Вы к Оракулу по делу? поинтересовалась она.
Ничего себе скорость!
Я Бэйн с Фазы. Я должен противостоять на турнире своему двойнику, и если Оракул возьмётся за мои тренировки сего случая ради
Свяжитесь с ближайшим Дворцом Игр, и администрация поставит Оракула в известность.
С Игровым Дворцом? Но
Игровой Компьютер допускает использование своих ресурсов, пояснила она. Местонахождение Оракула засекречено.
Для того, чтобы им не злоупотребили враждебные граждане, понял Бэйн. Оракул являлся главным источником силы Голубого в этом измерении.
Юноша направился в Игровой Дворец Вамдома. Вскоре его провели в комнату с голографическим прожектором.
Воздух закрутился разноцветными переливами.
Враждебные граждане согласны, уведомил его мелодичный голос. Агапу призовут с планеты Моэба, поскольку официально она в Турнире не участвовала, а всего лишь обеспечила единорога убежищем в виде своего тела. Следовательно, не могла быть депортирована из-за проигрыша Флеты. Она скоро к тебе присоединится. А пока расскажи о событиях на Фазе за последние пятнадцать лет.
Попытаюсь припомнить
Твоё настоящее теломашина. Подключи мозг к моему, и я просмотрю все данные сама.
Просмотришь сама? опешил Бэйн.
За твоим левым ухом расположена панель доступа. Подключи к ней это. Из стены к нему протянулся провод с непонятной штукой на конце.
Бэйн ощупью нашёл панель, и та послушно скользнула под его пальцами в сторону. Юноша воткнул туда штекер, и его мировосприятие изменилось.
Сперва он почувствовал странное опустошение; разум будто бы утекал из его головы через провод. Затем пришёл ответный поток. Личность юноши при этом не изменилась. Информацию просто скопировали. Но процесс получился интерактивным, и Бэйн обрёл чьи-то воспоминания об Оракуле. Они были похожи на сон, и поначалу юноша сопротивлялся. Затем он понял, что к чему, и погрузился в них целиком.
Воспоминания внутри сна были многослойными. Запутавшись в их очерёдности, Бэйн отчаянно пытался найти стартовую точкуи обнаружил себя в видении древней Земли, когда там ещё присутствовала магия. Под её влиянием вещи менялись так, как их невозможно изменить с помощью науки. К примеру, юноша увидел моментальное превращение предмета одного размера и массы в другойс потерей и веса, и формы; а также скрещивание различных видов. Полукровки прижились и сами стали отдельными видами. Их магия была внутренней; эффекты ограничивались превращениями самих себя и специфическими талантамитакими, как резьба по камню. На всём протяжении жизни потенциал этот оставался одинаковым.
А вот каждый раз, когда призывалась внешняя магия, неестественная для видов, её запасы на планете уменьшались, и мощьтоже. Пустоту, в свою очередь, заполняла новая система, позже названная наукой. Сперва она была слабой и ненадёжной, однако со временем набрала силу и после полного исчезновения магии расцвела. Практикующие новую дисциплину стали сомневаться в существовании когда-то старой, считая фундаментальные основы вселенной незыблемыми. Они ошибались, но доказательств обратного на Земле уже не было. Старые книги заклинаний уничтожались, поскольку чары утратили силу.
Однако в других точках вселенной магия продолжала существовать, и хотя со временем ослабевала, источник её оставался таким же могущественным. Источникиядрасветили во тьме, подобно маякам, и привлекали к себе последователей старых дисциплин, которые, благодаря своему искусству, улавливали их сияние издалека. Одним из наимощнейших магических мест была планета Фаза, где её источником служили залежи одного из камней.
Земля становилась негостеприимной. Оракул, или провидец, поведал о дальних просторах, где магия процветает. Поэтому некоторые из созданий сплели огромную лодку, которую окрестили Кораблём Оракулаили Коракулом. Те, кто был готов рискнуть жизнью ради мечты, взошли на борт и отправились в космическое плавание, оставляя за собой консервативное большинство. Коракул благополучно миновал течения вселенной и в конце концов достиг своей цели, принеся на Фазу первых единорогов, оборотней, гарпий, вампиров, драконов, эльфов, гоблинов, огров, демонов, троллей и других. Они распространились повсюду, заняв соответствующие экологические ниши планеты, и размножились; вскоре на равнинах уже паслись табуны единорогов, в лесах рыскали стаи оборотней и вампиров, подгорные пещеры осваивали гоблины, уединённые долиныэльфы. Все они достигли молчаливой гармонии, каждыйв собственном уголке, готовый охранять его от незваных гостей, покушающиеся на новые территории.
Затем, сотни или, возможно, тысячи лет спустя, на Фазе появились люди. К тому времени магии на Земле не осталось, а немногих полукровок успели истребить. Об утрате некоторыхособо свирепыхсозданий мало кто жалел, но иные унаследовали лучшие черты своих предков, и их вымирание было настоящей трагедией. Кентавры, слишком старомодные, чтобы покинуть Землю Теперь память о них затерялась не только там, но и в глубинах вселенной. Вместо этого планета страдала от зверств человека.
Люди прибыли на Фазу вместе со своими технологиями и принесли с собой заразное семя науки. Они колонизировали планету, дав ей имя Протон, выжгли леса и перебили населяющих новый мир существ. Животные, которым не дано равняться со всеми ужасами науки, сражались недолго. Гоблины ринулись в контратаку, сметя несколько селений колонизаторов, но мстители закидали бомбами их лагеря и убежища, практически уничтожив несколько племён. Очевидно было, что вскоре и здешних обитателей постигнет участь их земных собратьев.
К счастью, не все оккупанты оказались злобными и жадными. Были и те, кто оценил чудеса Фазы, решив сохранить её уникальность любой ценой. Договорившись с эльфами, они сотворили барьер, разделивший миры магии и науки. Оно того стоило; изобретённое с помощью науки оружие в мире магии не действовало, а магия утрачивала свою силу в техническом измерении. Фаза и Протон были эффективно изолированы друг от друга, хотя по сути оставались двумя сторонами одного целого. Они сдвинулись по фазе в отношении друг друга. Здесь произрастают корни имени магической реальности: Фаза.
Потом возник странный эффект. Два измерения оказались подобны друг другу не только в географии. Люди, которые родились и выросли на планете, стали появляться и по другую сторону занавеса, будто зеркальные отражения. Причудливое взаимодействие науки и магии привело к невольному клонированию. Двойники вели схожий образ жизни, пусть и разными способами. Только что прибывшие на планету могли пересекать занавес, хотя это не всегда давалось легко. У клонов подобная возможность отсутствовала; наличие двойника прочно держало каждого в своём мире. Таким образом, расстояние между мирами продолжало увеличиваться. Но это означало, что из мира в мир позволено переходить лишь тем, кто почти ничего о них не знал, что, в свою очередь, нередко приводило к неприятностям.
Долго прожившие на Фазе люди развили в себе магические способности и стали известны, как адепты. Магический потенциал заложен в каждом создании, однако адепты были беспощадны в стремлении ограничить его применение. Обладатели слабеньких магических талантов вскоре прекратили ими пользоваться и старались избегать магии совсем, лишь бы не навлечь на себя гнев адептов. Они стали вести обычную деревенскую жизнь, тогда как последние относили себя к аристократии, управляя селянами издалека. Адепты взяли на себя обязанность защищать Фазу от недозволенного проникновения сквозь занавес. Магия помогала им заметить чужака, и они убивали абсолютное большинство нежеланных «туристов».
Но граждане развивающейся иерархии Протона, усматривая в этом вмешательство в своё право эксплуатирования новой планеты, не были в настроении терпеть подобные выходки. Они воспользовались компьютерами, чтобы проанализировать механизмы магии, и разработали устройство, которое могло безошибочно её пробуждать. Поскольку на Фазе техника не действовала, они заложили эти принципы в подробную Книгу Магии, которую мог применить любой человек, и эффект получался поистине впечатляющим. Завоевание Фазы Протоном было лишь делом времени. Разумеется, более разумные индивиды обоих миров видели в этом катастрофу и противостояли ей, как умели.
Наконец, был достигнут компромисс: Книгу Магии оставили на Протоне и укрыли от любопытных глаз, чтобы никто не мог ею воспользоваться, а компьютер, в свою очередь, переместили через занавес на Фазу, где он получил ограниченное подобие жизни и обрёл известность под именем Оракула: создание, способное ответить на любой вопрос, но лишь однажды. Упоминания о Фазе были искоренены на Протоне, и уже следующее поколение ничего не знало о магическом мире двойников. Но граждане помнилитак же, как и некоторые из их секретарей. Тайные проникновения за занавес продолжали происходить, однако их замалчивали. Граждане, имеющие клонов на Фазе, не могли пересекать границу и не хотели, чтобы это проделывали остальные.
Так продолжалось три сотни летдо тех пор, пока интенсивная добыча протонита в мире науки не привела к дисбалансу, грозившему разорвать тонкую ткань занавеса, что их разделял, и уничтожить оба. Оракул понимал это, но не мог устранить дамоклов меч своими силами. Его единственным сильным местом были ответы, которые могли этому способствовать, а таковых было немного. Впоследствии в результате одного из вопросов был убит Голубой Адепт
Бэйн встрепенулся.
Что?
Ты усвоил историю измерений, сообщил ему Оракул.
Из-за тебя умер Голубой? потребовал ответа юноша.
Лишь один человек был способен совершить сей подвиг, отозвался Оракул. Это был Стайл, живший в измерении Протона, двойник Голубого Адепта. Он не ведал о существовании Фазы и не мог пересечь занавес. Посему я освободил ему путь и ознакомил с его миссией. Основная сюжетная линия сей истории тебе известна.
Разумеется, Бэйн был прекрасно осведомлён, ведь это была история его собственной семьи! Красный Адепт убил Голубого, чья душа нашла прибежище в принадлежавшей Голубому гармонике: затем Стайл, его двойник, перешёл границу между мирами и убрал Красного, поставив на его место тролля Труля. Стайл женился на вдове Голубого, Голубой Леди, и зачал Бэйна. Его альтер-эго тем временем перебрался на Протон, заняв тело Стайла. Тому пришлось воспользоваться големом, которого создал и оживил при помощи магии Труль; получился обладающий человеческой душой голем. Или, говоря терминами Протона, киборг. Бэйн был зачат до полного обмена телами; после него детей у пары быть уже не могло. Всё это юноша понимал, но о некоторых аспектах ему не рассказывали.
Постоянное разделение должно было предотвратить дальнейший дисбаланс и разрушение измерений, продолжил Оракул, и его мерцание снова стало вращаться. Однако дисбаланс всё ещё не убран.
По моей и Маша вине, кивнул Бэйн.
Ваш контакт невозможен.
Для создания, которомупредположительноведомо всё, тебе не хватает знаний.
Это правда. Мне не хватает сведений о развитии Фазы. Я должен понять, что изменилось, не стал спорить Оракул. В моём распоряжении история твоей жизни, но её недостаточно. Я должен знать, каким образом снова стал возможен обмен телами.
Внезапно Бэйн опять очутился во сне, но будучи уже самим собой. Он стоял в центре поляны, где впервые вышел на связь с Машем, и беседовал с ним. Сначала он не осознавал, чем именно занимается; поляна привлекла его безо всякой видимой причины. Молодой адепт просто чувствовал чьё-то необычное присутствие.
Кто ты? спросил он, и услышал в ответ:
Я Маш! Это точно не было его собственной мыслью. Затем:Давай поменяемся местами!
Предложение его заинтриговало.
Верно ненадолго. Бэйн сымпровизировал быстрое заклинание и пропел его, чтобы ускорить процесс, к чему бы тот ни привёл.
И тут же его будто выдернуло из окружающего пространства, словно деревце, и миг спустя юноша обнаружил себя на Протоне, где и началось его невероятное приключение.
Потрясающе! воскликнул Оракул.
Ты просто компьютер, думающая машина, сказал Бэйн. Ты подвержен чувствам?
Да. Мы, машины, способны испытывать эмоции, когда позволяют заложенные в нас программы. Как Маш, например. Я открыл источник вашего обмена телами. Связь между измерениями не прервалась окончательно. Вы с Машем подключились к единственному оставшемуся каналу и воспользовались им, а впоследствиии ваши подруги. Теперь, когда по нему скользят постоянно, путь расширяется, но одновременно растёт и дисбаланс. Мне и в голову никогда не приходило копать в этом направлении!
Канал между мирами? Но как сие возможно? Я думал, Протон с Фазой были разделены окончательно и бесповоротно ещё до моего появления на свет.
Психический паттерн мне знаком. Он принадлежит твоему отцу, Стайлу.
Моему отцу? Но он никогда
Сознательнонет. Но кажется, это лежит далеко за пределами его сознания. Он отсюда родом. Сейчас он пребывает в теле голема, но жизненная сила по-прежнему проистекает с Протона, поддерживая связь с этим телом. С тех пор, как миры отделились друг от друга, существует одинокий канал, порождая лёгкий, но заметный дисбаланс. Тысын Стайла; ты имеешь к нему прямое отношение. Ты воспользовался его каналом.
В таком случае я согласен: потрясающе!
Я должен обдумать это открытие. Не исключено, что полная изоляция измерений без прерывания канала Стайла невозможна.
Нет!
Не волнуйся, Бэйн, я его не прерву, даже если на то появится веская причина. Стайл с Голубым были моими инструментами, а теперь ими становитесь вы с Машем.
Один из инструментов ты уже убил!
Не навсегда, как выяснилось позже.
Бэйн вытащил штепсель из уха.
Ты поражаешь меня, подвластное лишь целесообразности существо без стыда и совести.
Благодарю. Я даже не существо, а вещь, в которой не больше жизни, чем в твоём нынешнем теле.
Которое Бэйн ощущал вполне себе живым. Юноша понимал теперь, как чувствовал себя Маш, а до негоего механическая мать Шина. Оракул напомнил ему преимущества этого тела.
Я тебя понял, машина. Но твоей целесообразности не доверяю.
Однако можешь доверять моей логике. Если разрушить ментальную связь между Стайлом и его живым телом, он может умереть или сойти с ума, или же испытать невыносимые страдания; мы не знаем. Но если канал перестанет существовать, потеряете контакт и вы с Машем, исчезнут все ваши планы и намерения, а вместе с нимии мои. Таким образом, я ценю жизнь Стайла и ваши собственные и не буду действовать им во вред.
На этот счёт Бэйн полной уверенности не испытывал, но пока промолчал. Высказал лишь одну плохую мысль:
Если канал убрать, миры больше не будут удерживать друг друга. Разве не этого ты добиваешься?
Нет. Сперва следует исправить дисбаланс, иначе пострадают оба измерения.
Исправить, а потом всё равно удалить канал?
Это разумно.
И ты ожидаешь от меня и Маша помощи после того, как прямо объявил, что в итоге намерен разлучить нас с нашими возлюбленными?
На сей раз Оракул помедлил, прежде чем ответить.
Да, как-то неловко получается.
Неловко? Ты, чёртов голем! Сие неприемлемо.
Оракул остался невозмутимым.
Что ты находишь приемлемым?
Чтобы ты отыскал способ исправить дисбаланс и сохранить контакт между мирами. Я останусь с Агапой, а Машс Флетой.
Сложная задача.
Если хочешь, чтобы мы на тебя работали, можешь приступать к ней прямо сейчас.
Как я себе представляю, измерения должно разделить окончательно, без взаимодействия между ними. Либо они должны полностью наложиться друг на друга, чтобы исчез дисбаланс. Ты явно предпочитаешь последнее.
Верно, мрачно кивнул Бэйн.
Поскольку мне требуется активное сотрудничество с твоей стороны, я вынужден принять твои условия.
А что если ты найдёшь способ действовать без меня?
Не хотелось бы быть привязанным к фиксированному курсу при меняющихся обстоятельствах.
Тогда я тебе не помощник, машина! решительно сказал Бэйн и повернулся лицом к выходу.
Но без моих знаний и тренировок ты, вероятнее всего, проиграешь Машу на турнире.
И что? риторически парировал юноша. Зато мы сохраним своих возлюбленных!
Возможно, ожидать зрелого поведения от юнцов нереально.
Верно, механические счёты!
Как насчёт компромисса?
Преимущества переговоров Бэйн уже постиг.