Он объяснил про пожилую пару на берегу, про подозрения Лэйбернов, про то, что он рассказал об этом только Ферсону и Шерману, и рассказал Ферсону только для того, чтобы избежать расспросов полиции.
Если говорить о полиции, сказал он, это должна решить ты и Дебби Энн.
Он болен, Майк. Он так болен!
Я знаю.
Чтобы чтобы сделать ей так больно Она такая милая. Она бы никому не сделала больно. Скажи мне, Майк. Неужели он способен совершить подобное?
Теперь самое время рассказать ей все, подумал он. Мы добили ее, и она стоит на коленях. Теперь ударим ее ногой в лицо. Расскажем о ее сладкой маленькой дочурке. Хватит, Роденски. Пора.
Я не знаю, почему он это сделал, Мэри.
Это так бессмысленно!
Факт заключается в том, что он это сделал. И с ней все будет в порядке.
Но подумай о психологической травме, Майк.
Я не собираюсь размышлять об этом.
Куда он поехал? Прямо к той женщине, Роули?
Вероятно.
Мне не следовало уезжать, Майк.
Здесь я согласен. Ты права. Тебе не следовало уезжать.
Они говорили еще, но разговор был бессмысленным. Они еще выпили, но это ее нисколько не успокоило. Наконец он уговорил ее, что приготовит для них что-нибудь поесть. Он сказал, что знает, где что находится, и сможет сделать чертовски хорошую яичницу. Он вместе поели. Она помогла убраться, потом позвонила в больницу, чтобы узнать о состоянии Дебби Энн, и скоро пошла спать. Майк отправился к себе в комнату и написал письмо сыну. Прогулялся по пляжу. Дул влажный восточный ветер, вокруг луны светился ореол. Это был тяжелый день. Он чувствовал себя слишком усталым, чтобы о чем-то думать. В постели он остро ощутил, что совершенно вымотался. Мэри была в дальнем конце дома. Он задумался, спит ли она. Он надеялся, что спит.
Глава 10
В понедельник телефон начал звонить с самого раннего утра. Сочувствующие соседи. В равеннской газете появилась заметка, такая короткая и неопределенная, что только возбудила любопытство.
«Миссис Дебби Энн Хантер из Райли-Ки, дочь миссис Трой Джеймисон, вчера в полдень была срочно отправлена в больницу Равенны после несчастного случая. Сообщают, что ее состояние удовлетворительное».
~~~
После того как она три раза сняла трубку сама, Мэри проинструктировала Дюрельду принимать все поступающие телефонные звонки и отвечать, что миссис Джеймисон в больнице.
Один раз звонили Майку. Он снял трубку на стенном телефоне около кухонной двери и узнал негромкий хрипловатый голос сразу же, как только Ширли сказала:
Майк, это ведь отдельная линия, да?
Я так думаю. Да.
И у меня отдельная. Майк, весь Ки гудит. Говорят, что это Трой избил ее. Она сильно пострадала?
Он дал краткий отчет о повреждениях.
Она вздохнула, потом произнесла:
Я слышала еще кое-что. Говорят, что Мэри уехала потому, что Трой развлекался с Дебби Энн.
Какие милые, чистые мысли возникают порой у людей.
Мне кажется, тебе не стоит их слишком винить. Но я подумала, что это может дойти до тебя, и мне не хотелось бы, чтобы ты решил, что я
Я бы не подумал так.
Спасибо, Майк. Вчера мне целый день было не по себе. Как-то жутковато.
Вчера у меня был один из самых длинных дней в моей жизни.
Если я что-нибудь могу сделать
Я тебе скажу, детка. Спасибо, что позвонила. Мы сейчас уезжаем.
Они приехали в больницу чуть позже девяти. Ее отдельная палата располагалась на третьем этаже. Сэм уже осмотрел больную и оставил сообщение для Мэри, что она, похоже, в довольно сносном состоянии и он планирует операцию на следующее утро.
Можно ли мистеру Роденски тоже зайти к ней? спросила Мэри дежурную медсестру.
Насколько я знаю, да, ответила сестра.
Иди к ней одна, помотал головой Майк. Так будет лучше.
Я хочу, чтобы ты пошел со мной. Пожалуйста.
Хорошо.
Дверь была приотворена. Майк постучал. Специальная сестра впустила их, представилась, сказала, что пациентка чувствует себя получше, и ушла, попросив их оставаться в палате не больше десяти минут.
Кровать Дебби Энн была приподнята на несколько дюймов. Левая сторона ее лица выглядела ужасно. Порванная кожа была зашита, голова забинтована. Все разбухло, было темно-красного, болезненного цвета. Глаз был закрыт опухолью. Нос безобразно вздулся. Один угол рта тоже опух. Челюсть вправили на место и приклеили пластырем. Палец был загипсован. На шее у нее была неуклюжая шина. Ее серо-голубой глаз уставился на них, страдальческий полный горечи.
Ох, бедное мое дитя! вырвалось у Мэри. Бедная моя милая девочка! Она подвинула стул ближе к кровати и взяла в обе руки левую руку Дебби Энн. Ты чувствуешь себя просто кошмарно?
Ужасно себя чувствую, мамочка. Высокий голосок казался совсем слабым. У меня все болит.
Майк стоял позади стула Мэри. Единственный глаз девушки не был лишен выражения. Он был настороженным и внимательным. Майк вдруг осознал, что Дебби Энн не знает, что именно он рассказал Мэри, и имеет все основания тревожиться.
Это просто жуткий, зверский, немыслимый поступокто, что он сделал с тобой. Я думаю, он хотел таким образом сделать больно мне, дорогая.
Ты его видела, мамочка?
Нет, дорогая, не видела. И когда увижу, я скажу ему все, что я думаю о обо всем этом.
Я остановилась, потому что хотела поговорить с ним, и и вдруг совершенно неожиданно у него появилось на лице страшное выражение а потом как будто что-то вспыхнуло и и я очнулась здесь. Я подумала он выстрелил мне в лицо но сестра сказала Она медленно закрыла единственный глаз.
Милая! С тобой все в порядке?
Глаз так же медленно приоткрылся.
Со мной все в порядке.
Почему он ударил тебя? У тебя есть какие-нибудь догадки?
Единственный глаз быстро метнулся к Майку, потом в сторону. Он знал, что она получила ответ на свой немой вопрос. Он почувствовал, как его мышцы напряглись.
Я я не хотела тебе говорить, мамочка. Мне стыдно.
За что тебе стыдно? Ты должна рассказать мне.
Девичий голосок прерывался, казалось, шел откуда-то издалекаее дикция была нарушена из-за поврежденной челюсти. Ей приходилось говорить сквозь сжатые зубы.
Ширли и я поехали в субботу вечером на вечеринку к Хатчасонам. Потом мы вернулись домой. Мы немного выпили. Дома были Майк и Трой, они тоже пили. Мы как бы стали продолжать Трой был уже хорош. Потом мы пошли гулять на пляж Трой и я. И он сказал пошли посмотрим на «Скиммер» в лунном свете. И мы пошли чтобы поискать, нет ли на борту чего-нибудь выпить. Когда он схватил меня, я подумала это вроде шутки. А потом поняла, что это не шутка. Кажется, я кричала. Но Ширли и Майк слушали пластинки. Мне было слышно музыку. «Начнем сначала». Он сорвал с меня одежду. Она валяется у меня в шкафу на полу. Перед тем как он наконец меня отпустил, он заставил меня пообещать, что я никому не скажу. Он пригрозил, что убьет меня. Майк и Ширли тогда уже ушли. Вчера я поехала покататься, чтобы как следует обо всем подумать и я решила что расскажу. Но сначала я хотела узнать сожалеет ли он о том, что произошло. Я его увидела, и он не стал со мной говорить. Так что я вышла из машины и встала прямо перед ним. Я сказала мы вместе должны тебе все рассказать, мамочка. А он ударил меня. Вот почему он меня ударил. Я думаю, он хотел убить меня. Она издала долгий, прерывистый вздох, а потом сделала то, что должно было показаться Мэри жалкой, трогательной попыткой пошутить. Если это и есть изнасилование довольно трудно сделать то, что обычно советуют, расслабиться и получить удовольствие.
Мэри поднялась так резко, что стул повалился на колени Майка. Она повернулась с невидящими глазамиее лицо приобрело цвет грязного мелаи бросилась к дверному проему. Майк посмотрел на широко открытый серо-голубой глаз. В его выражении он прочел самодовольство, издевку, удовлетворение.
Сука! тихо произнес он и поспешил вслед за Мэри.
Он догнал ее в холле, у стола рядом с лифтами. Она пыталась позвонить по телефону. Дежурная сестра возражала. Мэри не обращала на нее внимания и требовала соединить ее с городом. Когда ей дали связь, она набрала «ноль», подождала мгновение и сказала:
Соедините меня, пожалуйста, с полицией.
Майк наклонился и нажал на кнопку, оборвав связь. Она посмотрела него в дикой ярости.
Не вмешивайся!
Сначала мне надо поговорить с тобой.
Убирайся от меня! Она оттолкнула его и снова набрала «ноль».
Майк сделал глубокий вдох. Жестко и уверенно он выхватил трубку из ее руки и одновременно сильно ударил по щеке левой рукой, сильнее, чем намеревался. Она слегка покачнулась. Яростный напор исчезее глаза отразили внезапное просветление человека, выходящего из шока.
Почему ты
Он повесил трубку и схватил ее за предплечье настолько крепко, что по ее губам пробежала чуть заметная гримаса боли. Он притянул ее ближе к себе и сказал:
Неужели у меня есть хоть одна причина, чтобы лгать тебе? Он изобразил гнев лицом и голосом.
Нет, но
Я хочу поговорить с тобой до того, как ты натворишь непоправимого.
Но его следует
Позвонишь туда через пятнадцать минут, если тебе этого захочется. Как мы можем спокойно поговорить наедине, сестра?
Процедурная сейчас свободна. Вторая дверь направо.
Он повел Мэри по коридору, толкая ее впереди себя, и закрыл за собой дверь.
Когда она повернулась к нему, он увидел, что она снова готова разъяриться.
Я знаю, что ты близкий друг Троя, Майк, но ты не можешь покрывать его в подобной
Заткнись! Ты здесь для того, чтобы слушать, а не спорить. Я не защищаю Троя. Черт с ним, с Троем. Я пытаюсь удержать тебя от того, что тебе совсем не на пользу, удержать от публичного скандала. Девчонка того не стоит. Она лжет. И она будет продолжать лгать тебе этим своим идиотским детским голоском, а если дело когда-нибудь дойдет до суда, то любой тупой адвокатишка, которого Трой захочет нанять, разнесет ее показания вдребезги.
Но
Я знаю, что произошло на самом деле. Ширли Макгайр это знает, и Трой знает, и Дебби Энн знает. А ты не имеешь ни малейшего представления о том, что произошло, так же как о том, что она из себя представляет. Вчера вечером мне не хватило духу. Мне следовало рассказать тебе о том, что случилось. Она устроила это представление, потому что поняла, что я тебе ничего не сказал.
Как ты можешь говорить с такой ненавистью о бедном ребенке
Будешь ты меня слушать или нет? И все время помни, что я не держусь ничьей стороны. Я просто невинный прохожий, в которого все постоянно стреляют.
И он рассказал ей. Он знал, что не сможет сделать этого деликатно, потому что тогда она откажется ему поверить. Это должна была быть шоковая терапия. Резкие слова. Факты. Он выложил все. Про ее игру с банными полотенцами. Ее рассказы о Робе Рэйнсе. О ее репутации в обществе. О ее лживости, Он всегда хорошо запоминал диалоги, то, как люди особенным образом связывают слова между собой, так что его пересказы всегда были убедительны. И после того, как он в красках изложил ей историю двух своих визитов на «Скиммер III», он повторил свои разговоры с Ширли, с Дебби Энн за завтраком и, наконец, с Троем.
Мэри была раздавлена. Она сидела на больничном стуле и, опустив голову, смотрела на зеленые плитки пола.
Проверь, все это правда, сказал он ей. Обычно говорят, что жена или муж обо всем узнают последними. Черт, родители обо всем узнают последними! Я насмотрелся на это. Я видел таких в суде. Они стоят там, ничего не понимая, и твердят судье: «Но Томми всегда был таким хорошим мальчиком». Или «Джейни всегда была такой милой и вежливой со всеми». Дебби Энн совершенно наплевать на то, что она тащит тебя в жуткую грязь, когда требует, чтобы ты подала в суд за изнасилование на своего собственного мужа. Она думает только о том, чтобы поквитаться с Троем за то, что он избил ее. Она вовсе не беззащитная маленькая деточка, Мэри. Извини. Она женщина, вышедшая замуж и разведенная, праздная, пустая и, боюсь, порочная. Обожание, которым ты ее окружила, вовсе не было полезным ни для тебя, ни для нее.
Он остановился. Она сидела неподвижно, только пальцы перебирали подол юбки.
С тобой все в порядке?
Она подняла голову и посмотрела на Майка. Ее лицо выглядело отупевшим, опухшим. Линии около рта стали глубже.
Неужели у меня нет ничего? Совсем ничего?
~~~
Она провела с дочерью несколько больше времени, чем он предполагал. Майк начал беспокоиться. В фургоне стало так жарко, что он вышел и встал в тени большой пальмы на краю стоянки.
Когда он увидел, что она идет, зрелище это заставило его приободриться. Она шла широкими шагами, с высоко поднятой головой, солнце ласкало ее гладкие темные волосы и усталое лицо. Она двигалась с такой стремительностью, что на расстоянии ей можно было дать не сорок два, а двадцать пять. Но когда она подошла ближе, возраст стал все-таки заметен. Когда женщина входит в пору зрелости, ее красота становится совершенно иной. Мэри шла, высоко задрав сильный подбородок, рот ее имел такое выражение, как будто бы она попробовала что-то несвежее.
«Это выражение задетой гордости, подумал Майк. Она мужественный человек».
Он пошел с ней в ногу.
Извини, что я так задержалась, сказала она. Я наткнулась на Сэма в лифте. Ее будут оперировать завтра. Хирург посмотрел на рентгеновские снимки и сказал, что считает возможным заново собрать ее скулу так, что лицо не будет перекошено. Сотрясение мозга незначительное. Результаты анализов хорошие.
Они сели в машину и поехали на юг в сторону Ки. Он чувствовал, что она расскажет о разговоре с Дебби Энн, когда решит, что готова к этому. И она созрела только в половине третьего. Он болтался в воде в сотне футов от берега, когда заметил, что она стоит на песке в юбке и блузке, прикрывая глаза от солнца. Он быстро поплыл обратно, изо всех сил стараясь выглядеть не слишком неуклюже, и вышел на берег около нее, пытаясь втянуть живот.
Я сделала все эти чертовы телефонные звонки, Майк. Я сейчас собираюсь обратно в госпиталь.
Я буду готов очень быстро.
Нет, я поеду одна. Она криво усмехнулась. И закончу работу.
Закончишь? переспросил он и выбил воду из уха ладонью.
У меня все еще есть маленькие сомнения, Майк. Мне нужно убедиться. Так что я воспользовалась одним из ее орудий. Ложью. Я дала ей понять, что сообщила о Трое в полицию. Она была в восторге. Я села и попросила ее вспомнить детали. Я заставила ее повторить эту мерзкую историю. Она сама себе противоречила. Я изображала доверие, пока у меня лицо не свело от вранья. Тогда я показала ей! Я сказала, что не звонила в полицию и не стала бы звонить. Я назвала ее лгуньей. Я сказала, что, если бы она не была в таком состоянии, я сама избила бы ее. Она вела себя вызывающе. Заявила, что сама сообщит полиции. Я сказала: что ж, вперед! Она может звонить в полицию, и я позабочусь, чтобы Троя судили, и добьюсь того, чтобы ты, я, Ширли и Трой свидетельствовали против нее. Я сказала ей, что тогда у Троя будет основание подать против нее гражданский иск и он сможет отсудить у нее большую часть тех денег, которые она так любит. Когда она начала плакать, я снова превратилась в любящую мать. Мое сердце рвалось к нейнаперекор всему. Я сказала ей, чтобы она не пыталась каким бы то ни было образом свести счеты с Троем, объяснила, что она вела себя очень плохо, что она совершила чудовищную вещь и что ей нужно сейчас думать только о выздоровлении. Я поцеловала ее в лоб и ушла. Я нашла ее медсестру и предупредила, что некоторое время Дебби Энн будет очень расстроена. Я была с ней так холодна, Майк! Так жестока с моей деткой. И так близка к тому, чтобы расплакаться прямо перед ней. Но я не могла себе этого позволить. Я знаю, это был страшный шок. Она смотрела на меня своим единственным жалким глазком, как будто никогда прежде меня не видела.
Может быть, и не видела.
Если она будет достаточно хорошо себя чувствовать, когда я приду, я поговорю с ней как следует, по-женски. Как женщина с женщиной, а не как мать с дочерью.
Ты просто ребенок, Мэри.
Нет, Майк. До тех пор пока мне не станет очевидно, что бороться бесполезно, я буду за нее бороться! Мне это вовсе не просто. Невероятно тяжело снять завесу с глаз и по-настоящему взглянуть на собственное дитя и увидеть нечто, от чего тебе станет стыдно. Я могу навязать тебе неприятную работенку?
Конечно.