Роллинс был вызван, и ему обрисовали ситуацию. Сначала он удивился тому, что Кэролл не оставил расследование, но внештатный детектив успокоил его.
Понимаете, Роллинс, я не люблю бросать дело, если оно не прояснилось до конца. И хотя косвенные улики, несомненно, указывают на Реда Хартигана, но у нас есть еще двое признавшихся подозреваемых. И прежде, чем мы закроем дело, с ними нужно разобраться. Разве не так?
Да-а. Но как только они узнают о Хартигане
Вот именно, улыбнулся Кэролл и кивнул двум помощникам. Роллинс моментально нахмурился.
Это еще один момент, который мне не нравится, буркнул он. Почему над расследованием работают ваши люди, а не штатные полицейские?
Такой уж у меня заскок. В любом случае, скоро я отпущу их. А сейчас давайте сохранять тишину. Из этого помещения мы сможем кое-что увидеть и все услышать. Никто ни слова!
Опустилась тишина, и они сосредоточились, удобнее устроившись в раздевалке между комнатой отдыха и душевой. Выражения их лиц пришлись бы по душе портретисту. Денсон явно выказывал увлечение и боязнь сделать что-то не то во время предстоящей встречи. Холл был тише воды от личного и не очень интереса. Роллинс был угрюм и неловок. Кэролл спокоен и улыбчив.
Дверь открылась, и в комнату отдыха вошел Винсент Харрельсон. Его привел молчавший и сразу же удалившийся Смит, и Харрельсон заинтригованно осматривался, явно ожидая объяснения. Через несколько секунд вошла Юнис Дюваль. Приведший ее сыщик оставил пару наедине. Как только дверь за ним закрылась, они остались один на один.
Проявившееся на их лицах удивление никак не могло быть притворным. Даже недоверчивый Роллинс понимал оно настоящее. Около пяти секунд молодые люди смотрели друг на дружку, а затем они перешли к тому, что было естественно для влюбленных. Они обнялись, Винсент взял девушку на руки и начал жадно целовать. Затем он посмотрел ей в глаза.
Так хорошо видеть тебя, дорогая. Но как же ты узнала, что я здесь? В газетах обо мне ни слова; по крайней мере, так говорит Смит.
Ее глаза озадаченно вспыхнули.
Они не говорили, что ты здесь, Винсент. Они просто сказали, что некто хочет увидеть меня, и затем привели меня сюда.
Тебя привели?
Да, конечно.
Он покачал головой.
Дорогая, я не понимаю.
Она залилась краской.
Конечно, ты не думаешь, что я бы промолчала. Я пришла сюда сразу же после того, как застрелила мистера Гамильтона
Винсент побледнел. Руки, которыми он обнимал девушку, сжались, и она вскрикнула от боли.
Что ты сказала? прохрипел он. После того, как ты застрелила Гамильтона?
Да, конечно, дорогой. Что еще мне оставалось сделать?
Внезапно он запрокинул голову и расхохотался. Лицо девушки помрачнело, и она мягко коснулась руки парня.
Винсент, что это значит? Пожалуйста, расскажи мне
Дорогая, разве тебе не ясно? Ты не понимаешь, что они специально привели нас сюда вместе? Вне всяких сомнений, у них здесь диктофон, и они слушают каждое наше слово.
Ну, и что? Я рассказала им, что сделала это
Как и я. Ты думаешь, что я хоть на минуту мог бы позволить тебе пожертвовать собой? Думаешь, что я позволю вымарать в грязи твое имя только потому, что ты считаешь, что тебя помилуют, а меня осудят? Пойди, скажи им, что ты этого не делала. Не бойся, мне за это ничего не будет. Я убил его из самозащиты.
Винсент! руки Юнис обвились вокруг его шеи, и она заглянула в его глаза. Ты не должен это делать! Это, конечно, чудесно, и вполне ожидаемо, но ты не можешь, ты не должен!
Моя дорогая девочка, рассмеялся Винсент, они бы быстро выяснили, что ты не стреляла в мистера Гамильтона. А затем они узнали бы о моей ссоре с ним. И мое заявление о самообороне обесценилось бы, разве не так? Это он набросился на меня, и это он вынул револьвер из ящика стола. И если в суде есть справедливость (а я думаю, что есть), то я буду освобожден.
Девушка внезапно села. Ее взгляд был, как в тумане.
Поцелуй меня, Винсент.
Он выполнил ее просьбу, и она продолжила:
Теперь сядь, пожалуйста. Я хочу с тобой поспорить.
Милая, эта комната не место для дискуссий.
Винсент, пожалуйста.
Он пододвинул стул поближе к ней, взял себя в руки и, пока она говорила, мягко теребил его. Ее глаза горели чудесным светом, светом, от которого у подслушивающего в соседней комнате квартета словно ком в горле застрял.
Дорогой, ты должен прислушаться к здравому смыслу. Я пришла и созналась, потому что испугалась, что они узнают о твоей ссоре и драке с мистером Гамильтоном, а затем арестуют тебя. Как ты хорошо знаешь, я застрелила его, как только погас свет. Мне за это ничего не будет: я сделала это в пылу страсти, когда мне показалось, что он убьет тебя.
Позволь перебить тебя. Это не сработает. Во-первых, у тебя не было револьвера.
Я подобрала его, когда ты выронил его.
Юнис, не мели чепухи. Ты говоришь все это, так как считаешь, что нас подслушивают. Только представь, как коротышка выбивает у меня револьвер.
Это не он. Ты выронил его. А я подобрала и выстрелила, как только свет потух. А когда он опять загорелся, Гамильтон уже падал. Ох, это было ужасно!
Да, ужасно, согласился Харрельсон. Но сейчас нет проку вспоминать. Я воспользуюсь шансом. Они не могут обвинить меня в убийстве. Во всяком случае, не в предумышленном. Есть вероятность, что они просто отпустят меня.
И я готова воспользоваться своим шансом.
Но почему? Ведь это я застрелил его!
Пожалуйста, дорогой, нас же подслушивают! Не суй голову в петлю! У тебя даже не было револьвера.
Парень безнадежно пожал плечами.
Дорогая, ты будешь придерживаться этой нелепой истории?
Это правда.
Юнис!
Ты ставишь меня в положение девушки, жених которой признался, чтобы спасти ее. Если бы ты на самом деле выстрелил, я бы не делала этого тебя бы просто отпустили. Но я подобрала револьвер и выстрелила в темноте сначала я прицелилась, а стреляю я хорошо. Тогда как ты не
Я стоял совсем рядом с ним.
Но я была ближе. Разве ты не понимаешь, что меня они никогда не повесят за это?
Я не позволю тебе рисковать. Ты же не отзовешь свое нелепое признание?
Я говорила правду.
И будешь придерживаться своего рассказа?
До конца.
Тогда, безнадежно ответил парень, да поможет нам Бог!
Почему? Ты же не хочешь сказать, что отказываешься отступить после моих показаний?
Именно это я и имею в виду. Я застрелил его и готов принять все, что из этого следует. Но поскольку ты тоже замешана, мне придется подкорректировать свою историю. Пусть она не будет похожа на самооборону, лишь бы присяжные мне не сочувствовали. Тогда они будут склонны обвинить меня.
Они не обвинят тебя. Они поймут: правду говорю я.
Тогда мне больше не поспорить. У тебя хорошие намерения, Юнис. Но ты слишком упряма. Извини, дорогая, хотя это и заставляет меня еще больше любить тебя.
Внезапно в ее глазах загорелся лукавый огонек.
Ты слышал второй выстрел? Он прогремел в тот момент, когда свет снова зажегся.
Винсент нахмурился.
Ты утверждаешь, что это твой выстрел?
Так ты слышал его?
Да, конечно, слышал.
С какой стороны он раздался?
Не знаю, дорогая. Может быть, я вообразил его.
Но если он был настоящим, а не плодом воображения, то откуда он раздался?
Снаружи.
Хорошо! А ты знаешь, что за ширмой нашли раненного грабителя, лежавшего без сознания?
Что? Ты имеешь в виду
Что если мы захотим, то оба сможем выкрутиться. То есть они уверены, что это он убил мистера Гамильтона.
Молодой художник покачал головой.
Нет, дорогая. Когда я стрелял, то совсем не целился в сторону ширмы. Но он же был ранен! Может, он подстрелил себя сам. А мой выстрел
Не лги! Это я стреляла и ты знаешь это!
В соседней комнате Кэролл кивнул товарищам и поманил их за собой.
Когда все вышли, их лица выражали разную степень недоумения. Кэролл обратился к Роллинсу:
Что вы об этом думаете?
Роллинс подумал и ответил:
Думаю, оба лгут, а на самом деле они думают друг на друга!
Глава XI
Пять минут спустя Винсент Харрельсон ответил на стук в дверь. Дэвид Кэролл прошел в комнату, а вместе с ним адвокат, комиссар полиции и Баррет Роллинс. Юнис шагнула вперед и, сохраняя самообладание, спросила:
Ну как, вы насладились нашим разговором?
Кэролл улыбнулся.
Не могу сказать. Но вам вполне удалось озадачить меня.
Вот, что они пытались проделать, прорычал Роллинс.
Это очевидно, осадил его Кэролл. А сейчас, мисс Дюваль, я могу задать вам один вопрос?
Да хоть тысячу! Но как я только что сказала
Какой прок уклоняться! резко выпалил Харрельсон. Я убил Гамильтона, а мисс Дюваль решила, что ей бы это сошло с рук, ведь она женщина. Вот она и взяла вину на себя: чтобы спасти меня. Кэролл, честно ответьте ей: думаете ли вы, что известные вам факты оправдывают меня?
Кэролл пристально посмотрел на него.
Судя по тому, как вы излагаете факты, мистер Харрельсон, я должен сказать, что вы были бы оправданы без особых усилий. Как вы считаете, мистер Денсон?
Адвокат важно кивнул.
Я полагаю, они бы отпустили вас, сынок, если бы ваши показания выдержали перекрестный допрос.
Харрельсон триумфально обернулся к девушке.
Дорогая, вот видишь: даже мистер Денсон считает, что я был бы освобожден от наказания. Теперь ты отзовешь свое глупое, но доброе признание?
Девушка подняла голову, а затем вновь насупилась.
Мой милый, глухо пробормотала она. Понимаете, джентльмены, я не могу отказаться от правды. Я застрелила мистера Гамильтона. Мистер Кэролл, вы хотели задать вопрос?
Да. Этот вопрос адресован вам обоим. Судя по вашему короткому разговору, вы, похоже, согласны, что на вас троих был только один револьвер. Это верно?
Заподозрив ловушку, молодая пара молчала. Это продолжалось минуту. Затем Денсон сказал:
Я бы посоветовал вам говорить правду.
Да, ответил Харрельсон, был только один револьвер револьвер мистера Гамильтона. Я подобрал его с пола и выстрелил.
Юнис покачала головой.
Это вопрос о том, кто из нас говорит правду. Мистер Кэролл, даю вам слово это я выстрелила.
Это все, что я хотел узнать, заявил детектив. А сейчас я бы хотел попросить вас пройти вместе с нами к дому. С нами будут мистер Роллинс и Ред Хартиган. Я хочу реконструировать все в точности так, как оно произошло прошлой ночью. Мистер Денсон согласен. А вы?
Да, быстро ответила девушка.
И я, почти сразу же добавил молодой человек.
Несколько минут спустя они уже направлялись к дому Гамильтона на двух машинах. По прибытии они обнаружили миссис Фабер на веранде. Она поприветствовала их.
Кэролл поклонился ей, ведя всю компанию на крыльцо.
Доброе утро, миссис Фабер! Вы еще ничего не слышали о горничной или о дворецком?
Нет, сэр. Ничего не понимаю. Разве только они испугались стрельбы и сбежали. Горничную еще можно понять, но дворецкого? Он крупный, рослый мужчина, сэр.
Да-да, подтвердил Денсон. Вчера я видел его, и он не произвел на меня впечатления, что может испугаться небольшой стрельбы.
К чему эта болтовня о дворецком? перебил Роллинс. Зачем нам знать, куда он ушел? Мы задержали преступника и не должны беспокоиться, даже если дворецкий так и не вернется.
Ну, на первый взгляд, не должны, протянул Кэролл. Но в таком сложном деле, как это, я предпочитаю опросить всех, кто был на месте преступления или поблизости.
Вздор! отрезал Роллинс. Все это ваша чертова (дамы, прошу прощения) напыщенная болтовня. «Нужно действовать так, как написано в учебнике». Это нелепо! Если бы вы увидели, что один парень стреляет в другого, то бросились бы изучать следы и определять калибр пули вместо того, чтобы преследовать стрелка, пусть и сами видели бы последнего.
Вместо того, чтобы разозлиться, Кэролл запрокинул голову и расхохотался.
Неплохо, Роллинс. Может, вы и правы. Я немного старомоден. Как фермер с красивой удочкой: он сидит у ручья и весь день ловит одну двухдюймовую форель, в то время как мальчуган с веткой, мотком лески и самодельными крючками за то же самое время наловит дюжину рыб.
Роллинс ухмыльнулся.
Вот именно, мистер Кэролл. Я вас не обошел, вы понимаете. Просто вы сами таковы: вместо того, чтобы пойти напрямик к соседней двери, сначала обходите вокруг весь квартал.
Ну, как сказал Роллинс, у нас нет необходимости допрашивать дворецкого, продолжил Кэролл. Так что пройдем в гостиную.
Они вошли в комнату, в которой велась стрельба, и странные ассоциации подействовали им на нервы. Они стали тихи и хранили молчание, все, кроме Роллинса. Будучи главой регулярных сил полиции, он порхал по комнате и был готов поведать свои теории всем, кто был готов слушать.
Все эти теории освобождали от вины Юнис и Харрельсона и, кажется, угрожали Реду Хартигану, который насуплено смотрел на крупного сыщика.
Шибко много он знает! прорычал было Хартиган. Но Кэролл одним взглядом заставил его замолчать.
Наконец, молодой детектив распределил роли между участниками трагедии. Сам он занял место умершего: Хартиган прятался за ширмой; Юнис встала за портьерой. Харрельсон и Кэролл прошли в библиотеку, прилегавшую к гостиной с западной стороны.
Я хочу убедиться, что все идет точно так, как вчера вечером, сказал сыщик. Мисс Дюваль, вы уверены в этом?
Девушка осмотрелась.
Да, за исключением того, что большая дверь на веранду тогда была открыта. Портьеры за этим французским окном были задернуты, у окна с той стороны были полузакрыты, а у окна за ширмой отброшены в сторону; я помню, как их сдуло ветром вчера днем.
А сетка в углу веранды?
Чуть южнее днем мы сдвинули ее, чтобы укрыться от жарких лучей солнца.
Хорошо! Тогда, начнем! Хартиган, вынимайте пистолет.
Хартиган нахмурился.
Эй, слышишь! Если вы привели меня сюда, чтобы подловить, то сами будете одурачены! Ничего такого у меня не было. У меня был мешок, и я отступил сюда, проскользнув по черной лестнице, холлу, столовой. Я ждал возможности улизнуть через окно и вдруг увидел, как из-за занавеса выходит девушка.
Когда вы вошли сюда из столовой, здесь никого не было?
Я никого не видел. Но догадываюсь, что все это время она была здесь.
Почему вы сразу же не улизнули?
Потому что ширма была на полпути до открытого окна. И, укрывшись за ней, я мог подождать, пока путь очистится. Когда началась драка, я затаился.
Хм-м! Мисс Дюваль, вы видели этого человека?
Девушка покачала головой.
Нет. Тогда в комнату не входил никто, кроме Дональдсона.
Все взгляды устремились на нее. Кэролл был явно удивлен.
Дональдсона?
Это дворецкий, пояснила она.
Вы его не упоминали. Почему?
Забыла. Он вошел в гостиную, выглянул в сад и вернулся в столовую.
Хартиган, вы его видели?
Да, видел.
А почему вы не упоминали его?
На это у меня была особая причина.
Вероятно, дворецкий участвовал в ограблении! вспыхнул Роллинс. Вот почему этот парень ничего не сказал, они ведь не опускаются до того, чтобы выдавать подельников. Но это объясняет побег дворецкого после начала стрельбы.
Итак! Дональдсон был с вами?
Выяснять ваша работа, сердито ответил Хартиган. Я сказал о нем все, что хотел.
Это равносильно признанию того, что дворецкий был замешан в ограблении, вставил Денсон. Хартиган резко на него взглянул.
Ничему это не равносильно, умник!
Слишком уж ты боек на язык, прорычал Роллинс. Еще одно слово, и я
Не смейте угрожать
Тихо, тихо! Кэролл шагнул вперед и встал между пререкающимися. Пожалуйста, ничего такого. Хартиган, зайдите за ширму. Робертс, на всякий случай, встаньте на веранде и присматривайте, чтобы он не выкинул чего-нибудь этакого. А теперь, народ, если позволите
Сыщик вместе с Харрельсоном прошел в библиотеку, и там юноша начал свой рассказ.
Мы стояли здесь, у стола в центре комнаты, и ссорились. Разговор становился все жестче и жестче, и, наконец, мистер Гамильтон ударил меня. Я сбил его с ног. Мне было неловко, ведь я крупнее его. Но он был не прост: вскочил и метнулся к столу. Схватил пресс-папье и метнул в меня. К счастью, я пригнулся и смог схватиться с ним.