Две добродушные здоровые женщины, скучавшие по своим мужьям, и двое одиноких мужчин, которых снова ждали казармы. Их отношения длились весь остаток госпитальной жизни.
Трой и Майк хорошо понимали друг друга и как бы по уговору больше не говорили друг с другом о верности и изменах после того, как у них завязались отношения с Марти и Лиз. Они просто приняли эту ситуацию. Трой проводил с девушками больше времени. Майк уже писал тогда яркие репортажи о мельбурнской жизни и проталкивал их через цензуру, а Трой потешался над ним, называя бобром.
В ночь накануне возвращения Майка на позиции в темноте спальни Марти роняла слезы ему на грудь, но не слишком много и не слишком долго. Она плакала, не издавая ни звука. Он вернулся в Мельбурн через восемь месяцев, но в той квартире жили другие люди. Они рассказали, что девушки возвратились в Брокен-Хилл, что муж одной из них был убит, но которой именно они не знали.
В 1943-м Майк на три недели ездил в Штаты, но, когда родился Томми, он снова вернулся на острова. Шел уже 1944 год, и это была уже совсем другая война, потому что к тому времени все уже знали, как она закончится. Нельзя было быть уверенным, что доживешь до конца войны, но, как она закончится, уже было известно.
Однажды в офицерском клубе Майк снова увидел Троя.
Это был один из самых приятных моментов за всю войну.
Капитан Трой Джеймисон появился довольно поздно. К тому времени в клубе стало слишком шумно, чтобы разговаривать по душам. Они вышли в прохладную ночь и сели у доков, прихватив бутылку вина, чтобы не замерзнуть. Они проговорили полночи. Трой повидал уже очень многое. Он теперь не испытывал неловкости по поводу своего звания. Он потерял много своих людей. Это редко случалось по его вине. Но он многих спас, и это всегда было результатом его действий, его приказов.
Они сидели на том же самом месте со следующей бутылкой, когда разнеслась весть о том, что все кончено. В течение получаса шестьсот кораблей в их районе и большинство наземных орудий салютовали в небо яркими огнями. В ту ночь погибли еще двадцать человек, и праздничные залпы сделали их смерть особенно трагичной.
~~~
Кажется, вы дышите, проговорила девушка.
Майк, испугавшись от неожиданности, перекатился со спины на живот и уставился на нее. Она сидела, скрестив ноги, на песке возле его полотенца, одетая в желтый купальник. Он так глубоко задумался, что ему понадобилось несколько засвеченных солнцем секунд, чтобы вспомнить, где он находится, и узнать в девушке Дебби Энн, хорошенькую дочку Мэри.
Привет. У меня замедленная реакция. Я снова был на старой войне.
Там, где вы с Троем познакомились?
Верно.
Он не мог избежать инстинктивной настороженности в отношениях с Дебби Энн. Он знал, что ей двадцать три, но она умудрялась выглядеть на пятнадцать. Она говорила тоненьким, высоким, детским голоском, и он подозревал, что делала она это намеренно. Ее звали Дебора Энн Доу до того, как она, не предупредив ни мать, ни отчима, покинула Уэллесли, чтобы на два года стать миссис Дэйси Хантер из Клюистона, Вирджиния. Трой рассказывал о ней Майку, когда они ехали на машине из Тампы. У Дебби Энн были собственные деньги от поместья Бернарда Доу. В прошлом августе она вернулась к ним, и через шесть месяцев, в соответствии с законами Флориды о разводе, она превратилась в миссис Дебору Доу Хантер.
Но она выглядела на пятнадцать лет, и она была очень хорошенькой. Весь ее облик обещал неприятности. Она была маленькой девочкой, со ржаво-белокурыми волосами и нежными, слегка припухлыми чертами лица. В ней чувствовался налет распутной насмешливости, сексуального цинизма. Она оставляла ошибочное впечатление пухленькой, несмотря на очевиднуюдаже на расстояниистройность.
По пути из Тампы Трой рассказывал:
Не знаю, как долго она у нас задержится, но Мэри счастлива, что она снова дома. Они вместе прожили у нас неделю в пятьдесят седьмом, когда проводили свой медовый месяц, продолжавшийся двенадцать недель. Мэри все это очень не нравилось. Хантеру было тогда где-то лет тридцать пять. Крупный красномордый тип. Путешествовал с кучей дорогостоящей ерунды. Стиль «бутылка в день». Названивал своим друзьям по всей стране. Протягивал Дебби Энн ремнем по попке каждый раз, когда она оказывалась в пределах досягаемости. Потом он снова увез ее на свою конскую ферму.
Почему они разошлись?
Она никогда не рассказывала. Думаю, сексуальная жизнь перестала быть ей в новинку, он ей надоел. Она будет получать хорошие алименты, пока снова не выйдет замуж.
Дебби Энн медленно соскребла жука, сидевшего на безупречной голени, и сказала, нахмурившись:
Я так понимаю, что папочка Трой ходил в героях. Или это всего лишь семейная легенда?
С ним было все в порядке. У него было отделение, а потом взвод, а потом рота, и каждый раз он этого заслуживал.
Как-то все не сходится.
Ему было двадцать три, когда я познакомился с ним, Дебби Энн.
О, я не имею в виду возраст. Я не глупа, Майк. Просто на фоне моего отца Трой, скорее, кажется мне ровесником. Мэри от этого вначале немного нервничала, когда выходила замуж за Троя, беспокоилась, что скажут ее друзья. Прошло два года, как умер папа, а ведь ему тогда было почти шестьдесят. Для меня он был скорее дедушкой. Я так никогда и не узнала его по-настоящему.
Я не знал, что между Мэри и твоим отцом была такая большая разница в возрасте.
Он женился на ней, когда ей было восемнадцать, и она родила меня в девятнадцать лет. Он был соратником моего деда в бизнесе. И он влюбился в Мэри. Он никогда не был женат. Все ожидали, что они разбегутся. Но все получилось иначе. Это был хороший брак, хотя мать однажды мне сказала, что не любила его, пока не родилась я. Во всяком случае, я вовсе не возраст имела в виду, говоря о Трое.
А что тогда?
Пропустим это. Я не могу объяснить. Как долго длилась вечеринка после того, как я ушла с Робом? Ты познакомился с Робом, не так ли? Роб Рэйнс, серьезный юрист. Я знаю его всю мою жизнь.
Помню, что познакомился с ним. Когда я ушел в час, вечеринка все еще продолжалась.
Роб привез меня домой около трех. Я боялась, что разбужу тебя, такой он поднял шум. Мы тебя не разбудили?
Я ничего не слышал.
Она вздохнула:
Мы уехали отсюда и отправились на какую-то чертову пляжную вечеринку. Раньше я обожала их, когда была юной и не имела никакого вкуса. Но теперь, думаю, я просто их переросла. Обугленное мясо и выпивка, которая отдает бумажными стаканчиками Тучи жуков, кто-то, пытающийся играть на гитаре похабные песенки Кого-то тошнит, а потом неизбежный финалпродолжительное купание нагишом в романтическом лунном свете. У меня такое впечатление, что я вся в отпечатках пальцев. Богом клянусь, что в какой-то момент мне показалось, будто Роб на полном серьезе пытается меня утопить, но на самом деле у него на уме была только попытка заняться в воде любовью. Он был хорошим мальчишкой, но теперь, конечно, стал весьма надутым и скучным типом.
Мэри говорит, вы практически выросли вместе.
Ну, это подходящая фраза, сказала она и ухмыльнулась. Майк видел, что она в самом деле была похожа на мать, но каким-то странным образом отпечаток силы характера и страстности в лице Мэри преобразовался в лице девушки в выражение самовлюбленности и потворства своим прихотям.
Хочешь послушать о моем бесшабашном прошлом?
Не так, чтобы очень, ответил он.
Она облизала губы.
Ты нравишься мне, Майк. Вот как это у меня было с Робертом Рэйнсом. Мне было пятнадцать, а ему девятнадцать, и у него была маленькая клевая яхточка «тистл» под названием «Диззи», и я была в команде на ее борту во время гонок в яхт-клубе. Мы обнимались, когда представлялся случай, не более того. И одним летним днемтогда как раз умирал папа, он очень долго умиралмы украдкой стащили бутылку белого рома, купили двух жареных цыплят и отправились на «Диззи» вниз по заливу, а оттуда через пролив Лошадиной Подковы в море. Этот мыс не был обстроен тогда, как сейчас, и «Диззи» пристала к берегу в весьма уединенном месте. Мы устроили там пикник, который потихоньку перешел в оргию. Когда кончилось действие рома, я вдруг обнаружила, что судьба моя хуже, чем смерть. Мы оба чертовски испугались. Я не отпускала его от себя, пока календарь не показал, что опасность миновала, а потом я позвонила ему и сказала, что больше никогда не хочу его видеть. Целый год я обходила мальчиков стороной. Да, мы практически выросли вместе. И теперь он многообещающий молодой юрист, и он не может понять, почему я вовсе не рвусь запрыгнуть вместе с ним в спальный мешок. Он не думает о женитьбе точно так же, позволь добавить, как не думаю об этом и я.
Она гибко поднялась на ноги и улыбнулась ему сверху.
Первая драматическая глава из жизни Деборы Энн, Девочки-Неудачницы. Будешь хорошо себя вести, я расскажу, что было дальше.
Такой сценарий никто не купит.
Почему же, сэр?
У меня есть предчувствие, что будет очень монотонно, я имею в видускучно выслушивать все это.
Ее глаза на мгновение сузились, прежде чем она взяла себя в руки и состроила ему гримаску. Она пошла вниз к воде. Он смотрел на ее покачивающиеся бедра, медово-коричневые плечи, узкую талию, выпуклость икр. Почувствовав, что она может обернуться и взглянуть на него, когда дойдет до края воды, он лег на песок, отказав ей в этом удовольствии.
Лысый старый мужик, думал он. Но для нее это ничего не значит. Это своего рода узость мышления, присущая ей. Есть бизнесмены, врачи и тому подобноеочень скучные люди, у которых нет никаких интересов за пределами их мирка. С ней то же самое, только ее мирэто секс. Призвание, побочное занятие и хобби. Намеренная и ненамеренная провокация. Ясущество в штанах, и, следовательно, я для нее добыча. Законная. Тот, на ком можно попрактиковаться. Исповедь этой девчонки была провокацией. Так же как и то, в каком виде она оставляет ванную комнату, которой пользуемся мы оба. Полной пара, духов и влажных полотенец. Бедный Роб. Она нехороший человек, Роденски. Не превращайся в жертву. Не иди у нее на поводу. И тонкие намеки здесь не помогут, потому что она на самом деле весьма глупа.
Он придумал способ дать ей что-то понять. У него получится. Он встал, собрал полотенце, коробку с сигарами и зажигалку и, не оглядываясь на залив, отправился в гостевое крыло, чтобы принять душ.
Глава 2
Большая веранда на стороне бухты в доме Джеймисонов была наполовину покрыта крышей и полностью огорожена. Маленький плавательный бассейн, размером примерно восемнадцать футов на шесть, занимал около трети имевшейся площади. Окружающая растительность выглядела роскошнопапоротниковые деревья, жасмин. Большая широколистная монстера дремала в пузатой кедровой кадке, вынашивая свой волокнистый плод. Мебель с широкими ручками была из красного дерева, табуреты представляли собой тубусы из бронзы, а маленькие стеклянные столики выбивались из общего стиля.
Теплым апрельским полднем стеклянные двери, которые отделяли гостиную от веранды, были распахнуты. На краю бассейна лежали яркие, выцветшие от солнца подушки.
Около бассейна стоял длинный стол, покрытый белой скатертью, на котором валялись стопки бумажных тарелок.
Вдоль берега бухты не было стены. Там росли манговые деревья, и некоторые из них были срублены, чтобы открыть великолепный вид на тихие воды и континентальный берег, находившийся на расстоянии мили, усыпанный пастельного цвета блочными домам. К северу от дома была построена стена и небольшая искусственная бухта, в которой яхта Джеймисонов, тридцативосьмифутовый «хакинс», стояла разгоряченная и белоснежная, поблескивая на солнце.
Стереосистема играла спокойную музыку, она доносилась из усилителей, спрятанных в гостиной.
Майк Роденски, голодный как волк, приняв в душ и переодевшись в свободные брюки и спортивную рубашку, так щедро наполнил свою тарелку, что испытывал чувство вины. Он плюхнулся в одно из больших кресел из красного дерева в уютном уголке и начал есть.
Через две минуты круглая загорелая женщина в оранжевых шортах, красной рубашке, соломенных шлепанцах, увешанная позвякивающей бижутерией, подошла к нему, неся с собой наполовину наполненный бокал «Кровавой Мэри».
Не пытайтесь вставать, мистер Роденски. Меня зовут Мардж Лэйберн. Я соседка. Мы живем на мысу чуть ниже. Мне ужасно жаль, что мы не смогли устроить вечеринку вчера вечером. Я одна из ближайших подруг Мэри. Она подвинула стул поближе и уселась. У нее была такая манера говорить, словно она задыхается. Он видел раньше такие же темно-коричневые глаза и через мгновение вспомнил где. В клетке для шимпанзе в зоопаркенапряженное и хищное любопытство, полное злобы и лукавства. Вы не считаете, что эти воскресные встречивеликолепный обычай, мистер Роденски?
Просто Майк.
Это ваш первый приезд во Флориду, Майк?
Первый.
Пожалуйста, продолжайте кушать. Все выглядит великолепно. Мы здесь живем уже пять лет, почти шесть. Чарлиэто мой мужзанимался банковским делом, у него случился сердечный приступ, и он ушел на пенсию, но вы бы этого не сказали, посмотрев на него теперь, хотя ему приходится проявлять некоторую осторожность. Вы в отпуске, Майк? О, извините. Это глупый вопрос. Мэри говорила мне, что вы недавно потеряли жену и они пригласили вас сюда, чтобы вы могли сменить обстановку. Мэри говорила, что вы занимаетесь журналистикой?
Занимался.
Вы с Троем познакомились в армии?
В морской пехоте.
Ну, в любом случае во время войны. Чарли был во флоте в Вашингтоне и занимался чем-то гражданским. Мне кажется, это для вас по-настоящему огромная перемена, Майк, оказаться на Райли-Ки.
После того, к чему я привык?
Здесь необычно, вы не думаете? Я называю это последним оплотом достойной жизни, и все же у нас здесь вовсе не официальная обстановка. Я имею в виду то, как мы живем здесь. Это скорее похоже на клуб. Вся северная оконечность мыса: Джеймисоны, и Лэйберны, и Клэйтоны, и Томли, и Карстейрсы, и Тэтчеры. Гас Тэтчер, он просто душка, в самом начале скупил здесь большую часть земли и теперь старается продавать ее только подходящим людям. И «Ки-клуб» расположен так удобно. Мы обычно заканчиваем там наши воскресные вечера.
Неужели?
Разве вы там еще не были? Это шаткое старое здание, набитое чучелами рыб, но еда там поистине божественная.
Все это похоже на жизнь одной большой счастливой семьи.
Что? Ах да. Совершенно верно, есть некоторые, кто не слишком охотно участвуют в нашей жизни, но здесь нет людей не нашего круга.
Этот старый миляга, этот Гас Как-его-там, как по-вашему, он продал бы мне клочок земли?
Вид у нее был испуганный.
Ну лучшие участки уже проданы, и земля становится просто ужасно дорогой. Последний проданный участок купила совершенно очаровательная пара по фамилии Краун. Он ушел по сто шестьдесят за фут, от Залива до бухты, так что им пришлось заплатить тридцать две тысячи за свои двести футов, и они скоро собираются начать строиться.
Мне столько не надо, Мардж. Только чтобы поставить трейлер.
Трейлер?!
Теперь их называют мобильными жилищами. Звучит гораздо более шикарно.
Но вы не сможете этого сделать! Здесь везде жилая зона Боже мой, вы бы никогда вы шутите, не правда ли?
Да. Я поддразниваю вас, Мардж. На самом деле я набит битком.
Что?
Набит битком. Деньгами по самое некуда.
В самом деле?
То, что называется «нувориш». Я неограненный алмаз. Золотое сердце. Я без ума от собак и ребятишек. Я буду ценным приобретением для Ки.
Она почувствовала себя очень неуверенно.
Вы в самом деле подумываете поселиться здесь?
Я просто смотрю по сторонам, детка. Скажем так. Разумеется, если я перееду жить в подобное место, я сменю фамилию на Роденс.
Вы грубите мне?
Я не хочу вас обидеть. Я думаю, вы могли бы дать мне пару советов: что здесь есть хорошего, чем можно заняться. Или этот ваш Чарли мог бы. Деньги должны работать, знаете ли.
Вы продали вашу газету?
А я никогда ею и не владел. Это было так, Мардж. Мой старик был настоящий жлоб. У него был магазинчик листового металла в Буффало, штат Нью-Йорк. Он был такой тупой, грубый и невежественный, что люди терпеть его не могли. И я не мог. Я ни разу не видел его с тех пор, как мне стукнуло шестнадцать. Но у него было хобби. Он покупал понемногу акции и складывал их. Я понятия об этом не имел. До тех пор, пока он не помер. Сумасшедшие акции вроде «Полароида». И «Электрик боут», и «Рейнольдс металс». И так интересно все совпало. В прошлом октябре моей жене ставят диагноз «рак», одна из скоротечных и безнадежных форм. К концу ноября деньги у меня совершенно кончаются. В середине декабря юристы из Буффало разыскивают меня, чтобы сообщить о похоронах старика, и неожиданно выясняется, что я стою несколько сот тысяч баксов. Я мог бы забрать их сразу же, но получил только через две недели после смерти жены. Теперь мои ребятишки учатся в «Мелфорде» в Вермонте и я битком набит деньгами, детка.