Кроме того, на спящей Холо не было плаща, и волчьи уши мог увидеть любой. Рядом валялась беличья шкурка очевидно, ею девушка пыталась прикрыть голову. Впрочем, божьи слуги с пиками в руках пока их ещё не окружали стало быть, правду о Волчице в ту ночь никто не узнал. Лоуренс позволил своей голове упасть назад и тяжело вздохнул.
Он положил руку на макушку Холо, прикрытую покрывалом. Шевельнулись волчьи уши, и мерное дыхание затихло, а потом девушка вдруг мелко задрожала, будто собиралась чихнуть, и съёжилась. Она заёрзала под одеялом, повела головой, уткнулась Лоуренсу подбородком в грудь и наконец подняла лицо.
Мутные глаза уставились на торговца из-под покрывала похоже, она ещё не проснулась толком.
Слезь, тяжело же, сказал он, но Холо вновь уткнулась в него лицом, и по её телу прошла новая волна дрожи.
Кажется, она широко зевнула, но при этом ещё и нарочно вцепилась ногтями ему в грудь, поэтому Лоуренс сделал вывод, что девушка уже не спит.
Чуть погодя она подняла голову и спросила:
Что такое?
Тяжело.
Тело у меня лёгкое. Что же тебе так тяжело?
И какого ответа ты от меня ждёшь? Мне сказать, что это твой характер?
А ты предпочитаешь бесхарактерных? хихикнула Холо и прижалась щекой к груди Лоуренса.
Вот язва Надеюсь, они не узнали правду о тебе?
Правду о том, с кем я делю спальню?
«Я бы предпочёл услышать слово ложе», отметил про себя Лоуренс.
Да никто ничего не узнал. Людям было не до того: все только и делали, что веселились. И тебе бы не помешало
Я уж представляю Но коптиться на огне нет никакого желания, заявил он, потеребив чёлку Холо.
Девушка прикрыла глаза, как от щекотки. Пожалуй, теперь чёлку следовало подстричь. Он хотел было заметить, что вчера Холо переборщила с весельем, но она продолжила:
Наслушалась преданий о севере от девушки из бродячей труппы комедиантов. Они из Нёххиры, только-только пришли оттуда. Кажется, Нёххира совсем не изменилась, если их послушать.
Холо открыла глаза, посмотрела на пальцы Лоуренса прямо у своего лица и, словно кошка, потёрлась щекой о его грудь. Вот только она будто пыталась стереть чувства, что едва не проступили у неё на лице. Очевидно, нечто копилось внутри неё и искало выхода, так что казалось она вот-вот закричит.
Упрямая ты всё-таки, заявил Лоуренс, а Холо нахохлилась.
Право же, так только дети стоят на своём.
Ну да ладно, сама решай, я не тороплю. Мы ведь гонимся за Эйб.
Холо лежала, прижав удивительно чуткие уши к сердцу Лоуренса, и, вероятно, заметила, что в глубине души он посмеивался над нею. Протестующе впившись ногтями в его грудь, она фыркнула.
Но будь любезна, привстань хоть ненадолго. У меня в горле пересохло.
Ночью он сильно напился, а кроме того, хотелось узнать, какое сейчас время суток глубокая ночь или раннее утро перед рассветом.
Из упрямства Холо поначалу даже не шелохнулась, но наконец медленно выпрямила спину, а затем, по-прежнему сидя на Лоуренсе верхом, повернулась к луне, будто собираясь завыть, и глубоко зевнула. Торговец смотрел, не в силах оторвать взгляда: картина очаровывала и в то же время внушала благоговейный трепет.
Вволю посверкав на луну клыками, Холо опустила взгляд на Лоуренса. Слабая улыбка играла на её губах, а в уголках глаз застыли слёзы ещё со сна.
Всё-таки я предпочитаю быть сверху. Так гораздо лучше, заявила она.
Ещё бы. Ведь тогда ты в прямом смысле одерживаешь надо мной верх.
Кончики ушей Холо серебристо сверкали под лунным светом, и когда сами ушки шевелились, казалось, что в воздухе рассеивается лунная пыль.
И мне бы попить воды Ой Где же мой плащ? Холо взволнованно покрутила головой по сторонам.
«А что у тебя обмотано вокруг пояса?» вертелось на языке у Лоуренса, но он тоже умел вредничать, поэтому нарочно ничего не сказал и просто уставился в тёмное небо.
Ночь уже клонилась к концу. В этот час просыпались монахи по монастырям, приступая к первой утренней молитве.
Впрочем, даже сейчас спали не все: хотя большинство людей похрапывали, валяясь по берегу, как коровьи лепёшки, несколько мужчин сидели в кругу перед костром.
Эярри, сказал один из них, завидев Холо, и поднял руку.
Девушка захихикала и махнула ему в ответ.
Что это?
Старинное приветствие. Видимо, в горах Роэф люди ещё так здороваются, пояснила Холо.
А ведь именно Лоуренс обычно объяснял девушке устройство мира и его обычаи; теперь он явно ощутил, как далеко они продвинулись на север. Пожалуй, здесь уже Холо чувствовала себя как дома.
Он вдруг вспомнил, как Волчица стояла у пшеничного поля и, повернувшись к северу, смотрела куда-то вдаль казалось, погрузившись в воспоминания о прошлом, которого не вернёшь.
Слова сами просились на язык: «Давай не поедем в Кэльбе, ты ведь этого хочешь?»
Но если он это скажет, она наверняка разозлится. На её месте Лоуренс и сам бы не хотел такого слышать.
Гляди-ка, а мальчик проснулся, прервала Холо его нехорошую мысль.
Хоть люди и разлеглись где заблагорассудится, но устраивались всё же ближе друг к другу, и на краю спящей толпы Лоуренс заметил маленькую фигурку, явно занятую каким-то делом.
Хмель не совсем выветрился у него из головы, и ему даже показалось, что он видит Холо то есть это и был Кол.
Что он делает?
Хм Видать, пишет что-то.
Под светом луны Лоуренс мог уловить силуэты людей, но рассмотреть, что у них в руках, ему было не под силу. Разобрал только то, что у Кола в руках веточка, мальчик что-то чертил ею на земле.
Неужели ему наскучило безделье и он решил поучиться?
Ну да ладно, сначала воды бы достать Горло горит.
Угу.
Холо несла с собой кожаный бурдюк взяла у кого-то, и Лоуренс развязал его шнурок, добравшись до реки. Разумеется, бурдюк оказался пустым, а горло было испещрено следами зубов.
Лоуренс посмотрел на Холо, и девушка отвела взгляд. Вероятно, ей нравилось грызть тонкое горлышко, хотя перед торговцем свою привычку она старалась не показывать, будто бы стеснялась своих звериных повадок. Впрочем, нет, скорее уж считала, что столь ребяческая привычка Мудрой Волчице не к лицу.
Лоуренс слабо усмехнулся (в темноте, под луной, этого бы никто даже не заметил) и наполнил бурдюк. Речная вода зимней ночью оказалась как растаявший лёд.
Ух Горло обожгло холодом, но после того как он напился вина, это было в самый раз.
Давай уже сюда. Холо отняла у него кожаный мешок и тоже глотнула.
Как и следовало ожидать, она тут же закашлялась.
А тебе удалось узнать что-нибудь интересное?
Похлопывая девушку по спине, Лоуренс заметил, что сотрясались у неё только плечи. Он подумал, что если так хочется внимания с его стороны, могла бы прямо сказать. Но вслух высказать эту мысль не решился: пусть пребывает в убеждении, что обман удался.
Кха-кха!.. Уф Интересное?
Ты ведь расспрашивала про Нёххиру?
Гм. О Йойсе никто и слова не слыхал, но про Медведя, Охотящегося на Луну, знает пара человек.
О медведе-оборотне слышал даже Лоуренс, и от людей здешних краёв вполне стоило ожидать не меньшей осведомлённости. В конце концов, имя этого зверя передавалось из уст в уста сотни, а то и тысячи лет.
Поколебавшись, Лоуренс решил всё же высказаться напрямик, а если Холо рассердится, он сразу повинится, мол, перепил и не соображает, что несёт.
Похоже ты немного ревнуешь?
Известностью в народе Холо не могла перещеголять Медведя, Охотящегося на Луну. Разумеется, в деревне Пасроэ о Волчице слышали даже дети, однако со славой медведя-оборотня это и сравнивать нечего.
Возможно, Холо, как его современница, не желала с этим мириться.
Но нет кто-кто, а Мудрая Волчица наверняка переросла глупое чувство соперничества.
Но только эта мысль пришла в голову Лоуренсу, как Холо ответила:
Да за кого ты меня принимаешь?
Держа в правой руке бурдюк, левую она положила на талию и гордо выпятила грудь.
Лоуренс подумал, что задал Мудрой Волчице глупый вопрос. Он хотел с нею согласиться, но не успел Холо продолжила:
Великое дарование расцветает не сразу. У меня всё впереди.
Она рассмеялась, показав клыки, а Лоуренс подивился её самомнению: это же надо прожить на свете сотни лет и заявлять, что всё ещё впереди!
Пожалуй, Холо в первую очередь не Мудрая Волчица, а Холо.
Не по душе мне, когда люди чтут меня как богиню, но чем толще напишут обо мне книгу, тем приятнее.
Ха-ха! Давай я напишу?
Торговцы и правда нередко берутся за перо.
Изящной словесности они зачастую не обучены, и красивого слога ожидать от них не приходится, но уж если торговец перед смертью готов раскошелиться на составление своего жизнеописания, то охотнее поручит это человеку того же ремесла, что и он сам.
Гм. Но ведь тогда тебе придётся обстоятельно расписать, что и как случилось в нашем странствии?
Пожалуй.
Тут я тебе не завидую.
Почему? спросил Лоуренс.
Холо кашлянула:
На каждой странице тебе захочется провалиться сквозь землю от стыда.
Ишь, остроумная выискалась.
Волчица захихикала:
Хотя ты ведь лжёшь и не краснеешь. Спорю, расскажешь то, что было и чего не было, всё приукрасишь и перепишешь до неузнаваемости. Будто я не знаю, какая книга у тебя выйдет!
Холо подняла голову. Не первый раз он видел такое выражение на её лице она явно сдерживала смех и дурачилась с огромным удовольствием.
Но и Лоуренс по натуре торговец. Он сразу смекнул, что у неё на уме, и уточнил:
Такая же напыщенная, как и та, о которой она написана?
Плечи у Холо затряслись от беззвучного хохота, и она хлопнула Лоуренса по руке. Да уж, глупый у них вышел разговор.
Но я узнала только о Нёххире. К горе Роэф люди почти не ходят. Видать, место не лучшее.
Что? не удержался Лоуренс.
Холо по-прежнему улыбалась, но теперь в её улыбке чувствовалась некая наигранность. Лоуренс знал, что девушка очень упряма и за её нарочитой весёлостью всегда что-то кроется.
Однако она продолжала, не обратив внимания на его возглас:
Мест, где есть источники, там с пару десятков. Земля разверзается, валит пар, будто конец света наступает: тут всё так же, как и в мои времена. Досадно только, что люди уже знают местечко, о котором раньше было известно мне одной; я сама его нашла. А ведь оно находилось в узкой долине до того узкой, что только в человеческом облике я там могла искупаться.
Ходят слухи, что в источниках живут духи; и чем труднее добраться до источника, тем лучше его вода исцеляет болезни или раны, ведь его обитатели воздают должное упорству путников. Вот почему для тех, кто дошёл до самой Нёххиры, найти горячие источники в своём роде вопрос жизни или смерти, и любой неизвестный уголок они рано или поздно отыщут.
На лице Холо читалась жуткая досада, но даже Лоуренс понимал, что девушка притворяется. Однако из головы не выходили её слова о том, что гора Роэф не лучшее место.
Как же он не заметил очевидное?
Ведь лодочники сказали ему, что находится у истока реки Роэф: прииски, где медной руды столько, что та течёт из земли, будто вода из горячих источников, а также город, полный медных дел мастеров, где делают перегонные кубы.
Кроме того, именно с истока реки Роэф Рагуса ящиками вывозит медные монеты.
Что нужно для чеканки медных монет? Разумеется, сама медь, а кроме того, очень много дров или же чёрный камень, также известный как каменный уголь.
Про это местечко Холо наверняка узнала от знакомой артистки. В городе рудников кипит жизнь, и плохую славу он заслужил явно не оттого, что заброшен. Скорее всего, причина другая: приезжим там неуютно.
Вокруг глухой лес, рядом грязная река; наводнения и оползни случаются каждый день, и в эти края отовсюду стекаются любители лёгкой наживы. Вероятно, именно потому о местных у бродячей комедиантки сложилось не лучшее впечатление, но что поделать, если нрав горожан зависит от условий их жизни.
И в священном писании сказано, что от худого дерева родятся лишь худые плоды, а от хорошего только хорошие.
Хе-хе. Зря я так. Незачем от тебя скрывать, заявила вдруг Холо, пока Лоуренс ломал себе голову, как объяснить ей свою догадку. С давних пор глупцы лезут в горы, а со временем их только больше стало. К этому я готова.
Лоуренс не верил, что она говорит искренне. В конце концов, Холо сотни лет провела в деревне Пасроэ и знала, что люди поумнели. Поумнели настолько, что возомнили себе, будто бы могут обойтись без помощи богов.
Но послушай-ка меня Холо сделала шаг-другой по камням, служившим переправой через впадающий в реку ручей; на третьем шаге обернулась к Лоуренсу и продолжила: Не тебе об этом тревожиться. Если уж на то пошло, мне не по себе, когда ты так смотришь.
Конечно, Лоуренс мог просто ответить, что Холо чересчур много о себе думает, но язык у него не поворачивался: с одной стороны, он и впрямь тревожился за неё, с другой Волчица наверняка придёт в отчаяние, если доберётся до Йойса и обнаружит, что он разорён и опустошён. И ведь она этого не стыдилась, считала даже, что так переживать в порядке вещей. Кроме того, похоже, не сомневалась, что сумеет пережить своё горе и сможет оправиться.
Поразмыслив, Лоуренс попенял себе: Холо не хрупкая девочка, какой кажется на вид.
Но в трудную минуту поплачу у тебя на груди, так и быть. Ты уж не забудь, что будешь мне для этого нужен.
На подобные заявления от такой девушки, как Холо, отвечать следовало только одно: «Я тебя не подведу».
Хе-хе. Теперь твой черёд. Узнал что-нибудь интересное?
Холо потянула его вперёд, Лоуренс послушно шагнул за ней и посмотрел на мужчин, собравшихся в кружок и возбуждённо о чём-то толковавших.
Было что-то. Вроде бы Рагуса упоминал
Он никак не мог вспомнить, о чём беседовал с Рагусой. Наверное, всё дело в том, что разговаривали они спьяна и в то время мысли в голове смешались в какую-то кашу. Досадуя, Лоуренс постучал себя по макушке, а ведь он привык к тому, что увиденное и услышанное надёжно откладывается в его памяти, будто записи в учётной книге!
Кажется что-то смешное Или не очень О чём-то таком говорили
Может быть, о нём? Холо ткнула пальцем туда, где устроился Кол.
Мальчик по-прежнему сидел тихо, уставившись на землю перед собой.
И тут воспоминание мягко всплыло в памяти Лоуренса.
Ах да!.. Но о чём же шла речь?..
О чём ещё вам с лодочником говорить? К тому же вы ведь наверняка соперничали
Не соперничали. Просто Рагуса всерьёз хотел его сманить
Лоуренс представлял себе, что по прибытии в Кэльбе лодочник всерьёз возьмётся обрабатывать мальчика. Кто знает, удастся ли Колу превзойти каноническое право до того, как он достигнет преклонного возраста, а даже если дело и выгорит, то нужно ведь ещё добиться высокого сана в Церкви. Все эти трудности могли бы навести постороннего человека на мысль, что пойти в ученики к Рагусе не так уж плохо. Ключевое слово постороннего.
Тут Холо пристально взглянула на Лоуренса, оторвав его от подобных размышлений:
А ты?
Я? Я же
Лоуренс отвёл глаза и пробормотал что-то невнятное.
Он и впрямь охотно взял бы Кола в ученики, однако считал, что ещё не готов к этому, а кроме того, ещё одна причина не позволяла ему дать Холо ясный ответ.
Хотя я и поджидала подходящего путника в деревне Пасроэ, судьба редко сводит с хорошими людьми. В людях я разбираюсь, тут можешь мне довериться.
Лоуренс запоздало заметил, что Холо, оказывается, взяла его за руку.
Кроме того, хоть мальчик и привязался ко мне, будь покоен: он тебе не соперник.
Торговец отвернулся и выдохнул белое облачко пара, а Холо рассмеялась. Осталось обречённо устремить взгляд вперёд, задаваясь вопросом: неужели девушка заметила, что он гадал, отчего она так опекает мальчика?
А ведь кажется, всё скоро закончится. Когда я узнала, что тут затор из кораблей, думала, смута начнётся.
Надеялась, что так и будет? спросил Лоуренс.
Холо подняла голову, и он никак не мог понять, что за чувство выражало её лицо.
Она не покачала головой и не кивнула, лишь задумчиво посмотрела куда-то вдаль.
Я и в самом деле хотела не спеша пуститься в путь, но отчего-то в нашем с тобой странствии многое идёт наперекосяк. Зато есть время поразмыслить
Он вспомнил, как считал дни предстоящего странствия, загибая пальцы, и как вдвоём с Холо пустился в воображаемую поездку. Действительно, времени на раздумья предостаточно. Пожалуй, и приключившиеся с ними по пути неприятности можно воспринимать как своего рода развлечение.