Куртка подошла идеально, но что гораздо важнееотлично грела и защищала от сквозняков, коих в замке было немало, так что иногда казалось, что тут еще холоднее, чем на улице.
Замок, несмотря на суровые погодные условия, жил своей суетливой жизнью. В этой сутолоке Фуар даже растерялся поначалудавненько не появлялся в коридорах один, и раздумывал, где в первую очередь искать царя, когда его окликнули:
Эй, что ты здесь забыл?
Принц резко обернулся и увидел, что к нему приближается молодой воин в небрежно накинутом плаще на волчьем меху, а по плечам раскинулись светлые локоны, перехваченные у лба плетеным кожаным ремешком. Ростом чуть выше него самого, более мускулистый, правда, черты лица мягкие, на грани смазливости. Фуар узнал его, и даже поприветствовал.
День добрый, Ункас.
И тебе не хворать. Вид у тебя какой-то заморенный.
Фуар никогда не имел с ним близких отношений, поэтому просто отмолчался, да Ункас и не настаивал, зато спросил:
Царя ищешь?
Да,к чему отрицать очевидное?
Так он давно ушел в школу воинов в городе. Должен был вернуться. Посмотри в тронном зале.
Спасибо.
А почему ты не с ним?оказав помощь, Ункас решил, что может утолить и собственное любопытство.
Так получилось.
Хм
Молодой воин очень уж пристально посмотрел на Фуара, словно что-то заподозрив, но спросить так и не решился, вместо этого предложил:
Хочешь, я провожу тебя?
Принц уже хорошо ориентировался в замке и его окрестностях, но отказываться не стал. Вдруг Ункас сочтет это невежливым? Поэтому согласно кивнул.
Из тронного зала не доносилось почти никаких звуков. Или проходил какой-то серьезный совет, на котором участники даже пикнуть лишний раз опасались (что вряд ли), или там просто никого не было, и царя нужно искать где-то еще.
Вторая догадка оказалась верной, но продолжать поиски не пришлось. Стоило Фуару с сопровождающим сделать шаг обратно к двери, как она отворилась, пропуская Деймоса, сопровождаемого полудюжиной воинов. Двое охранников, остальныеприближенные, с которыми он прямо на ходу продолжал обсуждать какие-то дела.
Заметив присутствующих, царь наградил Ункаса довольно странным взглядом, а Фуару сказал:
Ты уже здесь? Хорошо. Займи свое место.
В первую минуту принц даже растерялсядавненько его не призывали заняться обязанностями, неужели Деймос переменил свое решение? Но стоять и рассуждать ни к чему хорошему не приведет. Фуар поспешил метнуться к царю, заняв когда-то привычное место за его спиной.
День прошел почти как раньше, до этого вероломного покушения. Если бы и из памяти его можно было стереть так же легко. И принц прекрасно понимал, что Деймос так же ничего не забыл, но его поведение Как будто он даже стал как-то расположен к Фуару, и это пугало едва ли не больше остального.
Целый день сопровождать царя оказалось неожиданно трудно. Благодаря подарку принц больше не мерз так, как прежде, но недуг, который давно пробирался в его тело, не хотел так просто сдавать позиции. Периодически Фуара протрясывал озноб, начинало мутить, а то и голова кружиться. Благо большую часть дня Деймос провел в зале, решая государственные дела, и, чтобы окончательно не упасть, принц имел возможность незаметно привалиться к трону.
Если Фуар думал, что царь не заметить его недомогания, то ошибался. Во время обеденной трапезы перед принцем снова поставили то питье, а еще бульон с кусками мяса.
Питье помогало, после него меньше ощущалась тяжесть в груди, да и в голове чуть прояснилось, правда, появилось ощущение легкого опьянения. Есть не очень хотелось, но Фуар заставил себя съесть хотя бы половину.
Оказывается, во время трапезы царь пристально наблюдал за ним, правда, ничего не сказал. После Фуар сопровождал его в прогулке по улице до тренировочной арены замка. Принц смотрел на нее с замиранием сердца. Если Деймос велит ему приступить к занятиям, то живым он отсюда просто не выйдет. Слишком мало сил. Но никаких распоряжений не последовало. Царь сам приступил к тренировке, чем занимался в любую погоду, а о принце словно забыли.
Фуар прогуливался возле самого края арены, стараясь не думать о пробирающемся под одежду холоде. Надо как-то себя пересилить, ведь все вокруг довольно легко одеты, царь так вообще разделся до пояса, оставшись лишь в тонкой рубашке, словно на улице теплый летний денек. Вот только как быть с подступающим кашлем?
Стоило лишь пару раз кашлянуть, прикрывшись ладонью, как Деймос очутился рядом. И как услышал? Мечи звенели куда как громче. Скептически глянув на парня, он велел:
Марш к себе, и носа из замка не высовывать.
Оставалось только кивнуть и с радостью подчиниться, стараясь не слишком афишировать эту радость.
К ночи Фуара ожидал еще один сюрпризцарь опять велел лечь в его постель, и опять они просто спали, без каких-либо поползновений со стороны Деймоса. Более того, царь сообщил, что он теперь и дальше будет спать здесь. Даже переспросил, все ли понятно. Фуару ничего не оставалось, как кивнуть. Эта странная забота обескураживала сильнее всего остального, ведь со всеми другими Деймос оставался довольно жесток.
Дни шли за днями, а царь продолжал вести себя в том же странном стиле. И Фуар начал потихоньку привыкать. Он уже не шарахался от случайных или неожиданных прикосновений царя. Совместный сон немало этому способствовал. К тому же, когда спишь с кем-то, то создается ощущение, что ты не так уж одинок.
Да, были мысли, которые Фуар просто не допускал. Как то вспоминать жизнь дома, позволять себе тосковать, думать о том, что он чужой в чужой стране, и так, скорее всего, будет всегда.
Но принц был еще молод, а понимание многих вещей приходит с опытом. Он не замечал, что его приручение царем идет полным ходом, что он начинает доверять Деймосу и даже ждать его одобрения. Хоть принц и общался с остальными, с той же Геллой или Ункасом, но прекрасно понимал, что им, по сути, безразличен, а тут
Изначально Деймос вел себя как жестокий тиран, и Фуар ожидал именно подчинения силой, поэтому оказался совершенно не готов к действию совсем другими методами и поддался.
Сам царь с затаенной усмешкой и торжеством наблюдал за изменениями в парне. Это оказалось очень захватывающе. Деймос прекрасно понимал, что собственноручно разрушил его прежний мир, заставил отвергнуть все, во что он верил раньше. И вот теперь на этих осколках Фуар собирал новый мир, мир, в котором главным для него стал именно Деймос. Возможно, парень сам еще не понял этого, но так оно и было. Он уже встал на уготованный ему путь.
Словами, делами Деймос приручал Фуара, но одновременно и сам входил в искушение. Еще никогда он так хорошо не помнил вкуса крови своей жертвы, к которому он, похоже, пристрастился. Но помимо вкуса преследовали и другие чувства. Запах, ощущение хрупкого, но не женского тела в руках, почти бархатная кожа, и так схож с
Царь сам не понял, как стал испытывать влечение к этому несколько изнеженному парню. Влечение весьма определенного рода, но при этом он не желал просто взять силой. Сколько их было, таких? Любовниц и любовников поневоле или из собственной корысти, жаждущих таким образом добиться расположения царя.
Поэтому сейчас Деймос затеял эту игру, не просто добиваясь того, кто и так принадлежит ему, но и желая, чтобы тот сам пришел к нему. Он давным-давно не играл в подобные игры, и сейчас это тонизировало, заставляло почувствовать вкус жизни. И что-то щемило в груди. Странное чувство. Но Деймос никогда не относил себя к тем, кто боится риска.
Оставалось со временем расставить акценты, и начать лучше с более-менее знакомого, через что оба уже проходили. Сможет ли Фуар делиться своей кровью? Лучше добровольно, но, возможно, когда Деймос принуждал парня, это позволяло ему меньше чувствовать себя виноватым. Да, лучше начать с этого момента.
Глава 13.
Царь был достаточно умен, чтобы дождаться удобного случая, а не просто сообщить о своих намерениях под покровом ночи. Принц мнил себя благородным, вот на этом и стоило сыграть.
Случай подвернулся сам. Деймос никогда не пошел бы на организацию собственного членовредительства, благо желающих всегда хватало с избытком.
Очередное нападение на границе царства, самой ближней к городу. Судя по всему все те же мятежники, которые не замерзли за зиму в лесу или их не переловили стражники. Но больше так попустительствовать Деймос не собирался, поэтому лично возглавил внушительный отряд. Фуару, как обычно, было велено следовать за царем.
Зима только-только начала отступать, поэтому дорога получилась сложной. То подмерзшая хлябь, то снег наполовину с дождем, да и обычного ветра достаточно. Во всяком случае, принцу, непривычному к такой погоде. Остальные ехали с холодной невозмутимостью, лишь поплотнее накинув капюшон плаща. Даже Гелла, хотя от ее доспехов, наверное, было еще холоднее.
Ехали быстро, но стараясь не утомить лошадей раньше времени. Привала не планировалосьслишком дорого было время. Да и ночевать в лесу в такой холод Остановились лишь раз для короткой передышки, даже костров разводить не стали.
Когда Фуар уже не знал, что хуже: холод или продолжать ехать в седле, вернулись лазутчики и сообщили, что они почти прибыли.
Краткий совет, отрывистые команды, и вот войско уже выстроилось в боевом порядке, окружая захваченное селение. Небольшое, огороженное стеной. Сразу видно, что здесь не так давно кипел бойеще не убрали трупы воинов, да и запах ощущался специфический.
Ворота селения закрыты. С одной стороны понятнорассвет наступит лишь через пару часов, а с другой ясно, что и днем их вряд ли откроют.
Судя по всему, им грозила осада, но царь был другого мнения. И такого развития событий Фуар никак не ожидал. Во всяком случае, ни один повелитель так бы не поступил.
Оставив большую часть войска под руководством Геллы, и Фуару тоже велев остаться, Деймос с половиной дюжины лучших из лучших направился к стене, пользуясь прикрытием темноты.
Если бы кто рассказал принцу об этом, он бы ни за что не поверил, но своим глазам склонен был все же доверять. Словно дикая кошка царь взобрался по отвесной стене как по удобной лестнице. Два вскрика, скрип, и врата распахнулись, как от пинка. Никому не под силу открыть тяжелые створки в одиночку, но Деймос стал «счастливым» исключением.
Не дожидаясь особого распоряжения, Гелла гикнула, и вся армия ринулась внутрь. Каким-то непостижимым образом царь успел схватить за узду своего коня, и прямо на ходу вскочил в седло.
В селении уже вовсю трубили тревогу, но это не могло никого спасти. Пресловутые мятежники хоть и были многочисленны, но куда им тягаться с регулярной армией Деймоса, действующей слаженно, словно единый организм?
Сам царь, как обычно, вырвался на первый фланг, стремясь в самую гущу сражения. Собственно, это помогло избежать значительных жертв со стороны мирного населения. Деймос, словно охотничий пес, безошибочно определял мятежников, выделяя их из всех остальных.
Вскоре Фуар понял, что это еще не весь замысел царя. Как только последний воин оказался в селении, ворота вновь захлопнулись, отрезая пути к отступлению.
И был бой, превратившийся в бойню. С того момента, как за войском Деймоса захлопнулись ворота селения, участь мятежников была решена. Никаких переговоров или уступок, просто истребление или плен с последующим рабством.
Рассвет еще едва-едва забрезжил, а уже все было кончено. О произошедшем лишь безмолвно свидетельствовали трупы да лужи крови. Население потерпело не столь великий ущерб, и то, в основном, из-за мятежников, которые для крестьян были не лучше разбойников.
Возможно, злоумышленникам и удалось бы посеять свои идеи, только в этом селении в основном жили бывшие вояки, за те или иные заслуги наделенные землей, а то и самим домом.
Фуар начал понимать, почему Деймоса было так тяжело свергнутьон правил жестоко, но охранял свой народ. А если учесть количество воинов, взращенных царем Принц видел, что стало с теми мальчиками, что прибыли в качестве дани от его царства. Они постепенно забывали кто они и откуда, всерьез поддаваясь воспитанию. Когда вырастут, то станут верными псами царя.
Сам Деймос все же пострадал в битве. Не так страшно, как бывало. Меч пропорол бедро, оставив глубокую рану, так что даже кость виднелась. Причем Фуар узнал об этом лишь когда царь велел располагаться на отдых. Назад решено было двинуться на следующий день.
Деймос увлек принца за собой в лучший дом в селении, освобожденный для них. Правда, даже там попахивало гарью и кое-чем похуже.
Поднимаясь по лестнице вслед за царем, Фуар заметил, что тот прихрамывает, а уж когда пришли в спальню, стало ясно почему. Удивительно, что никто раньше не заметил. Вся штанина пропиталась кровью, да и в сапоге хлюпало отнюдь не от воды. Конечно, принц успел повидать вещи и похуже, но и это просто не могло не быть больно. А Деймос только слегка морщился, разглядывая рану.
Позвать Илуса?осторожно спросил Фуар.
Не нужно. Рана чистая, сама заживет. Лучше помоги снять сапоги.
Без возражений принц приступил к делу, а как только закончил, Деймос расправился с остальной одеждой и оружием, потом со вздохом повалился на кровать.
Кровь из раны почти не текла, а чуть позже снова началось это фантастическое исцеление. Края поврежденной плоти стягивались, заживая. Вскоре остался лишь багровый рубец, странно пульсирующий, будто диковинное живое существо.
Как только это произошло, Деймос открыл глаза и сел, шумно вздохнув. Взгляд оказался очень тяжелым и хищным. От такого хотелось просто замереть и не двигаться, что Фуар и сделал. Убежать уж точно не вышло бы.
Царь довольно долго не сводил с парня этого странного взгляда, и чем дальше, тем больше с Деймоса слетала человечность, обнажая существо диковинного хищника.
Сжав кулаки, царь процедил:
Тебе сейчас лучше уйти.
Первой мыслью Фуара было тотчас бежать без оглядки, он даже сделал пару шагов к двери, но что-то заставило его остановиться и, посмотрев на царя, спросить:
Тебе нужна кровь, ведь так?
Да,так просто, словно речь шла о куске хлеба, правда царь старался не смотреть на парня, как будто опасался силы собственного взгляда.
И ты все равно возьмешь ее, если не от меня, то от кого-нибудь другого?Фуар желал выяснить все до конца, хотя решение уже начало формироваться.
Да,согласился Деймос.Мне это нужно для восстановления. Но мы захватили много пленников. Мне будет на ком утолить свою жажду.
Тогда почему ты до этого брал ее у меня?
Можно было не убивать,лукавство, но царь прекрасно знал, как сказать так, чтобы ему поверили. Вот и Фуар, похоже, заглотил наживку. Глаза парня расширились, он сглотнул, потом заявил:
Тогда возьми кровь у меня.
Решил поиграть в благородство?усмехнулся Деймос. С жаждой справляться было трудно, особенно, когда рядом столь аппетитный источник пищи.
Возможно. Но лучше так.
Если ждешь, что буду отговариватьзря. Подойди.
Еще раз вздохнув, Фуар шагнул к царю с видом мученика. Тот лишь усмехнулся и, сгребя парня в охапку, уложил на кровать.
Хоть все это происходило и не в первый раз, принц все равно чувствовал холодок страха. Правда, когда Деймос принялся его раздевать, то к страху примешалось и что-то еще.
Обычно царь действовал очень стремительно, но в этот раз все происходило немного по-другому. Действия царя почти походили на ласку, или, во всяком случае, он наслаждался процессом.
Когда сильные руки коснулись голой кожи, Фуар вздрогнул, шумно вздохнув, но тело желало другого, нежели разум, поэтому подалось навстречу этим рукам.
Деймос улыбнулся сам себе, наблюдая подобную реакцию. Собственно, ее он и добивался. Не так уж и сложно, учитывая молодость принца, и что в последнее время он не имел возможности потворствовать желаниям плоти. Но это лишь начало завоевания.
Прекрасно понимая, как действуют некоторые его способности, царь чуть поддел лицо Фуара за подбородок, заставляя посмотреть себе в глаза. Как только зрительный контакт состоялся, принц чуть расслабился, а Деймос проговорил бархатным шепотом:
Не трясись так. Ведь знаешь, что будет не больно, а наоборот.
Фуар сказал бы, что это-то как раз и пугает его больше всего, но в этот момент царь коснулся губами его шеи, и парень захлебнулся воздухом, сумев лишь тихо простонать.
Странно-приятные ощущения лишь усилились, когда к губам присоединился язык, поэтому укол входящих в плоть клыков остался почти незамеченным. Зато потом по телу разлился знакомый жар пополам с греховным удовольствием, и чувствоваться все стало очень остро, в особенности руки Деймоса, блуждающие по распалившемуся телу.
Ощущений разом стало слишком много, чтобы Фуар понял, что царь действует не хаотично, а специально разжигая страсть, не обходя вниманием ни одного чувствительного местечка.
Когда Деймос утолил свою диковинную жажду и отстранился, Фуар просто сгорал в экстазе, не хватало самой малости, чтобы окунуться в пучину удовольствия, поэтому всем существом он потянулся вслед за Деймосом.
Царь не спешил потворствовать желаниям парня, хоть и поддерживал его на пике удовольствия, не давая шагнуть за грань. Подвергая Фуара сладкой пытке, он склонился над ним, говоря в самое ухо:
Тебе нравится?
Парень покраснел и зажмурился, не желая выдавать своих чувств, но его тело было куда откровеннее. Рука Деймоса скользнула вниз по его ребрам, приостановилась, очертив пупок, и грозила соскользнуть ниже, а царь говорил:
Не стоит лгать самому себе. Ведь ты хочешь этого.
Фуар смог лишь простонать нечто невнятное, но Деймосу этого было мало, поэтому он продолжал удерживать парня на пике, говоря:
Я жду ответа. Не стоит забивать себе голову постыдностью происходящего. Это не так. Ты весь горишь от страсти. И ты хочешь этого?
С последней фразой царь замер, а Фуар сразу же потянулся за его руками, простонав:
Да!
Тотчас прикосновения вернулись в двойном размере, наконец-то уделили внимания той части тела принца, что просто разрывалась от возбуждения. Этого Фуар уже не мог выдержать: взвыл от восторга и почти потерял сознание. Кажется, он даже не понял, что его крик поймали на вылете губы Деймоса, властно впившиеся в его рот.
Понадобилось некоторое время, чтобы восстановить дыханье. И пока Фуар заново учился дышать, Деймос был рядом. Он с загадочной усмешкой разглядывал разгоряченное тело рядом с собой, и даже проговорил:
Горячий щенок.
Принц смог только приоткрыть враз потяжелевшие веки и посмотреть на Деймоса. Тот снова усмехнулся, собственническим жестом проведя рукой по груди парня, и пресек все его расспросы словами:
Спи. Я взял немало крови.
Противиться этим словам не было никаких сил, и принц просто подчинился, а Деймос все так же наблюдал за ним, ловя себя на давно забытых чувствах и ощущениях. Сколько же времени прошло с тех пор, как он в последний раз вот так?..
Нет, случались и мужчины в царской постели, но с ними не нужно было вести столь утонченных игр. Любой был рад потворствовать капризу царя, пусть зачастую и не бескорыстно. А тут то словно ветер принес обрывок прошлого, то чувство нечто диковинного. Фуар и, правда, иногда походил на невиданную зверушку. Но главное вовсе не это.
Что-то зашевелилось в давно замерзшей душе сурового тирана. И почти животная жажда обладания соседствовала с не менее сильным желанием уберечь, расположить, завоевать. Впервые за века Деймос хотел не просто утолить страсть, но и что-то получить в ответ, чтобы его поняли, приняли. Такое странное и несвойственное желание.
Веками Деймос не нуждался ни в ком. Это его приближенные в нем нуждались. И Илус, и Гелла, и Крайт, и другиеу каждого имелась своя корысть при несомненной преданности царю. Но вот сам царь Он прекрасно понимал, что может обойтись и без всех сразу, и без каждого в отдельности. Сколько их было, таких соратников за его долгую, очень долгую жизнь? Сейчас и не сосчитать. Один сменял другого, а Деймос оставался все тем же.
Но вот теперь что-то тянулось к этому чужеземному парню, у которого еще молоко толком на губах не обсохло. И дело вовсе не в том, что по сравнению с суровыми воинами он казался чуть ли не девушкой (тем более это не совсем так), просто в нем самом ощущалось нечто, к чему тянулось все существо. Ну и интерес, да. На уровне охотничьего инстинкта: сможет ли он завоевать доверие и преданность этого зверька?
Судя по тому, как жался Фуар к нему во сне, Деймос на правильном пути. В конце концов, он единственный, с кем принц общается столь тесно. Осталось только продолжать подталкивать его в нужном направлении и отмести его опасения из прошлой жизни. Но это планы в перспективе. Сейчас Деймос просто улегся поудобнее, позволив парню еще теснее прижаться к себе.
Глава 14.
Проснулся Фуар от ощущения, что с ним в постели есть кто-то еще. Стоило открыть глаза, как опасения подтвердились. Обычно после этих «кормлений» царя по утру уже и след простыл, а тут
Только принц пошевелился, как ему на лоб опустилась широкая длань Деймоса, и тотчас убралась, скользнув по щеке и скуле. Почти приятно. Почти. К тому же сразу всколыхнулись воспоминания о прошедшей ночи, заставившие густо покраснеть.
Полно смущаться, словно девица,фыркнул царь.Тем более из-за ерунды.
Для Фуара это вовсе не было ерундой, но он благоразумно промолчал, чуть поежившись. После теплой постели воздух спальни казался зябким.
Холодно?поинтересовался Деймос. Такая забота обескураживала, и все-таки принц ответил:
Немного.
Тогда одевайся. Если почувствуешь дурнотуничего страшного. Это бывает.
Бывает?переспросил Фуар, старясь поскорее натянуть на себя рубашку.
Да. Я взял немало твоей крови, поэтому нужно какое-то время, чтобы тело восстановилось. Сиди, скоро принесут завтрак, потом отправляемся домой.
Говоря это, Деймос оделся. В комнате откуда-то успела появиться новая одежда, взамен пострадавшей в бою. Фуар поежился от мысли, что кто-то мог видеть их в одной постели, пусть даже и просто спящими. Это казалось таким постыдным
Ничего удивительного, что царь заметил это смятение парня, а, заметив, сказал:
Не стоит терзать себя ненужными мыслями. Тебя не лишили чести, а оказали ее.
С этими словами Деймос вышел, оставив принца переваривать услышанное. Впрочем, времени на это получилось не так уж и много. Едва парень успел одеться, как вошел слуга с завтраком, и хоть аппетита не было, Фуар съел почти все. Во-первых, не мутило, а во-вторых, в следующий раз нормально поесть удастся только в замке.
Так, мысли мыслями, но практичность брала верх. Видимо, Фуар становился все больше воином, переставая быть принцем.
Выехали назад еще до полудня, чтобы до конца дня добраться до замка. От столь длительного путешествия в седле ослабший организм Фуара вовсе не пребывал в восторге. Пару раз даже чуть не сверзился с коня, но когда Деймос высказал предложение взять парня в свое седло, тот постарался собрать последние силы, лишь бы не допустить этого.
Когда, наконец, въехали в замок, спустилась ночь, и сразу стало неуютно и еще холоднее. Во всяком случае, Фуару. Это не считая того, что он еле спешился, а потом чуть не навернулся с лестницы, ободрав локоть. Царю пришлось его поддержать. Как ни странно, но ощущать эту тяжелую руку на спине было неожиданно спокойно.
Так они и дошли до царских комнат, где Деймос велел:
Ложись в кровать. Можешь отдохнуть день.
Спасибо.
Принц побрел было в свою каморку, но царь окрикнул:
Я же сказал, что теперь ты будешь спать здесь,кивок в сторону собственной кровати.
Хорошо,несколько неуверенно кивнул Фуар.
Честно говоря, принц думал, что Деймос уже забыл об этом, но, видимо, память у царя более чем крепкая.
Фуар не понимал, зачем все это нужно Деймосу, чего он добивается. Ведь эту пару ночей они, действительно, просто спали. Никаких поползновений в его сторону.
В эту ночь тоже ничего ужасного не произошло. Правда, Фуар опять проснулся один в постели. Царь ушел, передвигаясь совершенно бесшумно. И то, что он старался не разбудить парня, тоже очень походило на заботу.
Подумав об этом, принц снова заснул, и проснулся уже днем. Вспомнил, что ему разрешили сегодня отдохнуть, но, наскоро умывшись, все-таки принялся одеваться. Слабость ушла почти полностью, внушая надежду, что скоро станет совсем хорошо.
Впрочем, это происходило не в первый раз, так что Фуар почти не беспокоился. Поправится. До следующего раза.
Воспоминания о том, что творил с ним Деймос, заставили щеки тотчас вспыхнуть, и в животе что-то сладко потянуло. И эта двойственность чувств обескураживала. И стыдно, и сладко.
Возможно, когда-нибудь Фуар осмелеет настолько, что спросит у царя, что же с ним происходит каждый раз. Явно дело не только в том, что у него берут кровь. Кровопотеря несет очень мало приятного.
Но этот разговор состоится явно не сегодня. Одевшись, принц решил прогуляться вне замка. Правда тут как раз заметил принесенную служанкой еду, и прогулка несколько отложилась. Аппетит проснулся просто волчий.
Стоило выйти за дверь, как Фуар столкнулся с Ункасом, словно тот специально тут поджидал. На автомате извинившись, принц поприветствовал молодого воина, тот ответил кивком, пристально разглядывая парня.
Что-то не так?спросил Фуар, поправляя ворот рубашки. Взгляд Ункаса жадно следил за каждым движением рук, но он ответил:
Нет. А ты долго спишь. Как царь тебя раньше не вытряхнул?
Фуару удалось безразлично пожать плечами и ответить:
Я просто не очень хорошо себя чувствовал, и он разрешил мне отдохнуть.
Вот как,задумчиво протянул Ункас, и тотчас насторожился, заслышав чьи-то шаги по коридору, потом спросил:Ты куда сейчас?
Точно не знаю. Наружу.
Тогда пошли, я провожу тебя. Заодно и поговорим.
О чем?
Но воин уже не слушал его, а потащил за собой, явно ориентируясь здесь лучше. Во всяком случае, такими сумрачными коридорами Фуар еще не ходил, поэтому сейчас постарался как можно точнее запомнить дорогу. А так как Ункас по дороге предпочитал молчать, это было не очень сложно.
И все-таки на улице принц оказался неожиданно для себя. Рази холодный ветер в лицо, заставляющий плотнее запахнуть куртку и с тоской подумать о весне.
Оказались они во внутреннем дворе за тренировочной ареной. Судя по голым веткам кустов и деревцам, здесь пытались разбить сад, но скорее для практических нужд, чем эстетических. Возможно, это вотчина целителя.
Сразу видно, здесь мало кто ходил. Но вот для чего Ункас привел Фуара сюда сейчас? Развернувшись к своему «провожатому», принц вопросительно посмотрел на него и все-таки спросил:
Ты от меня что-то хотел?
С чего ты решил?но удивление воина вышло каким-то фальшивым.
Мне так показалось.
Ункас странно посмотрел на парня, а потом пространно заметил:
А мы с тобой почти одного возраста.
И?растерянно моргнул Фуар.
Просто смотрю, что при всех внешних различиях мы довольно схожи.
К чему ты клонишь?
Пытаюсь рассмотреть, из-за чего наш царь столь сильно благоволит к тебе?
Благоволит? Ты с ума сошел!принц едва не рассмеялся прямо в лицо воину, настолько невероятным показались его слова.
Отнюдь. Ты чужой среди нас, поэтому не знаешь царя так хорошо, как некоторые из нас. Привык к вежливым и лживым расшаркиваниям.
Ты не знаешь, к чему я привык.
Возможно. А ты не видишь очевидного.
Так просвети.
А стоит ли?
Тогда к чему весь этот разговор? Я пойду.
Да постой ты!Ункас схватил принца за руку, не давая уйти.
Тогда говори, что тебе нужно.
Посмотреть на тебя.
Не насмотрелся?
И узнать получше, чтобы понять, что же привлекло царя,воин пристально вглядывался в Фуара, чуть прищурившись. Тот ответил таким же взглядом, а потом пораженно заметил:
Ты ревнуешь!
Вот еще!
И тем не менее. Я не знал, что ты с царемпринц запнулся, не договорив, а Ункас тотчас взвился:
Ну же, скажи, не ошибешься! Между нами есть и будет гораздо больше, чем может быть с тобой!
Вот как? По-моему, ты не там ищешь врага, Ункас.
Хм?
Я не ты и выбирать не волен.
Но он приблизил тебя!
И что?
Не лезь туда, куда не просят. Можно и пожалеть.
О чем?у Фуара создалось такое ощущение, что Ункас специально старается его запугать. А воин вдруг оказался как-то уж слишком рядом и почти в самое ухо прошипел:
Не прикидывайся, что не понял. Не стоит перетягивать одеяло на себя. Царь сам приблизил меня! Вклинишьсяпожалеешь! Я вхожу в круг особых приближенных, запомни это!
Сказав свою тираду, воин отступил так резко, что Фуар едва не упал, но уперся спиной в тонкий ствол какого-то деревца.
Ункас презрительно усмехнулся и, бросив: «Царская игрушка!», быстро удалился. Принц вздохнул, устало проведя рукой по лицу. Этого ему только не хватало! Почему-то он даже не подумал, что у Деймоса имеются столь ревнивые приспешники. Неужели Ункас пошел на это добровольно? Судя по столь бурной реакциида. Но откуда такая ревность? Словно к ней примешивалось еще что-то.