Тхикайр снова сглотнул, едва не подавившись вставшим в горле комком, а людь склонил голову чуть набок.
Я сомневаюсь, что Совет одобрит ваши действия, командующий флотом, но могу вам пообещать, что их гнев не будет иметь никакого значения для вашей Империи. В конце концов, ведь любой из этих дредноутов может уничтожить все живое на поверхности целой планеты, не так ли? А ни одной планете вашей империи и в дурном сне не привидится, даже на мгновение, что какой-то из ваших крупных боевых кораблей может представлять для них какую-то угрозу.
Нет...прошептал Тхикайр. Взгляд его метнулся к экрану, на котором зеленые значки, обозначающие прочие его дредноуты, продолжали уходить вдаль от планеты.Нет, пожалуйста...
Сколько человеческих отцов и матерей сказали бы то же самое вам, когда у них на глазах умирали их дети?холодно отозвался людь, и у Тхикайра вырвалось рыдание.
Людь безжалостно взглянул на него, потом отвел взгляд. Смертоносное зеленое сияние исчезло из его глаз, и взгляд его, казалось, смягчился, обратившись на стоящего рядом высокого людя.
Помогай мне оставаться человеком, мой Стивен,произнес он негромко по-английски.Напоминай мне, почему я так старался все забыть.
Темнокожий человек посмотрел на него и кивнул, и взгляд зеленых глаз вновь обратился на Тхикайра.
Полагаю, у тебя есть неоконченное дело к нему, мой Стивен,произнес зеленоглазый, и на этот раз пришел черед улыбаться более крупному, более темному, более высокому и неизмеримо менее устрашающему человеку.
Есть,пророкотал он, и Тхикайр пронзительно завизжал, словно пойманный зверек, когда сильные темные руки протянулись к нему.
Это за моих дочерей,произнес Стивен Бачевски.
Керри Вон
Перед вами яркий взгляд на ту часть истории Второй мировой войны, которая до сих пор почти неизвестна большинству людей, даже сейчас, в двадцать первом веке,этот рассказ повествует о той важной роли, которую сыграли пилоты Женской службы пилотов военно-воздушных сил США, или, по английской аббревиатуре, ВАСП. Те, кто не мог участвовать в боях, но мог умиратьи умирал.
Лидер продаж Керри Вонавтор приобретшего широкую популярность цикла повестей о приключениях Китти Норвилль, радиоведущей, которая, по капризу судьбы, является также вервольфом и которая ведет ночную радиопередачу для сверхъестественных существ. В этот цикл входят книги «Китти и полночь», «Китти едет в Вашингтон», «Китти берет отпуск» и «Китти и серебряная пуля». Рассказы Вон печатались во «Вселенной Джима Баэнса», «Журнале научной фантастики Азимова», «Диких картах: изнутри и прямо», «Королевствах фэнтези», «Парадоксе», «Чужих горизонтах», «Таинственных историях», «Приключенческих историях Цеппелина «Все звезды» и других журналах и сборниках. Последние вышедшие из печати книги Вон«Китти и рука мертвеца» и «Китти поднимает ад». Керри Вон живет в Колорадо.
Девушки из Эвенджера
Июнь 1943 года
Солнце садилось за эвенджерским аэродромом, когда Эм с дюжиной других девчонок бросили Мэри в так называемый Источник желаний, широкий круглый фонтан перед казармами. Двое девушек схватили ее за руки, еще двеза ноги и потащили. Мэри от неожиданности завопила, а Эм расхохоталась: Мэри следовало бы понимать, что на нее надвигается, ведь это случалось со всяким после первого самостоятельного полета. Но Эм помнила по собственному опыту, имевшему место всего неделю назад, что не закричать от избытка чувств было трудно.
Толпа смеющихся женщин оттащила Мэри к фонтану перед казармами. Эм остановила их ровно на столько, чтобы стащить с Мэри кожаную летную куртку, а потом сама ухватила Мэри за плечи и помогла перекинуть через каменный бортик чаши с водой. Мэри завопила снованаполовину завопила, наполовину расхохоталасьи плюхнулась в воду, да так, что волна выплеснулась наружу. Стоя на коленяхнамокший комбинезон болтался на ней мешком,Мэри принялась брызгать на подруг. Эм поспешила увернуться.
Аплодисменты и смех стихли, и Мэри начала выбираться из фонтана.
Не забудь ухватить несколько монеток!напомнила ей Мэри.
О!
Мэри нырнула, на мгновение задержалась под водой, а потом продемонстрировала Эн свою добычупару пенни на ладони. Мэри была молода, всего двадцать два года, и это было видно по ее большим ясным глазам. Темные волосы намокли, прилипли к голове, и с них текла вода, да и в целом Мэри перепачкалась. Это было большое приключение. Она улыбнулась.
Ясамая счастливая девушка на свете!
Когда кто-либо из курсантов женского учебного полка, базирующегося на эвенджерском аэродроме, сдавал экзамен или контрольный полет, он бросал в фонтан монетку на счастье. Когда девушка впервые совершала самостоятельный полет, она могла достать из фонтана две монетки в качестве талисмана. Монетки Эм и сейчас лежали у нее в кармане.
Эм протянула подруге руку, и Мэри ухватилась за нее.
Давай вылезай. Я думаю, у Сюзи под матрасом припрятана бутылочка виски с твоим именем.
Мэри радостно завопила и вылезла из фонтана. Она отряхнула комбинезон. Вода текла с нее ручьями, и девушка снова рассмеялась.
Держась за руки, они зашагали к казармам. Кто-то поймал по радио музыку, и вечеринка началась.
Декабрь 1943 года
В таких частях, как ВАСП, все друг друга знают и новости распространяются быстро.
Эм услышала об этом, едва войдя в казарму в Ньюкасле. Она не успела даже положить сумку или снять куртку, как трое девушек набежали на нее в коридоре, окружили и принялись говорить, перебивая друг друга. Джейн вцепилась в руку Эм, словно утопающая, и Эм уронила сумку на пол.
Ты слышала?спросила Джейн. Глаза ее покраснели от слез. У Тэсс был такой вид, словно она вот-вот расплачется, а Патти была бледной, словно мел. У Эм заныло под ложечкой, потому что она поняла, что сейчас услышит.
О чем?спросила Эм, оттягивая неизбежное, как будто если бы ей удалось оттянуть этот момент достаточно надолго, новости перестали бы быть правдой.
Авиакатастрофа под Ромулусом,сказала Патти.
Эм тут же задала вопрос, который всегда шел первым.
Кто?
Мэри Кин.
Мир покачнулся, сердце куда-то ухнуло, а кровь отлила от головы. Нет. Это ошибка. Только не Мэри. Слухи расходятся быстро. Эм поняла, что Патти так обеспокоена не из-за автокатастрофы, а из-за нее, Эм.
Что случилось?
Этот вопрос всегда шел вторым.
Я не знаю. Сообщили лишь о катастрофе.
А Мэри? Она?..
По щекам Джейн покатились слезы, а голос задрожал. Она сильнее сжала руку Эм.
Ах, Эм! Мне страшно жаль! Я знаю, вы с ней дружили... мне очень, очень жаль...
Если бы не стремление умчаться прочь, Эм сейчас обнялась бы с девчонками и вместе поплакала. Но ей нужно было подумать, как себя вести, что сказать и что делать дальше. Надо собрать слухи и попытаться вычленить из них, что же произошло на самом деле.
Она вырвалась из круга, не обращая внимания на попытку Патти поймать ее за руку и удержать. Сумку она бросила, хотя ее стоило бы прихватить с собой, потому что там была грязная одежда. Кажется, кто-то ее звал, но Эм хотела сейчас лишь одногодобраться до своей комнаты и посидеть в одиночестве.
Она отыскала свою комнату, села на кровать и уставилась на пустую койку у противоположной стены. Она жила с Мэри в одной комнате, вот в этой самой, когда они только прибыли в Эвенджер. Скрючившись, уткнувшись лицом в колени, Эм обхватила себя руками и задумалась, что же делать дальше.
Это случалось не так часто, чтобы считать, будто оно может случиться с тобой или с кем-то из знакомых. Целый год женщины летали на военных самолетах, а подобных случаев было всего около дюжины. Летчиц было не так уж много, и Эм знала кое-кого из погибших, хотя они и не дружили. Просто пересекались на тренировках или здоровались, встречаясь по дороге на занятия.
Это происходило достаточно часто, чтобы они выработали некую систему.
Эм постучала в последнюю комнату казармы и взяла деньги у Рут и Лиз. Ей не пришлось объяснять, для чего эти деньгиона просто протянула фуражку. Как после любого из этой дюжины случаев. Эм возьмет эти сто двадцать долларов, объединит их с сотней, присланной летчицами из Свитуотера и Хьюстона, и употребит их на то, чтобы перевезти Мэри в Дейтон. Никто из них не числился в армии официально, поэтому Дядя Сэм за похороны не платил. На это вроде как неудобно было жаловаться, особенно когда столько мальчиков погибало там, за океаном. Но Мэри тоже исполняла свой долг. Неужто это ничего не стоит?
Ты еще не выяснила, что случилось?спросила Лиз. Все об этом спрашивали.
Эм покачала головой.
Пока ничегошеньки. Я звонила Нэнси, но ей тоже ничего не сказали.
Думаешь, что-то было неладно?спросила Лиз. И поэтому они стараются замять историю?
Они стараются замять историю потому, что им не нравится думать про женщин, разбивающихся вместе с самолетом, ответила Эм. Не гак давно двое летчиков-мужчин в лицо заявили ей, что в самолете место только тем женщинам, которых рисуют на фюзеляже. Предполагалось, что это остроумно. Предполагалось, что она должна рассмеяться и пофлиртовать с ними. А Эм просто ушла.
Послышался топот бегущих ног, и, подняв головы, они увидели Джейн. В ее глазах плескался страх, и Эм подумала, что это повторилось, что еще кто-то разбился и что им нужно снова, так скоро, пускать фуражку по кругу.
Джейн с трудом сдержалась, чтобы не схватить Эм за руку, и произнесла:
Самолет из Ромулуса. Двое парней на Б-26. Как ты думаешь, может, они что-нибудь знают?
Это была неплохая идея. Они могли даже что-нибудь видеть.
С ними кто-нибудь уже поговорил?спросила Эм.
Джейн покачала головой.
Звено в цепочке слухов. Эм мрачно улыбнулась сослуживицам и направилась прочь.
Эм не могла пройти в район стоянки и обслуживания самолетов, не притормозив и не присмотревшись, что там сейчас стоит и что ревет над головой. Здесь всегда кипела жизнь, и сердце Эм начинало биться быстрее. Здесь чувствовалась мощь, и ясно было, что происходит нечто и вправду очень серьезное. «Мы ведем войну. Мы здесь воюем». Девушка глубоко вдохнула воздух, полный запахами авиационного бензина и гудрона. Десятки самолетов выстроились рядами, еще десятки взлетали или приземлялись, а еще большее количество виднелось за распахнутой дверью ангара, и сотни людей сновали между самолетами, трудясь ради того, чтобы шум моторов оставался громким и ровным.
На этот раз Эм не одна остановилась посмотреть на площадку, потому что с неба несся непривычный звук, не похожий на те, что обычно слышались здесь. Эм расслышала сопровождающий этот звук шум мотора и, подняв голову, увидела смахивающий на бульдога истребитель, несущийся над аэродромом на бреющем полете так быстро, словно за ним черти по пятам гнались. Девушка прикрыла глаза ладонью, защищая их от яркого зимнего солнца, и увидела Р-51атакующего орла, неизмеримо более изящного и проворного, чем громоздкие учебные самолеты. Ну да, учебные самолеты делали такими намеренно: пилоту гораздо легче учиться исправлять ошибки на скорости сто миль в час, а не на трех сотнях. Но Эм невольно задумалась: а каково этовзаправду летать? Она твердо намеревалась когда-нибудь сесть за руль такой птички, хотя пока что и не представляла, как это может произойти. Но она непременно узнает, каково распоряжаться полутора тысячами лошадиных сил.
Будь она мужчиной, ее обучение не ограничилось бы полетами на маленьких одномоторных учебных самолетах, которые летчицы ВАСП перегоняли с одного аэродрома на другой, а ведущими в этих полетах были мужчины, которых потом переводили на истребители или бомбардировщики, а затем отправляли в бой. Будь она мужчиной, она уже летала бы на более крупных, скоростных и сложных в управлении самолетах. А затем отправилась бы за океан, чтобы испытать их в деле.
Как и сказала Дженн, на гудронной взлетной дорожке стоял В-26, и двое механиков наполняли его бензобаки горючим. Вероятно, он приземлился дозаправиться. А значит, у нее не будет другой возможности переговорить с пилотами. Девушка направилась к оперативному центру. Дверь в комнату для инструктажа была закрыта, но Эм услышала доносящиеся изнутри приглушенные голоса. Не удержавшись, девушка прижала ухо к двери и прислушалась, но разговор был рутинный. Бомбардировщик направлялся в Ньюарк, чтобы оттуда отправиться за море, а пилот был инструктором, только что вернувшимся с фронта.
Эм уселась в стоявшее в коридоре кресло и стала ждать. Полтора часа спустя дверь отворилась. На пороге показались два типичных летчика: кожаные крутки, торчащие из кармана солнечные очки, форма цвета хаки, коротко подстриженные волосы и голливудские лица. На плечах лейтенантские погоны.
Эм встала по стойке «смирно», и мужчины удивленно посмотрели на нее. Эн не дала им времени поразмыслить, что с ней делать.
Извините за беспокойство. ЯЭмилия Андерсон, из здешней эскадрильи ВАСП. Мне сказали, будто вы сегодня утром вылетели из Ромулуса. Можно вас кое о чем спросить?
Более высокий летчик бочком отступил к выходу.
Прошу прощения, мне нужно проверить... кое-что,торопливо и не слишком искренне извинился он.
Оставшийся пилот выглядел еще более встревоженным и, похоже, готов был последовать примеру приятеля.
Пожалуйста, на минутку, я вас больше не задержу,произнесла Эм, злясь на себя за то, что ее голос звучит умоляюще. Ей следовало бы очаровать его.
Вид у летчика сделался еще более настороженным. Он нахмурился и поджал губы, и Эм всерьез испугалась, что ей не удастся его разговорить. Летчик поколебался, явно ведя какой-то внутренний спор, потом смягчился.
Чем могу помочь, мисс Андерсон?
Эм перевела дух.
Я пытаюсь хоть что-то узнать про авиакатастрофу, которая случилась под Ромулусом три дня назад с самолетом ВАСП. Пилотом была Мэри Кин. Сэр, она была моей подругой, и мыя и другие летчицы,мы просто хотим знать, что случилось. Нам никто ничего не говорит.
Летчик мог бы просто заявить, что ничего не знает, покачать головой и уйти, и Эм ничего не смогла бы сделать, и ее беспокойство все равно не сделалось бы сильнее, чем сейчас. Но пилот заколебался. Он принялся нервно мять в руках низ куртки и взглянул на дверь. Он знал. Знал что-то ужасное и не хотел об этом говорить.
Эм поднажала.
Вы же сами знаете, каково это, когда что-то случается с вашим товарищем, а вам ничего не говорят.
Летчик покачал головой, пряча глаза.
Мне не следует рассказывать вам об этом.
Но почему? Потому, что это дело засекретили? Или потому, что я женщина и вы считаете, что я не смогу с этим совладать?
Лейтенант снова поджал губы. Он побывал на фронте и, быть может, встречался лицом к лицу с врагами, но, похоже, готов был спасовать перед ней.
Это было столкновение,в конце концов произнес он.
Эм обдумала множество вариантов, от погоды до какой-то поломки. Она даже готова была допустить, скрепя сердце, что Мэри допустила какую-то ошибку. Во время полета много чего может произойти. Но чтобы столкновение?
Не может быть. У Мэри было почти тысячу часов налета, она была слишком опытной для этого.
У летчика на лице появилось характерное покровительственное выражение, с которым многие пилоты-мужчины взирали на летчицкак будто Эм просто не могла иметь никакого понятия о том, о чем говорит.
Я же говорил, что мне не следует ничего рассказывать.
С кем она столкнулась? Чья была винавторого пилота? Что они делали, когда столкнулись? Вы это видели?
Извините, подробностей я не знаю.
Начальство мне даже не сказало, что она погибла, выполняя какое-то задание,произнесла Эм.
Пилот ступил к ней поближе с заговорщическим видом, как будто боялся, что их кто-то услышит. Как будто это дело и вправду было засекречено.
Послушайте, мисс Андерсон, вы кажетесь милой девушкой. Зачем вы этим занимаетесь? Зачем вам рисковать жизнью здесь? Почему бы не сидеть дома, в безопасности...
И растить овощи в огороде в счет победы, как милой девушке? Сидеть у радиоприемника и ждать, пока кто-нибудь мне сообщит, что все будет хорошо и что мой муж вернется домой живым и невредимым? Я не могу, лейтенант. Мне необходимо что-то делать.
Споры о женщинах-летчицах имели обыкновение глохнуть на этом моменте, увязая в расплывчатых замечаниях о том, что женственно и что неженственно, что положено и что не положено делать девушке из хорошей семьи, что женщины недостаточно сильны, чтобы управлять большими самолетами, невзирая на то, что они раз за разом доказывали, что вполне способны на это. Уже целый год женщины водили самолеты, и, казалось бы, их противникам пора бы было замолчать. Но они никак не умолкали.
Лейтенант ничего не сказал.
С кем еще я могла бы поговорить об этом?спросила Эм.