Шаги его людей эхом отдавались в больших коридорах и, направляясь в Зал Совета, Дункан, как всегда почувствовал, что это место напоминает могилупозолоченную могилу, где политики и дворяне могли поздравить друг друга с вынашиванием планов, помогающим им удерживать власть. Дункан старался проводить здесь как можно меньше времени, когда жил в столице, и теперь ему хотелось проводить здесь еще меньше времени.
«Помни о своей клятве».
Обернувшись, Дункан увидел Кавоса, который смотрел на него с напряженным сиянием в своих темных глазах. Рядом с ним стоял Брамтос. Это было лицо настоящего воина, перед которым он был в огромном долгу.
Желудок Дункана сжался при этих словах. Это была клятва, которая преследовала егоклятва взять на себя правление, свергнуть старого друга. Последним, чего жаждал Дункан, была политика. Он стремился только к свободе и открытому полю боя.
Но Дункан поклялся и понимал, что он должен сдержать свое слово. Приблизившись к железным дверям, он знал, что дело ему предстоит не из приятных, но он должен это сделать. В конце концов, кто в той комнате политиков захочет передать ему власть, признать его Королем, даже если именно он отвоевал ее для них?
Они прошли через отрытую арку и другая группа королевской стражи отошла в сторону, открывая двойные бронзовые двериДвери Совета, которые видели слишком много королей. Они широко их распахнули и отошли в сторону, и Дункан вошел в Зал Совета.
Зал Совета был выполнен в форме круга сотню футов в диаметре, в центре которого находился круглый стол из черного мрамора. Вокруг стола сидела и стояла большая толпа дворян, пребывающих в хаосе. Дункан сразу же ощутил напряжение в воздухе, звуки споров взволнованных мужчин, которые мерили шагами комнату. Он никогда не видел в этом зале столько людей. Как правило, здесь сидела упорядоченная группа из двенадцати дворян, над которыми председательствовал старый Король. Теперь же в зале находилась сотня мужчин, на каждом из которых был модный наряд. Дункан ожидал, что настроение здесь будет радостным после его победы, но не с этими людьми, которые были профессиональными оппозиционерами.
В центре находился Тарнис и, когда Дункан и его люди вошли в зал, все присутствующие прекратили споры и замолчали. Головы всех дворян повернулись с потрясенными взглядами, выражениями удивления, благоговения, уважения и особенно страха перед изменениями, которые скоро произойдут.
Дункан направился в центр вместе со своими командирами, в то время как остальная дюжина его людей заняла позиции вокруг периферии комнаты, молча встав на стражу. Это была демонстрация силы, которую хотел Дункан. Если эти люди станут сопротивляться и замышлять, как сохранить власть в своих руках, Дункан хотел напомнить им о том, кто освободил столицу, кто сразил Пандезию. Он увидел, что дворяне бросили нервные взгляды на его солдат, после чего посмотрели на него, когда он приблизился. Профессиональные политики до мозга костей, они никак не отреагировали.
Тарнис, самый профессиональный среди них, повернулся к Дункану и расплылся в быстрой, вымученной улыбке. Он протянул руки и направился к нему.
«Дункан!» - тепло выкрикнул он, словно собирался обнять давно утраченного брата.
В свои шестьдесят, с отличным загаром, с приятными морщинами и шелковистыми седыми волосами до подбородка, Тарнис всегда имел изнеженный, ухоженный вид. Еще бы, учитывая то, с какой пышностью, с какой роскошью он жил всю свою жизнь. Кроме того, на его лице была печать мудрости, но Дункан знал, что это всего лишь видимость. Тарнис был прекрасным актером, лучшим из них, и он знал, как изобразить мудрость. Именно это на самом деле помогло ему получить власть. После всех проведенных вместе лет Дункан знал, что Тарнис была мастером в том, чтобы демонстрировать одно, а чувствовать другое.
Тарнис сделал шаг вперед и обнял Дункана, и тот холодно ответил на его объятия, все еще не зная, как вести себя с ним. Он по-прежнему чувствовал себя уязвленным, страшно разочарованным этим человеком, которого когда-то уважал как отца. В конце концов, именно этот человек отдал страну врагу. Дункану было оскорбительно видеть его здесь, в зале власти, после его победы, чего Тарнис больше не заслуживал. И, судя по тому, как дворяне все еще смотрели на него, Дункан почувствовал, что Тарнис по-прежнему считал себя королем. Словно ничего не изменилось.
«Я думал, что больше никогда тебя не увижу», - добавил Тарнис.«Особенно при таких обстоятельствах».
Дункан смотрел на него, не в силах заставить себя улыбнуться. Он всегда был честен в своих чувствах и не мог притвориться, что испытывает к этому человеку теплые чувства.
«Как ты мог это сделать?» - крикнул сердитый голос.
Дункан обернулся и, окинув взглядом стол, увидел Банта, военачальника Бариса, южного соседа столицы, который сердито смотрел на него. Бант был известен как сложный, сварливый человек, как и все люди Бариса, живущие в каньоне. Это был тяжелый, скучный народ, которому нельзя доверять.
«Что именно?» - спросил Дункан, возмутившись.«Освободил вас?»
«Освободил нас?!» - усмехнулся Бант.«Ты начал войну, в которой мы не можем одержать победу!»
«Теперь мы зависим от милости Пандезии!» - крикнул другой голос.
Обернувшись, Дункан увидел дворянина, который поднялся и сердито смотрел на него.
«Теперь всех нас убьют, а все из-за твоих импульсивных действий!» - крикнул он.
«И все это без наших полномочий!» - крикнул другой дворянин, человек, которого Дункан не узнал. На нем были цвета северо-запада.
«Ты немедленно сдашься!» - крикнул Бант.«Ты отправишься к лордам Пандезии, сложишь оружие и будешь умолять их о прощении от лица всех нас».
Дункан закипел от слов этих трусов.
«Вы мне отвратительны», - ответил он, четко выговаривая каждое слово.«Мне стыдно из-за того, что я боролся за вашу свободу».
В зале повисла тяжелая тишина, ни один из присутствующих не осмеливался отвечать.
«Если ты немедленно не сдашься», - наконец, крикнул Бант.«Тогда мы сделаем это за тебя. Мы не станем умирать из-за твоего безрассудства».
Кавос вышел вперед и вынул свой меч, и по комнате разлетелся звон, усиливая напряжение. Рядом с ним встал Брамтос.
«Никто не будет капитулировать», - произнес он холодным и тяжелым голосом.«Подойдете ближе и единственная вещь, которой вы сдадитесь, будет кончик моего меча».
Напряжение в комнате достигло высочайшей точки, обе стороны противостояли друг другу в напряженной тишине, пока, в конце концов, Тарнис, старый Король, не вышел вперед и осторожно не положил руку на лезвие Кавоса. Он улыбнулся, как истинный политик.
«Нет никакой необходимости в разделении здесь», - сказал он, его голос был мягким, успокаивающим.«Все мылюди Эскалона, которые станут сражаться и умрут за одно дело. Мы все хотим свободыдля нас, для наших семей, для наших городов».
Кавос постепенно опустил свой меч, но все еще холодно смотрел на Банта через стол.
Тарнис вздохнул.
«Дункан», - произнес он.«Ты всегда бы верным солдатом и настоящим другом. Я понимаю твою жажду свободы, мы все ее разделяем. Но иногда грубая силаэто не метод. В конце концов, взгляни на свои поступки. Ты освободил северо-восток и тебе даже удалось завоевать столицупо крайней мере, пока. За это я тебя хвалю. Мы все хвалим тебя», - сказал Тарнис, повернувшись к присутствующим дворянам со взмахом руки, словно говорил для них. Вновь повернувшись к Дункану, он заглянул ему в глаза.«Но вместе с тем ты сделал нас уязвимыми перед нападениемнападением, которое мы, вероятно, не сможем отразить. Ни ты, ни все твои люди, ни даже весь Эскалон».
«У свободы есть цена», - ответил Дункан.«Да, некоторые люди умрут. Но мы будем свободны. Мы убьем оставшихся пандезианцев до того, как у них появится шанс перегруппироваться, и через две недели весь Эскалон будет наш».
«А даже если и так?» - возразил Тарнис.«Даже если тебе удастся избавить нашу землю от них до того, как они объединятся? Давай поразмыслим. Разве они тогда просто не вторгнутся через открытые Южные Ворота?»
Дункан кивнул Энвину, который кивнул в ответ.
«Мои люди даже сейчас готовы скакать на юг и закрыть ворота».
Политики удивленно заворчали, и Дункан увидел удивление также в глазах Тарниса.
«А даже если они их закроют? Разве не смогут пандезианцы прорваться через Южные Ворота своей миллионной армией? И даже если они потеряют миллион человек, разве не могут они заменить их другим миллионом?»
«Когда ворота будут в наших руках, никакая сила не сможет их взять», - ответил Дункан.
«Я с тобой не согласен», - сказал Тарнис.«Именно поэтому я сдал Эскалон».
«Южные Ворота никогда не были уничтожены», - возразил Дункан.
«А Эскалон никогда не имел дела с такой большой армией, как пандезианская. Он никогда не подвергался такому испытанию», - ответил старый Король.
«Вот именно», - парировал Дункан.«Ты не знаешь, что мы потеряем. Тем не менее, ты капитулировал».
«А ты, друг мой», - ответил Тарнис.«Не знаешь, можем ли мы победить. Кто из нас двоих безумнее?»
«А как насчет Ура?» - крикнул один из дворян.«Ты обезопасишь его пляжи своими силами, когда Печаль почернеет от пандезианских флотов?»
«Не только моей силой», - ответил Дункан.«Но силами всех наших людей, всех вместе. Разве мы все не единый Эскалон?»
Мужчины заворчали между собой, большинство из них покачали головами и в страхе отвернулись.
«Мы не можем сразить Пандезию», - крикнул один из лордов.«Как бы хорошо мы ни сражались».
«Эскалон был свободен тысячу лет», - напомнил Дункан.«Разве мы менее достойны, чем наши предки?»
«Нет», - крикнул другой лорд.«Но Пандезия сильнее. Сейчас другое время».
Когда присутствующие дворяне начали спорить, Тарнис, в конце концов, поднял руку, в результате чего они замолчали. Дункан удивился, увидев, что старый Король по-прежнему обладает властью над этими людьми.
«Мы не можем победить», - тихо и окончательно произнес он.«И подневольная жизнь, когда тебе приходится платить дань, лучше смерти».
Дункан покачал головой.
«Подневольная жизнь», - ответил он.«Это не жизнь».
Тарнис вздохнул от безвыходности, и в зале наступила тишина. Все смотрели на Короля, который все еще создавал видимость власти.
«Ты позволяешь своей чести и храбрости воина управлять тобой», - наконец, произнес он.«Это похвально, но не практично. Тывоин, а не Король. У тебя нет земли, о которой ты должен беспокоиться. Ты будешь сражаться до смерти, словно это твой способ существования. Мы же, с другой стороны, сражаемся за выживание. Эскалон беззащитен перед такой большой армией».
«Ты нас недооцениваешь», - ответил Дункан.«У нас есть и другое оружие».
Он вынужден был признать, что в глубине души думает о Кире и ее драконе.
«Я слышал о твоем драконе», - сказал Тарнис, глядя на Дункана так, словно читал его мысли. У него всегда была эта сверхъестественная способность.«И о твоей дочери. Именно о них ты говоришь?»
Дункан продолжал хранить молчание.
«Я тебе расскажу», - продолжал Тарнис.«Что дракон, на которого ты полагаешься, обратил свой гнев против наших людей. Я получил сообщения о деревнях, выжженных на севере».
Сердце Дункана ушло в пятки при этих словах, он был потрясен. В глубине души он надеялся на то, что дракон может прийти им на помощь, и эта новость поразила его.
Тарнис протянул руку и положил ее на плечо Дункана.
«Видишь ли, друг мой».тихо продолжал Тарнис голосом, полным сострадания.«У нас остались только наши щиты и мечи. Мы не сможем сразить Пандезию, как бы этого ни хотелось твоей чести. Наша наилучшая надежда, наша единственная надежда заключается в том, чтобы договориться с ними, пойти на компромисс, капитулировать и сложить наше оружие, защитить и спасти то, что у нас есть».
Он вздохнул.
«Именно поэтому мы не можем присоединиться к вам», - продолжал Король.«И именно поэтому ты должен сдаться. Проси о милосердии. Онилюди понимающие. Они поймут. Я использую свое влияние, чтобы помочь им понять и позволить вам жить».
Дункан скривился, уязвленный его словами, теряя остатки того уважения, которое он испытывал к этому человеку, которого когда-то любил. Он сбросил руку Тарниса со своего плеча.
«Ты ошибаешься на счет нас», - ответил Дункан серьезным, официальным голосом.«Это не просьба».Он обернулся и окинул взглядом всех мужчин в зале.«Это приказ. Мы освобождаем Эскалонс вами или без вас. Мы сразимся на рассвете, как единый народ, и вы присоединитесь к нам. Если же вы откажетесь, то мы бросим каждого из вас в темницу или убьем. Если вы станете препятствовать нам так или иначе, мы бросим вас в темницу или убьем. Не я начинал эту войну, но я ее закончу».
Последовало долгое, напряженное молчание, пока, в конце концов, вперед не вышел Бант.
«В твоем распоряжении всего несколько тысяч человек», - сказал он. Его голос был не менее вызывающим и решительным.«В Барисе у меня вдвое больше воинов, и мы сможем призвать еще больше. Примени против нас силуи твое положение из плохого станет отчаянным».
Дункан смотрел на него, не дрогнув.
«Как ты говоришь», - ответил он.«Твои люди находятся в Барисе, а моиздесь. Вы не покинете эту комнату с головами на плечах, если собираетесь собрать своих людей против нас. Выбор за вами».
Тишина усилилась, когда Бант окинул взглядом комнату и увидел всех людей Дункана. На его лице промелькнула нерешительность.
«Тогда прими во внимание королевскую стражу», - вышел вперед Тарнис.«Здесь, в столице, в моем распоряжении находится тысяча прекрасных солдат. Они подчиняются только Королю. Они не присоединятся к вам. Если ты станешь угрожать нашим людям, они встанут у тебя на пути».
«Это правда», - ответил Дункан.«Они подчиняются только Королю. Но ты больше не тот Король».
Впервые тщательно спланированное выражение лица Тируса упало, а присутствующие в зале изумленно ахнули.
«Мне жаль, Тарнис», - продолжил Дункан.«Но ты аннулировал свое правление в тот самый день, когда отдал Эскалон врагу. Теперь ты всего лишь старик, здесь у тебя нет власти».
«И у кого же тогда королевские полномочия?» - с насмешкой спросил Тарнис.«У тебя?»
«Да», - ровно ответил Дункан.
В зале поднялось изумленное ворчание, в то время как Тарнис фыркнул.
«И кто назначил тебя Королем?» - крикнул Бант.
«У тебя нет права на царствование!» - крикнул кто-то из дворян.
Они все заворчали, а сам Дункан храбро стоял перед ними.
«Я освободил Эскалон», - ответил он.«Я освободил столицу. Я поднял восстание, которого боялся каждый из вас. Я рискнул своей жизнью, вы же ничем не рисковали. Значит, именно вы должны получить власть?»
Присутствующие в зале притихли, глядя друг на друга.
«Я не стремлюсь к власти», - продолжал Дункан.«Мне нужны только свобода и объединение Эскалона. И если я должен стать связующим звеном, значит, так тому и быть».
Тарнис неодобрительно покачал головой.
«Что бы ты ни говорил», - ответил он.«Королевская стража не станет тебе подчиняться, пока яКороль».
«Он прав», - вмешался Кавос.«Стража не признает двух королей, и никто не признает. Именно поэтому я должен убить его».
Разъяренные дворяне ахнули, желудок Дункана завязался в узел, когда он повернулся к Кавосу.
«Ты поклялся», - напомнил Кавос.«Теперь пришло время выполнить свою клятву».
Дункан задумался над словами Кавоса. Он не хотел, чтобы дошло до такого, несмотря на отсутствие уважения к Тарнису. Он увидел взгляд ужаса в глазах старого Короля, и это усилило его страдание. Впервые Тарнис смотрел на него с настоящим страхом в глазах. Повисло долгое, напряженное молчание, когда все присутствующие посмотрели на Дункана.
Дункан долго смотрел на старого Короля, колеблясь, вспоминая все те годы, когда он служил ему. Он знал, что Кавос правТарниса следует убить.
В конце концов, Дункан покачал головой.
«Я не убью тебя», - произнес он серьезным голосом. Ему уже было ненавистно править.«Но я также не могу допустить, чтобы ты свободно бродил по столице. Тебя задержат и будут держать под стражей».
Разъяренный Кавос повернулся к нему.
«Ты поклялся убить его!» - настаивал он.
Дункан покачал головой.
«Я поклялся взять власть в свои руки, что я и сделаю», - ответил он.
«Ты не можешь получить одно без другого», - возразил Кавос.
Дункан настаивал на своем.
«Я не буду жестоким или беспощадным. Он не представляет угрозу ни для одного из нас».
Он повернулся к своим людям и отдал приказ.