Она, как всегда, слегка подобралась и продемонстрировала мне все достоинства фигуры девушки из шоу, обладающей избыточной мимикой бровей.
Привет. Я хочу видеть Пегги.
Заходите, я ее позову, сказала она.
Ее голос был менее убедительным, чем внешность. Я чувствовал, что она сильно подавлена, и ее попытка выглядеть очаровательнойвсего лишь безусловный рефлекс.
Она отступила на шаг, и я вошел в дом. Слева я ощутил чье-то присутствие. Я начал поворачивать голову. Послышался какой-то тихий звук. Шлеп. Моя голова разлетелась на части. Ее куски, крутясь и свистя, полетели в мое детство. Оставшаяся часть тела стала медленно и плавно спускаться вниз по длинному и скользкому уклону. Куда-то, в густую тьму
Котенок, сидевший под верандой, заблудившийся, жалобно мяукающий, тоскующий по дому. Его слабый голос проник в мой сон. Я не хотел его слышать. Мне больше нравилось спать дальше. Но он продолжал мяукать, и вскоре среди его жалоб я различил свое имя. «О, Сэм! пищал он. О, милый!» Во сне мне это показалось правдоподобным почти. Некоторые котята умеют разговаривать, сказал я себе. Тут нет ничего особенного. Но здравый смысл возражал мне все упрямее, и скоро я начал выкарабкиваться из своей уютной черноты наверх, в тусклый мир, полный тошноты и боли.
Я лежал на спине, повернув голову направо. Я открыл глаза и в нескольких дюймах от себя увидел бетонную стену, освещенную тем бледно-серым светом, какой бывает на рассвете или в сумерках. Вся левая часть головы распухла от боли, и мне казалось, что мое ухо находится дюймов на десять дальше, чем должно быть. Я хотел осторожно потрогать этот участок черепа, но обнаружил, что обе руки у меня занемели и превратились в две связанные вместе бесчувственные болванки. Мне стоило больших усилий приподнять их так, чтобы я смог их увидеть. Они потемнели и распухли, крепко стянутые на груди в какую-то пародию молитвенного жеста при помощи пластикового шнура, который используется в удлинителях. Я поднял руки повыше, чтобы попытаться прикоснуться к левой части головы тыльной стороной своей правой руки. Рука ничего не чувствовала. Боль стала резче и острее.
Милый, раздался тихий голос.
Я попробовал медленно повернуть голову в другую сторону. Я увидел ее на полу в шести футах от себя. Она лежала, скорчившись, перекрученная шнуром, с лицом, искаженным от отчаяния. Я заметил одно окно, сквозь которое на пол лился тусклый свет. За ее спиной я различил садовые инструменты, электрический насос, напорные баки. Справа от баков, между ними и закрытой дверью, на полу плашмя лежал вниз лицом какой-то человек, он находился в тени, и я видел только его повернутые ко мне ноги.
С тобой все в порядке? произнес я глухим голосом.
Мне показалось, что я говорю со дна колодца. Самым бледным пятном в комнате были ее волосы. На ней было что-то вроде темно-синего сарафана. На грубом цементном полу ее кожа казалась еще нежнее. Здесь пахло затхлостью и ржавчиной.
Прости меня, прости меня, забормотала она и начала плакать.
Где мы?
Я трусиха, я жалкая трусиха, всхлипнула она.
Ты можешь подвинуться ближе?
Да я не хотела этого делать. Я боялась, что ты что ты умер.
Она напрягла тело, изогнулась и, отталкиваясь каблуками и локтями, придвинулась ко мне вплотную. Ей удалось, приподнявшись, поцеловать меня, потом она упала лицом мне на шею. Я почувствовал, как ее слезы обжигают мою кожу.
Я нашла следы от шин, прошептала она. Ветки на кустах были сломаны. Он поймал меня. Он поймал меня, Сэм!
Морис?
Я оказалась такой трусихой. Я хотела лгать ему в глаза, смеяться и все отрицать. Но он ударил меня. Господи, как мне было больно, Сэм! Я потеряла сознание, а когда очнулась, он ударил меня сноваужасно, со всей силы, и тогда я стала говорить взахлеб, Сэм, я стала рассказывать ему о нас. Слова сами вырывались из меня, и я выложила ему все, обо всех наших подозрениях. Теперь он все знает, Сэм. Мне так стыдно!
Тебе нечего стыдиться, Пегги. Пожалуйста, не думай об этом. Кто это там лежит?
Капитан Чейз. Он он мертв, Сэм.
Что случилось?
Он наверное, он меня услышал. Когда я кричала. Морис, кажется, не ожидал, что я могу кричать так громко. Он пришел потом началась ссора, и они его убили.
Они?
В доме появились двое мужчин, Сэм. Думаю, те же самые.
Где Малеры?
Они их отослали, Сэм. В большой машине. Я не знаю куда и зачем.
Становится темно. Где Черити?
В последний раз я видела ее сегодня в одиннадцать утра. Она была ужасно пьяна, раньше я никогда не видела ее такой по утрам.
А где находится это место относительно дома?
Где-то между гаражом и кухней.
Сколько времени мы здесь?
Меня притащили сюда около трех часов дня. А пару часов спустя принесли тебя, Сэм. Те двое мужчин. Они не положили тебя на пол. Они просто швырнули тебя. Это было ужасно и отвратительно.
С тех пор сюда кто-нибудь заходил?
Полчаса назад заглядывал один из них, тот, что ниже ростом. Я слышала, как второй называл его Марти. Он без конца курит сигары. И он все время напевает себе под нос, знаешь, начало этой старой песни «Любовь в цвету», каждый раз одно и то же. Он присел на корточки и стал обыскивать карманы капитана Чейза, а потом перешел к тебе и начал шарить по твоей одежде. Думаю, он был немного пьян. Я спросила его, жив ли ты. Он ответил каким-то смешком. Потом он подошел ко мне и и начал обыскивать меня. Он говорил мне всякие грязные вещи и все посмеивался, а потом ушел. После этого я стала плакать и звать тебя, пыталась понемногу подобраться к тебе, и тут ты очнулся.
Свет угасал слишком быстро. Я поднял руки к лицу и рассмотрел шнур, которым были стянуты мои запястья. Он был завязан так, что я не мог разглядеть узла. Я попросил ее спуститься немного ниже, чтобы она могла достать руками до шнура на моих руках. Я почувствовал мягкие и слабые прикосновения ее пальцев.
Сэм, я я не могу. Мои пальцы почти ничего не чувствуют. Знаешь, как в детстве, когда отморозишь на улице руки и потом не можешь расстегнуть пуговицы.
Передвинься выше, и я попробую развязать твой шнур зубами, милая.
Я с трудом повернулся к ней. Когда мне удалось дотянуться ртом до маленького твердого узла, я попытался ухватиться зубами за одни из его концов и ослабить узел. У меня ничего не вышло.
Здесь есть что-нибудь, чем можно перерезать шнур? спросил я у нее.
Сейчас слишком темно.
Инструменты должны быть там, в углу. Может быть, попробуешь туда добраться, милая, и посмотреть, что там есть?
Помоги мне сесть.
Я неловко ее подтолкнул и помог ей приподняться и сесть на полу. Она пересекла комнату в сидячем положении, упираясь каблуками в цементный пол и подтаскивая себя вперед. Это выглядело дико и нелепо, и смотреть на это было тяжело. Я услышал в темноте глухой стук и позвякивание металла.
Она вернулась обратно тем же способом, задыхаясь от усилий.
Это подойдет? Мы сможем его использовать?
Она подняла к свету занемевшие руки, в которых был зажат маленький треугольный напильник.
Нам надо его как-то закрепить.
Мы устроились так, чтобы она могла держать напильник между ладонями и, работая локтями, перетирать им плотно стянутые и перепутанные витки шнура на моих запястьях. Я ощутил на руках капли какой-то влаги и понял, что она порезала мою бесчувственную кожу.
Пегги вдруг затихла и затаила дыханиеиз-за запертой двери послышались мужские голоса. Напильник упал мне на грудь.
Отползи от меня! Ложись на пол, прошептал я.
Я смутно различал темные очертания напильника на своей светлой рубашке. Я передвинул его непослушными руками и неловко протолкнул в отверстие между двумя пуговицами на рубашке. Я почувствовал грубое и прохладное прикосновение металла к моей коже. Я дернулся всем телом, напильник скользнул по ребрам на бок и исчез из виду.
Дверь открылась. Человек, стоявший на некотором расстоянии от меня, произнес:
Он сможет все это перенести, Морис.
Над дверным проемом вспыхнула голая лампочка. К тому времени, как мои глаза привыкли к резкому свету, мужчина уже склонился надо мной. Он был достаточно большого роста, смуглый и черноволосый, с припухлыми глазами и маленькими усиками. Его крупная фигура заплыла жиром, хотя он выглядел довольно сильным. Он слегка пнул меня в левое бедропросто так, без особой злобы.
Башковитый ты парень! Умник, что и говорить.
Мистер Уэбер, полагаю?
Ты полагаешь! Приятель, ты попал в самую точку.
Я думаю, вам лучше нас отпустить, мистер Уэбер. Мне кажется, это будет лучшим выходом из ситуации.
Я уже наделал уйму всяких глупостей, Брайс. Именно поэтому у меня теперь большие проблемы. Но я намерен их решить. Мне надо было вышвырнуть этого Чарли в залив еще два года назад. Однако тогда у меня не было помощников, и она умоляла меня на коленях, так что я пошел у нее на поводу. А жаль, сделай я по-своемуизбежал бы многих неприятностей. И ты прожил бы немного дольше.
Зачем он сюда забрался? Что было в вашем сейфе?
Ты такой умный и до сих пор этого не знаешь?
Я догадываюсь, что там было. Я думаю, там было что-то, что позволяло вам держать в своих руках Черити.
Всего лишь два кусочка бумаги, Брайс. И пара картинок, и немного магнитофонной пленкивсе упакованное и готовое к отправке по почте. Следующие двадцать лет своей жизни она провела бы в тюрьме, и это еще самое меньшее, что ее ждет, если я отправлю эту посылку.
Убийство ее второго мужа?
Скажем такпомощь в организации этого убийства.
Так ты никогда не был на ней женат, Уэбер?
Господи, конечно нет!
Значит, она была частью сделки?
Сделки, о которой ты ничего не знаешь, парень.
Я понимал, что говорить с ним дальше бесполезно. Он передо мной просто хвастался, и это вряд ли могло помочь кому-нибудь из нас.
Стало быть, все твои мечты сбылись, Уэбер? Тебе нечего больше желать? Не знаю, как и кого ты так ловко схватил за горло, но ты получил все, что хотел. Дом, лодка, пачка наличных каждый месяц, прислуга и женщина, какой всегда мечтают обладать типы вроде тебя.
Это очень приятный способ добиться своего от женщины, Брайс. Тебе даже не приходится ее бить. В этом нет никакой необходимости, когда у тебя в сейфе лежит то, что делает ее послушной.
Значит, кто-то организовал «Старр дивелопмент», чтобы сделать тебя счастливым. Неужели это все, что тебе было нужно?
Я имел все, о чем можно только мечтать, Брайс. Чего еще можно пожелать? В конечном счете все хотят одного и того же.
Почему Чарли так безропотно принял свой приговор?
Он пнул меня снова, на этот раз с большим чувством.
Я был неосторожен и позволил этому хмырю подобраться слишком близко к дому. Зря я уступил ей и разрешил купить новую машину. Тут-то она и вцепилась в этого младенца, окрутила его так, что он готов был для нее на всенапример, взломать мой сейф. Наверно, ей надоело быть моей собственностью. Но я его поймал. Я объяснил ему, что он должен говорить на суде, показал ему пистолет и сказал, что, если он не признает себя виновным, я убью его дорогую подружку, причем подробно описал, как именно я собираюсь это сделать и сколько времени у меня это займет. Она тоже стояла рядом и умоляла его согласиться, потому что прекрасно понимала, что я выполню свое обещание. Понадобилось два года тюрьмы, чтобы этот паренек начал приходить в себя и соображать, какого он свалял дурака. А до этого он, наверное, все вспоминал, как она была с ним нежна и как благородно он поступил, избавив ее от смерти.
А что, по его мнению, находилось в сейфе?
Бог его знает, что она ему наплела. Я ее никогда не спрашивал. Но она наверняка ему наврала. Когда я услышал, что он сбежал, то сразу понял, что этот парень обязательно заявится сюда, чтобы узнать, как его обманули. Тюрьма делает людей крепче, поэтому я подумал, что на этот раз мне понадобится помощь. И она пришла, Брайс.
Значит, эти ребята никуда отсюда не уезжали?
Им приказали поболтаться пару недель в районе Тампы, чтобы убедиться в том, что все прошло тихо.
Но получилось по-другому.
Сегодня все будет в порядке, Брайс, можешь не сомневаться.
Ты все здорово придумал, но у тебя все равно ничего не выйдет.
Правда?
Слишком много вещей тебе придется объяснять, Уэбер.
Возможно, к тому времени, когда меня начнут о чем-то спрашивать, меня здесь уже не будет.
Тебя найдут.
Это прозвучало не слишком убедительно.
Ты большой умник, Брайс, которому хочется знать про все на свете. Посмотрим, сможешь ли ты найти какую-нибудь брешь в моем плане. Черити сейчас на борту «Королевы моря», мертвецки пьяная. Когда она слегка протрезвеет, я волью в нее еще спиртного. Она понятия не имеет о том, что здесь происходит.
И что из этого?
Она не знает даже о том, что сегодня я звонил нашему милому доброму шерифу и сказал ему короче говоря, я спросил, не будет ли он возражать, если мы отправимся в небольшой круиз по восточному побережью. Я сообщил, что мы собираемся провести на яхте некоторое время, в Лодердейл и Бахайя-Мар. Я заверил его, что он сможет нас там найти, если захочет задать нам какие-нибудь вопросы. Я сказал также, что с нами поедут сестра моей жены и ты. Он ответил, что я не слишком разборчив в знакомствах.
Есть много других людей, которые знают, что я не стал бы
Подожди, пока я нарисую тебе всю картину, приятель. Твою машину отогнали обратно к твоему дому, она поставлена в гараж и заперта, а на двери приклеена отпечатанная записка: «Вернусь через неделю». Я приказал Малерам собрать вещи и ехать с ними в Лодердейл, там они должны найти место, где мы сможем остановиться, и приготовить все к нашему прибытию. Взятая напрокат машина в нашем распоряжении, Бен поедет на ней в Неаполь. Ты, я, Марти, обе женщины и мертвый капитан в ближайший час поднимемся на борт «Королевы моря». Мы потащим за собой на буксире шлюпку. Когда мы выйдем в море и встанем на курс, я включу автопилот и вместе с Марти позабавлюсь с нашей маленькой сестричкой. Но когда мы будем недалеко от Неаполя, вечеринка закончится. Мы вас аккуратно уложим, откроем кингстоны и уплывем на шлюпке. Добравшись до берега, мы затопим и шлюпку. Это будет еще одно загадочное исчезновение в море, парень, только и всего. Мои личные вещи уложены в машину. Завтра вечером мы превратимся в обычных туристов, которые летят на самолете на север. Наше исчезновение заметят не раньше чем через неделю. К тому времени мы будем уже далеко.
Я пошевелил связанными руками и, взглянув на них, увидел блеск медного провода в том месте, где мы распиливали шнур. Я повернул кисти так, чтобы следы нашей работы были незаметны.
Ну как, видишь здесь какие-нибудь слабые места, приятель?
Вас начнут искать.
Если только не подумают, что я утонул в море вместе остальными.
Ты так и не рассказал мне всего. Не объяснил почему.
Почему?
Или как. Или кто ты такой. Твое имя ведь не Морис Уэбер, верно?
Насчет Мориса все верно. Но не Уэбер.
Типичный неудачник. Это по тебе заметно. Никчемный продажный бюрократ или политик, мелкая сошка, которая всю жизнь пытается делать вид, что представляет из себя что-то значительное. Невежественный, глупый, жадный и жестокий. Все это написано на твоем лице, парень. Расскажи мне, как все началось? Небось бегал на посылках у своего босса?
Он ударил меня ногой по почкам. От боли у меня перехватило дыхание.
Эти скоты принимали меня за дурака, процедил он, мрачно ухмыляясь. За мою честность они платили мне гроши на жалкой работе в мэрии. Шестьдесят пять паршивых баксов в неделю. Они думали, я такой послушный и тупой, что буду рад получать их жалкие подачки. Потом они прибавили мне еще десятку. Большие деньги! И когда я поумнел, я стал делать вид, что по-прежнему веду себя, как дурак. Но я проверял каждую сделку, каждый чек. Я купил себе маленькую видеокамеру и научился ею пользоваться. Я поставил в офис магнитофон с дистанционным управлением. Я вел свою слежку день за днем. За три года работы я поймал их всехвсех этих больших шишек, всех жирных свиней. Я знал о взятках профсоюзам и махинациях со строительством, о том, как подмазывали чиновников и должностных лиц по всей цепочке, начиная с продажных полицейских и кончая парнями из правительства. Я приготовил три полных комплекта документов и два из них спрятал в надежнейших местах на свете. Я должен был проверять их четыре раза в год, иначе они бы отправились прямиком в ФБР, чуть ли не единственное место, которое осталось не охваченным этими ребятами. Как раз открылась сессия Большого жюри, и я сделал им анонимный звонок, намекнув, что они должны со мной связаться. Окружной прокурор был их человеком, он известил тех больших парней о том, что случилось, и они сразу занервничали и кинулись ко мне. В газетах уже появились кое-какие слухи. Я показал им один из своих комплектов. Ты бы видел их лица. «Наш честный, глупый Мори!» Я действовал напрямик. Я сказал им, что мне нужно. Дом вроде этого, яхта, прислуга, пачка денег каждый месяц и какая-нибудь смазливая девка, которая будет делать все, что я ей прикажу. Они устроили все это через подставную корпорациюдом, яхту и так далее, чтобы избавить меня от проблем с налоговой полицией. Мне пришлось взять новое имя, потому что после моего исчезновения меня объявили в розыск. И так бы все и продолжалось до сих пор, если бы я не совершил две ошибки. Я не должен был позволить ей связаться с этим малышом Чарли. И мне не следовало идти у нее на поводу и приглашать в дом ее сестрицу. Но теперь об этом поздно сожалеть. Сегодня вечером мы все исправим.