Петра понимала, что остальные наблюдают стычку, переводя взгляд с одного на другого, словно следя за теннисным матчем.
Некоторые соглашались с Дедаломнекоторые с ней, но, в первую очередь, каждый из присутствующих здесь ведьм и ведьмаков по-настоящему доверял только самому себе.
Всё это в прошлом, и, как бы то ни было, до настоящего момента близнецы не играли особой роли, сказала Уида, Вопрос в том, что происходит сейчас?
Дедал демонстративно встал перед мраморным камином в позе, которую Петра расценила заранее заготовленной и наигранной.
В самом деле, неужели он думает, что все купятся на эту игру? Разве он не понимает, что эти годы навсегда унесли за собой их невинность? Никто из них больше не сможет смотреть на мир свежим взглядом, принимать что-либо за чистую монету, по-настоящему открыться.
Даже Софи и Жюль, которые всегда были самыми доверчивыми из них.
Что происходит сейчастак это наша усердная работа над проведением совместного ритуала, высокопарно возвестил Дедал, Жюля, Ричарда и моя. А теперь, когда все вы здесь, мы сможем действовать быстрее, с вашей помощью.
Петра вложила сомнение и чуточку презрения в свой тон:
Ритуала? Господи, Дедал, это и есть смысл твоего существования? До сих пор не придумал ничего нового?
Дедал выдерживал спокойствие на лице, но Петра уловила мгновенную вспышку гнева в его глазах. Ей стало интересно, увидел ли это еще кто-нибудь.
Естественно, Петра, сказал он, В этой жизни ты не единственная, кто преследует свои интересы и достигает поставленные цели. Но да, несмотря на все мои дела и совершенные сделки, гонку за всевозможными жизненными экспериментами, всегда был один огромный интерес вернуть прошлое, так сказать. Некоторые из вас, вероятно, выбросили это желание из головы. Некоторые, вероятно, не согласны с тем, как отчаянно я чувствую, что это необходимо. Но, на мой взгляд, да, ритуал обязателен! Я никогда не терял надежду, ни разу не выпускал из виду эту цель.
«Он каждого ухитрится заставить выглядеть заблуждающимся и недальновидным»сухо признала про себя Петра, «Кроме самого себя».
Ради какого итога, Дедал? спросила она, приподняв одну бровь.
Любого, на который мы согласны, парировал он, В этом вся прелесть. Совершив один этот ритуал, мы сможем достигнуть любых личных целей, которые у нас есть. Но что еще важнее, мы сможем вернуть сокровище, которое давным-давно потерялито бесценное, что досталось от наших предков. Сохраняло нашу семью. В этом сокровищенаш дар, наш Круг, бесконечная сила, и оно наше по праву. Уверен, на самом деле вы ведь не собирались расстаться с ним навечно? Неужто оно так мало значит для тебя, Петра? После всего?
Петра быстро осмотрела комнату. Его слова заставили людей задуматься, возможно, породили почву для новых желаний, которые, как она полагала, исчезли навсегда много времени тому назад.
Всё это стало возможно снова, продолжил он, Теперь, когда мы знаем, что в роду Сериз появились близнецы. Они станут двенадцатым и тринадцатым членами: завершат Круг. Хотя это не единственное, отчего всё зависит Он жестом указал на Жюля с Ричардом, Мы с Жюлем пытаемся установить точное местонахождение источника. Земля изменилась. Ричард работает над ритуалом. Может быть, Софи с Манон помогут ему. У Акселль есть четыре чаши. Акселль кивнула. У Уиды есть тот самый пузырек с водой. Дедал намеренно встретился с Петрой взглядом. А у тебя есть близнецы. Если всё это соединить воедино
То полагаю, близнецы будут в безопасности? с серьезным видом перебила его Петра, Никто из вас не причинит им никакого вреда?
Конечно нет! в шоке воскликнула Уида, но она не была тем, кого Петра имела в виду.
Девочкив полной безопасности, заверил Дедал, неодобрительно нахмурившись, В конце концов, мы по-настоящему нуждаемся в них.
Петра кивнула, не взглянув в глаза никому из них. Какое-то чувство возрастало внутри нее, в котором она распознала панику.
Без колебаний она подавила его. «Еще не время паниковать»твердила она себе. «Ведь Клэр такая ненадежная и всегда терпеть не могла Дедала. Потом Марсель Марселькрепкий орешек. Нет. Нет причин паниковать. Еще нет».
И пока время для паники не пришло, она придумает план, как спасти близнецов, чтобы уберечь их от такого использованияв ритуале, который, определенно, может убить одну из них.
26. Таис.
Я боялся, что ты больше не придешь, сказал Люк, не глядя на меня.
Мы направлялись к набережной реки по широкой лестнице, ведущей к дощатому настилу для прогулок на пляже.
Перед этим, когда я пришла в сад, он ждал меня, прислонившись спиной к обвитой стеблями стене, закрыв глаза.
Я приблизилась, а его дыхание казалось таким глубоким и регулярным, что я подумала, не заснул ли он. Но затем его глаза медленно открылись, встретившись с моими.
Он не улыбнулся, а я, подойдя, почувствовала нахлынувшую на него тревожность. Я села рядом, не прикасаясь и не говоря ни слова.
В конце концов, он встал, протянул руку и сказал:
Пошли.
Я понятия не имела, куда он меня ведет, но мне было всё равно.
И вот теперь мы идем к реке. Я чувствовала запах воды и слышала, как буксиры толкают баржи вниз по течению. Мы поднялись вверх по ступенькам и до конца прошли по деревянному тротуару, избегая фотографирующих друг друга туристов на фоне могучей Миссисипи.
Люк вел меня туда, где от набережной оставались лишь подстриженная трава и раздавленные серые ракушки. Мы шли, пока поблизости никого не осталось.
Французский Квартал остался позади, а впереди растекалась река, почти в милю (1853 м) шириной.
Мы сели на траву, скрестив ноги, не касаясь друг друга, не разговариваянаблюдая за уходящим днем. Стало смеркаться, когда он заговорил.
Я боялся, ты больше не придешь, Он вырвал из земли длинный пучок травы и начал раздирать его по чуть-чуть.
Ты знал, что я приду.
Затем он повернулся ко мне, глаза точно того же цвета, что темнеющее небо. Потянувшись, он взял мою руку, сплетая наши пальцы друг с другом.
Ты самый успокаивающий человек из всех, кого я когда-либо знал, тихо произнес он, Ты обладаешь безмятежностью, способностью просто быть, не желая и не требуя ничего взамен. Это поразительно. Когда я с тобой, то действительно чувствую себя практически умиротворенным. Он издал короткий смешок, Если б ты знала меня лучше, то поняла бы, насколько это удивительно.
Я чувствовала себя так же с ним.
Люк, сказала я.
Вопрос вертелся в моей голове с того самого вечера, когда он поцеловал меня в саду, ошеломив до глубины души. Ничего из случившегося с тех пор не умаляло того, как сильно он тронул меня.
Что является тем, чего ты от меня хочешь, и что именно предлагаешь взамен?
Создалось впечатление, что его глаза потемнели, хотя, возможно, просто показалось.
Огромное облако вдруг нависло над нами, словно сам Бог застелил постельное покрывало.
Я не насмехаюсь над тобой, сказала я, Я правда хочу знать.
Я знаю, его пальцы поглаживали мою руку, пока он думал, Если бы ты спросила меня несколько дней тому назад, я бы дал один единственный ответ. Теперь, я не знаю.
Я улыбнулась, заинтригованная.
Что бы ты ответил?
Он бросил на меня озорной взгляд, сделавший его прекрасное лицо сногсшибательным.
Я бы сказал, что хочу забраться тебе в трусики, и предлагаю тебе взамен возможность забраться в мои.
Я отдернула свою руку назад.
Люк!
Он засмеялся, а мне отчаянно захотелось его поцеловать.
Я моргнула, шокированная этой мыслью, которая вообще-то мне не свойственна. Но также я ощутила и злость, словно от потребности запечатлеть тот факт, что он принадлежит мне.
Я покраснела, а Люк не понимал.
Неужели я шокировал тебя? подразнил он, В самом деле, разве ты не потеряла счет бесчисленным парням, которые тебе это говорили?
Я ответила ему серьезно:
Нет, вовсе нет. Понимаешь, парни всегда знали, что я скажу «нет», и поэтому они, ну, перестали спрашивать.
Он затих, исследуя мое лицо глазами.
До меня дошло, что за информацию я только что раскрыла, и, уязвленная до смерти, я молча застонала: «О, Господи, Таис, просто разболтай ему все постыдные вещи, о которых думаешь».
Таис он говорил крайне потрясенно, но также в его голосе слышалось что-то еще, чего я не могла распознать.
Я задыхалась от смущения. Мне хотелось воспламениться прямо здесь, просто вспыхнуть миллионами искр и раствориться в облаке дыма. Я закрыла лицо руками.
Ты же не хочешь сказать, что
Я не желаю об этом разговаривать! Не глядя, я лягнула его ногой. Мои шлёпки слетели, и он схватил мою босую ногу, удерживая.
Таис, продолжал Люк, с бархатной решимостью в голосе. Он ждалтерпеливый, как само времясобираясь просидеть так, пока я не отвечу. Таис. Ты хочешь сказать, что ни разу не сказала «да»? Никому?
Он наклонился ближе, голос звучал слаще меда, дыхание слегка щекотало кожу.
Я сжала зубы, прижавшись лицом к согнутым коленям, пытаясь сделаться как можно меньше, чтобы исчезнуть. Если повезет.
Люк положил одну руку мне на плечо, а другуюна мое колено и надавил, словно я была капканом для медведя, который он разжимал.
Он был гораздо сильнее меня, и, уже не в первый раз, я пожалела о том, что не имею стального брюшного пресса. В следующий момент я лежала на траве, и удивительно прохладный дождик, пахнущий ветерком, моросил по моей разгоряченной коже.
Люк пригвоздил мои ноги к земле своей ногой, чтобы я не могла снова свернуться калачиком, и я всем телом ощутила его давление.
Зачем тебе надо это знать? выдохнула я, бессмысленно оттягивая время, но не было способа скрыться.
О, мне очень интересно, Таис, шепнул он мне на ушко, Очень, очень интересно.
Я хотела умереть. Я хотела, чтобы он поцеловал меня, я хотела
А Люк всё ждалон прождал весь вечер, не собираясь никуда уходить. Я не знала, сколько сейчас времени и когда вернется Акселльона ушла сразу после ужина и уж точно не посвятила меня в свои планы. Я почувствовала, как на лоб упала капля дождя.
Время истекало.
Ну, раз тебе так надо знать, произнесла я приглушенным, болезненно сдавленным голосом, То да, я не сказала «да». Теперь счастлив?
Я ощутила его улыбку.
Он прикоснулся губами к моим рукам там, где они закрывали лицо, поцеловав каждый пальчик.
Еще нет, произнес он дразня. Я застонала и убрала руки, чтобы сердито зыркнуть на него.
Но его лицо, смотрящее на меня сверху вниз, стало серьезным.
Чего ты стыдишься? Это прекрасносохранить себя. Не растратить свою красоту, свой дар, на глупых прыщавых мальчишек, которые этого не оценят.
Он звучал крайне старомодно, и я смотрела на него, озадаченная.
Я не хотел смущать тебя, сказал он, аккуратно отодвигая мои волосы.
Следующая упавшая на меня капля предвещала приятный теплый дождь, нежный, как дуновение ветерка, едва интенсивнее, чем морось.
Он создавал маленькие-маленькие бриллиантики на волосах Люка и придавал его коже потрясающее сияние в темноте.
Я просто удивлен. Трудно поверить, что кто-то, настолько красивый, как ты, не подвергся давлению отдаться кому-либо.
Я подвергалась, сухо сказала я, вспомнив ночь, когда предшественник ЧадаТрэвис Гаммель в буквальном смысле выпнул меня из своей машины и вынудил возвращаться домой в ночное время пешком за то, что не занялась с ним сексом. Ублюдок, я до сих пор была в ярости на него.
Что тебя остановило? мягко спросил Люк, И только не говори, что никогда не хотела. Я чувствую, как страсть струится по твоей кожей. Ты создана из желания.
Люк умел говорить романтичные вещи так, что они звучали абсолютно естественно и искренне, несмотря на то, что, будь они произнесены любым другим ртом, то прозвучали бы глупо и наигранно.
И он был прав, я хотела. Иногда так сильно, что практически сходила с ума. Но ни разу настолько, чтобы по-настоящему решиться и сделать это.
Теперь я пожала плечами.
Не встретила «того самого» парня, сказала я.
Одна темная бровь взмыла вверх, предоставляя мне прекрасную возможность продолжить: «До тебя».
Но я не продолжилапросто не могла.
Через секунду Люк наклонился и покрыл легкими поцелуями мои скулы, отчего глаза мои закрылись, а кости обмякли.
Думаю, ты-то уж сказал «да» миллиону девчонок, произнесла я и сглотнула, когда внезапно жало ядовитой ревности кольнуло меня так сильно, что я чуть не задохнулась. При мысли о нем с кем-то другим я едва не расплакалась.
В течение долгого времени он всматривался в мои глаза, а потом сел, оставив меня мерзнуть.
Я поняла, что наша одежда промокла от дождика, и почувствовала, как множество крошечных капелек скатываются, объединяясь в одну, вниз по моей шее.
Рубашка Люка стала прозрачной, облепив его кожу. Я ощущала себя оскорбленной и неуклюжей, как какая-то глупая старшеклассница. Которой, впрочем, я и была.
Он снова повернулся ко мне с выражением легкого сожаления на лице.
Не миллиону, сказал он почти грустно, А множеству. И до настоящего момента я никогда не хотел, чтобы это было иначе. Но ты, Таис Он опять опустился, опершись на локоть рядом со мной, Впервые в жизни я хочу, чтобы ни о ком другом, кроме тебя, в моей памяти не осталось и следа.
Я прослезилась, в той изысканной манере, что свойственна всем женщинам мира. В этот момент я осознала, что люблю его, и, что более пугающея почувствовала, что он любит меня.
В следующее мгновение он меня целовал, целовал мои слезы на глазах, омытое дождем лицо, рот. Я гладила его по мокрой рубашке, ощущая тепло кожи под одеждой.
Наши ноги перепутались, и впервые в жизни ни одного тревожного сигнала не звучало в моей голове, ни одного предупреждения с призывом убираться отсюда.
В моих мыслях царила умиротворяющая тишина, согласие.
Теплый, нежный дождик покрапывал по нам, создавая ощущение невидимости, интимности, единения с природой. Строчка из старой песни всплыла в моем подсознании, и, если бы я была настоящей ведьмой, то позволила бы ей проникнуть в разум Люкачистая душевная и вечная мелодия. Она гласила: «Я вся для тебя, и телом и душой».
27. Клио.
Я зевнула, потянулась, расплывшись в улыбке, прокручивая в уме сны прошедшей ночи. Мне снился Андре: его лицо, когда он наклоняется меня поцеловать. Я практически ощущала его в своих объятиях, его тело, его силу.
Он был совершенством. Тот факт, что пришлось покинуть его в пятницу вечером, меня убивал. Может, сегодня я смогу сбежать и нам удастся наверстать упущенное
Но сначала завтрак, я уже чувствовала превосходный кофейный аромат.
Я перекатилась через кровать и спустила на пол ноги.
Бабушкину спальню отделял от моей короткий коридор, который вел к лестнице в ванную.
Наш дом носил название «Горбун с пулевым отверстием». Можно встать перед входом, выстрелить, а пуля вылетит через заднюю дверь, ничего не задев на своем пути, ни одно из четырех помещений. А горбун он был потому, что над четырьмя помещениями находились две спальни. Такое количество спаленодна из главных причин моей ненависти к самой идее переселения сюда Таис. Хотя были и другие причины
Заглянув в бабушкину комнату, я обнаружила ее стоящей перед кроватью. Полностью одетую, что было необычно. Воскресеньедень нашего традиционного безделья, с затяжным началом. Я вошла и в изумлении остановилась.
Бабуля укладывала чемодан, раскрытый на ее постели. Кью-Тип попытался в него залезть и занять превосходное спальное место, но бабуля его вытащила.
Доброе утро, милая, жизнерадостно произнесла она, едва бросив на меня взгляд.
Что ты делаешь?
Упаковываю вещи. Кофе ждет внизу, но ты должна позавтракать.
Какие вещи? Мы куда-то едем?
Нервные усики защекотали в желудке. Бабуля вела себя странно с тех пор, как узнала насчет Таис.
Не тытолько я, сказала она, сворачивая индийский хлопковый топ. Она снова достала Кью-Типа из чемодана и уложила в него топ.
Что происходит?
Спокойные серо-голубые бабушкины глаза внимательно взглянули на меня.
Мне нужно уехать на время. Не знаю, как надолго. Пока меня не будет, ты должна быть чрезвычайно осторожной, полностью начеку. Не доверяй ничему и никому. Если кто-нибудь пришлет тебе сообщение и заявит, что оно от меняне верь. В случае надобности я сама свяжусь с тобойи сделаю это напрямую.
Моя челюсть отпала.