Оливер наклонил голову и посмотрел на Питера через плечо Кет. Тот, будто боялся, что Кетрин больше никогда не будет прежней. Оливер выгнулся из-за плеча Кетрин, ожидая хоть какой-то реакции от Питера, но тот ушел в себя и отвернулся, казалось, что еще чуть и он разрыдается. Кетрин подняла руку, положила ее на плечо Оливеру, чуть сжала ладонь и пробормотала над его ухом:
Если я тебе мешаю любоваться на Питера, то я запросто могу пересесть, думаю, несколько агентов позади нас, которые свербят дыру в моем затылке, не откажутся от такой компании. Она намеренно проговорила все слова громче, чтобы соседи их услышали и чуть обернувшись, подарила надменную улыбку, сидящим позади коллегам.
Те покраснели как спелая малина и сглотнули.
Агент Робинсон. В голос пробормотали они.
Кет откинулась обратно на свое сиденье, удовлетворенно посмотрела на истошно выдохнувшего Оливера, покачала головой, наморщив нос. Оливер нехотя поднялся со своего места и посмотрел на коллег. Он надеялся, что их неудобное замешательство, длившееся последние пару месяцев пройдет в теплом краю, и они вернутся к тому, с чего начали, то есть к попытке возрождения. Но надежда рушилась с каждой секундой, обломками разлетаясь вокруг.
Кетрин хотела еще что-то добавить, но в этот момент руководитель их группы громогласно привлек к себе внимание.
А подробности нам расскажет агент Гордон.
Кетрин резко обернулась, как реагирует собака на команду дрессировщика, и испуганно посмотрела на мужчину, вышедшего из зала.
Майкл. Еле слышно прошептала она, почувствовав теплую, влажную ладонь Питера, инстинктивно сжавшую ее руку на подлокотнике кресла.
Сейчас на нее устремилось сразу три пары глаз: бездонно карих, теплых шоколадных и лунно-серых, каждые из которых смотрели по-своему. Оливер с участием и сожалением, Майкл с ехидством и надмением, Питер с заботой и благоговением, укутывавшем как одеяло зимней ночью.
Итак, коллеги
Речь Майкла наполняла зал, как вода пустой кувшин, горным ручьем разливаясь по слушателям, громыхая и перекатываясь, как водопад. Но Кетрин слушала, но не слышала, видя лишь дьявола в строгом обличье, чьи губы шевелились, словно нашептывали соблазнительную мантру грешнику. Она даже не заметила, когда его проникновенно-вдохновленная речь закончилась, очнувшись лишь от ощущения тяжелой, но в то же время нежной руки Питера на своем плече. Его глаза говорили обо всем: о ненависти к Майклу, о заботе о ней, о сожалении о случившемся, о намерении наказать виновного, о самобичевании.
Но Кет, не принимавшая жалости, даже от себя самой резко дернула плечом и отстранилась, будто ошпарилась.
Все нормально, Марлини. Сквозь зубы процедила она. Только время шуток ушло.
Она развернулась на каблуках и гордо прошагала из зала. Ничего в ее внешности не указывало на истинности переживаний. Любая эмоция, мимика, поза были бы слишком мелкими, жалкими и скудным воплощением реальной внутренней бури, замешанной на страхе, тоске, сожалении и осознании чего-то неизбежного.
***
Необозримая пустыня, обнажившая свою рыжую красоту перед редкими свидетелями, простиралась на многие километры, скорбя над авантюристами, оставшимися в ее мертвом гареме навечно.
Племя кочевников остановилось за высокими песчаными холмами, скрываясь от посторонних глаз. Их шатры были покрыты тонкими коврами, сплетенными из тугих шелковых ниток, а изнутри устланы бамбуковыми циновками. Ковры выцвели на палящем солнце и их когда-то яркие цвета и замысловатые орнаменты слились в серо-малиновые пятна с бурыми ожогами. Циновки протоптались и растрепались, а опоры шатров, чуть покосились от постоянного перетаскивания с места на место.
Несколько молодых мужчин стояли перед самым высоким шатром с каменными лицами охраняя вход в него; еще пара человек кормили загнанных лошадей, привязанных неподалеку и жадно пивших из длинного деревянного корыта. Один бросал в котелок свеженарезанные овощи и травы и еще двоевдали ото всехчистили оружие.
В шатре старейшины, напротив входа, были разбросаны пухлые подушки разных цветов, с кисточками на кончиках; в центрепод световым отверстием под потолком был выложен круг из камней, а рядом с входомлежанка из свернутых ковров и тюков.
Мужчина склонился над старой книгой с промасленными, пожелтевшими от времени страницами, в черном кожаном переплете с позолоченными уголками.
И сказал Господь Моисею: пойди к фараону и скажи ему: так говорит Господь: отпусти народ Мой, чтобы он совершил Мне служение; если же ты не согласишься отпустить, то вот, Я поражаю всю область твою жабами; и воскишит река жабами, и они выйдут и войдут в дом твой, и в спальню твою, и на постель твою, и в домы рабов твоих и народа твоего, и в печи твои, и в квашни твои, и на тебя, и на народ твой, и на всех рабов твоих взойдут жабы.
Он оторвался от чтения и выжидательно посмотрел на посетителя.
Я пришел сказать, что задача исполнена. Скоро они пострадают от своей Хекет. Нечистая богиня с лягушачьей мордой слепила ихона их и погубит. Проговорил вошедший в шатер молодой кочевник в стандартном темном балахоне.
На поясе у него были повязаны кривой меч, и два странных серпа с крестообразной рукояткой. Такой же серп был повязан на поясе у каждого челна племени и у старейшины. Последний вытащил оружие из-за пояса и опустил его в бронзовую чашу с красным вином, которая стояла на деревянной подставке рядом с книгой. Он несколько раз помешал вино серпом и вытащил его.
Чаша божественной благодати наполнилась кровью и скоро они поймут, что корабль жизни ведет их не к тому порту, а кормчий сбился с пути. Проговорил старейшина, смотря, как вино капает с остроконечного серпа на раскрытую книгу. Несколько багряных капель образовали извилистый овал с рваными краями вокруг надписи на древнем языке.
И сказал Господь Моисею: скажи Аарону: простри руку твою с жезлом твоим на реки, на потоки и на озера и выведи жаб на землю Египетскую. Аарон простер руку свою на воды Египетские; и вышли жабы и покрыли землю Египетскую.
***
Кет уже переоделась в тонкую льняную пижаму небесно-голубого цвета в тонкую посеребренную полоску и собиралась лечь в постель, когда в дверь ее номера аккуратно постучали. Она посмотрела на часы. 11-30. Только один человек может заявиться к ней в такой час. Конечно, только что она видела еще одного, кто мог бы пойти на такой отчаянный шаг, но не думала, что Майкл вел бы себя так глупо.
Женщина с неохотой поплелась к двери, но как только открыла ее, то заметила не совсем обычных посетителей. Кроме Питера и Оливера, которых, видимо, тоже вытащили из постели, и куратора их группыстаршего агента Маннерса, с ними стояли те двое мужчин, которые накануне посещали доктора Месбаха.
Кетрин удивленно приподняла одну бровь и, быстрым взглядом осмотрев посетителей, заметила, что они как-то странно смотрят на нее. Только через минуту до нее дошло, что она стоит перед ними в одной пижаме. Но она, собственно и не рассчитывала на такую делегацию в столь поздний час.
Девушка взглянула на напарников, поймала волнующийся взгляд Оливера и, молча распахнула дверь шире, тем самым приглашая войти.
Я только накину халат. Коротко сказала она, шлепая босыми ногами по ковру, и будто нарочно не собиралась торопиться надеть на себя что-то.
Конечно, мисс Робинсон. Простите за такой поздний визит, но это производственная необходимость. Извинился высокий мужчина в черном костюме.
Ее напарники по-прежнему молчали, но это-то и напрягало больше всего. Обычно и Марлини, и Уинстер были более разговорчивы. Кет оценивающе посмотрела на мужчин и потом перевела взгляд на агента Маннерса.
Итак, протянула она, выжидая когда, наконец, кто-то соизволит с ней поделиться.
Агент Робинсон, у нас есть особое поручение для вас. Преслащенным тоном заговорил старший агент.
Кетрин спокойно восприняла эту информацию, даже бровью не повела.
Это мистер Эскер Насер и Джамал Халфани. Представил старший агент двух незнакомцев. Они из Службы общей разведки.
Кетрин мягко ответила на рукопожатия мужчин и снова посмотрела на Питера. Тот напряженно сжал кулаки, положив их на колени. Когда ее взгляд снова обратился к старшему агенту, тот продолжил.
Вы, наверняка, уже слышали, что за последние пару недель в Каире произошло несколько смертей от сепсиса.
Кетрин, краем уха, слышавшая эту информацию на совещании, медленно кивнула.
Хорошо, дело в том, что у нас есть подозрения, что их отравили. Пояснил высокий мужчинаЭскер Насер.
Это связано с ближайшим приездом министра? Благоразумно предположила Кет. И, как я понимаю, это и есть цель нашего визита. Прикрыть религиозные или псевдорелигиозные теракты, пока министры делят планету на военные амбары?
Она села рядом с Питером на край кровати и еще раз искоса посмотрела на мужчину. Тот все еще озадаченно осматривался в комнате, словно впервые видел всех присутствующих и вообще не понимал своего места здесь. Кетрин попыталась найти ответ в глазах второго напарника, но Оливер, будто абстрагировался от происходящего, витая где-то в своих мечтах.
Все умершие были чиновниками министерства обороны. Уклончиво ответил один из агентов разведки.
Кетрин оставалось только кивать, поглощая информацию.
Что требуется от нас? Поинтересовалась она.
Мы забрали все тела и должны будем провести еще несколько экспертиз для установления причин заражения. Ваша задачапомочь нам в обеспечении безопасности и предотвращении рецидивов. В тоне агента Джамала было что-то недоговоренное и таинственное. На этот раз сама Кетрин настороженно посмотрела на него, напряженно выпрямившись и исподлобья посмотрев на старшего агента. Тот смущенно отвел взгляд, сделав вид, что рассматривает нечеткую фотографию Каирской мечети на стене.
Разведка хочет сказать, что мы не должны быть посвящены в детали операции, но при этом от нашей работы зависит безопасность нескольких десятков, а, может, и сотен людей.
Марлини впервые заговорил с того момента как они оказались в номере Кетрин. Его голос дребезжал от негодования и раздражения, от которого костяшки на пальцах побелели до цвета волос перигидрольной блондинки.
Агент Марлини, это государственная тайна, которую я не имею права раскрывать. Попытался оправдаться Джамал Халфани, но Питер только скривился в сардонической усмешке и пощелкал пальцами у рта.
Бла-бла-бла. Принеси тоне знаю что, иди тудане знаю куда. Оливер вступил в диалог с дразняще-негодующей интонацией.
Кетрин понимающе, но предупреждающе посмотрела на него, чуть приподняв руку, и чтобы успокоить Питера попыталась положить ее ему на колено, но увидев несгибаемый профиль напарника, тут же обрушила ее на кровать.
Мистер Уинстер, думаю, что Ваша ирония сейчас не уместна. Одернул его агент Маннерс.
Оливер посмотрел на него как на прокаженного.
Кто сказал, что я иронизирую? Его тон поднялся на несколько децибел, и Кет изо всех сил хотелось заткнуть уши и выставить всех из своего номера.
Сэр, попыталась успокоиться она, думаю, что этот вопрос лучше обсудить утром. Если нашим коллегам из разведки нечего больше добавить, то будьте любезны покинуть этот номер.
Она поднялась на ноги и вытянувшись по струнке встала перед мужчинами. Ее до боли в пояснице раздражала неуместная таинственность спецслужб, которая, обычно, приводила только к новым жертвам, но никак не к решению проблемы.
Те окинули ее повелительным взглядом, но ничего не сказав, только кивнули, выйдя из комнаты. Питер и Оливер, собравшиеся уйти следом, были остановлены одним решительным движением руки женщины, бросившей на них властный взор, пригвоздивший их к месту моментально.
Вы бы лучше остались, коллеги. Предупредила она.
***
Утро наступило слишком рано, после полуночного разговора по душам и плана действий за спинами разведки. Если уж они решили сохранить таинственность, то агенты отплатят им тем же. Кетрин уснула только в пятом часу утра и отлепилась от подушки, будто была приклеена к ней тянучкой. Она вышла из своего номера на завтрак и, только закрыв за собой дверь, тут же натолкнулась на Майкла.
Ну, здравствуй, Кет.
Майкл буквально светился адским светом, будто только что выбрался из преисподней.
Агент Гордон. Учтиво кивнула она, хладнокровно заглянув ему в лицо.
Майкл усмехнулся, но за ехидной ухмылкой терялось съежившееся состояние неуверенности.
Он ненавидел ее, она сломала ему жизнь, лишила его работы в Бюро, преградила путь в карьере, разорвала отношения с бывшими коллегами и друзьями. Но он любил ее. Она делала его счастливым, она дарила ему нежность, она улыбалась ему, ее он сжимал ночами в объятиях, целовал ее, на его плече она засыпала под утро.
Было неожиданностью увидеть тебя здесь.
Его голос был хриплым и глухим, а интонация скакала от слова к слову, будто он хотел сказать одно, а говорил другое.
Не мне одной. Безучастно заметила Кетрин.
Ну, как видишь, не у тебя одной есть связи. Я тоже на что-то гожусь.
В этом я никогда не сомневалась.
Их словесная перепалка напоминала пинг-понг и Кетрин знала, что все равно проиграет, судьи и трибуны куплены, а ей лучше уйти. Если ты покинул матч, формально, ты не проиграл. Женщина качнула головой и уже развернулась, чтобы уйти, но быстрое прикосновение Майкла остановило ее.
Кетрин.
Женщина перевела взгляд с его ладони, сжавшей ее руку на глаза, наполненные чем-то незримым и загадочным, чего Кет еще никогда не видела.
Агент Гордон, меня ждут напарники. Женщина высвободила руку из его захвата, аккуратно, будто обращалась с бомбой замедленного действия. Если у Вас есть кое-какие поручения, Вам лучше обратится к моему непосредственному начальству.
О, раньше ты не особенно интересовалась мнением начальства. Уколол он. В отличие от отца. Знаешь, он многое поставил на карту, заняв пост заместителя директора.
Кетрин сузила глаза и прошипела:
Что ты знаешь о моем отце?!
Ее лицо приблизилось к нему и Гордон резко усмехнулся.
Многое. Ты даже не представляешь сколько. Растягивал он каждое слово, смакуя их как любимые конфеты. Например, я знаю, чьи приказы на самом деле он выполнял.
Робинсон с размаху ударила Майкла по щеке, оставив только звон после пощечины.
Ублюдок!
Гордон смущенно отпрянул, оторопело посмотрев на ускользающую фигуру женщины.
Ты еще не знаешь всей правды, агент Робинсон. Крикнул он ей вслед.
***
В кабинет высокопоставленного чиновника постучал и, получив разрешение, вошел молодой человек со свитком на подносе.
Сэр, Вам вновь эти послания. Объяснил он.
Что? Опять? Воскликнул чиновник и, подойдя к молодому человеку, схватил письма, быстро перебирая их, нашел нужное. Это был лист бумаги, сделанный по старинной методике, свернутый и перевязанный черной лентой.
Чиновник быстро развернул его и, бегло пробежавшись глазами по тексту, рухнул на стул, стоящий у стола.
Позови ко мне, сухо произнес он, обращаясь к секретарю: сам знаешь!
Уже через две минуты в кабинет пришли двое советников, каждый из которых внимательно прочел послание, после чего на их лицах появилось суровое и обеспокоенное выражение.
Это уже третье послание, Мохаммед. Нужно что-то делать. Начал один, протягивая сверток мужчине.
Завтра прибывает американец. Нам нужна спокойная обстановка. Продолжил второй.
Я и без вас знаю, что нужна спокойная обстановка! Рявкнул чиновник. Мы расставили усиленные наряды полиции на улицах. Я надеюсь, они смогут обеспечить спокойствие в городе. К тому же за безопасность его взяли ответственность на себя их федералы, так что, по крайней мере, это облегчает нам задачу. Проговорил чиновник.
Хорошо. С людьми можно договориться. Но они уже перешли к убийствам. Сказал первый советник.
Я знаю. Чиновник погрузился в свое кресло и опустил голову.
Отравленная вода и те смерти. И мы тоже не верили в них, но они появились и, что теперь? Эти они обещают! И одному Аллаху известно, что это может означать! Они натравят на нас новые беды? Добавил второй.
Я знаю. Мы просто должны подготовиться. Вот и все. Мужчина немного успокоился. Тон его голоса смягчился и стал плавным: Раньше мы воспринимали это как глупые шутки, но теперь я верю в серьезность этих угроз, но эти послания дают нам шанс подготовиться.