Уши Тхикайра были прижаты к голове даже плотнее, чем у капитана флагмана, и он почувствовал, как уголки губ приподнимаются, обнажая кончики клыков. Ему не следовало позволять себе такое откровенное выражение чувств, но они с Ахзмером знали друг друга не один десяток лет, и очевидно было, что мысли капитана сейчас текут в том же направлении, что и его собственные.
Их флот вышел обратно в обычное пространство два дня назад, после восьми субъективных стандартных лет, проведенных в криогенном сне. Полет длился около шестнадцати стандартных лет, по часам всей прочей галактики, поскольку даже самый лучший преобразователь скорости, даже в гиперпространстве, не позволял развить скорость, превышающую скорость света в обычном пространстве более чем в пять-шесть раз. Их линейные и корабли и транспортные суда до сих пор находились в неделе пути от объекта в обычном пространстве. Они выходили из бесконечной тьмы, словно огромные холеные хастхары, что изготовились к прыжку, хоть их когти и клыки пока и спрятаны. Но командующий послал более легкие корабли-разведчикималый тоннаж делал их двигатели обычного пространства более эффективнымивперед, дабы присмотреться к цели их путешествия поближе. Теперь же Тхикайр поймал себя на том, что сожалеет о собственном решении.
«Прекрати!строго приказал он себе.Твое неведение в любом случае не продлилось бы намного дольше. И ты по-прежнему должен решать, что же делать дальше. По крайней мере, так у тебя есть хоть какое-то время на размышления!»
Разум Тхикайра снова заработал. Командующий откинулся на спинку кресла, и шестипалая рука машинально потянулась потеребить хвост, когда Тхикайр погрузился в размышления.
Суть проблемы заключалась в том, что разрешение Совета Гегемонии на эту операцию основывалось на докладе изыскательской группы, утверждавшей, что разумные расы данного объекта достигли всего лишь шестого уровня цивилизации. Другие две системы в списке Тхикайра обе получили классификацию пятого уровня, хотя одна из них уже подобралась к границе между пятым и четвертым. Получить у Совета разрешение на эти две системы оказалось непросто. На самом деле именно из-за того, что рассмотрение дела шонгайрийцев в Совете было связано с такими ожесточенными спорами, миссию откладывали так долго, что в результате она превратилась в операцию в трех системах. Но «колонизация» конкретно этой системы была дозволена практически без оговорокподобную миссию мог предпринять любой член Гегемонии. Но они, конечно же, никогда не санкционировали бы освоение планеты с третьим уровнем, не говоря уже о втором! На самом деле все, кто добирался до второго уровня, попадал под протекторат до того момента, пока не достигнет первогоили пока не уничтожит себя (и не менее половины цивилизаций ухитрялись именно это и сделать).
«Трусы!с возмущением подумал Тхикайр.Ковырятели земли! Травоеды!»
Шонгайрийцы были единственной плотоядной расой, достигшей максимального уровня. Почти сорок процентов других рас, входивших в Гегемонию, были травоядными, и для них пищевые склонности шонгайрийцев были варварскими, отвратительными и даже наводящими ужас. И даже у большинства всеядных членов Гегемонии шонгайрийцы вызывали тревогу и ощущение неловкости.
Их собственная драгоценная конституция вынудила Гегемонию признать шонгайрийцев, когда империя вышла к звездам, но радости это ни у кого не вызвало. На самом деле Тхикайру довелось прочесть несколько научных монографий, доказывавших, что существование его народавсего лишь невероятная случайность, возникшая (с точки зрения авторов монографийк несчастью) в силу небывалого стечения обстоятельств. Что они должны были сделать, если бы им хватило приличия последовать примеру других рас с такими же психопатически агрессивными склонностями к насилию, так это загнать себя обратно в каменный век сразу же после того, как они открыли деление атомного ядра.
К несчастью для всяких расистских фанатиков, народ Тхикайра этого не сделал. Что не помешало Совету относиться к ним без особого расположения. Равно как и пытаться отказывать им в реализации их законных прав.
«Можно подумать, мыединственная раса, желающая колоний! Есть еще бартонцы и крептутак, для начала. А как насчет лиату? Они травоеды, но это им не помешало превратить в свои колонии больше пятидесяти систем!»
Тхикайр сделал над собой усилие, прекратил теребить хвост и глубоко вздохнул. Хватит растравливать старые обидыэто не поможет решить нынешнюю проблему. А если уж говорить беспристрастнохотя беспристрастным Тхикайр быть не хотел, особенно когда речь шла о лиату,тот факт, что они странствуют по галактике шестьдесят две тысячи стандартных лет, а шонгайрийцывсего девятьсот, объяснял эту диспропорциюпо крайней мере отчасти.
«Кроме того, диспропорция вскоре изменится»,мрачно напомнил себе командующий.
Империя основала целых одиннадцать колоний еще до отлета Тхикайра, и представители шонгайрийцев в Совете с непреклонной решимостью отстаивали свое право на основание этих колоний, невзирая на нелепые ограничения, налагаемые Гегемонией,и на то была причина.
Никто не мог запретить какой-либо расе колонизировать любую планету, на которой не было местных разумных биологических видов. К несчастью, пригодных для жизни планет было не так много и они, как правило, располагались докучливо далеко, даже для цивилизаций, овладевших гиперпространством. Хуже того, на значительной их частиугнетающе большойуже имелись собственные разумные обитатели. Согласно конституции Гегемонии, для колонизации этих планет требовалось разрешение Совета, и получить его было непростокуда сложнее, чем в том случае, если бы Вселенная была устроена более разумно.
Тхикайр отлично осознавал, что многие члены Гегемонии уверены, что готовность шонгайрийцев расширять свои владения путем завоеваний объясняется их «извращенной» воинственной натурой (и еще более «извращенным» кодексом чести). И, честно говоря, они были правы. Но истинная причина, никогда не обсуждавшаяся за пределами тайных советов в самой империи, заключалась в том, что существующая инфраструктура, какой бы примитивной она ни была, ускоряла и облегчала развитие колонии. И, что даже еще важнее, э-э... приобретение менее развитой, но поддающейся обучению расы добавляло империи полезной рабочей силы. Рабочей силы, которуюблагодаря сентиментальной болтовне Конституции о внутренней автономии членов Гегемонииможно было держать на подобающем ей месте на любой планете, принадлежащей империи.
А рабочая сила создавала мускулы войны, которая однажды понадобится империи, дабы объяснить прочим членам Гегемонии, куда они могут засунуть все свои унизительные ограничения.
Впрочем, все это мало чем могло помочь в решении его нынешней проблемы.
Вы сказали, что это, возможно, второй уровень,произнес командующий.Почему вы так думаете?
Учитывая электромагнитную активность и сложность многих сигналов, местные явно пребывают как минимум на третьем уровне, сэр.Насколько мог судить Тхикайр, Ахзмер счастливее не становился ни в какую.На самом деле предварительный анализ заставляет предположить, что они уже используют деление атомного ядраа возможно, и термоядерный синтез. Но хотя на планете имеется по крайней мере несколько источников атомной энергии, их, похоже, очень немного. Фактически их производство энергии построено по большей части на сжигании углеводорода! Зачем любой цивилизации, которая на самом деле достигла второго уровня, заниматься такими глупостями?
Командующий флотом в задумчивости прижал уши. Как и капитану корабля, ему трудно было представить, что у какой-либо расы хватило бы дури продолжать переводить невосполнимые ресурсы, углеводород, на производство энергии, когда они уже могут этого не делать. Ахзмер просто не хотел признаваться в этом даже себе, потому что, если это и вправду цивилизация второго уровня, планета навсегда выбывает из списка разрешенных к колонизации.
Прошу прощения, сэр,произнес Ахзмер, осмелев от своих тревог,но что мы намерены делать?
Я не могу ответить на этот вопрос сию минуту, капитан,отозвался Тхикайр чуть более официальным тоном, чем они обычно употребляли в разговорах наедине.Но я могу вам сказать, чего мы делать не намерены. Мы не намерены допускать, чтобы эти доклады запугали нас и привели к каким-либо преждевременным выводам или действиям. Мы потратили восемь субъективных лет, чтобы добраться сюда, и три месяцана то, чтобы вывести личный состав из криосна. Мы не станем просто вычеркивать эту систему из нашего списка и переходить к следующей, пока не обдумаем самым тщательным образом все, что нам известно, и не взвесим все имеющиеся у нас варианты. Ясно?
Так точно, сэр!
Прекрасно. Однако же тем временем мы обязаны исходить из предположения, что мы столкнулись с куда более совершенными системами наблюдения, чем ожидали изначально. При этих обстоятельствах я желаю, чтобы флот перешел в секретный режим. Приказываю перейти на полный контроль излучений и скрытное ведение разведки, капитан.
Есть, сэр. Я немедленно отдам приказ.
II
Мастер-сержант Стивен Бачевски выбрался из бронетранспортера, потянулся, собрал личное оружие и кивнул водителю.
Иди-ка ты выпей кофе. Я, правда, не думаю, что это затянется надолго, но ты же знаешь, я в предсказаниях не силен.
Понял, старшой,ухмыльнувшись, согласился сидевший за рулем капрал. Он нажал на газ, и бронетранспортер с усиленной противоминной защитой покатил прочь, к тенту кухни, расположенной в дальней части лагеря, а Бачевски зашагал к обложенному мешками с песком командирскому бункеру, примостившемуся на крутом гребне горы.
Утренний воздух был разреженным и холодным, но Бачевски, которому до конца пребывания на нынешнем месте дислокации оставалось две недели, к нему уже привык. Впрочем, он и бывал здесь не впервые. И хотя многие из морпехов второй роты считали это место жопой мира, Бачевски за семнадцать лет, прошедших с того момента, как он допустил в свою жизнь армейского вербовщика с обманчиво честным лицом, повидал места куда похуже.
«Вы в таких местах побываете! Такое повидаете!»разливался соловьем вербовщик. Да, воистину, с тех пор Стивен Бачевски много где побывал и много что повидал. Попутно он был шесть раз ранен, а когда ему исполнилось тридцать пять, его брак распался, по большей части из-за постоянных слишком длинных командировок. Стивен слегка прихрамывал при ходьбеврачи так и не смогли ничего с этим поделать,боль в правой руке безошибочно указывала на приближение дождя или снегопада, а шрам, пересекающий левый висок, был хорошо виден под стриженными под ежик волосами, особенно на фоне темной кожи. Но хотя иногда Стивен любил помечтать, как он отыщет того вербовщика, который уговорил его расписаться на подчеркнутом месте, он постоянно оставался на дополнительный срок службы.
«И это, возможно, свидетельствует, что мне присуща какая-то патология»,подумал Стивен, приостановившись, чтобы взглянуть на вьющуюся далеко внизу дорогу.
Во время первого своего визита в солнечный Афганистан он безвылазно просидел в лагере «Рейн» под Кандагаром. Именно в этой командировке он и обзавелся хромотой. В следующий раз его отправили в Ганзи, помогать присматривать за дорогой А01, соединяющей Кандагар с Кабулом. Это было менее... интересно, чем времяпрепровождение в провинции Кандагар, хотя это задание и добавило ему осколок в заднице. Следствиями стали еще одна золотая звезда на пурпурной ленте и безжалостные шуточки со стороны так называемых друзей. Но потом в Ганзи перевели поляков, и в результате во время его третьей афганской командировки Стивена вместе с остальными бойцами первого батальона третьего полка третьей дивизии морской пехоты послали обратно в Кандагар, где снова начало становиться жарко. Они оставались там, до... во всяком случае, до тех пор, пока не получили новый приказ. Ситуация в провинции Пактикатой самой, от которой поляки отказались, выбрав Ганзи, потому что в Пактике было куда более оживленно,тоже ухудшилась, и Бачевски со второй ротой поставили поддерживать батальон пятьсот восьмого полка парашютно-десантной пехоты в этом районе, пока армия пыталась высвободить кого-то из своих людей для этой работы.
Несмотря на все разглагольствования о совместной работе, шла эта самая совместная работа не особо гладко. Тот факт, что все считали это всего лишь временной мерой, а вторую ротутакими же временными гостями (они должны были вернуться в Штаты через три месяца) тоже на пользу не шел. Морпехи прибыли на это место дислокации без материально-технического обеспечения, и хотя значительная часть их снаряжения совпадала с общеармейской, они все равно добавили нагрузки интендантским службам пятьсот восьмого полка. Но армейцы рады были их присутствию и делали, что могли, чтобы принять их радушно.
Тот факт, что провинция размером с Вермонт имела шестисотмильную границу с Пакистаном, в соединении с политическими переменами в Пакистане и с резким ростом производства опиума при покровительстве «Талибана» (просто поразительно, как быстро испарилось прежнее ожесточенное стремление фундаменталистов противодействовать этой торговле, когда им понадобились наличные для обеспечения собственных действий) не давала второй роте скучать. Нарушения границы и участившиеся нападения на все еще слабые подразделения афганской армии в провинции тоже этому не способствовали, хотя, если подумать хорошенько, Бачевски все-таки считал, что в Пактике лучше, чем было в Ираке в 2004 году. Или чем в Кандагаре во время последнего его назначения туда, если уж на то пошло.
Теперь Стивен смотрел сквозь разреженный горный воздух на извилистую горную тропу, за которой должен был наблюдать второй взвод. Даже самые лучшие на свете агенты разведки не могли обеспечить постоянного присутствия и надзора, необходимого для пресечения наркотрафика в подобном месте. Возможно, это было легче, чем работенка, с которой довелось столкнуться отцу Стивена, когда тот пытался перерезать тропу Хо Ши Мина,по крайней мере, здесь у его людей обзор был куда лучше!но вряд ли намного, принимая во внимание все обстоятельства. И Стивен что-то не припоминал, чтобы папаша рассказывал насчет полоумных фанатиков, взрывающих себя и других во славу Божью.
Мастер-сержант заставил себя встряхнуться. Ему еще многое следовало разгрести, чтобы организовать перевод отряда домой, и Бачевски повернул обратно к командному бункеру, дабы доложить комендор-сержанту Вилсону, что армейская смена его взводу прибудет через сорок восемь часов. Пора было готовиться к отбытию. Второй взвод ждало возвращение на предыдущее место базирования и бесконечная писанина и проверки снаряжения, которыми с неизбежностью сопровождалось любое перемещение подразделения.
Впрочем, как полагал Бачевски, на этот раз никто на перевод жаловаться не станет.
III
На собрании в конференц-зале «Звезды империи» присутствовали три командира эскадр, командир наземных сил и командир базы Шайрез. Несмотря на то, что формально Шайрез являлась подчиненной командира наземных сил Тхайриса, она была старшим офицером базы данной экспедиции и в качестве такового находилась в непосредственном подчинении самого Тхикайра.
Конечно же, среди персонала успели разойтись слухи о том, что обнаружили разведывательные корабли. Чтобы это предотвратить, требовалось бы божественное вмешательство! Однако же, если в результате окажется, что высадка так и не состоится, это вряд ли будет иметь какое-то значение, верно?
Командир базы, каково ваше толкование данных, собранных разведывательными кораблями?спросил у Шайрез Тхикайр, не потрудившись даже официально объявить о начале совещания. Большинство присутствующих подобное неуважение к протоколу застало врасплох, а Шайрез явно не очень обрадовалась тому, что к ней обратились первой. Но сам вопрос вряд ли мог ее удивить. В конце концов, она сделалась старшим офицером базы именно благодаря ее опыту в обращении с другими разумными видами.
Я тщательно обдумала эти данные, командор, включая те, что поступили от замаскированных орбитальных платформ,ответила Шайрез.Боюсь, мой анализ подтверждает изначальные опасения капитана Ахзмера. Я бы без сомнений классифицировала уровень данной цивилизации как второй.
Тхикайр с одобрением подумал, что нравился ли Шайрез брошенный вызов или нет, но она не уклонилась и не дрогнула.
Подробнее, пожалуйста,велел командир флота.
Слушаюсь, сэр.
Шайрез постучала по виртуальной клавиатуре своего компьютера, и взгляд ее сосредоточился на сделанных для памяти заметках.
Во-первых, сэр, этот биологический вид овладел атомной энергией. Конечно, их технологии чрезвычайно примитивны и, похоже, они только начали экспериментировать с реакцией синтеза, но имеются веские указания на то, что их общий уровень развития технологий куда выше, чем можно было бы ожидать от расы с такими ограниченными мощностями ядерной энергетики. Очевидно, по неким причинам, известным только им самим, эти людия использую этот термин только в самом общем смысле слова, конечно же,предпочитают цепляться за энергетику, построенную на углеводородном топливе, хотя уже давно могли бы заменить ее атомной.