Дело 2 - Женя Л. 5 стр.

Она сказала, в каком колледже училась Анна, но никого из ее преподавателей Люся не знала.

 Я вообще-то сомневаюсь, что она могла что-то там с лекарствами изобрести. Она же только один год отучилась,  закончила Люся.

* * *

Я понимала, что в колледже или уже побывала полиция, или они как раз занимались допросом преподавателей и сокурсников Анны. Но у полицейских свой подход, у менясвой, и я отправилась в колледж. Машину, которую я накануне поленилась поставить на крытую стоянку, завалило снегом. Наверное, с полчаса я потратила на то, чтобы отскоблить лед со стекол и сбросить снег с крыши. И это для того, чтобы минут за десять доехать до колледжа. Вполне можно было пройтись пешком, тем более, что ветер стих и было довольно тепло.

Начала я с секретариата, где без труда выяснила, в какой группе училась Анна и какие предметы она изучала. Оказалось, что Анна училась вовсе не на медсестру, а на медицинского администратора. И на первом курсе изучала всего три предмета, никак с фармакологией не связанные. Из давнишнего своего разговора с Анной во время нашего с ней волонтерства в иммиграционном центре я знала, что у себя в Югославии она сразу же после школы работала какое-то время санитаркой или нянечкой в детском саду, потом устроилась куда-то продавщицей, а потом Борису удалось забрать ее к себе в Штаты. Здесь Анна сначала не работала, учила понемногу язык и помогала Люсе вести хозяйство и ухаживать за детьми, позже Борис устроил ее к себе в фирму, ну, а после рождения ребенка, как я уже говорила, решил отправить ее учиться.

В общем посещение колледжа только укрепило мою уверенность в том, что Анна вряд ли могла быть, по крайней мере, организатором преступления. Исполнителем? Если считать сделанный убийцей укол, наверное, могла бы. Но уколне такое уж хитрое дело. Кстати, а как был сделан этот укол? Ведь Софья, хоть и была больна, но, наверное, не настолько, чтобы позволить кому попало делать себе внутримышечный укол. Следов борьбы или насилия на теле не обнаружели, следовательно, укол делал кто-то, кто был ей хорошо знаком или кто-то, кому она полностью доверяла. Нужно было поговорить с врачем. Я снова набрала номер инспектора. Он уже освободился и, все еще находясь в хорошем расположении духа, дал мне имя и телефон врача, к которому обратилась Софья по поводу своего бронхита. Я еще попросила текст письма, и инспектор пообещал мне отправить копию по электронной почте.

Давайте пообедаем завтра вместе,  предложил он напоследок.

Я с радостью согласилась, и мы договорились встретиться на следующий день в его любимой «Специи».

* * *

Врача звали Лукасом Хамфри, и работал он в небольшой частной клинике неподалеку от дома, где жили Креченские. Я позвонила в клинику, представилась детективом и попросила к телефону доктора Хамфри. Доктор несколько удивился, что его снова беспокоят по поводу уже исчерпанного, как он выразился, инцидента, но во встрече мне не отказал. Мы договорились, что я подъеду в клинику к пяти вечера. После этого я хорошенько отругала себя за то, что совсем забыла спросить инспектора о том, известно ли что-нибудь о завещании Софьи и, если известно, то у кто из нотариусов занимался оформлением бумаг. Звонить ему снова мне не хотелось и я решила дождаться нашего с ним обеда, чтобы обо всем его, не торопясь, расспросить. По дороге в лавку мне пришла в голову еще одна блестящая идеясоставить список людей, которые дружили с Креченскими или бывали у них в доме. В это мне могла помочь Люся. Я позвонила ей, и мы договорились встретиться во время ее перерыва на ланч.

* * *

До встречи с Люсей оставалось еще почти полтора часа. Я потолкалась немного в лавке, но покупателей с утра не прибавилось, и Алик опять отправил меня работать. Я включила компьютер и обнаружила обещанное письмо от инспектора Нормана.

Письмо, судя по дате, было написано в среду, накануне смерти, а отправлено, как мне удалось ранее выяснить у инспекторав четверг. Но, для того, чтобы отправить письмо, Софье нужно было либо самой выехать из дома, либо отдать или передать письмо почтальону. Я тут же по интернету выяснила, что ближайшее почтовое отделение было на Саммит авеню, но идти туда и выяснять, не видели ли они или не помнят ли как женщина отправляла письмо в минувший четверг, смысла не было. К тому же, для опознания нужна хотя бы фотография это самой Софьи, которой я не имела. А вот поговорить с почтальоном, развозившим почту, пожалуй, следовало. Поскольку в лавку почту доставляли только в районе двух, я решила, что район 18-й улицы не сильно от нас отличается, завела машину и поехала кружить по улочкам вокруг дома Креченских. Первый же попавшийся почтовый автомобиль, в котором сидел молодой и очень приветливый паренек, обслуживал соседнюю с нужной мне территорию. Но паренек, узнав, что я детектив и занимаюсь расследованием убийства, совершенного в доме на 18-й улице, тут же связался по телефону со своим коллегой Джефом, который как раз был на пути к интересующему меня дому. Я быстренько поблагодарила паренька и поспешила на встречу с Джефом. Джеф еле вмещался в небольшой почтовый фургончик. Я застала его в тот момент, когда он, кряхтя, выкарабкивался из машины с охапкой писем и рекламных проспектов.

Это Вы меня ищете?  спросил он после традиционного «привет, как дела».

Да,  улыбнулась я в ответ.  Меня зовут Дженни.

Я объяснила ему, что расследую убийство и что меня интересует, не забирал ли он в минувший четверг письмо из дома на углу. Джеф поморщил лоб, пожевал ус и покачал головой.

Нет, я здесь недавно и мало, кого пока знаю. Если бы мне дали письмо, я бы запомнил. Ну, знаете, обычно там перекинешься парой словечек

А в ящике письма не было? Оставляют же письма в ящике, чтобы почтальон забрал?

Нет, у них вообще ящика нет, как и у многих здесь. Либо в щель письма засовываю, либо на крыльце оставляю. В такой снегопад как вчера.

И он стал жаловаться на погодуизлюбленная тема для разговоров. Я полностью с ним согласилась, сказав, что снега могло бы быть и поменьше, поблагодарила и поспешила к машине, так как заметила, что второпях припарковала ее как раз под знаком, извещающем, что парковка на этой стороне улицы запрещена.

Ехать в лавку смысла уже не было, и я поехала в кафе, где мы договорились встретиться с Люсей. Подожду ее там, рассудила я.

* * *

В кафе было уже довольно людно, и меня посадили не у окна, а почти в центре зала да еще с видом на компьютер, где официанты обрабатывали заказы. Я попросила принести кофе с кексом и сказала, что моя приятельница должна вот-вот подойти. Получив чашку жидковатого кофе и немного покосившийся от времени кекс, я решила не оставлять много на чай и достала тетрадь.

«Порекомендовать инспектору выяснить, не помнят ли на почте Софью, отправлявшую письмо,»  записала я на новой странице. Вопрос был резонным, поскольку при отправке она должна была заплатить и, вероятно, воспользовалась либо кредиткой, либо дебитной картой. Конечно, гораздо проще было бы проследить платежи по счету Креченских, но таких полномочий у меня не было. Хотя, можно попросить Люсю, чтобы она выяснила у Володи, можно ли смотреть их счет он-лайн и не даст ли он мне или ей такое разрешение. Как раз в этот момент появилась Люся. Выглядела она не оченьпод глазами синяки, да и глаза не под цвет темно-коричневого жакета.

Привет,  улыбнулась она, но не мне, а подоспевшему официанту.

Ты что заказала?  это уже мне.

Я ответила, что еще ничего. И мы выбрали по сэндвичу. Люся взяла вегетарианский, а ясредиземноморский.

Зря я с этим связалась,  посетовала она.

Давай прекратим,  предложила я.  Твой чек все еще у меня в сейфе.

Куда теперь прекращать,  она вздохнула.  Теперь эту дуру выуживать как-то надо.

Ее арестовали?

Люся кивнула.

А ребенок?

Ребенок у нас. Няню пришлось на целый день нанять.

Ладно, я как надумаешь прекратить дело, дай мне знать, а пока

Я снова вкратце изложила ей свои соображения относительно того, почему причастность к убийству Володи и Анны кажется мне несколько сомнительной.

Люся вздохнула.

Я вчера это своему пыталась объяснить, а он орал, что, если бы я не вмешалась, то посадили бы только Володю, а Аньку бы оставили в покое.

До тех пор, пока она не стала бы права качать в интересах сына.

Да не стала бы, наверное.

Кто ее знает. Мысли-то у нее именно в этом направлении работают.

Я попросила Люсю помочь мне составить список знакомых Креченских, бывавших у них в доме.

Да у них, по-моему и нет знакомых. То есть, знакомые, конечно, есть, но чтобы они когда-то приглашали кого-то в гости. Не помню я такого.

А как ты с ними познакомилась?

Так Володя, как приехал в Су-Фолс, сразу же к нам в Центр пришел. Я первую неделю там сама работала, вот и запомнила егоон у меня первый русский был.

А еще у кого-нибудь в гостях, кроме тебя, они бывали?

Не знаю, мы и сами-то не часто ходим, но я их больше ни у кого не встречала.

А с сослуживцами своими он общается?

С работягами-то?

Ну, не знаю. С ними хотя бы.

Так у него всего три или четыре механика работают. Может, в бар куда и ходят, но в дом он их к себе точно не приглашал.

Хорошо, а Софья с кем-нибудь дружила?

Люся хмыкнула.

С кем ей дружить-то?

Люся, подумай, пожалуйста. Смотри, она не работала. Все дни, а это часов двенадцать как минимум, она должна же была чем-то заполнять. Что-то же она делала, с кем-то же она общалась?

Люся смотрела на меня, сморщив лоб.

Ты, наверное, права, но я понятия не имею, как она жила.

Ладно, а с кем можно поговорить, чтобы выяснить.

Даже не знаю, что тебе сказать. Попробуй с ребятами из мастерской,  и она объяснила мне как найти мастерскую Володи.

Если они еще работают,  добавила она.

Нам принесли сэндвичи. Не знаю, зачем я хожу по этим кафе и барам, когда Алик готовит во много раз лучше. Даже его утренние сэндвичи выглядят намного аппетитнее.

И еще,  начала я, дожевав сэндвич, но не продолжила. Идея доказать то, что не Софья отправляла письмо, если операция не прошла по счету, оказалась неудачной: Софья вполне могла заплатить наличными. Ну, а уж если письмо отправлял убийца, то он-то точно заплатил наличными или, что более вероятно, просто наклеил марки и опустил письмо в ящик.

Что еще?  спросила Люся.

Ты не знаешь, пользовались ли он услугами адвоката или нотариуса?

Нет.

А кто вел дела мастерской?

Она задумалась.

А знаешь, может Софья и вела. Она же раньше бухгалтером работала.

Действительно, как же я раньше не додумалась! Люся же мне говорила, что Софочка работала бухгалтером! Особо эта информация в раскрытии убийства Софьи не помогла, но, на всякий случай, надо было выяснить, на самом ли деле Софья занималась бухгалтерией мастерской. Ведь, если так, то могла бы и напакостить Володе. Впрочем, это уже тянуло на мотивизбавиться от жены, которая, к тому же, еще была и бухгалтером в фирме.

Ланч заканчивался.

Помогла я тебе?  спросила Люся.

Не очень,  призналась я.  Пока, как не крути, но смерть Софьи была выгодна только Володе и твоей Анне. Были у Софьи родственники, не знаешь?

По-моему, с теми, кто в Штатах, она даже не перезваниваласьВолодя как-то обронил. Кто-то там остался в Израиле, но не знаю, общались ли они.

Она, несмотря на мои протесты, заплатила за ланч, и мы расстались.

* * *

Настроение у меня испортилось. Я решительно не знала, в каком направлении вести расследование. Инспектору Норману было гораздо легче: у него не только сидели в камере двое подозреваемых, но и улик, пусть косвенных по моему мнению, было предостаточно. У меня же не было ничего, кроме отсутствия отпечатков пальцев на письме и бутылочке с лекарством в гараже. Я достала письмо, полученное полицией. Письмо как письмо. Написано без ошибок. Такое письмо мог сочинить, кто угодно, а компьютер бы помог исправить орфографию. По стилю я тоже ничего сказать не могла. Если допустить, что ни Анна, ни Володя письма не отправляли, прежде всего потому, что именно после получения письма у них начались неприятности, то остается предполагать, что его отправила либо сама Софья, либо Икс. Стоп! А почему, если письмо отправляла Софья с целью утопить Володю, она ни словом не обмолвилась об Анне и ее ребенке, о которых, безусловно, знала? Ведь упоминание об Анне дало бы следствию дополнительные доказательства виновности обманщика-мужа, а в письме было указано только место, где хранилась склянка с лекарством. Но, если предположить, что письмо писала и отправляла не Софья, то тогда кто его послал? Написано оно было на компьютере Креченских и на их же принтере распечатано. Если письмо писала не Софья, то этот загадочный мистер или миссис Икс должны были, во-первых, хорошо быть знакомы с Софьей, достаточно для того, чтобы пользоваться ее компьютером (ведь письмо было сначала напечатано, а потом подписано самой Софьей), во-вторых, близко знакомы с Софьей, которая позволила этому Икс сделать себе укол (следов борьбы на теле не обнаружено). И кто это мог быть, если, правда по утверждению Люси, ни с кем не общались? Надо было ехать в мастерскую к Володе. До встречи с доктором оставалось почти три часа. Я завела машину и поехала в восточную часть города, где располагалась мастерская Креченского.

* * *

Мастерскую я нашла легко, она называлась «Машины для всех и каждого». Двери были приоткрыты, и я вошла. Трое мужчин сидели за небольшим столиком и о чем-то говорили, четвертый возился под капотом старого «Бьюика». Увидев меня, мужчины замолчали.

Извините, мэм, мы не работаем сегодня,  сказал, как мне показалось, самый старший. Он был одет в коричневый пиджак и синие джинсы.

Здравствуйте,  поздоровалась я и продолжила:

Я детектив, веду расследование убийства Софьи Креченской. Мне хотелось бы с вами поговорить.

Так с нами уже вчера говорили,  удивился самый молодой.

Мужчина, что занимался «Бьюиком», на секунду показался из-под капота, мельком взглянул на меня и снова занялся двигателем.

Я - частный детектив,  нехотя пояснила я.

А-а, ну тогда другое дело,  протянул тот, что в пиджаке.  Проходите и присаживайтесь.

Он сходил куда-то и принес еще один стул. Я села.

Меня зовут Дженни,  представилась я.

Что Вас интересует?  спросил тот, кто принес мне стул.

Все,  я улыбнулась.  Но прежде всего круг общения Креченских.

Ну, про круг общения мы мало, что знаем,  протянул молодой парень.

Да мы вообще про него мало, что знаем,  заключил третий, непонятного возраста мужчина в клетчатой рубашке.

Почему?

Так мы же наемники, да и недавно здесь совсем. Он предыдущую команду всю уволил.

Почему?  опять спросила я.

Так работали плохо,  засмеялся молодой.

Эта была какая-никакая зацепка.

А вы знаете, кто здесь раньше работал?

Так мексиканцы и работали.

А как их найти знаете?

Может и знаем,  загадочно бросил коричневый пиджак.

Ну и как?  приуныла я.

Эти ребята явно не воспринимали меня всерьез.

А Вы вон Джорджа спросите,  захохотал мужчина в рубашке.  Джордж, иди сюда.

Он поманил рукой снова показавшегося из-под капота работягу. Тот, не торопясь, вытер руки о какую-то ветошь, и подошел к столу.

Только он по-английски плохо понимает и почти не говорит,  сказал молодой, ухмыляясь.

А на каком он говорит?  спросила я.

Так на русском!  и парень снова засмеялся.

Ну и прекрасно,  обрадовалась я и перешла на русский:

Вас Георгием зовут?

Он улыбнулся и закивал головой.

Меня Дженни,  представилась я.

Мы чуток поговорили о том кто и откуда, потом я стала расспрашивать Георгия о Креченских. Остальные же работники сидели сначала тихо, наблюдая за нами, потом продолжили свой разговор о том, как им дальше поступать и что делать.