Я хотела вздохнула девчонка. Добежала бы, успела. Лекарь не дал. Сказалдура. Пропаду вместе с Травниками, и кто ему за кореньями в горы ходить будет? У них, мол, свои сторожа, пусть и смотрят. Отпусти меня, а? Я успею.
Помолчи, велел орк. На.
Он развязал пленнице руки, протянул ей несколько полосок сухого мяса и флягу с водой.
Голодная девчонка накинулась на еду. Челюсти её немногим уступали орочьим: твердое, как камень, сушёное мясо она молотила словно мягкий сыр.
Стало относительно тихо. На это орк и рассчитывал.
Он принялся рассуждать вслух:
Что мы имеем? Ночью некой деревни не станет. Невелика потеря. Предупреждать их я не сунусь, себе дороже. Им и на соседей-то своих плевать, а уж орка на вилы подымут, даже слова не выслушав. Отпустить эту неотр-р-р-разимую дочь эльфа? И с чем я останусь?
Услышав от орка «дочь эльфа» девчонка приосанилась и пробормотала с набитым ртом:
Дяденька, ну я же вернусь, чештное слово! Там шкучно.
Орк отмахнулся от неё.
С другой стороны мы имеем мага, который, похоже, зализывает раны после каких-то дел. Копит силы в этой глуши. А шея у чар-р-родея тонкая Дочь кузнечика там побывала Знает дорогу. В самом захудалом чародейском замке есть чем поживиться бедному орку Если он послал своих домочадцев на охоту Гостей не ждёт, ждёт еду
Глаза у орка заблестели.
Я знаю, как спасти твою Вонючую Топь, слышишь, дочь эльфа? Надо уничтожить чародеятогда умрут и эти твари. Без хозяина такие создания жить не могут. Они этого просто не умеют.
Добычу пополам! радостно воскликнула девчонка.
Чего?! возмутился орк.
Без меня ты не дойдешь!
Без меня твою деревню размажут!
Ты жадный и жестокий!
Кто, я?!!
Ну, хорошо, не половину, пошла на уступки девчонка. Две третитебе, одну третьмне. Хоть это и несправедливо. Но ты берёшь меня с собой.
Тебя-а-а?
А чего? Что мне теперь, всю жизнь в Гнилой Топи сидеть? Мы Топь спасём, и я с тобой пойду. Братик пристроен, не пропадёт. А я должна своих найти.
Кого?
Эльфов, конечно, со спокойной уверенностью заявила девчонка. Ты меня до Мекампа доведи, а там я сама.
Орк исполнил давно желаемое и от души покрутил пальцем у виска. Потом сказал:
Ладно. Сколько отсюда до замка?
Девчонка встала, деловито осмотрела и равнину, и холмы на севере, нашла колонну тварей, затем, прищурив один глаз, глянула на солнце, определяя время.
К закату доберёмся, если побежим.
А побежим? недоверчиво подняв брови, поинтересовался орк.
Чего, устал?
Кто, я?
А что, я, что ли? дернула плечами девчонка. Я-то и раньше заката добегу. Я же сытая.
Хорошо, тогда побежим, раз ты сытая, медленно выговаривая каждое слово, сказал орк. Именно это я хотел узнать, дочь эльфа.
Только не сразу побежим, пройдём немного, озабоченно сказала девчонка, распутывая ремни на ногах. А то у меня в боку заколет. На, убери.
Орк несколько растерянно принял ремни и флягу, потом, решив не призывать к порядку осмелевшую дочь эльфа, молча убрал их в котомку, в который раз за день закинул её за плечо.
Девчонка вскочила и зашагала рядом с орком, умело разминаясь на ходу, готовя ноги к бегу.
А чего ты так обрадовалась, что я тебя в бордель продам? полюбопытствовал орк. Ты хоть знаешь, что это?
А как же! возмутилась девчонка. На ярмарку приезжал передвижной. Вместе с цирком. Не к нам, в Травники.
И что?
Ну, у них же, дам из того возка, настоящие платья! Длинные! Красивые! с горящими от восторга глазами объяснила ему девчонка. Почти как у эльфов! А лекарь мне платье не разрешает! Говорит, о кусты обтреплю, в штанах коренья собирать удобнее. Он прав, конечно, но если бы у меня было хоть одно, люди быстрее бы поняли, что ядочь эльфа.
Угу, всё понятно, вопросов нет, буркнул орк.
Дальше они шли молча, погруженные каждый в свои мысли.
Девчонка шагала, о чём-то размышляя, потом тряхнула головой, расправила плечи, задрала повыше нос и, зажмурясь от удовольствия, почти пропела каждое слово:
Ядочь эльфа! Меня похитил орк! Я иду в замок чародея спасать свою деревню! Как здорово!
Орк покосился на неё и сказал:
Ну, тогда побежали.
И они бок о бок побежали на север, к холмам.
* * *
К ночи на равнине разразилась гроза.
Орк и девчонка встретили её у подножия замка, стоя на узкой, от силы в две ладони шириной, тропинке-карнизе, идущей вдоль отвесного обрыва.
Замок нависал сверху, колючие грани стен, вздыбленные пики шпилей. Отблески молний отражались на блестящей черепице его крыш.
Красивый, да? сказала девчонка, задравшая голову, чтобы лучше рассмотреть стену. Только жуткий.
Нормальный, отозвался орк, ногой сталкивая в пропасть камни на тропе впереди себя. Ты точно здесь шла?
Легко! фыркнула девчонка. Днём только. Там, дальше, не так красиво. Зато пролом в стене. Старый. Видно, у чародея этого руки не доходят починить. А я бы починила. И окошки бы покрасила. Он тогда стал бы красивый и не жуткий.
Тогда давай я тебя чародею продам, рыкнул раздражённо орк. Он через три дня сдохнет от твоей болтовни, надо будет только подождать. И никакой крови.
Нельзя, совершенно серьёзно сказала девчонка. Так мы не успеем. Твари скоро к деревне подойдут. Я чувствую.
* * *
Над Железным Хребтом висела полная луна. Тучи затянули небо южнее, а здесь всё было полно призрачного, неживого света.
По внутреннему двору замка вышагивал костяной паук. Обманчиво хрупкий и ажурный.
Он преграждал путь к покоям чародея.
Слушай, шёпотом спросила орка девчонка, а ведь у тебя даже секиры нет. Как мы мимо него пройдём?
Только заметила? осклабился орк. Не твоя печаль, дочь эльфа.
Они наблюдали за пауком со стены. Точнее, с груды камней, закрывавшей пролом. Именно по ней, как по каменной лестнице, они и поднялись сюда.
Орк подобрал камешек, небрежно кинул его во двор. Раздался звонкий стук о каменные плиты.
Паук ринулся на звук.
Слышит, удовлетворённо сказал орк. Интересно, чем
Он набрал горсть мелких камешков, ссыпал их в ладонь девчонки.
Будешь кидать. Видишь, вон ту плиту? В неё целься. Но после того, как я скажу.
Девчонка кивнула.
Орк придирчиво выбрал булыжник размером со свою голову. Поднял.
Кидай!
Каменный дождик застучал по плите.
Костяной паук, шелестя конечностями, кинулся на звук. И взорвался тысячами костяных обломков, когда сверху его припечатал булыжник орка.
И никакой магии, удовлетворенно буркнул орк. Мы по-простому, по-нашему.
* * *
Сердцем зала главной башни чародейского замка был громадный хрустальный шар, паривший над острым шпилем постамента.
Шар ловил лунный свет, падающий через прорезанные в своде окна. В стенах же окон не было, даже узких, бойничных. И по углам зала залегала темнота, ни разу не тревожимая светом с момента возникновения замка.
Шар мерцал и переливался, он казался здесь единственным живым, ярким существом, всё остальное было блёклое, серое: либо кость без плоти, либо камень.
Около постамента стоял чародей и жадно вглядывался в глубины шара.
Янталь была права, сравнив хозяина замка со скелетом: внешне он очень напоминал мумию. Жёлтая пергаментная кожа была настолько тонкой и так туго обтягивала череп, что различались зубы за плотно сжатыми губами. В пещерах глазниц прятались тусклые глаза. Ногти на иссушённых руках напоминали орлиные когти.
Черная хламида, облепившая костлявые плечи чародея, не доставала до полу и было видно, что он босой стоит на каменных плитах и ногти на его ногах такие же когтистые, как и на руках.
Полуптица-полузверь, химера из страшных снов, разлеглась у ног хозяина замка, дремотно положив птичью голову на мохнатые львиные лапы.
Чародей, не мигая, смотрел в шар. Там в ночи клубились тучи над равниной, резали небо молнии, и двигались к заветной цели созданная им смерть.
Чародей причмокивал сухими губами, словно пытаясь попробовать на вкус ту плоть и кровь, что скоро начнут терзать и кромсать по его желанию твари. Лицо его искажал голод, неутолимый, неизбывный, абсолютный голод по жизни, не способной насытить полумертвое тело.
Тем сильнее жаждал он новых страданий, новых мучений, новых смертей, которые заполнят грызущую его пустоту.
Шар отразил и нахохлившуюся под мокрыми соломенными крышами деревушку, спящую беспробудным сном со всеми своими ленивыми сторожами и не менее ленивыми собаками, забившимися от дождя в сухие конурки.
Колонна загодя начала перестраиваться, растекаться, словно поток по равнине, чтобы накрыть забытую богами Гнилую Топь целиком, со всеми её хуторками.
Чародей кивал, словно соглашаясь с действиями своих созданий.
Он смотрел на спящие дворы, как смотрят изголодавшиеся лакомки на крохотный кусочек пирожного, не способный насытить, но дающий возможность продержаться до кондитерской.
Чародей нетерпеливо переминался с ноги на ногу, слышался глухой скрежет отросших ногтей по полу.
Руками он обхватил парящий шар, из-под растопыренных жадно пальцев пробивались молнии, полосующие сейчас равнину там, на юге.
Вдруг что-то почувствовала спящая химера, проснулась, подняла клювастую голову и стала сверлить пустым взглядом зал, выискивая источник тревоги.
Раздраженно хлестнул по боку змеиный, увенчанный стреловидным отростком на конце, хвост. Химера мягко поднялась, потянулась, на кошачьих лапах пошла кругом постамента.
Шелест повторился. Там, где кончалось пятно лунного света, и начиналась чернота.
Химера, настороженно подёргивая хвостом, двинулась на звук.
На идеально отполированном мраморном полу лежал скрюченный, как корень, неказистый кусочек сушёного мяса.
Клёкот вырвался из горла такой же голодной, как и хозяин замка, химеры. Она шагнула к мясу.
За верёвочку дернули, и мясо уползло в темноту.
Химера кошкой на мышку кинулась на убегающую еду, позабыв про всё на свете.
С другой стороны зала выступил из темноты здоровый, крепкий орк.
Улыбнулся, оскалив клыки.
Неслышными шагами подошёл к чародею со спины, могучими лапами обхватил его головуправой рукой за подбородок, левойза темя, и почти нежно, легко повернул.
Раздался хруст сломанной шеи. Чародей умер. Теперь бесповоротно.
Орк стянул с его пальца магический перстень, гадливо оглядел, выковырял камень и смял ободок перстня в пальцах, словно тот был из жести. Выкинул комок. Осмотрелся в поисках чего-нибудь тяжелого.
Неподалёку от постамента с шаром застыло в тени высокое кресло чародея. Рядом, по правую руку от кресла стоял небольшой круглый стол на одной ноге, на столе лежал могучий фолиант и серебряный подсвечник с самой обыкновенной свечой.
Орк переложил подсвечник и фолиант на сиденье кресла, поместил камень в центр стола и от души хлопнул по нему пудовым томом in folio, чьи крышки переплета были окованы листовой жестью.
Соприкосновения со знанием магия не выдержала.
Хрупкий, так я и думал, с удовлетворением подтвердил орк, глядя на осколки.
Затем он подошёл к шару.
Там, на равнине, перестав ощущать направляющую волю чародея живой поток смерти остановился, не доходя нескольких лиг до Гнилой Топи, так и не закончив перестроение.
Затем снова собрался в тугую колонну, голова её начала заворачиваться резко на север, в обратный путь, поползла было обратноно столкнулась с собственным хвостом. И мёртвой хваткой вцепилась в него.
Наконец-то созданные для убийства твари встретили достойных соперников. Броня на броню, когти на когти, шипы на шипы. Словно змея, пожирающая собственный хвост, крутился на равнине поток чудовищ, уничтожая сам себя до последней твари.
Орк полюбовался на это зрелище, потом резко дёрнул шар, срывая его с постамента.
Равнину в глубине шара заволокли тучи, и всё исчезло.
В башне воцарилась темнота. Лишь пятна лунного света лежали на полу.
Орк потряс шар:
Эй, там, ты того, огня дай!
Глубина шара осталась тёмной.
Орк плотнее обхватил шар, нахмурился и, глядя в него, приказал:
Зажигайся, чар-р-р-родейская штучка! Не то об пол тресну! У меня не заржавеет, понял?
В глубине шара разгорелся теплый красноватый огонёк, словно кто-то развёл костёр на лесной поляне.
Так то лучше, буркнул орк и, держа шар в одной руке, пошёл с ним, как со светильником, искать дочь эльфа.
Темнота убегала от светящегося шара, но недалеко, поэтому орк чуть не запнулся о длинные ноги Янталь.
Девчонка сидела на полу в обнимку с химерой, чесала ей спинку и кормила оркским сушёным мясом. Химера, с обожанием глядя на новую хозяйку, урчала и щёлкала клювом.
Это мое мясо!!! заорал взбешённый орк, размахивая шаром. Последнее!!! Теперь я вас обеих съем!!! Тебяв первую очередь! Одеяло испортила, мясо уничтожила!
Он резко развернулся.
Девчонка и химера вскочили, кинулись за ним.
Орк, опустив голову и упрямо выпятив нижнюю губу, стремительно шагал по безлюдным коридорам замка.
Девчонка вприпрыжку, химера леопардовым скоком неслись рядом, заискивающе заглядывая орку в лицо, одна справа, другая слева.
Ну ты же до-о-обрый убеждала орка девчонка, пытаясь на ходу погладить его по руке. Ну не злись, еды мы добудем.
Я злой! рычал орк.
Ты не злой, объясняла дочь эльфа. Был бы злой, был бы умный. Не похитил бы меня.
То есть ядурак набитый, кивнул орк. Спасибо, я давно это знаю. С того самого момента, как ты мне попалась.
Тыхороший! Ты нашу деревню спас! У тебя узоры на щеках красивые! подлизывалась изо всех сил девчонка. И зуб золотой. У нас золотые зубы только у лавочника.
А кто говорил, что узоры дурацкие? возмутился орк.
Я. Специально. Ты же не верил, что я дочь эльфа.
Зубы мне золотые не заговаривай!!! заорал орк, развернулся и таким же быстрым шагом пустился в обратный путь. Я тебе что сказал, дочь эльфа, провались ты в гномьи шахты? Одним куском подманить и треснуть по затылку палкой. А ты?
Ну у меня же теперь своя домашняя химера оправдывалась девчонка. Я теперь с ней в цирке выступать могу А что твой шар показывает? А он может эльфов показать? А я тебе одеяло заштопаю Я аккуратно умею. Правда, честное слово.
Отстань!!! рыкнул орк. А если бы эта тварь не голодная была? Или слишком голодная? Проголодается и ночью всех сожрёт.
Она хорошая! защищала химеру девчонка. Ты только постой, не беги, и сам поймешь.
Они добрались до зала, в центре которого у пустого постамента так и лежал мёртвый чародей.
Орк остановился на входе и с нажимом в голосе сказал:
Ну, стою. Что дальше?
Девчонка обежала его, вцепилась в гриву химере, выволокла на освещенное пространство и легко вскочила сказочному зверю на спину.
Химера потянулась всем телом, словно не чувствуя голенастую всадницу на своей спине, урча от удовольствия, расправила крылья и тигриным прыжком, с места, отправилась в полёт.
Она плавно набирала высоту, по спирали поднимаясь к сводам башни.
Дочь эльфа, вцепившись химере в гриву и растопырив ноги, заливалась счастливым смехом.
Достигнув высшей точки, химера сложила крылья. Камнем рухнула вниз.
Орк, увидев это, испуганно дёрнулся, уронил шар и рванулся в ту точку, куда должна была упасть и летунья, и её всадница, чтобы отбить, собственным телом хоть немного смягчить их падение. Запнулся по пути за босую ступню мёртвого чародея и растянулся на полу.
Спикировав до середины башни, химера резко распахнула оба крыла, и закружилась вокруг своей оси, словно семечко ясеня. Потом снова стала плавно набирать высоту.
Ядочь эльфа! радостно голосила на её спине девчонка, а башенное эхо испуганно повторяло эти дикие вопли. Меня похитил орк! Мы спасли Гнилую Топь! У меня есть ручная химера! Э-ге-гей!
Пойти и удавиться пробурчал орк, поднимаясь и потирая разбитое колено. Спокойной жизни всё одно не будет. Была одна чокнутая на шее, теперь их парочка. Со свету сживут.
Налетавшись вволю, химера опустилась.
Девчонка вихрем слетела с её спины и затараторила:
Ты видел, как она летает? Она и охотиться умеет! Мы её сегодня вечером на охоту пошлём, на озера! Там утки полно! Только её расчесать надо, колтунов много, и лекарства дать.
Какого лекарства? машинально спросил орк, подбирая закатившийся к стене шар.
От глистов, конечно, видишь, какая она худая? Я думаю, они все тут глистастые, с колдуном во главе. Он потому и был, как скелет, что черви его изнутри выели. А всё потому, что босиком ходил, вот и нацепил заразы. У нас в деревне есть такие те, кто босиком в свиной хлев ходит, а после ни рук, ни ног не моет. Их сразу видножрут как на убой, а худые и злобные. И этот такойже. А химеру я быстро вылечудиким чесноком. Я лечебный отвар сделаю, только её подержать надо будет, чтобы не клевалась, он же противный. Держать ты будешь, ты сильнее, а я ей в пасть залью. А потом её пронесёт и червяков всех вынесет. А мы её в озере помоем, я знаю, где мыльный корень вырыть, и где глина хорошая. Расчешем. Любой цирк нас с руками оторвёт. А можно не цирк, можно самим выступать. Ты, я и она. Тогда деньгами с хозяином делиться не надо будет. А лучше, если ты станешь владельцем цирка. Видела я этого хозяина, ничего особенного. Хорошо я придумала, да?