Пилот Очоа?
Хоть кто-то помнит, как правильно обращаться.
Слушаю вас.
Мужчина лет тридцати, регуляр, знаки за выслугу. Где-то я его видел...
Рилман, сержант Джек Рилман.
Приятно познакомиться. Чем могу?
Он выпрямился по стойке смирно и неожиданно попросил:
Я хотел бы предложить вам свои услуги, как техника и оруженосца.
Перекатывать в голове сказанное пришлось долго и не получив ответа сержант уточнил:
Я хочу пойти с вами в ставку.И тут же, заторопившись, добавил:Я сертифицированный специалист, со всеми типами доспехов знаком, допуски экспертного уровня. Я могу быть полезен!
А, вот почему он мне знаком. Я его видел однажды. Тогда, перед боем, когда его пришлось менять.
Вы ведь "гоплит". Зачем вам это?
Я... пилот Очоа, мне это нужно.
Он явно волновался, хотя старался говорить официально. И почему-то старался не смотреть мне в глаза. Смотрел чуть выше, для чего ему приходилось задирать голову, или чуть в сторону, но прямо глянул лишь раз-другой. Кажется, мое спокойствие "тишины" он счел за что-то другое, потому что в какой-то момент замолчал, а потом вздохнул и уже без официальщины пояснил:
Меня заменили на Наварру. Мы с ним одновременно поступали, дружили. Его убили, одним из первых. Прошу, возьмите меня в ставку! Наш капитан меня не допустит, я уже просил.
Понятно.
Зачем тебе это?
Он замялся, выбирая правильный ответ.
Я не знаю. Просто... я должен. Да, наверное так.
В мемуарах это было бы хорошим эпизодом, но вот так в жизни, посреди казарменного коридора, с бестолковыми какими-то словами, казалось любительским спектаклем. Хотя это жизнь, да и не стоит мне ничего, если я просто обнадежу.
Хорошо, я поговорю с комендантом. Не завтра, конечно, после.
Он вскинулся, но я поднял руку, останавливая слова, и пошел дальше. Зачем ему знать, что у меня своего копья с вероятностью шестьдесят пять процентов не будет. Пусть думает, что все нормально.
Закрыв за собой двери я подошел к доспеху, постучал по нагрудной плите. Вот в этом месте ударило Винса, он умер сразу. Тук-тук по плечуа вот сюда по касательной ударило старика и если бы не лопнуло крепление, то свалило бы. Отойдя на шаг я пнул доспех по ноге, легонько, просто обозначая. Сюда тоже может прилететь. Или по руке. Или в голову. А этот дурак хочет в ставку, вместо того, чтобы чистить кварталы после того, как мы сдохнем. Дурак и есть.
Подойдя к столу я притянул планшет, полез было за стиком, но передумал. Долго искал лист чистой бумаги, потом что-нибудь, чтобы под него подложить. Давно надо было это сделать, еще перед вторым боем. Я, вообще-то, дал какие-то распоряжения и что-то там подтверждал в официальных документах, но все-таки лучше вот так. На листе бумаги, нормальным стилом, с соблюдением всех правил. Зря нас в школе делопроизводству учили? Так что берем, кладем, примериваемся и пишем.
Я, Майс Очоа, настоящим завещаю все свое имущество и права моей маме...
* * *
Совет настаивает на дополнительном контроле. Камера не помешает.
Разве я подчиняюсь Совету?
Все повернулись к коменданту. Тот, немного помолчав, кивнул:
Я согласен. Если тебе нечего прятать, то мы просто получим еще одну запись боя, из первого ряда.
"Если", значит. Уроды.
С утра меня озадачили тем, что на "универсал" необходимо поставить дополнительную камеру. На вопросзачем?техники мялись и махали планшетом с копией приказа. Поскольку никто ничего толком говорить не хотел, я взял Гофа в качестве поддержки, а потом нагло ввалился на какое-то совещание у коменданта. Здесь мне и объяснили, что раз мой незабываемый силуэт в очередной раз нарисован Единством при заявлении ставки, то данная мера позволит собрать всякие полезные данные.
В лицо никто ничего не говорил, но я чувствовал спиной эти взгляды... Не доверяют. Считают подозрительным. Но молчат. Потому что я в ставке, и никто не знает, что случится, если меня не выпустить против единиц.
Чтобы сделать этим сволочам хоть что-то, я нашел среди документов нужный и сунул на подпись. Комендант скривился, но подписал перевод сержанта Рилмана под мое командование. Надо бы придумать ему какую-нибудь работу.
День катился настолько медленно, что я в какой-то момент не выдержал, заполз в доспех и поставил себе еще немного "тишины". В нули все, если помирать, так хотя бы не дергаясь от страха! Половину дозы, но этого хватило, все стало глубоко безразлично. Надо отработать маневр втроем? Готов. Дитрих на меня косился, но ничего не сказал. Можно подумать, что он ничего не принимает, так резво соскочив с больничной койки. Встали, дождались команды, подняли каркасы, на ходу построились, вернулись на исходнуюдесять повторов, двадцать, тридцать. Обед. Совещание по тактике, повторы всех предложений в свете открывшихся данных. Единство, словно издеваясь, выбрало то же место, что и в прошлый раз. Соответственно вероятные позиции для кинетика определены, и штабные снова начали придумывать, как бы нам половчее победить. Предложения были разные, но каждый раз выходило, что придется кем-то жертвовать. Или тенями, которые донесут заряд, или ракетчиками, которых выбьют на лету, или мехой, которой не удастся отойти к строю. В ставке нет лишних людей, которыми можно пожертвовать. Через час споров сошлись на том, что атаковать придется тремя тяжами. Ну надо же, кто бы мог подумать.
Я сидел, молча уставившись в стенку напротив. Дитрих в несколько слов разваливал очередную "гениальную" идею и тоже замолкал. Ханна стояла у стенки, явно нервничая, но тоже молчала. Простых бойцов на такие совещания не берут, только командиров, но рыцари традиционно на особом положении. Да и не так нас много.
Отдых. Техники в который раз проверяли доспех, оружие, проекторы. Я снова сидел у окна, таращась на серое, затянутое облачной хмарью небо. Рилман, иногда поглядывая на меня, перенимал опыт. А вот техники Винса ко мне не просились, я их вообще не видел. Они ведь в городе, кто бы их выпустил, так чем заняты? Хотя это и к лучшему, на что бы я копье содержал? Я же не чемпион и не звезда. Может, в самом деле согласиться на рекламу для Фарисона? Как там в моем контракте с городом, есть пункт о чем-то подобном?
Майс? Готов?
Я повернул голову. Фон Альц стоял в проеме дверей, массивный в своем доспехе. За ним виднелась черная с оранжевыми полосами фигура. Ханна "Пчелка" Циммерман. Готов поспорить, она хотела быть "Осой". Но это я мог выбирать, имея боевой выход, а у нее только турнирные победы. Пока.
Поднявшись, я уже привычно проверил пилотский костюм, бинты. Подошел к "универсалу" и быстро, без заминки, с левой ноги... Клацнули крепления, я качнулся, проверяя приводы.
Готов.
К чему угодно. Мне все равно, я просто пойду и сделаю то, что все они от меня ожидают. Потому что работа у меня такая. И контракт подписан.
На выходе меня догнали двое техников, несущих лэнс, я подхватил его левой, а правой проверил пускач. Да, я готов. Знакомый фургон уже ждет, вот он качнулся под ногой бело-золотой фигуры, вот захожу в него я, спокойно берусь на поручень. Все уже так привычно, но в этот раз я не трясусь от нервной дрожи, зачем. Все определено и больше незачем переживать.
Краем глаза я заметил, что Циммерман кусает губу. Поняв, что это увидели, Ханна резко захлопнула забрало. Первый бой, да? У меня уже четвертый. Еще один и можно делать ветеранскую окантовку. Хотя у Дитриха ее нет почему-тостранно, я ведь должен был заметить раньше? Наверное, слишком волновался.
Опустив забрало я проверил монитор, прошелся по внешним камерам, и не заметив ничего интересного подключился к городскому тиви. Эй, а это действительно традиция!
Как вы можете видеть, Единство вновь выбрало местом боя эту улицу. Для наших бойцов это открывает определенные возможности. Сейчас с нами капитан Краузе, который готов ответить на самые интересные вопросы. Господин капитан?
Спасибо, Даяна! Да, как вы видите...
Я рассматривал Месс и думал почему-то лишь о том, что она одного роста с Фиби. Жаль, что теперь не узнать, как эта красотка целуется. Подумать только, я же был рыцарем и упустил столько возможностей. Да половина девчонок в городе была бы рада засветиться рядом со мной. Может, стоило...
Майс? Приехали! О чем ты так задумался, парень?
Голос Дитриха вырвал из ленивых серых мыслей, заставив сосредоточиться.
Об этой корреспондентке, Месс.
Ничего так штучка. Хочешь к ней подкатить?
Уже не вариант, она сама пыталась, когда мы с Винсом в клубе развлекались.
Серьезно?
Ага, но я ее отшил. Не нарочно.
Я не сразу понял, что Дитрих снова пытается разговорами успокоить новичка, но в этот раз уже не меня, а Ханну. Мол, если двое мужланов перед боем обсуждают женщин, то отважной воительнице не пристало показывать слабость. Ладно, поболтаем, не сложно.
Фигурка в бронике и шлеме быстро кинулась нам наперерез. Наверное, это все-таки хорошая традиция. Жаль, быстро закончится.
Пилот Очоа, что вы скажете нашим зрителям?
Скажу, что не один я такой суеверный. Хотя нет, я скажу другое:
Как обычно, Даяна. Мы победим. Ждите.
Хорошо, что у меня так мало слов в этой сцене. Неохота напрягаться и что-то новое придумывать.
Пять минут до начала. Пакет "осада", активация. Серая тишина стала медленно расползаться, делая мир все более и более неприятным. От осознания того, насколько все плохо, у меня задрожало колено и пришлось отключить приводы, а потом несколько раз вытянуть и сжать ногу.
Три минуты. Аналитики, да и сам Дитрих, предсказывали нам быстрое развитие событий. То же место, те же юниты, но теперь почти наверняка с Лидером. Не будут они ждать и разведывать наши силы, все решится в первые минут двадцать. Вам не придется скучать, дорогие зрители, тем более, что сумерки компенсированы десятком прожекторов, совершенно случайно светивших с прошлой ночи как раз вдоль улицы. Все будет очень хорошо видно. Болейте за нашу команду!
Минута. Я посматривал в сторону фон Альца, но бело-золотой стоял неподвижно, как статуя. Забрало опущено, лэнс в креплениях, само воплощение спокойствия. У меня снова задрожало колено. Если подумать, то рыцари это сплошная видимость. Несокрушимая тяжесть движенийно внутри пилот дергается как припадочный, чтобы заставить доспех шагать. Могучий лэнсно этой дуре просто нечем больше сражаться, ни замаха, ни силы в ударе. Смертельная хваткано чего бы ей не быть, с приводами? Обман, пустышка. И внутри испуганный Майс Очоа, боящийся сделать что-то не так. Никакого героизма. Прав был Винс. Есть железо, керамит и аптечка. А героизмвыдумка. Нет его.
Зубы заклацали, я сжал челюсти до боли. Эх, жаль нельзя под "тишиной" драться. Так было хорошо...
Барьер рассыпался, мы одновременно развернули щиты и сделали десять шагов вперед. Все, стоим здесь и ни шагу назад.
Изменения в действиях Единства почувствовали сразу. Никакой разведкисинтеты атаковали уже через несколько секунд, группами по десять-двадцать тварей. Координацияв каждом таком отряде были и обычные платфомы, и "клубки". У них появилась своя воздушная поддержка, к счастью немногочисленная, видимо не хватило чего-то для массового производства. Капитан, отметив это, тут же отдал приказ и гоплиты стали палить только в летунов, оставив улицу мехам. Теней не видно, они сейчас проверяют возможные укрытия кинетика.
Смена!
Черно-оранжевый сменил бело-золотого, развернув щит с точностью, которую я бы повторить не взялся. Да, она отличный спортсмен, с большим опытом. И вовсе я не завидую.
Из разбитого окна выметнулся "клубок" с особенно длинными щупальцами, попытавшись в прыжке достать нас. То, что я выстрелил, понял лишь уронив пускач. Удивительно, что и попал при этом. Может, это мой скрытый талант?
Смена!
Я на мгновение задержался, смотря на фон Альца, но он двигался так же легко, как и с двумя ногами. Этих людей точно делали из стали, теперь таких нет. Техник поднял воду, я отказался. Не потому, что не хотелосьменя продолжала бить мелкая дрожь, то затихая, то усиливаясь. И челюсти свело. Не надо, чтобы кто-то видел.
Группа из двух десятков синтетов рванула из оставшегося с прошлого раза проема в мостовой. Сволочи, почему не заделали?! Ханна и Дитрих дирижировали ленсами, не давая единицам подобраться, а я напрягся. Вот сейчас хороший момент, чтобы ввести в дело кинетика. Ждем, ждем...
Смена!
У меня затряслись руки, когда я шел подменить Циммерман. Если все так же, то сейчас в меня прилетит. Я даже почувствовать ничего... Щит развернулся, я завис внутри "универсала", боясь двигаться, чтобы ничего не показало, насколько я в панике. Но ничего не происходило.
Наверное, в следующий...
Щит зарябил и стоявший рядом гоплит отлетел в сторону.
Кинетик! Техники, работаем!
Вот оно, вот.
Активация, пакет "рывок".
"Требуется подтверждение".
Да!
Я даже попытался прижаться шеей к головке медблока, чтобы побыстрее. Укол, второй, третий. Ничего не происходит?
Сидевшие за мехами ракетчики дружно рванули за крыши, почти сразу оттуда разрядив кассеты. Вдоль улицы начали вспухать облака завесы. Я попытался вглядеться в закрывший все туманвидно что-то или нет? Как, есть у нас шанс?
Майс!
Проектор отключить, три шага назад, присесть. Техники быстро перекинули через плечи лямки, одну сунули под мышку. Встать.
Рыцари, за мной! Линия-двадцать!
Командовать не было необходимости, мы отработали построение раз двести, но лучше сказать, чем гадать, поняли тебя или нет. Ханна прошла мимо, я подождал и сделал первый шаг. Нога чуть не подвернулась. А, чтоб вас!
Щит сдвинуть вправо. Старик держит прямо, Ханна центр и чуть влево. Мы шли, используя лэнс как костыль, чтобы хоть немного разгрузить ножные приводы. Странное, наверное, зрелищетри бронированных фигуры, обвесившись кусками брони, уходят в туман, тяжело опираясь на посохи. Наши с Ханной щиты в обзорном режиме, сейчас укрыться не удалось бы все равно, Лидер наверняка посадил наблюдателей и смотрит их глазами.
Идиотский щит, идиотские единицы с их идиотскими правилами, а я самый главный идиот. Как я здесь оказался? Почему именно я?
Рябь щита Циммерман, двадцать один, двадцать два, двадцать три... Следующий снаряд пролетел через двенадцать секунд, справа, отметившись на моем щите. Это смена тактики? Или новая конструкция метательного привода? Что нам еще ждать?!
Двадцать три, двадцать четыре... Ты мечтал об этом, Майс? Ну вот получи, идиот!
Звонкое "донк!" оповестило, что кинетик нашел цель. Кусок брони, навешанной на бело-золотого отлетел вертикально вверх, а затем упал. Ну, как минимум один выстрел эта конструкция держит. Двадцать три, двадцать четыре.
Ханна вдруг подняла руку и что-то прокричала, но не думаю, что ее кто-то услышал. Что там положено оратьпро славу, верность и отвагу? Черта с дваведет не храбрость, а ненависть ко всем этим придуркам! Почему я здесь?! Почему мы так медленно идем?! Почему до сих пор нет указания цели?!
В этот раз удар был точен. Настолько точен, что даже гадать не приходилоськинетик знал, куда бить. Дитриха снесло, лишь каркас не дал ему упасть: рыцарь обвис в нем как упавшая марионетка. Ханна переключил проектор и не сбавляя шага продолжила идти. Где же этот чертов...
Впереди вспыхнула яркая искра, видимая даже за дымовой завесой. Ну наконец-то! На мониторе загорелось приблизительное время, появились отметки применения ускорителей, я тут же попытался прикинуть, сколько нам осталось. Шесть выстрелов, семь? Дитриха нащупали четвертым.
Донк!
Циммерман даже развернуло, но она успела упереть подток лэнса в асфальт и почти сразу выпрямилась. В этот раз она ничего героически не кричала, да и кто бы ее услышал? От наших мы отошли уже изрядно, а синтетам без разницы, что мы орем.
Монитор отсчитывал последние секунды. Если сейчас промахнется, то у меня будет шанс дойти до точки активации ускорителей. Что же мне все время приходится к чему-то тащиться?! Почему это все, за что?!
От удара черно-оранжевый доспех отбросило. Было это особо удачное попадание, или просто повезло, но срикошетив от пластины навесной брони снаряд разбил забрало. Оглушенная Циммерман упала на спину и теперь дергала руками, пытаясь перевернуться.
Парень, подожди... я встану... я встану!
Я молча прошел мимо. Все, что я мог сделать для нее, это встать так, чтобы кинетик снес сначала меня. Хотя целую секунду я думал о том, что можно сдвинуться в сторону и пока будут добивать Ханну удастся сделать еще несколько шагов...
Меня трясло так, что каждый шаг давался с трудом. Монитор показал отставание, но попытавшись ускориться я чуть не упал на подгибающихся ногах. Тяжесть каркаса ощущалась так, словно я тащил его на своих плечах. Если сбросить, то смогу ускориться. Зачем мне броня, если кинетик так метко бьет? У него точно есть наводчик. Двадцать семь, двадцать восемь. Надо сбросить и уйти в сторону, под стену. Можно зайти в тот переулок, там же можно обойти! Надо что-то делать, я же сдохну!