В кругу рваного света, в позе скорбящего пророка стоит Наставник. На вытянутых окровавленных руках он держит окровавленный мечузкий прямой северный меч, тут никакой ошибки быть не может. У меня мелькает мысль о жестокой подставе. Рядом с Наставником двое волков заломили руки за спину той самой девочке, с которой ещё днём рубился маленький Тхонку. «Бандана» с кудряшек потеряна, волосы падают на лицо, куртка распахнута, ворот рубахи развязанпри желании можно оценить грудь, открытую по здешним меркам с драматической откровенностью. У девочкиосновательная ссадина на подбородке, но оба волка светят фонарями на физиономиях, а у третьего, подвернувшегося, разбита губа, и он плюёт кровью. Мингу тоже держат волки, только иначекак юного господина, который может наделать глупостей. Ну так он и наделаллянчинский метод рукопашного боя допускает использование рукояти ножа в качестве кастета. Следы от этой самой рукояти, со священной львиной головкойу окружающих на физиономиях; сам нож почтительно держит маленький волчонок. Золотая львиная головкав крови.
В чём дело? спрашивает Анну, и почти в один голос с ним Хотуру тоже спрашивает:
Что случилось?
Эта девка, предательница, безбожница, убила моего служку! мрачно и сипло говорит Наставник, глядя на Хотуру довольно-таки зло. Я предупреждал тебя, Львёнок Львёнкавот-вот прольётся кровь. Ты видишькровь пролилась! Она предалась северным демонам, эта девкаи ты должен благодарить моего бедного Ику, моего маленького честного преемника, что он спас твоего сына от убийцы!
Враньё это! кричит Мингу в бешенстве и рвётся из рук волков.
Хотуру останавливает его жестом.
Они там вместе были, подтверждает волк с разбитой губой. Дану позвал волков, все прибежали, там Ику мёртвый, она егомечом в спину, кровищилужа
Бесплотного, божьего человека, безоружного служку медленно говорит Хотуру.
Нет, вдруг прорезается волк с фингалом. Он был не безоружный. Я у него в руке нож заметил против меча не оружие, конечно, но он был с ножом, Ику.
Хотел убить меня! выдыхает Мингу. Ику! Ножом! Да послушайте же меня, я же первый там был!
Хотуру, говорит Анну, может, ты сына выслушаешь всё-таки?
Она ему глаза отвела! Наставник драматически простирает длань в сторону девочки. Она и его убила бы, если бы не подбежали верные волки!
Всёвраньё! снова кричит Мингу, чуть не плача. Отец, да послушай ты!
Хотуру делает согласный жест, и все на некоторое время замолкают. Девочка смотрит на Мингу спокойно и нежно. Мингу выдёргивается из рук собственных телохранителей.
Да отпустите же, никого я не покалечу Это просто чтобы её не убили сдуру и забирает нож у волчонка. Спасибо, Этру. Прости, Дану.
Потом подходит к девочке, которую так и держат бойцы его отца. Девочка встречает его прямым взглядом и улыбкойона просто-таки излучает олимпийское спокойствие, да ещё и Мингу пытается успокоить.
Срабатывает. Мингу говорит волкам на три тона ниже:
Отпустите Лекну. Что вы в неё вцепились, как в исчадье ада? Что она вам сделает? Наставник вас так напугал, да?
Волки переглядываются, бросают вопросительные взгляды на Хотурутот ведёт себя нейтрально, ждёт, что будет дальше. Тогда его бойцы с некоторой неуверенностью выпускают руки девочки. Она тут же завязывает ворот и смахивает чёлку. И так же прямо и спокойно, как на Мингу, смотрит и на его отца. И на Наставникакак человек, не знающий за собой вины. Но молчитволк не оправдывается, пока Львёнок не спросит.
А Мингу тут же обнимает её за плечо.
Наставник кривится. Лицо Хотуру каменеет.
А что? говорит Мингу негромко, но вызывающе. Да, мы с Лекну дрались на палках. Она рубится, как демон. И что из того? Я что, не могу позвать волка из отряда чангранских Львят в инструкторы по фехтованию, так, что ли?
Женщина говорит Хотуру. Так.
Думаешь, она не рассказала мне о себе? Что воевала с Львёнком Нохру в Шаоя и на северной границе, что её ранили неподалёку от Хай-Ои что северяне на ней основательно отыгрались за свои потери? Да она, чтоб ты знал, рассказала такие вещи
Ну и что? говорит Хотуру, а Наставник тут же вставляет:
Какое нам дело, о чём она там успела тебе наплести! Ику-то нет больше!
Какое дело? Мингу сжимает кулаки. Такое, что мы разговаривали весь вечер! Мы сидели, мы болтали, а Ику ты, конечно, мне не поверишь, но он ведь вправду кинулся на меня с ножом!
А ты стоял и смотрел, как он кидается, кивает Хотуру. И девка убила его мечом в спинукогда он кинулся. Хотел бы я знать, ради чего ты врёшь.
Она, она ему глаза отводит, гуо, проклятая Творцом! тут же встревает Наставник. Волки шепчутся.
Мингу, говорит девочка, можно, я скажу?
Будет только хуже, отзывается Мингу в тоске.
Не будет, улыбается девочка. Хуже некуда.
Ну, изволь, говорит Хотуру, и взгляд у него недобрый.
Когда все ушли спать, мы обнимались и пили вино, говорит девочка. Это было на сеновале, за конюшнями. Потом Мингу окунул факел в кадку с водой, и мы Мингу взял меня.
Тишина стоит гробовая. И в этой тишине девочка продолжает тоном военного донесения.
Потом Мингу пошёл по нужде, а я поправила одежду и пошла за ним.
Зачем, во имя Творца? вырывается у Хотуру.
Девочка пожимает плечами.
У меня было чувство, что за нами следят, говорит она констатирующим тоном. Я была разведчиком Львёнка Нохру и привыкла доверять чутью. Я думала, что это кто-то из наших или из здешних. Из любопытства. Но мне захотелось подстраховаться, и я вдруг начала беспокоиться за Мингу. Я прошла по садику и остановилась так, чтобы видеть вход в отхожее место. Шагах в семи.
Да зачем?! снова спрашивает Хотуру.
Не знаю, отвечает девочка просто. Наверное, потому, что там удобно убивать. Мне показалось, что тот, кто следит, ушёл за Мингу. Я перестраховывалась.
Зачем мы всё это слушаем?.. начинает Наставник, но Хотуру его останавливает, кивая девочке.
Продолжай.
Я увидела человека, который следил за Мингу. Это был служка. Он встал у двери отхожего места так, чтобы ударить ножом То есть, я о ноже не подумала, просто решила, что он опасно стоит, нехорошои подошла вплотную.
Он не заметил, ты хочешь сказать? спрашивает Хотуру. Интонация у него изменилась.
Он не боец, говорит Лекну. Он был очень занят своими мыслями, идеей и наблюдением за Мингу. Мне показалось, что он бормотал что-то про «полуженщин»
Ах ты срывается у Хотуру.
Дальшепросто, заканчивает девочка. Я увидела у него нож, он замахнулся на Мингу, я его убила. Тот, кто посягает на жизнь Львёнкамертвец. Меня учили так.
Я видел, говорит Мингу. Он не сразу умер. Он ещё сделал шаг, он пытался меня достать. Я знаю, он меня не любил, Ику, но чтоб до такой степени Убить в нужнике
А я видел, когда уже всё, вставляет волк с фингалом. Но Ику точно был с ножом
Ага, Дану увидел, как Ику умирает, и закричал, подтверждает Мингу.
Ику, значит, следил, как ты обнимаешь женщину, задумчиво говорит Хотуру. Вот же удивительно, насколько бесплотные служители Творца
Он не хотел убивать! вдруг прорезался из свиты Анну тот зарёванный служка, которого притащила Кору. Творцом клянусьон не хотел! Он хотел только и запнулся. Только чтобы его это
Ой, дурак, стонет сквозь зубы Наставник.
А это ещё что? удивляется Хотуру.
А эточеловек, которого ваш Наставник послал в Святой Совет, отчеканивает Анну. Чтобы донести на тебя. Видишь, Хотуру, везде измена. У тебя в домеи то измена.
В Святой Совет, подтверждает Хотуру. Ну да. Спасибо тебе, Ному, и кланяется Наставнику, а лицо совершенно мёртвое. Спасибо, божий человек, за заботу о моей душе. А Ику ты приказал порадеть о моём сыне? Ты, конечно, ты что это я спрашиваю, будто сам не понимаю
А ты им веришь? шепчет Наставник сразу посеревшими губами.
Ты им веришь. Это главное. Почему твой Чисудурак, а? Не он, не он. Меня ты за дурака держишь, вот что. Думаешь, тебе это с рук сойдёт, Ному. Думаешь, Святой Совет тебе поможет. Считаешь, что Святой Совет сильнее Прайда. Не ошибись, старый друг.
Щёку Наставника сводит судорога.
Не сможешь сделать вид, что не видал? спрашивает он загадочно бешеным шёпотом. Девка при всех, сама!
Хотуру медленно подходит к Мингу и девочке и гладит девочку по голове. Она поднимает глаза, её лицо делается благоговейно-испуганным, а Хотуру гладит, гладит, перебирает крутые кудряшкии волки завороженно смотрят на это действо.
Да, роняет Хотуру тяжело. Не смогу сделать вид, что не знаю. Она сама хочет родить мне внука. Сама заботится, чтобы внук выжил и у сына спина прикрыта волчица, волчица, и, так и не отнимая руки от кудрей Лекну, поворачивается к Анну. Прости меня, Львёнок Львёнка. Чуть я не сдурил, как никогда верно говорят: нет дурака хуже, чем старый дурак. Я понял, к чему ты клонишь. Я с тобой.
Вот! Наставник устремляет на Хотуру указующую длань. Вот! Это оттого, что ради грязных забав, плотских, похабных забав, я хочу сказатьты кого угодно готов предать! Сына хочешь видеть в обнимку с подлой девкой?!
Которая спасла ему жизнь и родит детей, Хотуру приподнимает голову Лекну за подбородок. Ты её на службу хотел взять? говорит он Мингу. Возьми. Волков не метят. С волками едят за одним столом. Точка. Ты, Ному, отдай волку оружие-то, не держи. Не смеешь ты боевое оружие, да ещё и в крови, в руках держать, Творец покарает. Отдай ей.
Ар-Нель подходит, как осторожный кот, и протягивает руку. Наставник секунду явно борется с желанием ударить его этим самым мечомно, очевидно, понимает, что такое дело никак не выгорит. Меч протягивают с видом «на, подавись!»и Ар-Нель принимает его благоговейно. И так же благоговейно девочка берёт оружие из Ар-Нелевых рук, по-северному целует «разум стали», тут же начинает оттирать кровь рукавом.
Вот такправильно, говорит Хотуру. Оружие должно быть в правильных руках. Правда, Ному?
Твой сын волка тискал, так выходит?! в голосе Наставника слышится некоторая даже радость. Бывшего братачто он с ним делал?!
Не с ним, брезгливо поправляет Анну. С ней. А такие, как ты, в любом честном движении видят порок.
Чису, окликает Хотуру, расскажи-ка мне всё с самого начала. Только откровенно.
Он не сможет не откровенно, Львёнок, говорит Кору. Я слышала. Прости, Львёнок, я всё слышала. Случайно. И как ты говорил с Наставником, и как он потом науськивал на тебя и Мингу своих служек.
Ты тоже перестраховывалась? спрашивает Хотуру и чуть улыбается.
Я тоже женщина, говорит Кору. Я защищаю, я берегу. Знаешь, как жизни друзей делаются важны после метаморфозы?
Чису пытается деликатно улизнуть в толпу, но волки выталкивают его на середину круга. Кто-то приносит новые факелы.
Говори, служка, приказывает Хотуру. Мы ещё не приняли решения.
Чису вздыхает и рассказывает всё.
Он говорит ужасно долго, всхлипывая и запинаясь. Начинает с того, что Ику ненавидел Мингу ещё с тех времён, когда Наставник Ному взял Ику на службу, но не смел, разумеется, это показывать, только доносил Ному обо всём, что хоть чуть-чуть предосудительно выглядело.
Ясное дело. Мингу здоров, силён, хорош собойа Ику, надо думать, это постоянно напоминало о собственной ущербности. К тому же Мингу называл Ику «полуженщиной»после какой-то неприятной истории. Нельзя же такое простить
А что Святой Совет главнее и сильнее Прайдаэто очевидно, говорит Чису, терзая потными пальцами подол балахона. Это ведь Святой Совет предоставляет Льву Львов бесплотных стражей, воинов, которых вообще нельзя победить, подкупить или разжалобить. Волки против бесплотных стражей не тянут, это тоже все говорят. И вообщеНаставники и служители Творца подчиняются не Прайду, а Святому Совету. Да что тамсам Лев Львов подчиняется Святому Совету, потому что Святой Совет выражает волю небес
Луна ложится на кровлю храма, позолотив бурую черепицу, тени темнеют, воздух наливается густой синевой и ночным холодом, а Чису всё говорит. Юные волчата даже устали слушать, кое-кто даже присел на корточки или на край помостано внимание Львят не ослабевает: Чису рассказывает о разговоре в храмеи о том, что Ному приказал ему лично.
И, не смея глядеть Хотуру в глаза, еле выжимает из себя «богоотступника», «смутьяна» и «предателя». И тут же добавляет, что уж он-то лично никогда так не считал. Простонад ним Святой Совет, а не Прайд. Он, Чису, человек подневольный, божий слуга
Ному сидит на ступенях у входа в донжон, сгорбившись и спрятав лицо в ладонях. Никто не пытается его поднять. Волки Хотуру стоят справа и слева от него, как конвоиры в зале суда.
Ни Хотуру, ни Анну не перебивают служку и почти не задают вопросов. Волки то и дело начинают перешёптываться и зло блестеть глазами, но Львята кажутся подчёркнуто спокойными. И Хотуру обнимает Анну за плечо, братским жестом, демонстративно.
Чису заканчивает рассказ тем, что Кору, женщина-волк, спасла его от предательства, заставив пойти с ней к Львёнку Анну. Люди Хотуру уже не удивляютсяесть какой-то биологический предел удивлению. Они просто принимают к сведению: да, женщина-волк, да, телохранитель Маленького Львёнка. Да, спасла, предотвратила, боевые качества разведчика. Всё вокруг круто меняется, все установки, всё мировоззрение, кажется, даёт трещинуа никто не вопит, не рвёт рубаху на груди и не посыпает голову пеплом.
Они будто ждали.
Чису смотрит в лицо Хотуру, мокрый от слёз и жалкий, обхватив себя руками, мелко трясясьждёт решения. Хотуру молчит.
Ты прикажешь меня убить, да? спрашивает Чису в тоске. Я же, знаешь, Львёнок, никогда-никогда не был тебе врагом и с Мингу не ссорился
Ты, Чису, храмовую печать разбираешь? говорит Хотуру.
Чису истово кивает, часто и мелко.
Завтрашнюю утреннюю молитву произнесёшь ты, говорит Хотуру. Пока ничего не изменилось, ты будешь Наставником в моём доме и для моих людей. Ты, Чису, меньше всех предатель.
Чису спадает с лицана глазах.
Творец свидетель, Львёнок
Хватит разговоров, говорит Хотуру устало. И гонца в Святой Совет не пошлём. Чангранские Львята сообщат Святому Совету. Сами. Как сочтут нужным.
Ному поднимает голову. Взгляд откровенно ненавидящий.
Не смеешь, не имеешь права меня низлагать, Львёнок, говорит он. Меня Святой Совет прислал. Сам Гобну, Святейший Наимудрейший. Творец тебя покарает.
За тебя, что ли? Хотуру морщится. Думаешь, Творец спустит тебе всё только за то, что ты ему служил? Творец, Ному, это небесная справедливость, а не Львёнок, которыйнашему рысаку троюродный баран, он не выгораживает преступников за лесть и мелкие заслуги. Завтра ты отправишься к Золотым Вратама ночь я дам тебе для молитв и медитаций.
Умрёшь ужасной смертью, Хотуру, истово и яростно обещает Ному и вдруг улыбается, мечтательно и почти сладострастно. Ха-ха, я подумал, Хотуру, что полюбуюсь с горних высот, как братья Дракона сдерут с тебя шкуру, а мясо бросят псам! Какое это будет удовольствие!
Волки Хотуру уводят Наставника куда-то с глаз долой, но его неожиданное злое веселье, по-моему, Хотуру встревожило.
Всем пора спатьи поторопитесь, говорит он громко, приказным тоном, Мингу, тебя это особенно касается, и окликает Анну вполголоса. Задержись, брат.
Анну притормаживает. Рядом с ним останавливается Ар-Нель, но его присутствие Хотуру, похоже, не смущаеткак и моё.
Он ждёт, пока волки неохотно разбредаются по закуткам, где приготовлены их постели. Мингу уходит с девочкой. Бойцам тяжело успокоиться, они перешёптываются, оглядываютсяно, в конце концов, двор пустеет. Хотуру шугает рабови поворачивается к Анну.
Анну, говорит он, замявшись, а как ты считаешь, Дракон и вправду может
Синий всё может, говорит Анну. Чису чушь нёс, конечно: синиене от Святого Совета, онисами по себе. И все норовят их присвоить. Прайд считает, что Синий Драконмеч Прайда, Святой Советчто Дракон его меч, но Дракон, онблагословенное оружие, Хотуру. Из древней легенды. Меч, который сам выбирает руку для себя. И меня тоже заботит, какую руку он выберет.
Он может, значит Хотуру вздыхает.
Синих куда меньше, чем волков, говорит Анну. Но мне тоже не хотелось бы с ними сцепиться. А вообще, я в любом случае с Драконом встречусь раньше тебя, брат.