина была твердо уверена, что муж ее любит и не изменяет. А если это вдруг измена нечаянно случится, он обязательно ей расскажет, покается и будет всю оставшуюся жизнь искупать свою вину и восстанавливать поруганную честь супруги. Благоверный ее, однако, такими строгими принципами не отличался. А может ему было наплевать на честь жены, поэтому у него давно уже была любовница. Он уже тогда собирался бросить жену и ждал только подходящего момента. Но момент не настал, жена узнала об измене и очень расстроилась. Она нашла где-то пистолет и застрелила изменника ночью, пока он спал. Не вынесла, что он растоптал ее веру в любовь.
***
Месяц спустя после истории с китайской вазой инспектор Клеп позвонили с неизвестного номера. Звонивший оказался ни кем иным как Жаном-Луи Бозоне, голос его звучал бодро и весело:
Звоню, чтобы еще раз поблагодарить вас, мадам! Мою признательность просто не передать словами!
Инспектор Клеп довольно улыбалась.
По вашему совету мы отнесли вазу оценщику из аукционного домамесье Байярже. Он сказал, что ваза не семнадцатого века.
Вот как? произнесла Клеп с явным беспокойством.
Все намного лучше: она датируется четырнадцатым веком! Эпоха Юань!
Да вы что?! воскликнула инспектор Клеп. А этот ваш Байярже объяснил, как он это установил?
Благодаря синему цвету. Рисунок на вазе сделан синим кобальтом, у него характерный для того времени насыщенный сапфировый цвет. А еще детали орнамента: жемчужины, охваченные пламенем, стилизованные лепестки лотоса, фриз из кипящих волнони все типичны для юаньской керамики.
Но это же просто потрясающая новость! Вы понимаете, что ваша вазочкаэто, может быть, одно из первых фарфоровых китайских изделий?! Бело-синюю керамику стали производить как раз в эпоху Юань, иметь такую посуду тогда было высшим шиком. Возможно ваша ваза всего каких-то шестьсот лет назад стояла на столе у китайского императора.
Ну, теперь она уже не моя, весело сказала Жан-Луи. Мы как самые что ни на есть приземленные материалисты решили, что деньги нам важнее искусства.
Вас нельзя за это осуждать, все-таки дядя Вим вдоволь над вами поиздевался, заставив искать сокровище. Байярже, наверное, получил хорошие комиссионные?
Он сказал, что для их аукциона это слишком большой раритет. Я ездил с ней в Англию, ее взяли в Кристис. Торги были вчера.
Инспектор Клеп затаила дыхание.
Три с половиной миллиона в пересчете на евро. Хорошая цена за обычную, хоть и красивую пепельницу, я считаю!
Происшествие в Авистере
Пять дней в неделю мадам Арно приходилось ездить из Авистера в Льеж. Она работала медсестрой в ночную смену, и ее путь от дома до университетской клиники занимал ровно десять минут. Мадам Арно любила повторять: «Многие гоняют как ненормальные, поэтому надо ездить очень осторожно и быть всегда на чеку!» Сама же она обычно поступала следующим образом: пристраивалась за кем-нибудь, медленно едущим, и мигала фарами, пока тот не уступал дорогу. После этого мадам Арно, взревев мотором, проносилась мимо, а бедняга, она была твердо уверена в этом, восхищенным взглядом провожал ее, удаляющуюся в клубах выхлопных газов.
Но в ту жаркую августовскую ночь, дорога из Авистера в Льеж была на редкость безлюдной.
Превышая разрешенную скорость на четырнадцать с половиной километров, машина нырнула за очередной поворот. И тут взору мадам Арно представилась ужасная картина: объятый пламенем горбатый автомобильчик скорчился в метре от исполинского дуба, выступающего из придорожного подлеска. Все четыре дверцы захлопнуты, словно для того, чтобы сдержать бушевавший огонь. Сквозь пустые рамыстекла лопнули от невыносимого жараразличались фигуры водителя и пассажира. Несомненно, оба они были мертвы.
Мадам Арно резко нажала на тормоз и остановилась. Вдруг она услышала рев мотора, и увидела белый БМВ, вылетевший из-за деревьев. Сверкнув фарами, машина помчалась в сторону Льежа, оставив за собой облако пыли. Мадам Арно, которая не выпускала из рук мобильного даже когда шла в туалет, успела сфотографировать номер, после чего сразу позвонила в службу спасения.
Пожарные, истошно вопя сиреной, примчались спустя одиннадцать минут и двадцать две секунды. Вместе с ними приехала полиция. Сержант Дэгль, одним глазом рассматривая мадам Арно, а другим следя за тем, как крепкая белая пена, которую изрыгал пожарный шланг, гасит пламя, провел опрос свидетеля.
Выяснив когда и при каких обстоятельствах мадам Арно нашла Ситроен, выгоревший теперь дотла, и завершив на этом официальную часть расследования, представитель власти заметно расслабился и заговорил непринужденнее.
Не хочу вас пугать, начал он и многозначительно посмотрел на мадам Арно, но очень хорошо, что вы оказались здесь именно тогда, когда проезжали мимо.
Мадам Арно была не вполне уверена, что поняла мысль сержанта:
Что вы хотите этим сказать? осторожно спросила она.
Именно то, что и сказал, ответил он, чуть насупившись. Проезжай вы раньше, Ситроен мог врезаться в вас, а не в дерево. И тогда последствия были бы намного серьезнее. По крайней мере для вас.
Какой ужас! А как по-вашему произошла авария?
Дэгль вздохнул.
Типичный случай, сказал он. Ситроен двигался по прямой. В какой-то момент водитель не справился с управлениемименно поэтому на асфальте нет тормозного следа, машину занесло, и она столкнулась с деревом.
А пожар? спросила мадам Арно, и глаза ее хищно блеснули. Вы знаете, почему он начался?
Я не знаю, почему он начался. Чтобы сказать наверняка, нужно видеть момент возгорания. Но некоторые идеи на этот счет у меня, конечно, имеются.
«Ну еще бы у него их не имелось», пробормотала про себя мадам Арно.
Короткое замыкание в проводке фарвот вам возможность номер раз, самодовольно улыбаясь, сказал Дэгль. Что-то чиркнувшее по днищу и высекшее искру, от которой загорелась и вся остальная машинавот вам возможность номер два.
И что могло чиркнуть по днищу?
Дэгль пожал плечами.
Выступающий корень дерева или камень, да что угодно!
Будем надеяться, экспертиза укажет, какая из ваших версий верна.
Безусловно, подтвердил Дэгль, Уверяю вас, в таких вопросах я редко ошибаюсь.
А белый БМВ, который я видела?
Я посмотрю завтра по базе, кто его владелец, но думаю, водитель вряд ли скажет нам что-то новое.
Мне показалось, он уехал как-то уж очень быстро. Буквально, сбежал, как будто его застукали на месте преступления.
Сержант махнул рукой.
Сейчас многие ездят слишком быстро. Как будто, они одни на дороге, а другие участники движения созданы только для того, чтобы им мешать. Или едут и болтают по телефону. Некоторые умудряются даже есть и вести машину. Лично видел одного умника, который жевал гамбургер и запивал его молочным коктейлем, выруливая на круговое движение.
А не мог белый БМВ стать причиной аварии?
Боже мой, что за странные идеи приходят в голову людям, сержант с сожалением посмотрел на мадам Арно. Скажите мне, разбившийся Ситроен сейчас где?
Рядом с деревом.
Вот именно. А если бы он врезался со всей дури в другую машину, то где бы он был?
Рядом с машиной, в которую врезался? предположила мадам Арно.
Вот и сделайте вывод, велел ей Дэгль.
Мадам Арно подняла глаза к небу и шумно вздохнула.
Но фото с номерами той машины, вы же его сохранили, да? спросила она.
Дэгль похлопал рукой по планшету, который торчал у него подмышкой.
С этим полный порядок. Ваши номера у меня, хотя и не представляю, для чего они могут понадобиться.
Огонь наконец потушили. Сержант отпустил мадам Арно, которая к тому времени опоздала на дежурство уже более чем на час, и тщательно осмотрел сгоревшую машину внутри и снаружи.
Спасатели извлекли тела из обуглившегося остова, бережно, словно младенцев, запеленали в черный полиэтилен и увезли в морг. Вслед за этим прибыл эвакуатор. Расправить свою стальную лапу, чтобы подцепить Ситроен и поставить на платформу, он не смогмешали деревья. Тогда грузовик подогнали задом и стали затаскивать машину волоком. Дэгль с интересом наблюдал за операцией, в которой участвовали и пожарные, и техники.
Сними с ручника, крикнул кто-то.
После секундной заминки послышался скрежет металла, и в следующий момент останки автомобиля оказались на плоской спине эвакуатора.
Движение на этом участке шоссе ЛьежАвистер было восстановлено спустя всего полтора часа после того, как мадам Арно сообщила о катастрофе.
***
На убийство в Авистер вчера ездили вы? спросил строгий голос, едва сержант Дэгль снял трубку.
Звонок патрона застал Дэгля на отведенном ему рабочем месте в главном отделении льежского комиссариата полиции. Уткнувшись в компьютер, сержант как раз смотрел матч АндерлехтСтандард, разумеется, с выключенным звуком.
Да, шеф, гаркнул он, поспешно закрывая ноутбук, и вдруг запнулся. Вы сказали убийства? Почему вы так сказали, шеф?
Потому что так оно и есть, недовольно фыркнула трубка. Из криминалистической лаборатории сообщили, что по крайней мере у одного из двух трупов есть признаки насильственной смерти. Немедленно зайдите ко мне, добавила инспектор и отключилась.