Я осторожно опустила правую ногу, нащупывая небольшой выступ в нише. Еще немного вниз и направо. Самая трудная часть пути преодолена, и одна нога уже надежно опиралась в углублении стены. Осталось только подтянуть другое колено немного вправо, мало-помалу опускаясь, и можно было оказаться рядом с Тони. Тони, как всегда галантно, подал мне руку, подстраховывая меня, пока я полностью не оказалась в безопасности. Я не настолько храбрая, чтобы спокойно наблюдать, как Тони сорвется с высоты этого дома. Я замком сцепила руки и на светильнике, зажав между ними Тони. По спине пробегал озноб не от перенапряжения, а от страха.
Ненавижу высоту, заявила я.
Она не так плоха, просто не надо смотреть вниз.
Как только Тони дал мне этот совет, у меня сразу же возникло непреодолимое желание взглянуть вниз. И я, конечно же, посмотрела. Я надеялась, что кто-нибудь снизу заметит нас, как это всегда бывает в кино, и позовет полицейских. Они приедут с сетями или пожарной лестницей. Или кто-нибудь отговорит Тони прыгать. Яземное создание, рожденное под знаком Тельца. Воздух, вода, огоньне мои стихии. Ясущество земного притяжения, и должна чувствовать тепло земли. Такие же чувства я испытываю в старых гостиницах, находясь на двадцать втором этаже. Открыв окно, мне всегда хочется выпрыгнуть из него, навстречу земле.
О Боже! Жуткая ситуация!сказала я.
Может быть, для вас, но не для меня.
Я быстро перебрала в памяти всю свою короткую жизнь в качестве полицейского, пытаясь найти в ней хоть какие-нибудь рекомендации, как поступать с потенциальным самоубийцей. Тянуть времяпервая заповедь. Исходя из нее, я и спросила Тони:
А что это за история? Расскажи мне, как все было.
Она короткая. Даггетт позвонил нам домой в понедельник. Тетя Рамона записала номер его телефона, поэтому я и смог сам позвонить ему. Я мечтал убить Даггетта. Немедленно, ждать уже не было сил. Месяцами я мечтал об этом, с этой мыслью я засыпал каждую ночь. Мне хотелось задушить Даггетта проволокой, обмотав ее много раз вокруг шеи, чтобы вывалился язык. Для этого потребовалось бы не так много времени. Но потом я решил, пусть это будет несчастный случайтогда мне удастся выйти сухим из воды.
Зачем он звонил?
Не знаю, ответил Тони нерешительно. Он был пьян и бормотал, что ему очень жаль и что он хочет искупить свою вину за сделанное, за ту боль, которую он причинил мне. Потом предложил: «А почему бы нам не встретиться и не поговорить?» И он пришел. «Это так важно для меня, сынок», говорил Даггетт. Тони очень удачно копировал свой разговор с Даггетом, замечательно подражая его фальцету. Я сказал ему, что приду на следующий день вечером в бар, откуда он звонил. У меня было мало времени, чтобы как следует приготовиться.
Эта была юбка Рамоны?
Нет. Я купил ее в Армии Спасения за доллар. Свитер стоил 50 центов и туфлидва доллара.
А где свитер?
Я выбросил его на другой свалке, в квартале от первой. Я думал, этим все кончится.
А парик?
Парик я нашел у тети Рамоны. Ему столько лет Она, наверное, даже не знает, что он сохранился.
Почему ты не выбросил его?
Не знаю. Хотел положить его назад, в ее гардеробтуда, откуда взял, на случай, если он потребуется мне снова. Я захватил парик с собой на пляж, но потом вспомнил, что Билли уже знал, кто я такой. Тони прервался, слегка смутившись. Мне нужно рассказать своим об этой истории, ведь парик дорогой, это настоящий волос.
И цвет красивый, сказала я, раздумывая, чем еще занять беседу.
Тут Тони догадался, что я специально растягиваю беседу.
Вы шутите со мной?
Конечно шучу, ответила я ему в тон. Вот спустилась сюда, чтобы поболтать с тобой.
Тони передернул плечами, задорно улыбаясь.
Ну и что дальше? Вы с Даггеттом встретились во вторник вечером?
Не совсем. Я-то пришел. У меня и план уже был выработан. Но зайдя в бар, я увидел Даггетта, разговаривавшего с каким-то парнем. Как выяснилось позже, это был Билли Поло, но в то время я этого не знал. Билли сидел в кабинке спиной к двери. Я не ожидал встретить Даггетта в компании, поэтому собирался уйти, но в это время Билли очень внимательно посмотрел в мою сторону. Я не придал этому никакого значения. Думал, что никогда больше этого Билли не встречу. Я еще немного подождал, но они были так увлечены, что я вскоре ушел.
Это была одна из тех ночей, когда тебя мучила головная боль?
Да, ответил Тони. Я имею в виду, что головная боль бывает настоящей, а бывает мнимой, но это повод уйти из дома.
Как ты добрался до бара? На такси?
На велосипеде. В ту ночь, когда я убил Даггетта, я воспользовался велосипедом, потом бросил его в море, вызвал из автомата такси и доехал до бара.
А как ты узнал, что Даггетт снова появится в ту ночь?
Потому что он снова позвонил, и я сказал, что приду.
Он даже не догадался, что ты уже приходил во вторник на разведку?
Даже увидев меня тогда, разве Даггетт мог предположить, что это я. Он не видел меня со дня суда. Мне было тогда 12-13 лет, толстый мальчишка, сидевший на суде к нему спиной. Я думал, что даже если он и догадается, то я все равно убью его, а от мертвого кто и что сможет узнать?
И что же тебе помешало?
Не знаю. Все было так хорошо продумано. Но что-то не сработало. Глаза Тони встретились с моими. Сейчас он выглядел как раз на свои пятнадцать лет. Светловолосый парик делал его лицо еще более мягким и нежным, оно еще полностью не сформировалось, абсолютно детское лицо. Я представила, как Тони шел женской походкой, стройный и изящный, с приятной улыбкой красивого рта. Тони взглянул вниз, и на какой-то миг мне показалось, что он сейчас воспарит над улицей.
Когда мне было восемь лет, начал Тони, у меня была пара мышей. Очень забавных. Я держал их в клетке с колесом и бутылкой воды, перевернутой вверх дном. Мама думала, что мне надоест возиться с ними и я их заброшу, но я продолжал ухаживать за ними. Я нарезал из бумаги длинные полоски, положил их на дно клетки, чтобы они могли сделать гнездо. В конце концов, у них появились детеныши. Они были не больше этого. Тони показал конец мизинца и продолжил. Лысые, беспомощные. Нам нужно было уехать из города на выходные, а когда мы вернулись, то обнаружили, что кошке удалось открыть клетку, и все внутри было перевернуто. Мышей не было, может быть, они улизнули, может быть, их съела кошка, за исключением одного, который лежал в гнезде, среди обрезков бумаги. Вода из тарелки была разлита, бумага намокла, и этот маленький мышонок, вероятно, простыл, заболел воспалением легких или чем-то еще, но ему было плохо, он задыхался. Я пытался согреть его, часами наблюдал за ним, но ему становилось все хуже и хуже, поэтому я решил, что лучше ну, вы сами знаете, как это бывает покончить с его мучениями, чтобы он больше не страдал.
Тони наклонился вперед, качая ногой туда-сюда.
Подожди, не делай этого, взволнованно пробормотала я. Закончи рассказ. Я хочу знать, что же было потом.
Тони посмотрел на меня, и мягким голосом продолжал:
Я бросил его в туалет. Это был единственный способ, которым я мог убить мышонка. Я не мог свернуть ему голову, поэтому понимал, что только так я могу избавиться от него. Зверек был почти мертв, и я думал, что делаю это только для его пользы, избавляю его от несчастного существования. Но перед тем, как мне удалось избавиться от него, это безволосое, крохотное создание начало биться у меня в руках. Это была паника, попытка избежать своей участи, как будто он понимал, что происходит. Тони остановился, смахивая слезы с глаз. Точно так же Даггетт. Он все понял. Я не могу забыть выражения глаз Даггетта. Они преследуют меня каждый день. Даггетт все знал, обо всем догадался. А мне это и было нужно. Я этого и хотел. Я радовался, что он знает, кто я такой, и что жизнь его не стоит и двух центов. Но мне кажется, что он не особенно и волновался. Он был алкоголик и бродяга, погубивший стольких людей. Он должен был умереть. Ему следовало радоваться смерти. Я вытаскивал Даггетта из его несчастного существования.
Тони замолчал, сделав глубоким выдох; потом подвел итог:
Вот так, по крайней мере, все и произошло. Но с тех пор я не могу спать. Меня мутит от всей этой истории.
А Билли? Как я поняла, он обо всем догадался, увидев тебя на похоронах.
Да. Это была судьба. Билли ни слова не сказал о Даггетте, но он почувствовал, что может получить часть денег, если будет держать язык за зубами. Я бы отдал ему и все деньги, но у меня не было никакого доверия к этому человеку. Вы бы только видели его: постоянно озирающийся, угрюмый. Я понимал, что Билли начнет на следующий же вечер болтать о том, что ему известно, и обо мне в том числе.
Край ниши, в которой мы находились, мало-памалу, прогибался, а руки я держала так крепко, что они онемели, и казалось, что их уже невозможно будет расцепить. Положение, в котором мы сейчас находились, было совершенно критическим, я не видела никакого выхода из него и понимала только одно: нельзя прекращать разговор.
Я тоже однажды убила человека, сказала я, вызывая в памяти тот случай, но большего выдавить из себя не могла. Мне даже пришлось стиснуть зубы, чтобы не дать эмоциям вырваться наружу и снова запрятать их глубоко внутрь. Меня удивило, что по прошествии столь длительного времени мне было по-прежнему больно вспоминать об этом.
Из-за чего?
Я покачала головой:
Самооборона, но смерть есть смерть.
Тони мягко улыбнулся:
Ну в таком случае мы можем сейчас вместе прыгнуть вниз.
Забудь об этом. Я и сама не собираюсь делать этого, и тебе не позволю. Тебе всего пятнадцать лет. Есть и другие варианты.
Я так не думаю.
У твоих родителей есть деньги. Они смогут нанять Мэлви Бэлли, если захотят. Это хороший адвокат.
Мои родители погибли.
Ну тогда Уэстфоллы. Ты же знаешь, что я их имела в виду.
Но Кинзи. Я убил двоих человек, поэтому для меняэто самый лучший выход. Как жить дальше с таким грузом?
Так же, как живут все убийцы в этой стране, энергично заверила я. Ну, если Тэд Банди жив, то почему нужно погибать тебе?
А это кто?
Неважно. Главное, что он совершил гораздо больше злодейств, чем ты.
Тони на минуту задумался.
Это не отговорка. Я убил так жестоко, поэтому для меня нет другого выхода.
Выход есть. Мы его найдем.
Вы можете оказать мне услугу?
Конечно. Что ты хочешь?
Вы можете передать привет моей тете? Я хотел написать ей записку, но у меня не было возможности.
К черту, Тони! Прекрати об этом! У твоей тети и так много проблем.
Я знаю, согласился мальчик. Но у нее есть дядя Феррин, и все будет хорошо. Они все равно никогда не знали, что со мной делать.
Ну, я вижу, ты все хорошо продумал и обо всех вспомнил.
Конечно. Я много читал о самоубийствах, это совсем не трудно. Дети постоянно это делают.
Я опустила голову, обессиленная и почти не способная возражать ему, но наконец сказала:
Послушай, Тони. Все, о чем ты говоришь, глупости, и все это не имеет никакого смысла. Ты не можешь себе представить, какой ничтожной казалась мне жизнь в твоем возрасте. Я постоянно плакала, чувствовала себя несчастной. Я была уродлива. Я была чувствительна. Я была одинока. Я сходила с ума. Мне казалось, что так будет всегда и мне никогда не удастся покончить с такой жизнью. Но я не сумела ее изменить. Жизнь тяжела. Она причиняет много боли. Ну и что? От этого становишься только выносливей. Ты пройдешь через все это и сможешь жить. Клянусь перед Богом.
Тони отрицательно покачал головой, напряженно глядя на меня:
Не думаю. Может, кто-то и сможет, но не я. Я слишком глубоко увяз. Не могу больше это выносить. С меня хватит.
Тони, у каждого из нас бывают моменты, когда кажется, что нет сил выносить эту жизнь, но потом наступают светлые дни. Счастье переменчиво, как и все остальное. Подожди немного. Есть люди, которые любят тебя. Люди, которые помогут.
Он снова не согласился со мной.
Не могу. Я принял для себя это решение, и я должен его исполнить. Тетя поймет меня.
Я начала терять терпение.
Ты хочешь, чтобы я сказала ей об этом? Что ты решил улететь отсюда, потому что принял свое гадкое решение?
По лицу Тони скользнула тень сомнения.
Ты хочешь, чтобы я сказала Рамоне, как мы сидели вот так с тобой, болтая, и мне не удалось отговорить тебя от этого безумства? Я не позволю сделать это. Ты же разобьешь сердце Рамоны.
Тони разглядывал носки ботинок отрешенным взглядом, лицо его покраснело, как бывает всегда, когда мальчишки хотят скрыть слезы.
Она переживет это. Расскажите ей, что я наделал, и она поймет. Я люблю ее, но это моя жизнь.
Минуту я молчала, раздумывая, о чем еще говорить, что препринять.
Лицо Тони просияло, он поднял указательный палец:
Чуть не забыл. У меня есть подарок для вас, он повернулся, отслонившись от светильника, что заставило меня крепко стиснуть мальчика. Он засмеялся:Не бойтесь, мне нужно только залезть в задний карман джинсов.
Я наблюдала, что он делает. На его ладони лежал мой пистолет 32-го калибра. Тони протянул мне оружие так, что оставалось только забрать его. Но для этого мне бы пришлось ослабить руки, которыми я держала мальчишку.
Ну, хорошо. Я положу его рядом, вошел он в мое положение, положив пистолет в нише, за светильником, к которому я прилипла насмерть.
Как тебе удалось украсть его?
Так же, как я сделал все остальное, хорошо обдумав. Вы оставили домашний адрес на визитке, которую дали тете Рамоне. Я отправился по этому адресу на своем велосипеде и стал ждать, когда вы вернетесь домой. Я был намерен представиться вам и вести себя, как все воспитанные дети с хорошими манерами и аккуратными прическами. Сама невинность. Я не знал, какой информацией вы владеете, и надеялся сбить вас с толку. Я увидел вашу машину, она почти остановилась, но потом вы передумали и снова помчались куда-то. Мне пришлось сильно поработать педалями, чтобы не упустить вас из вида. А когда я увидел, что машина припаркована на пляже, то решил воспользоваться случаем и проник в нее.
Из него ты убил Билли?
Да. Он очень удобный, маленький, и с ним легко обращаться.
А откуда ты узнал о самодельном глушителе?
От пацанов в школе. Я еще могу сделать маленькую бомбочку, Тони вздохнул. Пора. Время пришло.
Я взглянула вниз. Совсем стемнело, но горели уличные фонари, освещая тротуары. И здание напротив было освещено, как киностудия. Два человека на противоположной стороне улицы видели нас, но они не понимали, что происходит. Шутка? Трюк? Киносъемки? Сердце у меня снова забилось, в груди появилось стеснение и боль.
Я устала, призналась я. Я хотела спуститься вниз, но мне нужна твоя помощь. Дай мне, пожалуйста, руку.
Конечно, ответил Тони, но все тело его напряглось:А это не уловка?
Нет, заверила я, но голос мой дрожал, и ложь острым лезвием полоснула по языку, а ведь я всегда врала с легкостью и изяществом, с выдумкой и изобретательностью. Но в этот раз у меня не получалось. Тони дернулся в сторону. Я схватила его за руки, пытаясь спасти ему жизнь, но он сильным поворотом кисти освободился из моих объятий. Я попыталась схватить мальчика еще раз, но уже было поздно. Тони шагнул вперед и полетел вниз. На мгновение показалось, что он завис над землей, как лист, а потом пропал из вида.
Мне почудилось, что я услышала приближающуюся сирену, но это был мой крик.
Я послала Барбаре Даггетт счет на тысячу сорок долларов, который она оплатила по почте. Приближается Рождество, а я уже шесть недель плохо сплю. Я много думала о Даггетте, и мне пришла в голову одна мысль. Даггетт догадывался, что происходит. Конечно, издали Тони еще можно было принять за женщину, но вблизи он выглядел именно таким, каким был на самом деле: ребенком, разыгрывающим спектакль с переодеванием, миловидным, но не достаточно мудрым. Мне кажется, Даггетта не удалось провести, он не был одурачен. Но почему в таком случае он принял участие в этой игре? Мы, к сожалению, никогда уже не узнаем это наверняка. Может быть, он поверил росказням Билли, что его ищут бывшие заключенные из Сан-Луиса, и считал, что его убьют в любом случае? А может быть, он решил, что должен принести Тони эту последнюю жертву? Никогда уже мне не удастся это выяснить, но все это наводит на грустные мысли: некоторые наши долги настолько огромны, что могут быть оплачены только ценой самой жизни. В таком случае, во всей этой истории по счетам заплачено сполна кроме моих собственных, неоплаченных.