Вы упоминали кому-либо о вчерашнем визите Блейка?
О! Да, сержант, я понимаю, что это важно. Да, так получилось, что я упоминал об этом.
Кому?
Ну, это было в понедельник, то есть позавчера, в Деррингфорде. Это был рыночный день, и я, как обычно, был на рынке у «Кингс-Армс-Отеля». Большинство наших фермеров обедали вместе, и при этом я сказал, что купил землю в Литтл Митфорде, и что на следующий день Блейк должен прийти ко мне, чтобы завершить сделку.
Хорн пожал плечами, а его глаза округлились еще сильнее, чем обычно.
Мистер Грегори, это не сильно продвигает нас. Я знаю, что фермеры у «Кингс-Армс» судачат обо всем на свете. Если вы упомянули об этом там, то считай, что рассказали половине Деррингфорда. Вы говорили о покупке с кем-нибудь еще?
Конечно, я рассказал жене я сказал ей, что пригласил Блейка на ланч.
Когда?
О, более недели назад. В тот же день, когда я назначил встречу.
Кто-нибудь слышал, как вы говорили с ней?
Только домашние.
Можно узнать, кто они?
Конечно. Это было во время чая. Присутствовали девочки семи и восьми лет, и их гувернантка. А еще горничная, которая принесла чай.
А горничные болтливы так же, как и торговцы, заключил Хорн, так что обо всем известно всей деревне.
Верно, согласился фермер.
Думаю, что должен увидеть миссис Грегори и остальных.
Хорошо, рассмеялся фермер. А вы захотите опросить и всех обедавших в «Кингс-Армс»? Думаю, что смогу составить список большинства из них.
Список бы мне пригодился, но рассказу ваших домашних я придаю большее значение.
Почему? удивился Грегори. Неужели вы думаете
О, нет. Мистер Грегори, все в порядке. Дело в том, что вы рассказали им об этом более недели назад, то есть у известий, распространившихся от ваших домашних, было больше времени. А ведь никогда не знаешь, насколько далеко могут разойтись слухи. Понимаете, ваш рассказ наводит на мысль о том, что кто-то заранее знал о передвижениях Блейка, хотя, конечно, он и сам мог рассказать кому-то о своих планах, и это усложняет расследование. Следующий вопрос в том, стало ли известно, что он будет возвращаться через холмы с большой суммой денег? Мистер Грегори, вы случайно никому не упоминали об этом?
Я довольно осторожен, когда дело касается денег, сержант, ответил фермер. И насколько я могу вспомнить, я говорил об этом только одному человеку Фортескью, управляющему деррингфордовским банком. Зять прислал мне чек на полную сумму, и я зашел в банк, чтобы обналичить его.
А кассир?
Нет. Я имел дело только с Фортескью, я зашел в его личный кабинет. Там я отдал ему чек, а он вызвал кассира и велел ему принести деньги.
Значит, никто не видел, как вы обналичили чек?
Никто.
А здесь, в вашем доме, вы не упоминали об этом?
Уверен, что нет, заверил Грегори.
Даже миссис Грегори?
Нет.
Хм-м! Это немного усложняет дело, если только сам Блейк никому ничего не сказал. Фортескью, конечно, молчал.
Детектив снова заглянул в блокнот.
В котором часу вчера пришел Блейк? спросил он.
Сразу после часа дня.
И сколько времени он оставался здесь?
До пяти с небольшим. После ланча мы обошли ферму. Затем мы вернулись назад и выпили чаю. Я проводил его до ворот.
Хорошо, тогда если он сразу отправился домой, то, чтобы добраться до того места, в котором он был найден, ему потребовалось примерно полчаса. Конечно, это зависит от скорости, с которой он шел. А теперь послушайте. Допустим, убийца все обдумал заранее, и
Конечно, все было преднамеренно, прервал его фермер, вы же так считаете, не правда ли?
Я пока что ничего не считаю, возразил детектив, в таких вопросах опасно делать преждевременные выводы. Я могу только предполагать, но не стоит верить во все версии. Но, в любом случае, вы хорошо знаете местность, так что я хочу задать вам вопрос. Допустим, убийца притаился, ожидая жертву и зная, где она пройдет. Но мог ли он узнать, в какое время будет возвращаться Блейк?
Вряд ли.
Вот именно. И это значит что, затаившись в холмах, он должен был какое-то время ждать. Я, кажется, нашел место, в котором он прятался, и с которого стрелял. Но если это так, то у него был не очень большой обзор. Я имею в виду, что он не мог увидеть приближение Блейка, и заметил его только, когда он был всего в паре сотен футов. Если вам нужно увидеть появление человека из Олдерхерста, и заметить его издалека, то где бы вы встали?
Ответить легко. Могу указать вам точное место. Вы заметили, что по эту сторону рощи Стрейкера пересекаются четыре дорожки? Да. Первая ведет в Литтл Митфорд, вторая сюда, третья в Рамсден, а последняя на север, по направлению к Деррингфорду. Вот там бы я и остановился. Оттуда можно увидеть добрых полмили дороги в Олдерхерст, а также наблюдать за всеми другими направлениями, а если бы вы заметили, что кто-то идет, вы бы легко спрятались в роще Стрейкера.
Спасибо, это может быть полезно, ответил Хорн, сделав пометку в блокноте. Вы можете рассказать что-нибудь еще?
Грегори с минуту подумал. Затем он сказал:
Не знаю, важно ли это, но я припоминаю, что Блейк упоминал о том, что собирается к отъезду.
О! Я должен взять это на заметку! воскликнул детектив. Конечно, мы должны выяснить о Блейке все, что только возможно. Мы должны найти мотив убийства. И порой мотив заставляет все пересмотреть, даже если первоначально все казалось очевидным.
Все было так: в следующий вторник здесь встречаются даунширские охотники, и я рассказал об этом Блейку. Он ответил, что любит верховую охоту с собаками, но сейчас у него нет лошади. Поэтому я пригласил его и предложил ему верховую прогулку. Но он ответил, что был бы рад, но собирается ненадолго уехать, возможно, на следующий день.
«И перед отъездом он захотел получить наличные, подумал Хорн. Хм. Стоит ли это чего-нибудь?».
Спасибо, сказал он вслух. А теперь я могу увидеть миссис Грегори и гувернантку, а также горничную, которая принесла чай?
И без детей? поднимаясь со стула, спросил Грегори. Я не хочу их пугать.
О, нет. Хотя вы можете как-нибудь расспросить их, не рассказывали ли они кому-нибудь, может, какому-то незнакомцу, о мистере Блейке.
Навряд ли, чтобы незнакомцу! Их здесь вообще не так много, а тем более зимой. Вы хотите увидеть всех разом?
Если можно, то сначала только миссис Грегори.
Вскоре фермер вернулся вместе с женой, милой женщиной с приятными глазами и цветом лица, которое от природы не нуждалось в косметических ухищрениях. Грегори быстро объяснил ей, кто такой Хорн, и почему он пришел.
Ах, это ужасно! воскликнула миссис Грегори. Так страшно думать, что он вышел из нашего дома навстречу смерти! Правда, я была не знакома с ним и видела его лишь единожды, но, конечно, это ужасный шок.
Хорн сочувственно кивнул.
Догадываюсь, что вы чувствуете, сказал он. Не возражаете, если я задам один-два вопроса? Мы хотим выяснить, кто знал о том, что вчера он должен был прийти сюда. Мистер Грегори говорит, что упоминал об этом вам более недели назад. Вы не помните, не говорили ли вы об этом кому-либо?
На мгновение миссис Грегори задумалась.
Насколько мне известно, нет, ответила она, хотя, конечно, я могла кому-то сказать, не придавая значения.
Вот именно. Мистер Грегори сообщил мне, что гувернантка и одна из горничных присутствовали во время разговора о мистере Блейке. Можете рассказать что-нибудь о них, прежде чем я опрошу их?
Фанни, горничная, деревенская девушка. Мы хорошо знаем ее семью. Мадмуазель Клер с нами около года. У нее превосходные рекомендации.
Как я понимаю, она иностранка?
Да. Француженка. Она из Биарриц.
Ну, сперва я поговорю с Фанни, если можно.
Фанни оказалась простой, наивной и не слишком сообразительной девушкой. Хорн не смог вытянуть из нее ничего особенного за исключением того, что она, вероятно, рассказала кухарке о том, что ожидается гость. Но точно она не помнила.
Мадмуазель Клер была маленькой нарядной француженкой, около тридцати лет от роду, смышленой и живой. Она бегло говорила по-английски. Когда детектив рассказал ей об убийстве, она сцепила руки и испуганно воскликнула:
Ah, ciel! Но это ужасно, месье!
Хорн взглянул на нее. Он объяснил, что собирается задать важный вопрос, а затем спросил, не упоминала ли она кому-либо о предстоящем визите Блейка.
Ах, нет, месье, ответила она, не думаю, что я говорила об этом с кем-либо. Зачем? Я не была с ним знакома, и его приход не волновал меня.
Вы никогда прежде не видели его?
Возможно, задать этот вопрос сыщика побудила легкая бледность, проявившаяся на лице француженки. Прежде, чем ответить, она замешкалась.
Думаю, я видела месье Блейка. Когда он был здесь на dejeuner, я подумала, что видела его.
В самом деле? И где?
Поблизости от моего дома, месье.
А где это?
В Байонне.
Вы видели его в Байонне?
Нет, месье. Я видела его в Андае. В Андае живет моя тетя, раньше я у нее жила, и думаю, что два или три года назад я видела месье Блейка он рисовал на пляже.
Вы не можете рассказать что-нибудь о нем?
До вчерашнего дня я никогда не говорила с ним, месье, покачала головой француженка.
Понятно. Ну, большое спасибо.
Через пару минут детектив уже ехал обратно из Олдерхерста на велосипеде Райнера. Он призадумался. Он не был удовлетворен беседой с мадмуазель Клер. У него появилось впечатление, что она знает больше, чем говорит. На перекрестке Хорн встал с велосипеда. Грегори был совершенно прав. С этого места был хороший обзор, особенно в направлении Олдерхерста. Отчасти поросшие травой тропинки были полупротоптаны. Хорн наклонился, обследовал землю, и его поиски были вознаграждены он нашел огарок спички.
Если, размышлял он, тот парень закурил здесь трубку, то он мог обронить и немного табаку. В любом случае, приступим!
Он встал на четвереньки и прочесал траву вдоль тропинки. И вот он наткнулся на небольшой кусочек табака, упавший в трещину в земле. Это был как раз тот сорт трубочного табака, который он ожидал найти. Он был маленьким, но было видно, что это табак грубого помола.
Он сел на велосипед и, довольно хмыкнув, двинулся к Литтл Митфорду, но тут же остановился, воскликнув от досады. Что проку в его находке? Если убийца, согласно его предположению, после выстрела спустился к жертве, чтобы забрать деньги, и при этом обронил немного пепла из трубки, то как же получилось, что в траве на склоне не осталось его следов? Эти мысли озадачили Хорна, пока он ехал в Литтл Митфорд.
Глава V
Выражаясь викторианским языком, полковника Чадлингтона, старшего констебля Дауншира, можно было назвать «очень элегантным человеком». Высокий и худощавый, одет с иголочки и, в отличие от многих современных полицейских, походил скорее на дилетанта, нежели на военного. У него было чисто выбритое симпатичное лицо с характерным носом, ленными темными глазами и ртом, способным выразить самую лучезарную улыбку. Седые волосы были ровно причесаны и разделены пробором.
Его манеры были мягки, вежливы и немного самоуничижительны, что производило на незнакомцев впечатление, будто они имеют дело с глуповатым и добродушным человеком. Полковник был холостяком и проживал в Редборо главном городе графства. Его дом был симпатичным и со вкусом обставленным. Стол, за которым он принимал небольшие группы гостей, свидетельствовал о том, что полковник был знатоком гастрономического искусства. Его библиотека была комнатой начитанного исследователя. Фактически, в полковнике Чадлингтоне не было ничего, что заставило бы поверить, будто он имеет какое-либо отношение к криминологии, хотя все полицейские Дауншира высоко ценили его способности.
Телефонное сообщение вызвало его в Литтл Митфорд, куда он прибыл на собственной машине, и теперь он сидел в удобном кресле в кабинете Джозефа Блейка и курил сигарету отборного качества. Он уже побеседовал с суперинтендантом, сержантом Крэнли, Райнером, который к данному моменту уже вернулся в деревню вместе с доктором. С последним полковник тоже побеседовал, и теперь доктор занимался вскрытием. Чадлингтон увиделся и с миссис Флитни, экономкой, а также двумя служанками, которые посчитали его «очень приятным джентльменом». Он даже нашел время на прогулку к дому священника и выслушал там рассказ мистера Мертона. Сейчас на столе возле него лежала телеграмма, полученная от Френка Блейка, брата убитого. Тот сообщил, что выезжает.
Детектив-сержант Хорн только что вернулся с холмов и теперь рапортовал. Присутствовал и суперинтендант. Полковник Чадлингтон выслушал Хорна, лениво куря сигарету и изредка перебивая его вопросами. Когда детектив окончил рассказ, полковник сказал:
Прекрасно, Хорн, прекрасно! Не думаю, что вы могли бы сделать большее. А вы подумали о том, чтобы позвонить управляющему деррингфордского банка и уточнить номера банкнот? Очень хорошо. Суперинтендант, вы увидите, когда они поступят в обращение. Точно. Я обязан самостоятельно осмотреть место преступления; но, Хорн, я не думаю, что смогу дополнить ваши выводы. Скажите, какое впечатление на вас произвела та юная француженка?
Думаю, она знает про Блейка больше, чем говорит, сэр.
О, да. Ну, полагаю, мы должны взять ее под наблюдение. Суперинтендант, поручите эту работу Энсти? А вы уверены, он снова обернулся к Хорну, что в траве не было следа того, как убийца спустился к телу после выстрела? Он ведь забрал деньги.
Ни малейшего, сэр.
Хм! Он мог пойти иным путем по короткой траве.
Должно быть, он так и сделал, сэр.
Ах! Весьма занятно. Нам нужно определить, из местных ли он. В любом случае, кажется, он знал, что Блейк пройдет этой дорогой, хотя мы не должны так уж сильно опираться на это.
Но, сэр, разве это не очевидно? спросил суперинтендант.
Ошибочно всегда верить в очевидное, вздохнул полковник Чадлингтон, хотя, конечно, большинство в это верит. Здесь Галилей пошел против всех он хотел показать миру, что очевидное было ошибочным.
Толстяк-суперинтендант улыбнулся, хотя и не понял мысль. У старшего констебля была привычка высказывать непонятные идеи.
Теперь, продолжил полковник, взгляните на карту, он указал на большую карту района, разложенную на столе. Он принес ее с собой. Если убийца из местных, то есть вероятность, что далеко он не убежал. Это было бы слишком заметно. Но если он не из местных, то какое направление он скорее всего выбрал? Начнем с перекрестка, полковник указал в точку на карте. Итак, Хорн?
Навряд ли в Олдерхерст, сэр, как навряд ли и сюда. Он мог спуститься в Рамсден. Прошлой ночью он мог сесть только на один поезд на юг. Или же он мог пойти на север, в сторону Деррингфорда и выйти на дорогу в Редборо.
Хорошо. Сделаны запросы в Рамсден, а также по всей линии от Деррингфорда до Редборо. Теперь
Полковник внезапно замолчал и выглянул в окно.
Кто этот человек? спросил он.
Суперинтендант выглянул наружу. В саду копал большой, неуклюжий человек.
Я и не подумал о садовнике, продолжил полковник. Полагаю, мы должны опросить его так же, как и домашних.
Многого вы не добьетесь, рассмеялся суперинтендант. Я его знаю. Это деревенский дурачок.
Но, во всяком случае, он сохранил какие-то характеристики нашего общего предка, заметил полковник.
Я не вполне понимаю вас, сэр.
Адам был взят из земли. А этот парень копается в ней. Только взгляните на него, снова рассмеялся суперинтендант.
Это одно из тех немногих занятий, на которые он способен, сэр. Да и то лишь рывками. Местные нанимают его для садовых работ, но забавно, что он не может трудиться больше пары часов в день в одном и том же саду.
Но он не обязательно настолько глуп, как о нем думают. Может, он любит разнообразие. Держите его... нет, я выйду и поговорю с ним. А затем я хотел бы увидеть того браконьера. Он ведь неподалеку?
Да, сэр. Я пошлю за ним.
Как зовут нашего земледельца? спросил полковник, направляясь к выходу.
Херридж, Иосия Херридж. Но все зовут его Чудиком, и он больше привык к этому прозвищу.
Иосия Херридж поднял глаза, когда старший констебль подошел к нему. Его лицо было большим и круглым, взгляд пристальным, а нижняя губа оттопыривалась, тогда как рот был приоткрыт. Херридж был одет довольно своеобразно, впрочем, его гардероб составлялся сердобольными соседями, а не им самим. На нем были вельветовые брюки (слишком короткие для его роста); ярко-оранжевый, но успевший испачкаться пуловер; потрепанная визитка, которая когда-то была черной и служила кому-то из фермеров выходным костюмом; а также круглая церковная шапка, некогда венчавшая голову священника.