Мы стояли, обнявшись, и плакали, впервые за эти страшные дни. И даже не услышали, как над поместьем развернулся непроницаемый купол, отгораживающий нас от всего остального мира. Дом погрузился в траур и никтони человек, ни животное, ни птицав течение трех недель не сможет побеспокоить скорбящих.
Наши слезы унесли горечь, но не уменьшили боль. Потом, позже, она утихнет, может быть и не уйдет полностью, но притупится, возможно, притупится, а пока
Три недели полной изоляции. Три недели абсолютного покоя. Купол скорби накрыл поместье сразу же после отъезда последнего из присутствующих на погребении, кто не являлся членом семьи. Никто не отдавал таких распоряжений, да никто из нас просто не знал о них. Создавалось ощущение, что дом сделал это самостоятельно.
Я постепенно восстановил разгромленную теплицу. Возня в земле, оказывается, необычайно успокаивает. Растения, к моему величайшему изумлению, все прижились. Ни одно не погибло. Среди них находились по-настоящему редкие и ценные виды, многие из которых были мутантными. Оставалось только удивляться, как я во время своей истерики жив-то остался? И даже относительно невредим. Ведь некоторые из этих цветочков очень даже здорово защищаются, а еще некоторые вообще могут удивить. Правда, смертельно удивить, но это уже детали. Среди восстановленных растений оказалось много невероятно ценных и дорогих видов. После восстановления теплицы, я поручил заботу обо всех растениях кобольдам. До смерти отца они в теплицах не появлялись. Он все делал сам. А вот я не так, чтобы силен в ботанике, поэтому просто боюсь напортачить.
В который раз удивляюсь гениальности своих предков. Купол скорбиэто они отлично придумали. Есть время разобраться в себе, смириться с потерей. Ведь иногда сочувствие окружающих делает боль просто невыносимой.
Мама сказала, что давно подозревала проблемы с сердцем у Ареса. Но он ничего никогда не говорил, ни на что не жаловался. Все свои проблемы он всегда решал сам. Видимо не хотел нас расстраивать. Вот и домолчался
А через три недели купол с едва слышным звоном исчез.
Почти сразу после открытия нашего поместья для всех желающих появился разъяренный до полной невменяемости крестный. Как оказалось, про Купол он ничего не знал. Когда умер Казимир, ничего подобного не было. Еще одно доказательство никчемности моего биологического отца. Как будто мне других мало. И правда, зачем напрягаться и разворачивать Купол скорби, если об умершем никто особо и не скорбит? Поэтому никакого Купола в тот раз не было, и сейчас Алекс просто с ума сходил от беспокойства из-за невозможности попасть к нам. Правда, зачем ему это было нужно, я спрашивать постеснялся. Либо мы были ему небезразличны, либо он преследовал какие-то другие цели.
Но как же крестный с порога завелся. Я даже пожалел, что у нас в поместье нет видеокамер. Вот бы снять творящееся в гостиной безобразие. И потом показывать, за деньги, естественно, как всегда спокойный директор школы Алекс Сандер, который, по мнению общественности, обычно сдержан, вежлив и всегда найдет место дипломатии, кричит, в основном матом, наворачивая при этом круги по гостиной, брызжет слюной и яростно жестикулирует. А с пальцев дрожащих рук и даже с волос прямо на ковер сыплются искры. Кобольды только и успевали тушить то здесь, то там начинающийся пожар. Мы с матерью равнодушно смотрели на носящихся кобольдов, лично я надеялся только на то, чтобы крестный не сжег дом. Но мешать ему заниматься пироманией я не рисковал. Еще чего. Попадусь под горячую руку, в прямом смысле слова, и останется от меня горстка пепла. Похоже, я действительно ему небезразличен. Можно даже сказать с уверенностью, что он меня действительно любит. Теперь это действительно понятно, потому что до этого я не знал наверняка, видимо, даже Фолту не дано читать других Темных. Наблюдая за этим бегающим сгустком энергии, я даже слегка улыбнулся и тут же удивился, оказывается, мои лицевые мышцы еще способны это делать. Я закрыл глаза и в мой мозг, наконец, начал поступать смысл слов, которые все же пытался до меня донести крестный.
И вообще, вы о чем думали, а? Я чуть не свихнулся, долбясь каждый день об эту чертову стенку, которую я, при всем своем желании и мастерстве, так и не смог сломать! я только пожал плечами, садясь на диван. Рядом со мной тут же улегся Гвэйн, положил голову мне на колени. Все это время я его почти не видел. Он не мешал мне своим присутствием, ведя себя очень деликатно.
В этот самый момент кто-то постучался в дверь. Я даже не пошевелился на своем диване, я прирос к нему, поглаживая Гвэйна по голове. Вошедший кобольд протянул мне несколько писем. Одно из них оказалось от представителей крупнейшего банка «Гноминдастриалбанк», находящегося, как видно из названия, под полным контролем гномов. Когда-то эти коротышки были суровыми бойцами и во время становления Империи хирды гномов принесли немало хлопот магам, пока их не взяли под свою руку императоры. С падением Империи у гномов вдруг обнаружился еще один талант: они начали просто великолепно вести банковские дела и стали очень трепетно относиться к деньгам. Ну и ювелирами они были просто великолепными. А также сумели подмять под себя практически всю металлургию. В общем, почти полностью стали соответствовать гномам из сказок, за одним исключением: они никогда не жили под землей и не добывали руду.
В письме, присланном гномами, настоятельно рекомендовалось Деймосу Нейману, мне, то есть, явиться в «Гноминдастриалбанк» для вступления в наследство. Какого наследства? О чем вообще речь идет? Арес же так меня и не усыновил. Я передал это письмо матери, для ознакомления.
На второе письмо я смотрел еще более ошарашенно, чем на то, что от гномов. Я долго не решался его вскрывать, и даже хотел отложить его подальше, но Гвэйн неожиданно тихо заскулил.
Я погладил его по белой шерсти и решительно взял письмо, адресованное мне от Реггана Гволхмэя.
«Деймос, я искренне приношу свои соболезнования тебе по поводу твоей утраты. Это большая потеря для всех, включая тебя. Я не могу представить ту боль, которую ты сейчас чувствуешь. Не хочу тревожить тебя пустыми словами, просто хочу попросить тебя о встрече. Нам надо поговорить. Мне надо с тобой поговорить. Прошу не игнорируй меня. Ответь о своем решении в письме, либо по телефону. Данные указаны на обороте. С уважением, Регган».
Во мне боролись странные чувства. Зачем ему со мной говорить? О чем? И почему сейчас? Ведь почти через неделю мы встретимся в Волфнесте? Я решил не отвечать Гволхмэю, пока полностью не приду в себя и не обдумаю его предложение. Больше никаких необдуманных поступков мне совершать не хотелось.
Мама решила не откладывать поход в банк, а мне было все равно. Пришлось вызывать такси, потому что, хоть машины в поместье были, а вот шофера не было, как не было прав на вождение ни у меня, ни у мамы. Тем не менее, уже на следующий день, после снятия Купола и получения этого самого приглашения, мы с мамой сидели в небольшом кабинете и разглядывали расположившегося напротив гнома. Выглядел он как обычный гном: маленький худощавый человечек с большой головой. На первый взгляд казалось, что голова по размерам составляет половину от роста, но при ближайшем рассмотрении это впечатление рассеивалось. Голова была просто размера обычного человека, что комично и неестественно смотрелось на маленьком тельце. Гном имел острые черты лица, большой нос с горбинкой, большого размера закругленные уши и бегающие глаза. После минутного общения с ним мне показалось, что он мысленно отобрал у меня последнее, причем на законном основании.
Мое имя Гринвудст, я являюсь поверенным семьи Нейманов уже много лет. Могу ли я начать? Он дождался утвердительного кивка и продолжил, Арес Нейман в марте девятьсот восемьдесят первого года подал прошение на официальное усыновление Деймоса Фолта, и пятнадцатого мая это прошение было удовлетворено. Сделано все это было для того, чтобы в дальнейшем не возникло проблем с вступлением в наследство. Мистер Нейман, согласно завещанию, составленному еще в девятьсот семьдесят шестом году, оставил все свое состояние, включающее: наличные средства, драгоценности, артефакты, а также недвижимость и пакеты акций различных предприятий, как магических, так и не магических на общую сумму с учетом вычета налога я почувствовал, что отключаюсь. Мне было неинтересно слышать про то, чем владел Арес. Безразлично. Однако мистер Нейман был осведомлен о своем недуге и, чтобы его завещание не было оспорено другими претендентами, имеющими с ним прямое родство, он заблаговременно позаботился о том, чтобы закрепить за вами право носить его имя на законных основаниях, путем усыновления. Завещание было переписано с учетом вашего изменившегося статуса шестнадцатого мая девятьсот восемьдесят первого года после падения Империи и надлежащим образом заверено. Ознакомьтесь со списком наследуемого вами имущества и поставьте подпись. Правда, до момента вашего совершеннолетия всем вашим имуществом будет распоряжаться ваша мать, что также прописано в завещании. Также я выражаю надежду на то, что и в дальнейшем буду исполнять роль вашего поверенного.
Так как я благополучно прослушал и не имел представления, чем я сейчас владею, мой изменившийся финансовый статус меня не взволновал. Какая разница, сколько на счетах денег, понятно же, что много. Шоком для меня было то, что Арес меня все-таки усыновил! Он меня усыновил, он хотел, чтобы я был его сыном по-настоящему, без каких-либо оговорок, а я со своей тупостью, со своей ленью не сумел освоить то, что мне было дано с рождения, и профукал этот шанс. Так бездарно, так глупо я лишился дорогого мне человека, хотя даже моих силенок должно было хватить на то, чтобы удержать Ареса до прибытия целителей. Я провел рукой по лицу, автоматически просмотрел на список, не видя расплывающихся перед глазами букв. Оставив идею что-то понять из написанного, я спросил:
Где расписаться? Гринвудст протянул мне перо. Ручкам и карандашам гномы не доверяли, поэтому пришлось пользоваться чернилами. Аккуратно обмакнув перо в чернильницу, я сразу же поставил огромного размера кляксу. Странно, на уроках каллиграфии я уже давно обхожусь без этих безобразных пятен. Я задумчиво смотрел на то, как растекается клякса по очень ценной бумаге. Гном глубоко вздохнул, но своего недовольства больше ничем не выказал. Я моргнул и снова взялся на перо. В итоге я кое-как поставил свою подпись, только благодаря всем существующим Богам, не изгваздав большую часть документа.
Я скатал свой экземпляр завещания, уложил его в специальный футляр, протянутый мне гномом, и отдал его маме. Затем просто встал и пошел к двери. Никого не хочу видеть, не сейчас. Когда я уже подходил к двери, меня настиг голос гнома.
Миссис Нейман, я хотел бы сообщить кое-что еще. Арес Нейман был здравомыслящим человеком, поэтому в полном варианте завещания было выставлено одно условие: если его смерть наступит до того момента, когда Деймос станет совершеннолетним, его образование полностью ложится на плечи нашего банка. Не бесплатно, разумеется, но эти нюансы не должны вас волновать.
Какое образование? я резко развернулся, а в комнате заметно похолодало. Люстра начала угрожающе раскачиваться, а Гринвудст, сунув руку под стол, переключил какой-то рычаг. Комнату словно накрыло полупрозрачным куполом. Вот как, значит, гномы знают, как останавливать неуравновешенных Темных.
Некоторые аспекты в плане экономики, юриспруденции. Этикет, разумеется. Я вижу, что у мистера Неймана есть проблемы с этими предметами, возможно, что-то еще. До следующего лета я постараюсь подобрать ему учителей, и тогда мы всерьез займемся его воспитанием.
Я просто кивнул. Ну, пусть попробует. Фолт вон ничего со мной сделать не может. Сомневаюсь, что мои новые «учителя» смогут преуспеть в том, в чем оказался бессилен даже мой знаменитый предок. Я поклялся перед гробом отца, что стану хорошим магом, я никому не обещал, что буду тратить свое время на что-то еще.
Перед тем, как покинуть банк, я поинтересовался у поверенного насчет чековых книжек, или кредиток. Немного подумав, гном кивнул и вытащил из стола несколько кредитных карт и чековую книжку, попросил подойти к нему, чтобы все это активировать и привязать ко мне. Я даже не удивился, когда гном проколол мне палец и капнул моею кровью на специальную подставку, на которую перед этим положил искомые предметы. Вокруг книжки и кредиток возникло короткое сияние, и гном кивком головы предложил мне их забрать.
Вы не возражаете, если я к вам загляну через три дня? спросил он меня. Я опять пожал плечами и покачал головой. Нет, не возражаю.
Дей, ты куда? мама встала и подошла ко мне, когда я сгреб книжку с кредитками, рассовал их по карманам и снова пошел к двери.
Домой, пешком. Я хочу пройтись.
Дей
Мама, я хочу пройтись.
Мистер Нейман, у ваших кредитных карт установлен лимит, так же как и на траты по чековой книжке, предупредил меня гном. Я в очередной раз пожал плечами и вышел из кабинета.
Банк располагался в центре Жильны. Я шел по широким улицам, не глядя вокруг и ничего не замечая. Внезапно мое внимание привлек газетный киоск, стоящий у меня на пути. Вернее не сам киоск. Подойдя ближе, я понял, что не ошибся. Почти со всех газет и журналов, кроме детских и для мужчин, на меня смотрел Арес. Камера его любила, он был красив, отметил я про себя. Фотографии были в черных рамочках, над ними вились бессмысленные слова сожаления, а так же то, что мир потерял такого замечательного человека, и не только мир, биржи штормит, акции кренятся, и никто не знает, что делать, потому что наследник Неймана еще сопляк. А дальше шел закономерный вопрос: быть или не быть финансовому кризису?
Я попятился от киоска, в голове звенело, а где-то в районе солнечного сплетения начала скручиваться невидимая пружина. Внезапно я ощутил спиной какое-то препятствие.
Осторожнее, пацан, добродушно произнес высокий полный мужчина, на которого я наткнулся.
Я посмотрел на него невидящим взглядом, а потом побежал. Я бежал и бежал, и смог остановиться только тогда, когда переступил порог дома.
Надо ли говорить, что так далеко я не бегал никогда. Уже попав в холл, я просто упал на пол, не в состоянии протолкнуть воздух к горящим легким. Слез не было, и глаза болели, в них словно насыпали песка. В таком положении меня нашла мама.
Дей, вставай и собирайся, устало сказала она, проведя рукой по моим волосам.
Зачем? я не собирался вставать. Не хочу, буду лежать так все три дня. А потом меня найдет гном, и мы будем выяснять все про гипотетический кризис. Вот только, что с моим личным кризисом делать?
Мы уезжаем, я распахнул глаза и сел. Я больше не могу находиться в этом доме. Я устала. Я его просто ненавижу!
А с этим мне что делать? я потряс рукой, на которой был закреплен браслет.
Школы есть во всех странах, пойдешь в ту, которая во Фландрии.
Нет, я покачал головой. Я потерял слишком много, я не хочу терять с таким трудом приобретенных друзей.
Дей
Нет, мама, я никуда не поеду. Давай не будем скандалить, ладно? Ты поезжай. Со мной ничего не случится, правда. Мне через пять дней в Школу возвращаться, Алекс за мной присмотрит.
Деймос
Мам, ты не сможешь меня переубедить, уезжай, я настаиваю, и я поднялся с пола и побрел в свою комнату.
Мама зашла ко мне, чтобы попрощаться, но мы так и не смогли сказать друг другу ни слова.
Я позвоню.
Хорошо, я не смотрел на нее. Мне просто жизненно необходимо было остаться одному.
Она покачала головой и вышла, осторожно прикрыв за собой дверь. А я так и остался сидеть на кровати, разглядывая неприлично дорогие обои.
Комната постепенно погружалась в темноту наступающей ночи. Нужно было уже или встать и включить свет, или ложиться спать. Но я продолжал сидеть, пытаясь в темноте разглядеть рисунок на обоях.
Он возник посреди комнаты внезапно, без всяких пошлых спецэффектов.
Отпусти его, Дей, Фолт подошел или подплыл, я так и не понял, что он делает, ко мне. Отпусти.
Я покачал головой, глаза защипало, по лицу покатились слезы, наконец-то. Сразу пропало это чувство жжения в глазах.
Как это забыть, как?
Никак, Дэрик грустно улыбнулся. Ты никогда не забудешь. Просто однажды ты проснешься утром и поймешь, что можешь с этим жить. Но не держи Ареса, не нужно. Не цепляйся за него, ни к чему хорошему это не приведет.
Я не могу, я обхватил себя руками. Я не могу, понимаешь?
Нет, не понимаю, Дэрик скрестил руки на груди. Твои предки называли такое поведение «Заговор молчания». Это не смело, это глупо, он на мгновение замолчал, затем продолжил. Это боязнь остаться в одиночестве. Это просто трусость, Дей.
Что мне делать? Что мне теперь делать?
Начни с того, что Дэрик задумался. Да вот, хотя бы с этого, он кивнул на лежащую на прикроватной тумбочке книгу. Научись уже делать порталы. Ты уже умеешь это, просто нужно теперь сделать все осознанно, и привязать к определенному предмету и месту.
Ты побудешь со мной? Фолт покачал головой.
Нет. Но я буду ждать тебя в лабораториях. И, Дей, ты растешь, и я не думаю, что твои соученики будут продолжать снабжать тебя одеждой. Сходи в магазин, развейся.
И он исчез, оставив меня в темноте с сомнениями: а был ли он, или это мое больное воображение подсунуло такой вот материальный бред? Но бред или не бред, а Фолт прав, нечего себя жалеть. Пора начать выполнять клятву. И начну я, пожалуй, с порталов. Да и за покупками сходить не мешало бы.