Но через некоторое время она решила, что там не было никаких следов похоти. По крайней мере, ей так показалось. И с которой Ребекка была на самом деле знакома лишь по романтическим версиям, которые она находила в некоторых книгах отца. В романах, которые она прятала среди толстых томов теологии в библиотеке своего дома в Амстердаметак, чтобы ее отец не заметил ее неблаговидного интереса.
Она ощутила прилив боли, вспоминая библиотеку. Она любила эту комнату. Любила за ее тишину и покой. За хорошие книги, которыми были заполнены все стены. Ее отец, по-сути, жил только прошлым, и как правило, презирал нынешние времена. Но для одного современного изобретения у ее отца не было ничего, кроме похвалы: книгопечатания.
Только за одно это, имел он обыкновение говорить, Бог простит германцев за их многие преступления.
И вот теперь они в германских землях. Скитаясь по дорогам войны, в поисках убежища перед лицом надвигающейся бури. Или так, по крайней мере, они надеялись. Она никогда не увидит эту библиотеку снова, и на мгновение Ребекка Абрабанель снова ощутила боль потери. Ее детство ушло вместе с ней, и ее девичество тоже. Ей было двадцать три года. Хотела она того или нет, но обязанности взрослой женщины упали на ее плечи.
Она распрямила плечи и собрала всю свою решимость и мужество. Это движение отразилось в глазах идальго. Восхищение, скрывающееся в этих синих бездонных глазах, вырвалось наружу. Ребекка не знала, затаиться или улыбнуться в ответ.
Она сама не поняла, как улыбка появилась на ее лице. Вопреки строгому воспитанию, что само по себе было странно.
Идальго заговорил. Какими-то рублеными фразами, полными своеобразных сокращений и идиом. Автоматически, Ребекка переводила его слова на свой официальный английский язык.
С вашего позволения, сударыня, нам придется воспользоваться вашим фургоном. У нас есть раненые, которых нужно отвезти для надлежащего лечения.
И побыстрей, пробормотал мавр, по-прежнему сидящий на корточках на полу рядом с ее отцом. Я уже запичкал его аспирином.
Из последнего Ребекка не поняла ни слова.
Глаза идальго переместились на сундуки и ящики, наваленные у дальней стенки фургона. Нужно убрать их, чтобы освободить место.
Ребекка побледнела и вскрикнула. Книги ее отца! И серебро, спрятанное внутри!
Она посмотрела на идальго. Она думала, что он вспыхнет от гнева, увидев ее страх. Но если он и был, то исчез в одно мгновение.
Большая рука идальго сжалась на дверце кареты. Правая рука, отметила она машинально. Одна из костяшек была разбита, с запекшейся кровью. Травма от боя?
Она сразу же вернулась к его лицу. Идальго отвернулся на мгновение, оглядывая местность. Его челюсти крепко сжались. Затем, с легким вздохом, он снова повернулся к ней.
Послушайте меня, леди. Пауза. Вас как зовут?
Ребекка Она заколебалась. Абрабанель.
И затаила дыхание. Из всех великих семей сефарадов, имя Абрабанель было самым известным. Ведь они вели свое происхождение от библейского царя Давида.
Но это имя, по-видимому, ничего не значило для идальго. Он просто кивнул и сказал:Рад познакомиться с вами! Меня зовут Майк Стирнс.
Майк? Ой. Снова эти странные сокращения. Значит, Майкл.
Идальго сверкнул улыбкой. Улыбка исчезла так же быстро, как и появилась. Его лицо стало суровым и торжественным.
Послушайте меня, Ребекка Абрабанель. Я не знаю, что это за место, где мы сейчас находимся. Но это меня не волнует. И отчаянно:Нет, черт возьми, конечно, волнует немного Насколько мне известно, мы все еще в Западной Вирджинии.
Ум Ребекки нащупал что-то в названии. Западной что?
Идальго не заметил ее смущения. Его глаза оставили ее на минуту. Он снова начал осматривать местность вокруг них. Его взгляд был суровым. Даже жестоким.
Он сказал, почти рыча:Выи ваш отецнаходитесь под защитой народа Западной Вирджинии.
Его глаза обратились к своим людям, собравшимся рядом. Они наблюдали за ним, внимательно слушая его. Зубы идальго сжались.
И кроме того, сказал он, вы находитесь под защитой Союза горняков Америки.
Ребекка увидела, как люди идальго расправили свои плечи, наполнившись гордостью и мужеством. Их гладкое, изящное на вид оружие, сверкало на солнце.
Точно, черт возьми! рявкнул один из молодых мужчин. Он обвел ястребиным взором окружающую их сельскую местность.
Ребекку радовала их реакция, но ее замешательство оказалось сильнее. Америка? Ее челюсть чуть не отвисла. Так ведь в Америке почти ничего нет английского. Правда, их маленькая бедная колония вроде называется Вирджиния, если она правильно помнила. Но говорить от имени всей Америки
Надежда угасала на глазах. Значит, испанцы. Сефарды были и там. После того, как голландцы захватили Бразилию восемь лет назад, и Америка стала их убежищем. Отец говорил, что в Ресифи есть даже синагога.
Ребекка смотрела на идальго. Он что, на самом деле идальго? Она была полностью растеряна. Ее ум пытался нащупать хоть какую-то логику.
Ее замешательство, должно быть, было очевидным. ИдальгоМайкл, буду думать о нем как о Майклехмыкнул.
Ребекка, кажется, мы с вами оба в недоумении.
Легкий юмор тут же пропал. Суровость вернулась на его лицо. Майкл наклонился вперед, положив обе руки по бокам открытого окна фургона.
Где мы, Ребекка? Как называется это место?
Ее глаза уперлись в его плечи. Она не могла полностью охватить их взоромтак они были широки.
Я не уверена точно, ответила она. Думаю, мы в Тюрингии. Отец сказал, что мы уже почти достигли нашей цели.
Брови Майкла нахмурились.
Тюрингия? Это где?
Ребекка поняла.
О, конечно. Это название не очень хорошо известно. Одна из самых маленьких провинций Священной Римской империи.
Его брови вздернулись.
Германия, добавила она.
Его глаза расширились, почти вылезли из орбит.
Германия? Казалось, он аж задохнулся:Германия?
Майкл повернул голову, взглянув на окружающий пейзаж.
Ребекка, я был в Германии. Там ничего подобного Он заколебался. О, я полагаю, что сельская местность немного похожа. Может быть, за исключением" Он нахмурился, указывая пальцем на трупы, до сих пор лежащие в скотном дворе. Но таких вот мужчин в Германии нет.
Майкл внезапно рассмеялся.
Бог мой, да полицаи в минуту устроили бы на них облаву! Немцы любят законность и порядок. И еще раз рявкнул, смеясь. Alles in ordnung!
Теперь уже брови Ребекки поползли вверх. "Alles in ordnung?" Что он говорит? Немцы являются наиболее непокорными и недисциплинированными людьми в Европе. Все это знают. Это было верно еще до войны. А уж сейчас тем более
Она вздрогнула, вспомнив Магдебург. Это ужас произошел менее недели назад. Тридцать тысяч человек было убито. Некоторые говорили, что сорок тысяч. Все население города, за исключением молодых женщин, оставленных на потеху армии Тилли.
Голубые глаза Майкла вдруг потемнели с подозрением. Нет, это было не подозрение. Предположение
Черт, да неужели..? Он покачал головой, бормоча что-то. Позже, поняла она его слова. Разберемся с этим позже, Майк. Сейчас не до того
Раздался крик. За ним сразу несколько. Майкл оттолкнулся от повозки, глядя в сторону леса. Ребекка наклонилась вперед, вытянув шею.
Из леса вышло много людей. На мгновение, Ребекка в который раз была парализована страхом. Но увидев странную одежду и оружие, она расслабилась. Еще мужчины Майкла. Еще больше этихамериканцев?
Затем Ребекка впервые увидела их женщин, мелькающих среди деревья, их лица были полны беспокойства и заботы. Как ребенок, она залилась слезами.
Майкл. И женщины. Мы спасены. Мы в безопасности.
* * *
Для Ребекки, тот деньи следующий, и следующий, и следующий, прошли как в тумане. Она потерялась в наступивших легендах, и вовсе даже не сефардских, о которых она раньше мечтала. Все, что она вспоминала потом, было отрывочным и смутным.
* * *
Невероятные транспортные средства, управляемые каким-то ревом изнутри. Этот рев, поняла она достаточно скоро, был какой-то техникой. Она была больше очарована скоростью транспортных средства еще больше мягкостью их передвижения. Путешествие на такой скорости должно было сопровождаться такой тряской, что транспорт должен был разлететься на куски. Секрет частично содержался в невероятном совершенстве самой дороги. И еще. Когда она вылезла из автомобиля перед огромным бело-бежевым зданием, любопытство преодолело ее озабоченность за отца. Она наклонилась, чтобы рассмотреть колеса автомобиля. Они были странными. Маленькие, почти приземистые, толстыечуть мягкие на вид. Она ткнула в черное вещество пальцем. Не такие уж и мягкие, как она думала!
Что это? спросила она идальго.
Он склонился над ней, улыбаясь.
Резина. Мы называем это 'шины'.
Она ткнула снова, сильнее.
Они наполнены чем-то. Воздухом?
Улыбка осталось, как была. Но глаза идальго, казалось, стали ярче.
Да, ответил он. Именно так. Воздух, он закачен в них под высоким давлением.
Она кивнула и снова посмотрела на шины.
Это очень хитро. Воздух действует как подушка.
Она посмотрела на него снизу вверх.
Нет?
Никакого ответа она не услышала. Просто пара ярко-голубых глаз, пристально глядящих на нее. Расширившихся, как если бы он был удивлен чем-то.
Чем? подумала она.
* * *
Затем ее провели в комнату, затерянную где-то в лабиринте этого огромного здания. Само здание было школой, поняла она. Она никогда не слышала о такой большой школе.
Оборудование было не просто странным, оно поражало воображение. Ребекка поняла, что присутствующие здесь люди были мастерами-механикамии мастерами в гораздо большей степени, чем даже известные мастера Амстердама.
Но у нее не было времени размышлять. Комната заполнилась людьми, срочно начавшими передвигать мебель и оборудование в сторону, чтобы организовать временный госпиталь. Тяжелораненым фермером и его женой занимались несколько женщин. Доктор бережно уложил ее отца на стол, покрытый белой тканью, и уже снимал с него одежду. Он быстро обменялся словами с какой-то женщиной. Ребекка не могла уследить за разговором. Слишком много слов были ей неизвестны. Но она поняла смысл, увидев как покачала головой женщина. Врач явно был не уверен в исходе. Она увидела, что его черное лицо помрачнело.
Отчаяние охватило ее. Она почувствовала руку идальго на своем плече. Не задумываясь, она снова уткнулась головой ему в грудь. Слезы начали заполнять ее глаза.
Врач увидел ее лицо и подошел к ней, качая головой.
Я думаю, что он выживет, мисс э-э-э
Абрабанель, сказал идальго.
Ребекка на мгновение почувствовала удивление, что он запомнил ее слова.
Врач кивнул.
Да. Я думаю, что ваш отец будет жить. Но Он запнулся, делая неуверенные жесты руками. Как будто нащупывая что-то. У нас нет нужных лекарств, которые я бы хотел.
И опять. Что за странные термины: 'сгусток перебора', 'наркотик'?
Мавр вздохнул.
Он потерял часть своей сердечной мышцы, но я уже послал людей в город, чтобы они привезли
Она узнала греческое слово бета; явно не букву; и еще какое-то вещество он назвал нитро при чем здесь селитра?
Это поможет.
Надежда вновь зажглась в ее сердце.
Он будет жить?
Я думаю, что так. Но он будет беспомощен в течение некоторого времени. Несколько дней, возможно недель. И ему нужно быть очень осторожным в дальнейшем и не волноваться.
Что я могу сделать? прошептала Ребекка.
В данный момент, ничего.
Мавр отвернулся и пошел к фермеру. Мгновением спустя он уже работал в окружении помощников. Она увидела, что он собирается зашить раны человеку, и была глубоко впечатлена его очевидным мастерством и уверенностью в себе. Она почувствовала, что ее тревога начинает затихать. Все, что можно сделать для ее отца, будет сделано.
* * *
Комната была теперь вся заполнена людьми. Ребекка поняла, что ее ведут к двери. Через секунду, не сопротивляясь, она позволила идальго вывести ее из комнаты. Дальше, вниз по длинному коридору, они прошли в другую комнату, в библиотеку.
Она была потрясена количеством книг. Много молодых людей собрались в библиотеке, возбужденно переговариваясь. Большинство из них были молодыми женщинамидевочками, по-сути. Ребекка был поражена, увидев так много проституток в библиотекеведь такую нескромную одежду не разрешали носить даже в пресловутом районе Амстердама с его публичными домами,
Она взглянула на идальго. Странно. Он, казалось, даже не замечал девочек.
Значит, это не проститутки, тут же поняла Ребекка. Этот неприличный показ своих голых ногпросто их обычай.
Она обдумывала этот вопрос, когда идальго мягко усадил ее на диван.
Я вернусь через минуту, сказал он. Сначала я должен переговорить, для того, чтобы устроить вас и вашего отца. У нас телефон снова заработал.
Он вышел на несколько минут. Ребекка обдумывала странный термин, который он употребил. Она узнала греческий префикс 'теле'. Длительный разговор? подумала она. Нет, скорее всего разговор на расстоянии.
В основном Ребекка провела время, пытаясь успокоить свои нервы. Это было нелегковсе эти молодые люди постоянно глядели на нее. Они не были невежами, просто любопытными детьми, но Ребекка почувствовала облегчение, когда идальго вернулся. Он сел рядом с ней.
Это все кажется очень странным, сказал он.
Ребекка кивнула.
А вы кто?
Подыскивая слова, запинаясь, идальго начал объяснять. Они проговорили, по крайней мере, около двух часов. Ребекка настолько была погружена в разговор, что даже забыла о беспокойстве за отца.
В конце концов, Ребекка прояснила для себя даже больше, чем хотела. Она, казалось, приняла новую реальность гораздо лучше, чем идальго. Она была удивлена этим, видя очевидный интеллект этого человека. Но в конце концов она поняла, в чем тут дело. Просто он не имел ее подготовки в логике и философии.
Итак, вы видите," объяснила она, в этом нет ничего невозможного. Вовсе нет. Природа времени всегда был загадкой. Я думаю, что Аверроэс был прав. Она чуть-чуть покраснела. Ну, вернее, так считает мой отец, но я с ним согласна.
Она резко остановилась. Идальго больше не слушал ее. Ну, не совсем так. Он слушал ее, но не ее слова. Улыбаясь глазами даже больше, чем губами.
Эти голубые глаза просто бросали ее в дрожь.
Продолжайте говорить, прошептал он. Пожалуйста.
С глубоким румянцем на щеках, она замолчала.
* * *
Мавританский врач спас ее. Он вошел в библиотеку и подошел к ним.
Состояние вашего отца стабильно, мисс Абрабанель, сказал он. Лучше всего сейчас уложить его в постель и окружить заботой. Врач печально улыбнулся. И подальше от этого сумасшедшего дома.
Он вопросительно взглянул на идальго. Майкл кивнул.
Я уже переговорил с городом. Он бросил на Ребекку взгляд, в котором сочетались забота ссожалением? При этих обстоятельствах, я подумал
Он прервал фразу. В библиотеку вошла пожилая пара. Они заметили идальго и подошли. Их лица так и лучились участием.
Майкл поднялся и представил их.
Мисс Абрабанель, это Моррис и Джудит Рот. Они согласились предоставить жилье для вас и вашего отца.
* * *
Остальная часть дня слилась для нее в сплошное белое пятно. Ее отца перенесли в большой автомобиль по форме больше похожий коробку. Слова 'Спасательная служба округа Мэриен' были написаны на обеих его сторонах. За ними последовал идальго в своем собственном автомобиле. Мужчины идальго уже загрузили все имущество Абрабанелей в заднюю часть автомобиля. Через очень короткое времятак быстро! так гладко! они остановились перед большим двухэтажным домом. Ее отца перенесли вверх по лестнице на носилках в дом, затем опять вверх по лестнице в спальню, и устроили в удобной постели. Ребекка и он пошептались в течение нескольких минут. Ничего больше, кроме слов любви. Затем он заснул.
Идальго постоял немного рядом с ней. Он пробормотал что-то об опасности, нуждающейся в наблюдении. Потом быстро и ободряюще сжал ее плечо и вышел. Его отъезд оставил внутри нее чувство какой-то пустоты.
Она была в смятении. Ее ум бродил где-то далеко-далеко. Миссис Рот повела ее вниз, в гостиную и устроила на мягком диване.
Я принесу тебе чай, сказала она.
Ну что, Джудит, сказал ее муж. Оставляю тебя здесь, с мисс Абрабанель.
Глаза Ребекки бродили по комнате. Они на мгновение задержались на книжном шкафу. Подольше на странных лампах, светящихся удивительно ровным светом.
Все вокруг казалось расплывчатом. Ее глаза перешли к камину. На каминную полку.
И замерли там.
На вершине каминной полки на видном месте расположился символ иудаизмасемисвечник-менора.
Она кивнула головой в ту сторону, глядя на Джудит Рот. Опять повернулась к меноре.