В обед шел сильный, хлесткий дождь с синими вспышками молний, раскатами грома и крупными пузырями на лужах. Но после тучи стали расползаться, как истлевшая ткань, обнажая сырой и теплый вечер. Я зашел за Миленой, и мы отправились на прогулку по центральному бульвару. Она цепко ухватилась за мой локоть и принялась о чем-то рассказывать. Я слушал ее краем уха, иногда тоже что-то говорил, невольно примечая другие прогуливающиеся парочки. Пожалуй, выглядели они романтичнее нас И вдруг впереди нас Поток полыхнул, из него что-то вырвалосьвеер оттенков силы и длинная косая усмешка, больше я ничего не мог различить. Он налетел на нас, крутнулся, чмокнул в щеку вздрогнувшую Милену, хохотнул мне прямо в глаза и бросился прочь.
Кое-что в нем было неправильное. Резкое, болезненное, неестественное. Настораживающее, тревожащее О, я знаю, что это было. Мое собственное лицо.
Оставив Милену посреди бульвара, я бросился в погоню.
Я ясно видел его в толпе. Он больше не был размытым цветовым пятномтеперь я различал его коричневый школьный костюм, накосо надетый берет, темные волосы. Я преследовал его, проговаривая на ходу универсальное заклинание для забора силыя не знал, что мне придется делать в следующую минуту: защищаться, сдерживать противника или нападать.
Когда до него оставалось несколько шагов, я скользнул по краю Потока, резко сократил расстояние. Но в тот момент, когда я был готов нанести удар, случилось нечто необъяснимое. Он повернулся ровно на сто восемьдесят градусов, и его колено уткнулось мне в живот.
Я взвыл. Скорчился. Завалился на одно колено. Он склонился, упираясь руками в колени. Я увидел крутые костяшки его пальцев, кожа на них была сбита. Я поднял голову и увидел, что он растянул губы, обнажив ровненькие ряды широких зубов. Как же дико было видеть на своем лице эту гримасу
Останови их, и мы поговорим, сильно двигая губами, но почти неслышно сказал он.
Мне было не до того. Заклинание, уже звеневшее на кончиках пальцев, растаяло. Боль накатывала волнами, низменная, позорная, отвратительная, совсем человеческая боль Хорошо же он по мне шарахнул. Не только физической силой Интересно, а сам я так могу?..
Останови их, повторил он.
Я понимал, чего он хочет. Применения локального темпорального заклинания на всю улицу, на которой мы находились. Но здесь могли быть и другие маги. Пусть они не знали меня в лицо, но слух о молоденьком светлом маге третьей категории, который по непонятным причинам и неизвестно как выполнил заклинание, тянущее на высшую, ничем хорошим для меня бы не обернулся. На меня и так многие посматривали косо, слишком уж способный. Да и знакомые могли оказаться поблизости Нет уж, хватит и того, что мой отряд знает, кто я.
Ну, как хочешь, он выпрямился, повернулся, совершенно не опасаясь меня, и шагнул в толпу. Я взглянул ему вслед и запоздало попытался проглядеть ауру, но ничего, кроме цветных человеческих теней, не увидел. Его уже не было. Я кое-как выпрямился. Подоспела Милена. Выглядела она немного запыхавшейся.
Рик, что случилось? спросила она, пытливо заглядывая мне в лицо.
А что случилось? повинуясь странному, наконец-то проснувшемуся предчувствию, спросил я.
Какие глупые вопросы ты задаешь! Меня какая-то пакость укусилане то пчела, не то оса, я не успела рассмотреть, а ты вдруг сорвался с места, побежал куда-то, а теперь стоишь тут, и на тебе лица нет. И теперь еще спрашиваешь, что случилось!
Милена Милена, прости меня, пожалуйста, пробормотал я. Давай Давай посидим где-нибудь, а? Как насчет вон того кафе?
Милена посмотрела на меня с удивлением, пожала плечами. Я усадил ее за один из столиков, выставленных на тротуар под большим тентом, сам отошел, сказав, что мне нужно освежиться. Она снова пожала плечами и принялась изучать сорта мороженого, выписанные в отдельную карту. Оказавшись за спиной девушки, я проделал несколько стандартных пассов, при помощи которых обычно снимается остаточная магия Ничего. Глухо. Мой мир пошатнулся.
Дождливые дни потянулись один за другим. Лето уже перевалило за середину, но мелкие желтые листья еще не пестрели по краям луж, ночи были теплымибеспокоиться не стоило. Но это касалось только погоды.
Пятна становились проблемой. С каждым разом число их становилось все больше, а значит, каждую третью ночь на улицы города приходилось выходить большему количеству практикующих. Пятна по-прежнему как будто бы не представляли угрозы, обычные люди чаще всего даже не замечали их нападений. Наверное, можно было бы их и не трогать вовсе. Но мы не могли пустить все на самотек. Мы не были уверены, что каждая новая партия пятен будет так же безобидна, как и предыдущая. К тому же, было кое-что гораздо более важное.
В один из дней в штаб нашего отряда прибежала молодая женщина. Я знал ее: это была Шарлотта, светлая целительница, старшая сестра Этьенатого самого юного мага, с которым мне довелось вместе дежурить во Дворце. В последние дни он выходил на охоту на пятна вместе с магами из Стражи и еще несколькими добровольцамитоже в основном молодыми магами.
Верховный здесь? спросила Шарлотта с порога. Выглядела она очень взволнованной. Не могу его дозваться.
Нет, ответил я. Сегодня в штабе я его еще не видел. А что случилось?
Коэн здесь, сказал Гинлав, выходя навстречу Шарлотте. Он отдыхает наверху.
Я оглянулся и с удивлением посмотрел на мага. Верховный светлый и в самом деле был в штабе? Я не чувствовал его силы.
Нужна его помощь! воскликнула Шарлотта. Но, может быть, и ты, Гин С Этьеном что-то не так!
В чем дело?
Некогда объяснять. Пойдемте!
Их небольшой особняк находился в двух улицах от штаба. Мы только показались из-за угла, а для нас уже распахнул дверь муж Шарлоттыне практикующий магию, обычный человек, служащий, кажется, в какой-то судоходной компании. Их служанка стояла рядом с ним.
Как Этьен? спросила Шарлотта.
Так же.
Ясно. Идемте! сказала она нам и, подобрав платье, взбежала по лестнице.
Этьен лежал в постели. Его глаза были закрыты, и дышал он медленно, как будто бы очень крепко спал.
В последние дни он жаловался на головокружение и слабость. Я думала, что он хочет показать себя и поэтому переутомляется. Я лечила его, и он говорил, что ему становится лучше. Теперь я не уверена: может, он просто лгал, чтобы успокоить меня. А сегодня утром перед завтраком он упал в обморок. Я не смогла привести его в чувства! Муж просто перенес его сюда.
Ты обращалась к целителям? строго спросил Гинлав.
Гин, я сама целитель.
К более опытным.
Я послала за господином Альгредом, но дома его не было и на зов он не ответил. Тогда я побежала к вам. Извините, я, кажется, перенервничала, она потерла ладонью лоб. Наверное, все не так страшно
Еще не знаю, Гинлав обошел постель Этьена и, взглянув на меня, спросил:Рик, как у тебя с целительством?
Только теоретически.
А с диагностикой?
Я кивнул. Я и сам уже пытался понять, что произошло. Этьен был как будто бы в порядке. Вот только аура у него медленно выцветала и исчезала. Совсем исчезала, словно сила, а вместе с ней и жизнь постепенно покидали Этьена. И не было никого, кто бы тянул из него силу. Она просто растворялась.
Следов чужого враждебного воздействия я не вижу. Что-то с его собственной силой. Он ее теряет, хотя он и без сознания. Гинлав, такое возможно?
Если происходит, значит, возможно, ответил маг. Шарлотта, пошли за госпожой Ригдой. Если не захочет идти, скажи, что я зову. Ступай. Рик, а мы с тобой попробуем кое-что сделать.
Хорошо.
Когда Шарлотта вышла, предусмотрительно прикрыв за собой дверь, Гинлав объяснил, что я должен делать. Вместе мы создали вокруг Этьена плотный кокон из чистой силы. Я должен был сдерживать его, чтобы он не деформировался и не рассеивался. Как только я с этим освоился, взяв под контроль вместе со своей силой еще и чужую, Гинлав начал манипулировать силой внутри кокона. Он создавал из нее что-то вроде длинных игл и вводил их прямо в тело юноши.
Я старался не отвлекаться от работы, но при этом не мог не любоваться Гинлавом. Когда я впервые увидел его и узнал, что мне придется работать с ним, я насторожился: Гинлав был светлым, причем светлым, который знал, что я представляю собой на самом деле. Он должен был презирать меня, ненавидеть или опасатьсяв общем, я ждал негативного отношения. Но Гинлав меня удивил. Он не считал нужным тратить силы и время на эмоции. Этим он напомнил мне Лая. И он тоже вел себя так, словно для не него не имело значения, кто я. Я не понимал, что руководит Гинлавом: уверенность в собственных силах или в том, что я не причиню ему вреда, какие-то обязательства или что-то иное. Для него было важно, что я умею. Если я что-то не умел, он показывал, не укоряя меня и не требуя ни платы, ни благодарности. Сам он владел силой мастерски: всего через четверть часа нашей работы Этьен открыл глаза.
Господин Гинлав Рик
Неплохо, Гинлав опустил руки. Рик, подержишь так еще какое-то время?
Да. Сколько угодно.
Держать кокон из силы было совсем не трудно. По нему же никто не лупил, как на тренировках, когда Хельга учила меня защищаться с помощью щитов, создаваемых точно таким же образом.
Этьен, ты можешь говорить? Можешь рассказать, что произошло?
Произошло А что-то произошло? Вроде бы, нет
От Этьена мы так ничего и не добились. Он достаточно подробно отвечал на все вопросы Гинлава, но, насколько я мог судить, ничего необычного с ним и в самом деле не случалось. Разве что он, как и мы, охотился на пятна Вот именно, пятна.
Гинлав, нужно проверить остальных, сказал я.
Я отправил зов Славу. Он уже занимается этим.
Вскоре вернулась Шарлотта. На этот раз ее сопровождала полненькая опрятная старушка с седой косой, уложенной вокруг головы. Это была госпожа Ригдаодна из лучших целительниц рубежа. Я видел ее первый раз, но много слышал о ней во Дворце и в Страже. Она покачала головой, пробормотала что-то себе под нос, а громче сказала, что мы свободныона займется юношей.
Сдав ей Этьена, мы вышли из особняка. Мы торопились. Обоих нас беспокоило то, что, вернувшись в штаб, мы можем застать там Коэна в таком же состоянии, в каком только что был Этьен. Но наши опасения, к счастью, не оправдались: Ланс Коэн, хотя и выглядел скверно, бодрствовал и даже пререкался с Тарьейта, кажется, пыталась напоить его целебным зельем от всех болезней, древний и сомнительный рецепт которого она совсем недавно нашла при уборке в архивах. Впрочем, радоваться было рано.
Трое, отрапортовал Слав. У нас еще трое с подобной симптоматикой. Я провел кое-какие исследования Данных не очень много, но некоторые выводы я могу сделать. Могу сказать, что пятна связаны с эпидемией среди магов.
В этом никто не сомневается, ответил Кальт. С явно неохотой он жевал бутерброд, запивая его чаем. Вот только в чем эта связь?
Возможно, среди пятен есть какие-то особые, опасные. Может быть, все зависит от количества пятен, которые уничтожил маг. Сейчас у нас среди заболевших именно те, что регулярно охотились на пятна. Но я и Гинлав еще на ногах, и никаких тревожных симптомов пока нет. Ты, Рик, извини, не в счет с Коленому вас, возможно, иммунитет. Но вот что меня удивляет: среди заболевших есть барышня, которая ничего о пятнах не знает. Ее вывели из состояния комы, и Изабелле удалось с ней поговорить. Она не сталкивалась с пятнами и не уничтожала их.
Может, она сделала этого и сама не заметила?
Может быть. А может быть, эпидемия имеет инфекционный характер.
Ах, да что же это такое! воскликнул Коэн. Одна из ваших теорий мрачнее другой! И на связь никто не выходит
Что значитникто не выходит на связь? осторожно спросил я.
А то и значит! Коэн тяжело поднялся со стула. Ментальной связи с магами с соседних рубежей нет, и зеркала до них достать не могут, одна муть какая-то. Я даже брата дозваться не могу! Я отправил к нему гонца, но пока он доберется он двинулся к лестнице. Я пойду отдохну немного. Если что, не приводите меня в чувства, пока все не закончиться, я устал, сил нет Только помереть не дайте, если не сложно
То есть, мы остались одни? посмотрев на меня, спросил Слав. Я понял, что он имеет в виду.
Пока не знаю. Нода, они тоже не отвечают. Причем уже довольно давно.
Неужели нет никакого способа связаться с ними?
Есть, Слав. Он обязательно есть. И я сразу скажу тебе, как только узнаю его Как только мы с Коленом сумеем связаться с ними. А пока будем делать все, что в наших силах.
Эх, найти б того, кто создает этих тварей! мечтательно протянул Кальт. И, сжав ладонь в кулак, добавил:Найтии прищучить!
С того дня наше положение начало ухудшаться. Практикующих магические искусства на нашем рубеже как будто бы охватила эпидемия. Заболевания среди магов вообще редкость, за исключением тех случаев, когда насылается проклятие. Массовые заболеванияявление до этого времени считавшееся невозможным. Начиналась болезнь по-разному. Кто-то чувствовал головокружение и недомогание, как Этьен, у кого-то ломило суставы, как при простуде, или случалось расстройство кишечника, болела голова или побаливало сердце. Кальт, например, начал с простого покашливания и пока держался, но Заканчивалось одинаково: странная болезнь доводила мага до того, что он, истощенный, в конце концов впадал в кому. Истощение было не столько физическим, сколько силовым. По неизвестным причинам сила попросту не удерживалась под контролем мага. Она покидала его тело, утягивая за собой и жизнь.
Этьена и еще двоих удалось привести в чувства. Но один до сих пор находился в критическом состоянии, а спустя несколько дней в кому впало еще двое, и несмотря на все принимаемые меры ни один из них пока не очнулся. Странная болезнь не делала различий между темными и светлыми магами. И сложно было не связывать эпидемию с появлением пятен, казавшихся поначалу такими безобидными. Смертных случаев, правда, пока не было. Но кто мог с уверенностью сказать, что их не будет? Если они начнутся, судьба остальных станет лишь вопросом времени. Мы ведь все еще не поняли, что происходит, и не знаем, как всех спасти.
Впрочем, мне не понадобилась чья-то смерть, чтобы осознать всю серьезность ситуации. Спустя еще пару дней я получил зов от Алисии: слег Кир. Были ли его проблемы со здоровьем естественными или же он, несмотря на то, что он никогда осознанно не занимался магией, тоже попал под эпидемию? Я не знал.
Кир держался молодцом. Порученный заботам Алисии, он даже пытался шутитьи угасал буквально на глазах. А я чувствовал, что схожу с ума. О пятнах мы до сих пор не знали больше, чем в самые первые дни.
Каждый день мы с Коленом пытались связаться с Хельгой и остальными. Мы продолжали отправлять им зовы, один за другим, одни за другим. Связаться не удавалось. В конце концов мы поняли, почему: все сигналы поглощал Поток. Наш рубеж был словно отрезан от всего остального мира. Думая об этом, я испытывал стыд и чувство вины, и Колен чувствовал то же самоеведь мы не справились с заданием. Мы не смогли поддержать порядок на рубеже до возвращения демонов. О том, что это может быть проверка, устроенная самой Хельгой, я уже не думал.
С каждым днем число магов, нуждавшихся в помощи, увеличивалось. При штабе теперь всегда дежурил целитель, а то и два. Рабочей версией было существование особых пятен, уничтожение которых приводит к фатальным для мага последствиям. Поэтому среди магов желающих охотиться на этих тварей существенно поубавилось, а те, что решили продолжить заниматься этим, перешли на дистанционные, не всегда точные и эффективные атаки. Неожиданный выход нашел Кальт: он вызвал несколько мелких бесов, которые взяли на себя эту обязанность. Его примеру последовало еще несколько темных магов, и вскоре у нас, несмотря на возмущения многих светлых, в том числе госпожи Елены, было несколько отрядов из потусторонних существ, охотно истребляющих пятна. Взялся помочь и кое-то из нежити, обладающей магическими способностями. Я тоже не бросили охоту. Не то чтобы мое в ней участие было так уж важно, просто я надеялся, что в какой-то момент я что-то пойму и что снова встречу его. Того самого типа.
Он появился второй раз, когда я как-то утром возвращался домой. Я устал за ночь и решил воспользоваться конкой, и теперь я сидел, прислонившись виском к холодному стеклу, за которым занималось пасмурное, серо-линялое утро. Я потягивал силу из Потока, восстанавливая истраченное за ночь.
Он вошел в почти пустой вагон конки и как ни в чем не бывало присел рядом со мной. Как и при первой нашей встрече, на нем был школьный костюм и берет. Руки он держал в карманах брюк. Я никогда не узнал бы его, но и за случайного пассажира я бы его никогда не принял. Было в нем нечто, что задевало во мне все нервы, даже когда я находился в таком вымотанном, истощенном состоянии. Вот только не на поверхности, а где-то глубоко внутри, там, куда не достать взгляду.
Не пей, братец, козленочком станешь, произнес он и улыбнулся.
О чем ты?
Ни о чем. Точнее, о том, чего ты пока не понимаешь.
Пауза. Я думаю, есть ли смысл вести диалог. Наверное, нужно постараться выжать из него все, что он знает. Выяснить, он заставляет появляться эти проклятые пятна или нет. Но ведь он все равно не скажет больше, чем хочет сказать Интересно, откуда я это знаю.