Зачем? Зачем? Что с вашей расой?не замечая ничего вокруг, Блич смотрел в пустоту и тёр с силой виски.Ведь сказано же во всех добрых книгах: если хоть мизинчик торчит из болота, хватай, помоги выбраться... а здесь... он даже не толкает в болото, он роет его сам, наполняет трясиной и приглашает пройтись.
А эта стриженая у вас что, дурочка?насмешливо спросил Чернеш и загоготал.
Помогла вернуться Бличу в реальность Эрет. Она просто поцеловала его и прижала к себе. Мальчик припал щекой к её высокой груди, как к святыне. Тепло девичьего тела согрело закоченевшую душу, и подросток улыбнулся.
Они просто разные, эти люди. Мы тоже разные, но не настолько. Люди разные совсем-совсем. Есть такие, как эта мразь, которой нет оправданий. А есть такие, как Эрет.
Фу! Как вам не стыдно! Девочка с девочкой милуется! Ну, ничего, добьём шкур, возьмёмся и за таких как вы оригиналок. Всех научим нравственности!
Ни слова о нравственности!вспылила привратница.На нас много грехов, а у кого их нет, но на большинстве нет крови. А на тебе кровь десяти человек! И сотни покалеченных жизней. Ты не увидишь рассвета, Чернеш, так что, зря скалишься.
Кажется, до Чернеша дошло, что избиением не ограничиться. И тут он заметил одно лицо мужского пола, и решил, что в нём спасение.
Сударь! Не знаю кто вы, но вы мужчина, как и я, и неужели вы дадите этим продажным...
Не смей!перебил принц Лар, брезгливо скривив губы.Не смей называть себя мужчиной. Ты выбрал в противники женщин, и воевал с ними с неистовством взбесившейся росомахи. Как по мне, так ты не мужчина. Яслушать музыку. Мне даже противно смотреть на тебя. Бедный граф... что будет с его страной, когда это новость... Лучше не думать.
Принц, прихрамывая, ушёл. За ним потянулись девушки. Остались только те шесть, которым движение «Нравственность» изуродовало жизнь. Привратница увела Блича и Эрет в свою пристройку и там общими усилиями они избавили мальчика от платья.
Мог бы и разорвать, я бы не обиделась. Всё равно хотела от него избавитьсятам что-то с застёжками, его сложно снимать. Оно дармовоепо карману потеря не ударит.
Блич грустно вздохнул, Эрет развела руками.
Те девушки... они увидят меня... поймут, что Эрет нарушила правила, привела своего парня.
Ой, мальчик. Им сейчас не до этого,махнула рукой привратница и зачем-то сложила в платок несколько кастетов, щипцы, хирургическую пилу и садовые ножницы.
Она улыбалась, словно собиралась на бал, но глаза её жестоко блестели.
Мы тут закончим одну беседу о нравственности и бесстыдстве. Прошу тебя, мальчик, не оглядывайся, не смотри, что мы будем делать.
Блич охотно поверил, что ему не стоит этого видеть, и, поцеловав Эрет, убежал, не оглядываясь.
Привратница вышла к девушкам, и они стали обнажаться. Чернеш сразу осклабился.
Шкуры они и есть шкуры. Ругались, плевались, а потом всё равно потекли. Ладно, порадую вас. Развязывайте.
Не мечтай. Это будет для тебя ночь большой боли, но не боли удовольствия,сказала привратница, тоже сняв платье и сорочку.Просто мы не купаемся в роскоши, как мнится таким вот ханжам. У нас мало одежды, а кровь тяжело отстирывается.
Она стала раздавать содержимое платка. Чернеш попятился.
Жаль, что не успел... протолкнуть закон Очищения. Но ничего, за мной придут другие.
Девушки заинтересовались, что за закон. Чернеш со смелостью обречённого поведал, что его организация хотела предложить герцогу принять правило пожизненной стерилизации с помощью колдовства, оплату услуг волшебников возьмёт на себя «Нравственность», всех продажных и ещё нескольких категорий подданных.
Ничего личного, мои милые шкурки. Просто надо улучшать человеческую породу. Только достойные люди достойны иметь потомство. А если пьяный нищий оседлает пьяную шкуру, то какую пользу обществу принесёт получившийся ублюдок?
Что?!хором крикнули девушки.
Они подтащили Чернеша к стене и заставили слушать звук виолыХромоножка начал новый концерт, в этот раз сольный.
Ты слышишь, как играет сын продажной и нищего пьяницы? Слышишь?! Найди сына порядочной женщины и уважаемого человека, который так хорошо знает виолу!
Звуки были, действительно, чарующие, и даже такой злодей, как Чернеш не мог не прочувствовать этого.
Как?! Сын... сын такой... как вы....
И тогда, это было видно по его лицу, к Чернешу пришло запоздалое... нет, ещё не раскаяние, но уже сомнение в собственной правоте, уверенности, что есть порядочные люди, которым можно всё, и безнравственные, с которыми можно всё. С этого сомнения у подобных моралистов начинается дорога к очищению. Но только времени пройти этот путь Чернешу уже никто не собирался давать.
Кастет по рёбрам заставил Чернеша упасть на колени, а затем садовые ножницы сомкнулись на его ухе.
Ааа!
Девушки заткнули ему рот кляпом, чтобы он не испугал детей, не привлёк их внимание к окнам, и продолжили наказание.
Чернеш умирал медленно и мучительно. Умирал очень некрасиво под самую красивую мелодию, которую только можно извлечь из виолы.
Когда трава под окнами побурела, а Чернеш затих, привратница свистом позвала бродячих собак, обитавших в парке, и они набросились на изуродованное тело.
А девушки, смыв кровь, оделись, и вернулись в «Королевство грёз». И, словно ничего и не произошло, играли в карты и обсуждали изысканным языком архитектуру несуществующих замков и выдуманные приёмы у королей.
Глава седьмая. Весь мир идёт на меня войной!
Ночь ещё не кончилась. У ворот парка Блич наткнулся на Виклора и Секретаря. Сказать, что он был удивлён, значит, ничего не сказать. Виклор вёл себя как ни в чём не бывало, словно ни с кем и не ссорился пару часов назад.
Братец Блич, в таких башмаках не походишь по лесу. Вот тебе шикарные разбойничьи сапоги, как раз на твою ножку. Не украл. Один юнец вышел из стаи, когда Секретарь стал звать обратно в лес, решил попробовать себя в мирной жизни. И сапоги, новые совсем, попросил отдать кому из новичков.
А когда ты попадёшь в лес,дополнил Секретарь,у нас есть чудо-портной. Он сошьёт тебе куртку вольного стрелкасамый лучший фасон из всей разбойничьей одежды!
И да, куртка вольного стрелка зелёного цвета, но для тебя сошьют из лазоревого и белого,подняв указательный палец к небу, сказал король Волк.Видишь, ты всего один раз обмолвился, что любишь эти цвета, а я не забыл.
А под курткой ты будешь носить,продолжал соблазнять жизнью в лесу его друг,Ну... попробуй угадать что? Эльфийскую кольчугу! Самую настоящую эльфийскую кольчугу! Никакие стрелы и арбалетные снаряды не страшны! Единственный экземпляр не то, что в герцогстве, во всём королевстве!
Она у нас уже года два, но носить некому,добавил подробностей Виклор.Всем или мала, а что хотите, эльфы не только мордой, но и телосложением подростки, или по рангу не положено. Мы решили её оставить, если найдётся мальчик, который будет достоин титула принца Тропы... ну, после того, как я стану королём Тропы. И вот, я стал королём... И ты ещё не понял, кто станет принцем Тропы?
А какой принца Тропы ждёт меч, ох, какой меч!заохал второй зазывала, явно не знавший, что Блич при желании может сделать своей тенью из самого дешёвого клинка самое страшное оружие.Настоящий зачарованный клинок! Не спрашивай, каких трудов стоило его похитить у мага. Путешествующего эльфа ограбить было значительно проще. Ты слышал, поэт? Зачарованный клинок! Ты хоть понимаешь, что это такое? Сам король Тропы ходит с простым фальчионом и в кожанке со стальными вставками. А принц облачится в эльфийскую кольчугу и повесит на пояс зачарованный меч!
Блич больше не мог это слушать. Он зло засмеялся и сказал:
Хватит, паяцы! Что вы со мной, как с маленьким? На твою ножку... Мне шестнадцатый год, у меня давно не ножка, а нога! Нет, вы ещё конфетами меня заманите, а?
Секретарь смущённо спрятал за спину какой-то кулёк. Виклор вернул в свою сумку высокие сапоги, шагнул вперёд и взял Блича за руку.
Братец, у нас мало времени. Всё сказанноечистая правда. Меч ни разу не был в деле, мы его берегли на продажу, кольчуга, это не сказки про металл эльфов, выдерживает арбалет с десяти шаговмы проверяли.
Подарите всё это другому юноше!вырвавшись, крикнул Блич.Более достойному. Который не будет вас позорить, переодеваясь в женское платье.
А я не видел, как ты переодеваешься в женское платье,спокойно сказал Виклор.Значит, для меня ты не нарушал Кодекса. Слепая масть не катит.
А если я скажу, что, действительно переодевался?
А я тебе не поверю,без особых усилий выкрутился Волк.Моё вольное право.
Я никогда не лгу, король дураков!
А мне никогда не лжёт сердце каторжанина. И оно не верит тому, чего не видели глаза.
Блич опять засмеялся, ещё злее, чем первый раз, решительно повернулся к королю Волку спиной и пошёл в направлении, где, как ему думалось, был Купеческий мост.
Через две минуты мальчик обернулся. Зазывали из лесных отрядов ночной армии не отставали.
Чего вам надо?
Это тебе чего надо? Сдохнуть?Виклор помахал каким-то листком.Награду за твою башку королевский расследователь увеличил в десять раз. Те, старые листки, уже сорвали бойцы Ока, не знаю, по чьему приказу. А новые неизвестные люди клеили сегодня с полуночи. Ты понимаешь? За меня, самого Волка, живого или мёртвого, и то больше пяти тысяч никогда не давали, а за твой котелок вдвое больше! Тут последний тюфяк вообразит себя охотником за головами. Ты обречён, если останешься в городе.
Ага. Как в одной старинной балладе поётся: если продан ты кому-то с потрохами ни за грош, нет надёжнее приюта, скройся в лес, не пропадёшь,блеснул знанием разбойничьей поэзии Секретарь.
Да уж лучше сдохнуть, чем жить в одном лесу с вашей сладкой парочкой!огрызнулся Блич, даже не подозревая, сколько оскорбительных коннотаций содержится в этой фразе для живущих каторжно, и ускорился.
Виклор обогнал его и перегородил дорогу. Вынул нож. Блич отступил на шаг. Виклор протянул нож рукояткой вперёд.
Хватит, Блич! Если я кого-то назвал братом. Не братком, а братцем, братом, это навсегда. И ты второй человек, которого я удостоил подобного обращения. Да, братья иногда ссорятся, порой даже отрекаются друг от друга в запале. Но это не настоящее отречение, это просто гневные слова. У тебя же есть брат двоюродный. Ты же с ним ссорился?
Так? Никогда! Ти такое не скажет. Чего ты мне нож тычешь?
За морем есть земля, которая называется Орда. Там живёт народ орки, не слышал? Так вот, однажды я встретил одного необычного орка, проповедника очень странный веры, он маскировался под очень высокого человека и так путешествовал. Я в итоге остался ему кое-что должен, но это не беда, ему должен, такое ощущение, весь мир. Его тело было покрыто шрамами, а речи мудры даже с точки зрения Секретаря...
Быстрее!
У орков, он рассказал, есть обычай «извинение воина». Ты даёшь тому, кого несправедливо обидел, нож, и он волен или оставить тебе лёгкий порез или вонзить клинок прямо в сердце. Я прошу тебя...
Да иди ты со своими сказками!
Мальчик выбил нож у короля разбойников и попытался обойти его. Ничего не вышло.
Блич... я не могу оставить тебя здесь на верную погибель. Я и сам рискую. За тебя объявлена награда королевским сыщиком, а менядолг чести убить любому каторжанину. Труп Бия уже нашли. Мои парни пробились с боем. Почти все выходы перекрыты. Остался один. Но и там в любой момент могут поставить засаду. И тогда только через ворота, мостя дорогу трупами стражников. Но у стражников алебарды.
Блич решил, что раз ему не дают пройти, сменить тактику. Он демонстративно сел на землю и обхватил колени. Как мог показывал, что он лучше просидит здесь всю жизнь, чем сделает хоть шаг в их компании.
Блич... если ты разрешишь тебя спасти, увести из города... Я... я даю клятву каторжанина, настоящую клятву, поверни голову, я делаю знамение каторги... что верну тебе сестру. Дядюнет? Режь меня, убивай, но буду стоять на своём: трава должна расти, солнце светить, стражники дохнуть. Я от них вдоволь натерпелся ещё подростком, так что, никогда не поверю, будто есть среди них люди. А сестрицу верну.
Соглашайся, поэт,добавил Секретарь.Как там в той же песне... Все, кто загнан, неприкаян только в вольный лес бегут. Кто ты здесь? Беглец и изгой. Одинокий и беззащитный. Пойдёшь к родным?там ждёт засада. Не пойдёшьтем более, обречён. А в лесу ты будешь принцем Тропы, почитаемым и уважаемым разбойником по кличке Безжалостный. С зачарованным оружием и собственной армией. И спасти хотя бы сестру лучше, чем не спасти вообще никого.
Блич скрипнул зубами так громко, что испугал белку на ближайшем дереве. Проклятие. Они ещё шантажировать сестрой будут! Да, он меня спас, но есть же предел!
Мальчишка вскочил и ударил навязавшегося в братья парня. А затем начал в бешенстве душить. Не как Секретарь, пальцами, а как научился ещё маленьким у кузена Ти. Прыгнув на спину, заправив ноги, обхватив горло локтем, изолировав одну руку.
Сволочь! Ты знаешь, как меня оскорбил? Знаешь, как мне противно гадать, где он меня успел потрогать? Знаешь, как досадно понимать, что я сам пришёл к нему в лапы? Знаешь... Что ты вообще знаешь, кроме своего идиотского кодекса?! Неправедно ему! Нашли праведника! Один ханжа девчонок губит, второй, праведник, с сотней трупов на совести, маскарадом тыкать будет! Куда ни плюнь, в святого попадёшь! Достали!
Виклор не делал даже попытки освободиться, а Секретарь даже попытки помочь. Вместо этого он наклонился над названным братом и, не заботясь, слышны ли его сентенции на фоне криков Блича, назидательно подняв палец, разглагольствовал:
Вот видишь. Второй у тебя появился брат и ведёт себя точно так же, как и первый. Значит, причина не во мне, а в тебе! Если первый брат душит за шею, и второй брат душит за шею, значит, причина не в братьях, а в шее. Точнее, той дурной башке, которую она носит.
Блич почувствовал, что разбойник обмякает, и, испугавшись, снял удушение. Когда Виклор пришёл в себя, мальчик согласился его простить.
Путь к тайному ходу превратился в опасное приключение. На каждой третьей стене уже красовался перечёркнутый знак короля Тропы и знак Смотрителя в чёрном квадрате.
Если и попадался в столь поздний час путник, то из солдат ночной армии, все в чёрных одеждахтраур по Бию. И каждый с фанатичным воплем «На ножи убийцу Смотрителя!» стремился убить мужчину в волчьем жилете. Выбросив затупившийся фальчион, Виклор бился, вооружившись тесаком и дагой, а Секретарь взял на себя роль метателя ножей. Когда у парня закончились свои клинки (вынимать из тел времени не было), он взялся за ножи с пояса Викки.
В перерывах между схватками, Виклор объяснял, прямо на бегу, свои нынешние взаимоотношения с каторжанским кодексом.
-...Да, я понял, что тамсплошное лицемерие. Но всё равно буду жить по этому Кодексу. Пока не выработал свой собственный или не нашёл подходящую мне мораль где-то ещё. Пойми, Блич. Таким как я, лучше жить по несовершенным, плохим правилам, чем остаться хотя бы на день без них. Я страшный человек, поверь, действительно, страшный. Знаешь, какое я прозвище носил до Волка? Прирождённый Убийца! Так что, не стоит делать меня ещё опаснее для окружающих, оставив хотя бы на день без жизненного стержня.
То, что навязавшийся в братья парень страшный человек, у Блича и так сомнений не было. А сейчас он в этом только ещё раз убедился.
Король Волк убивал легко и просто, а там, где ранил, не добивал только потому, что торопился. И, главное, Виклора совершенно не смущал факт, сколько народа хотели его смерти.
Однажды Блич услышал одну балладу. Её железный ритм на всю жизнь впечатался в сердце, а рефрен он иногда повторял как заклинание. Подросток был уверен, что эту песню написал не человек, а его соплеменник. Тот, кто навеки лишён своего собственного мира, а в мире людей каждый рассвет вынужден воспринимать как вызов на бой. Ибо этот мир не принимает тебя. И тебе, миролюбивому и доброму, не понимающему самого понятия война, приходится защищаться.
Весь мир идёт на меня войной,тоскливо повторял припев гениальной песни Блич, скитаясь между городами и странами. Весь мир идёт на меня войной,шептал, вынужденный ночевать с профессором и сестрой прямо на улице, потому что в одной из гостиниц притаился охотник. Весь мир идёт на меня войной,горько констатировал, вспоминая бойню в Фаэтоне, когда не все люди приняли участие в избиении общины Теней, но только один единственный встал на их защиту.
Да, Найрус всегда был с ними. Но, как учит физика, очень малым расстоянием можно пренебречь и назвать его точкой. Относительно того сколько людей было готово встать на их с сестрой защиту, а сколькоразорвать, растерзать на части, узнав правду про Чуму... да, они были совсем одни, а против них воевал весь мир.