Шоколадка неумолимо уменьшалась. Селивёрстова не справлялась с обуревающей ненавистью и в отчаянии ломала молочный на кусочки.
А если представить, что мы не знакомы? Платье. Ничего особенного. Любая женщина, желая произвести эффект, надела бы нечто подобное. Хотя я бы выбрала менее агрессивный цвет. Ладно. Нимб, перья, вино, стол остаются. А чтобы меня заинтересовало?
Ещё раз более пытливо изучила снимок. Вытащила с антресоли запылившийся школьный альбом. Принялась листать страницы. Улыбнулась, обнаружив старую закладку с дружелюбным приведением из известного мультсериала.
Этот призрак провожал её в школу на протяжении двух летона не могла его просто так изгнать из жизни, ведь он скрашивал её будни. Он пытался пробудить желание идти в школу, где только и слышались издевательства и смех.
Каспер неплохо справлялся. По крайней мере маленькая Саша больше не плакала. Привидение терпело противных братьев с утра до вечера. А ей необходимо было потерпеть общество одноклассников всего лишь до часа или двух. Открыла альбом, возвращаясь в прошлое.
Ангелина всюду встревала в кадр. Ей нравилось досаждать одноклассникам, а Катя, единственная подруга Саши не отличалась силой характера и даже не пыталась гнать противную одноклассницу.
Теперь остались лишь снимки далеко несчастливых лет. Школу Александра пыталась забыть, как дурной сон, с одноклассниками по возможности не держала связь. Да и желание пообщаться возникало лишь с Катей. Жаль, оно было однобоким. Школьной подруге так и не хватило смелости поставить на место Васильеву, но хватило храбрости отказаться от дружбы с Сашей из-за боязни чужого мнения.
Кто захочет общаться с больной девчонкой, чьи родители готовы сдать родную дочь в психушку?
Селивёрстова давно простила Катю. Мало ли на что способны подростки? Пару лет назад попыталась восстановить отношения. Пускай, это уже не дружба, но ей достаточно было просто иметь близкого человека рядом. Человека, с которым можно поболтать ни о чём после очередного дела.
Катя сразу свела к обрыву все попытки. Она ясно дала понять: репутация дороже. О взрослой Саше ходят не менее странные слухи. Ей, успешной жене и матери это ни к чему.
Александра не стала настаивать, скрывая слёзы обиды и убеждая саму себя в том, что им действительно не о чем поговорить. Семья, подгузникине для неё. Всё к лучшему.
Катя не стала фотографом, как мечталаосела домохозяйкой, шьющей развивающие коврики. А жаль. Снимки получались отменными. И сейчас, рассматривая врагов и ненавистные школьные стены, Александра думала, что из бывшей подруги мог бы получиться великолепный фотограф.
С необъяснимой бережностью детектив перелистывала страницы, вновь и вновь ловя ехидную улыбку Васильевой. Как ни странно, но на последних фотографиях Александра поймала себя на мысли о напускном в характере и образе Ангела. Более внимательно обратилась к собственным воспоминаниям. К извечной весёлости и смеху Ангелины.
Возможно, ты была и не таким уж счастливым человеком, сказала вслух, поглаживая снимок с выпускного. На нём были Васильева и Артём. Они стояли позади и держались за руки.
Главный ракурс был нацелен на Сашу в синем платье простого, но удивительно подходящего под фигуру, покроя. Но даже сейчас становилось очевидно, взгляд всех приковывала не она, а две фигуры на заднем фоне.
Вздохнула.
Снимок сделала не Катяфотограф, папа одной из одноклассниц, но сути это не меняло. Главной на фото стала не Саша, и этому не стоило удивляться. Артём в костюме, отливающем серебром, Ангелина в бордовом платье. Оба улыбаются, а их лица
Лица
Детектив приблизила снимок и поняла, что зацепило бы её, не будь она знакома с убитой. Не рунический символ на зеркале, не сердце с отколотым краем, не перья или нимб.
Лицо Васильевой. Макияж.
Ангелина всегда, из года в год неизменно пользовалась одним и тем же приёмом, нанося тональный крем и пудру так, чтобы нос казался чуть-чуть уже. Для кого-то это могло показаться пустяком, но для того, кто много лет мечтал разбить этот самый нос, разница была очевидной.
И как я раньше этого не заметила? Александра схватила телефон. Где-то в недрах социальной сети лежали сотни фотографий Васильевой. Были там и совсем свежие.
На всех без исключения подтверждалась догадка Селивёрстовой: убийца сам нанёс макияж своей жертве. Александра схватила ручки, бумагу.
Зачем он это сделал? Убийца пытался что-то замаскировать? Или хотел открыть миру несовершенство Ангелины? А, может, это его фишка? Почерк? И тогда передо мной серийник. Возможно По крайней мере в этом случае руна с подарком отлично вписалась бы в сюжет безумства.
И, если это так, будет новая жертва. Но кто? Ещё один так называемый ангел?
Глава 11
Вита ответила не сразу. Марк боялся рыданий, но обошлось. Говорила подруга Снежинки почти спокойно.
Как она, Марк? Почему не приехала? Я еле просидела с мамой Ангела. Это это очень тяжело Видеть, как мать убивается по единственной дочери. Никому не пожелаю подобного.
Вит, я понимаю и сожалею, но говорил с открытым краном, тихо, чтобы любимая не услышала. Но сейчас ты нужна Снежане. Мне очень неудобно просить тебя об услуге и всё-таки
О какой услуге, Марк? Я так вымотана! Еле держусь на ногах. Прости, я вряд ли смогу чем-то помочь.
Подожди! пальцами впился в телефон. Вит, умоляю, вопрос действительно серьёзный.
Марк
Вит, я боюсь за Снежану.
Вздохнула.
Она опять думает о самоубийстве?
Закрылась в комнате.
Плохой знак.
И не говори. Она вбила себе в голову, что я убил Ангелину. Бред
О-о-о.
Что «о»? Я не убивал, Вита!
Молчание.
Вит, не глупи.
Конечно, ты не убийца! Странный, но не убийца. Плохо то, что Снежана думает иначе. Но с чего? Это же глупо!
Он пребывал в замешательстве.
«Стоило ли говорить правду?»
Произнёс:
Я много лгал ей.
Прочее решил не сообщать.
Это зря. Ты же знаешь, как ей нелегко жилось с мужем. У неё столько теперь тараканов в голове Всех не переловишь.
Так что делать? Вит, она меня и слушать не желает. А тебе она доверяет как никому.
Ты преувеличиваешь.
Разве? Кто был рядом с ней после развода? Кому она плакалась, когда муж угрожал? Кому первой рассказала обо мне? Вит, она тебя считает подругой.
Ну да. Мы с ней знакомы подольше, чем вы. В голосе проскочила улыбка. Он почувствовал. Немного расслабился.
Вита продолжила:
И со Снежанкиными тараканами мне как-то удаётся справляться. Она ведь ранимая и чувствительная. К ней подход нужен. И ей нельзя лгать. Ни в коем случае.
Вит, я уже сотню раз пожалел о том, как всё вышло. И хочу исправить ситуацию. Ей нельзя оставаться одной. Ты же знаешь, какая она замолчал, выискивая нужное слово.
Дурная?
Я не то хотел сказать.
Правда?
Вит, так ты мне поможешь?
Какое-то время помолчала. Затем, тяжело вздохнув, ответила:
Хватит на сегодня смертей. Жди. Скоро подъеду.
Марк повесил трубку, чувствуя подступающее облегчение. И тошноту. Перед глазами возникла Ангел.
Пощёчина.
И ненависть в женских глазах.
Он думал, она убьёт его, а вышло
Марк тяжело выдохнул и вернулся в комнату.
Снежинка плакала. В голос.
Не бойся меня. Пожалуйста попросил жалостливо. Тебе я никогда не причиню вреда. Занял прежнее место.
А другим? спросила, зная ответ.
Снежинка, я не убийца. Верь мне.
Я не об этом спрашивала, Марк! Не об этом
***
Они просидели в тишине: он по одну сторону, она по другую. Слёзы Снежаны давно высохли. Внутри царила пустота. Безразличие. Глаза остекленело смотрели в одну точкуза окно, где вечер отдавал свои права ночи.
Сна не было. Не было ничего.
Снежана сидела, не двигаясь. Замерев. Словно статуя. Таковой она себе и казалась.
Звонок в дверь будто разорвал сковывающие путы.
Отвернулась от окна, потёрла онемевшие пальцы ног, медленно поднялась. Вспыхнул свет, наконец вернули электричество. Снежана зажмурилась. Открыла глаза.
Марка за «окошком» не было. Она хотела выдохнуть, но, как оказалось, рано: он вернулся. Но не один. Рядом шла Вита.
Снежанка, привет, произнесла подруга и схватилась за ручку. Я войду?
Снежана совершенно ничего не понимала. Что здесь делала Вита? Марк ей позвонил? Но зачем?
Я хочу знать, как ты, Снежанка. Марк будет в другой комнате, а я зайду. Хорошо?
Что Что он тебе сказал?
Что волнуется за любимую женщину. Так я зайду?
Снежана молчала. Она видела, как Вита что-то шепчет Марку, и тот, кивая, уходит. После этого облегчение всё-таки наступило. Снежана открыла. Секундой неуверенно и робко и следующим мгновением столь резким движением, словно, не сделай этого, и наступил бы конец света.
Страх удушающей хваткой сжал горло. Отступил, как только за разделяющей перегородкой оказались обе: и она, и Вита.
Вит обняла подругу, прошептала, ты его не боишься?
Нет, Снежан. Встречала и пострашнее, хотела разрядить обстановку, а встретилась с ужасом в зелёных глазах.
Ты ты шутишь?
Прости, Снежанка, не вовремя. Я за сегодня выдохлась. Успокоительное из меня никакое. Марк попросил приехать, и я здесь. Только понятия не имею, что говорить.
Вит, я боюсь его.
Виталина вздохнула:
Не хочешь рассказать, что у вас произошло?
Снежана задумалась. Подруге она доверяла безоговорочно. Вита была тем человеком, что всегда выручал, поддерживал. Не винил. Она никогда не говорила: «Я же предупреждала» или «Ты сама виновата». Подруга всегда была на её стороне. Всегда доказывала верность.
Снежана поведала Вите всё вплоть до просьбы отвезти пряжу Ангелу.
Виталина внимательно выслушала рассказ, перемежающийся всхлипами.
То, что он спал с Ангелом непростительно, заметила она. Если хочешь, я сейчас же попрошу его убраться прочь. А мы с тобой поедем ко мне.
Ты веришь в его вину? сердце замерло в ожидании ответа.
Нет. Но тебе необходимо успокоиться и побыть в дали от Марка. Вам обоим лучше сейчас разобраться в себе: ему осознать, как опасна ложь. Тебе
Снежана ждала продолжения.
Тебе, вздохнула Виталина, вспомнить, почему после мужа ты всё-таки поверила другому мужчине. Почему поверила именно Марку.
Последние слова вызвали новые слёзы. Снежана согласилась ехать к подруге, и та вызвала такси. Марк согласился с доводами Виты: если так будет лучше Снежинке, значит, он уедет. Но сначала взял с любимой женщины обещание не игнорировать звонки.
Я волнуюсь за тебя, Снежинка, открыл входную дверь. Конечно теперь я буду спокойнее, но
Со мной она в безопасности, Марк.
Знаю, Вит. Протянул руку к любимой. Опустил. Снежинка, я я не хочу, чтобы ты считала меня убийцей. И сделаю всё, чтобы тебя переубедить
Она молчала, глядя в пол, не в силах взглянуть на Марка.
То, что я пообещала брать трубку, совсем не значит, что я обещаю разговаривать, произнесла едва слышно.
Марк вздохнул и первым покинул квартиру. У лифта обернулсяона это знала, хотя и продолжала смотреть вниз.
Снежана понимала, если встретится с ним взглядомвнутри всё перевернётся, а она совсем не была уверена, что этот переворот хоть чем-то поможет. Скорее, наоборот, повергнет в пучину боли, заставит страдать ещё больше. Напомнит лучшее, что было между ними. То, с чем ей необходимо было расстаться навсегда, потому что прощать подлый обман и предательство она не собиралась.
Захлопнула дверь, закрыла глаза.
Вскоре машина выехала со двора, увозя Снежану, в чьём сердце занозой торчало воспоминание о встрече с красивым мужчиной.
«Неужели он мог убить?»
Чем дальше она удалялась от дома, тем сильнее начинала сомневаться в вине Марка. Не поспешила ли она с обвинениями? Не разрушила ли собственное счастье?
Снежанка, ты действительно думаешь, он убийца? ворвался в размышления голос подруги.
Не знаю, Вит. Я не знаю.
Ладно. Разберёмся с тараканами. Только не плачь, а то я сама завою.
Снежана кивнула и сразу уткнулась лицом в небольшую сумочку. Это единственное, что она взяла с собой. Желание поскорее убраться из дома, где она вновь пережила часы страха, перечеркнуло желание выглядеть хорошо. Любимый гель, привычные средства для укладки волос, шампунь и даже расчёска остались на полке в ванной. Снежана везла с собой только разбитое сердце, сумбурные мысли, сменное бельё и телефон с зарядкой. Розовую помаду заметила позднее. Марку нравилось, когда она красила губы. Нравилось и бывшему мужу. Снежана схватила помаду на автомате и осознала это лишь, оказавшись в квартире Виты.
***
Марк ворочался. Сон ни шёл. На одно волнение наслаивалось другое. Снежана взяла трубку, как и обещала, но из разговора вышел монолог. Краткий. Глупый. Он повторял о своём беспокойстве. О своей невиновности. Пожелал спокойной ночи. Пообещал позвонить утром. Снежана лишь в конце ответила всхлипом.
Сердце сжалось. Ему стало тесно в груди. Марк отбросил телефон, и тот врезался в мягкого тигрёнка. Подарок для Снежинки. Он так и не вручил его. Будет ли ещё возможность?..
Облокотился о стену, закрыл глаза, и в этот миг мысли вернулись к Ангелу. Он как наяву услышал её крики, её угрозы. Увидел сладкую жестокость в лице и хищную улыбку.
«Ты хочешь, чтобы она узнала правду?»скалилась Ангелина.
«Не делай этого. Не причиняй ей боль», просил Марк.
«Всё зависит от тебя. Снежану жаль. Но себя мне жаль гораздо больше. Или ты думал, воспользуешься мной и выкинешь? Я не та, с кем можно так обращаться. Запомни».
«Ты сама хотела этого», безжалостно напомнил Марк.
«Но и ты не сопротивлялся. Тебя никто не насиловал».
Она улыбалась. И эту улыбку он видел сейчас в ночи. Она была на прикроватном столике, на полу, на стене, потолке. Висела в воздухе.
Как в фильме ужасов без лица, тела: одни лишь губы, накрашенные светло-розовым.
«У меня та же помада, что у твоей Снежаны. Но на мои губы ты смотришь иначе, произнесла с обидой, заметив его отвращение. Почему, Марк? Чем она тебя держит? Неужели лучше меня в постели?
«Хватит, Ангелина. Я ухожу».
«Только попробуй, и я ей покажу наше видео!»
Марк вернулся в реальность. Видео Оно волновало его не меньше ссоры со Снежинкой. Не меньше вероятных проблем с полицией.
При встрече Ангелина кричала, грозилась уничтожить его. Он отвечал тем же.
Если соседи слышалинеприятностей не избежать. В полиции легко соединят её шантаж и его прошлое. Одна ошибка. Один срыв. Но разве кто-то поверит? Он ударил Ангелину. Этого достаточно.
Марк ненавидел себя.
Проведя полночи в размышлениях, он решил забрать видео. Без него были шансы выкарабкаться. Соседи могли услышать совсем не то, понять не так. Оправдаться он сумеет. По крайней мере сделает всё возможное. А если флешку найдут, всё пропало.
Едва забрезжил рассвет, вытащил из ящика стола запасные ключи. Он не собирался ими пользоваться: Ангелина всучила их месяц назад. Марк собирался их отдать, но теперь радовался, что не сделал этого.
Накинул капюшон и выскользнул из квартиры.
Страх гнал на место преступления.
Глава 12
Васильева лежала в ванной. Александра стояла напротив и удручённо смотрела на бывшую одноклассницу. На след от удушья. На капли воды, смазавшие тушь. На мёртвое лицо.
Казалось губы Ангелины даже сейчас издевались над Селивёрстовой. Ухмылялись, будто говоря:
Твоя мечта сбылась, Саша. Где радость?
Александра замотала головой и резко открыла глаза.
Образ Васильевой всё ещё был здесь. Расплывчатый, но он стоял перед глазами, пугая в ледяной тьме.
За окном тихо шуршал снег.
Детектив не очень любила зиму, но ей нравилось предвкушение Нового года.
Сейчас мысли о приближающемся празднике не приносили радости. Сердце болью отзывалось на сон и образ Ангелины. Последний удалялся, растворяясь в темноте. Только спокойствия это не приносило.