Поставив раба на колени, Рональд вырвал у него оставшиеся волосы, сплел веревку, добавил в нее нить огня и повязал на фолиант. Тот дернулся, пустил струйку вонючего дыма, но не смог ничего поделать с оковами.
На место! скомандовал темный книге и обратил внимание на плачущее окровавленное существо, пытающееся отползти. А, глупая тварь иди сюда. Встань.
Раб, трясясь всем телом и отвратительно потея, приблизилсянить разума держала его крепче любых цепейи остановился у кресла.
Наклонись. Ниже.
Рональд выловил из воздуха ритуальный нож, зафиксировал раба в удобном положении и вскрыл артерию. В подставленную ладонь хлынула кровь, отдавая темному жизнь никчемушного существа.
Несколько мгновений, и опустошенное тело зашагало вниз, в подвал башни. Легло на черный бесформенный камень, распластавшись морской звездой по начертанным Хиссовым треугольникам. Занялось карминным пламенем и с сытым чавком впиталосьогнем и пепломв алтарь.
Довольный, согревшийся Рональд еще раз осмотрел башню: четверо оставшихся каторжан драили полы и вычищали пыль с первых двух этажей. Проклятая пыль! Если бы не она, не нужно было выпускать еду бродить по комнатам. Но единственный дельный слуга не видел пыли в упор. Рональд не знал, почему при жизни аккуратный и чистоплотный ученик, будучи превращен в умертвие, перестал замечать грязь. Но во всем остальном слуга был хорош: исполнителен, тих и нетребователен.
Вот и теперь он послушно принес хозяину нужный том. Просто книгу, ничего не воображающую не кусающую неосторожных за пальцы. Некий древний педант и зануда написал бесполезнейший трактат об обуздании и приручении точек концентрации. Магистр, не видевший предмета исследований в глаза, собрал домыслы со слухами и добавил изрядно собственной больной фантазии. Если Шу последует мудрым советам, не сможет приручить Башню Заката еще лет сто.
Отличный подарок Ее Высочеству: показать заботу, добрые намерения, а заодно убедить девчонку бросить затею с башней, пока не поздно. Миниатюры, изображающие не сумевших обуздать стихии магов, нравились Рональду безумно! Маг, завязанный в семнадцать узлов, маг лопнувший, маг, вывернутый наизнанку, маг с разжиженными костями прелесть, да и только! Только ради них и не продал до сих пор бесполезный сборник пыли.
Оставалось найти принцессу. Как на зло, девчонку весь день носило то по городу, то по чужим покоям. Но ничего, рано или поздно она выйдет от брата, и тогда хе вот тогда и поговорим.
Долго ждать не пришлось. Он только успел просмотреть еще разок шедевры неизвестного мазилы, как принцесса распрощалась с братом и отправилась к себе. Светлый со своей эльфой так и ходил за ней хвостом. Но что за дело Придворному магу до мелкой шушеры? Мало ли, что Шуалейда называет их друзьями. Дурь какая! У принцессы не бывает друзей, а у темной принцессы и подавно. Зато из обоих выйдут отличные слуги. Да и кушать магов можно дольше и вкуснее, они живучие
В приятных размышлениях о том, что сделает с парой Ахшеддинов, Рональд добрался до комнатушки принцессы. Тьфу, дурочка. Даже не додумалась выгнать кого из придворных дармоедов и занять приличные покои. Учить ее и учить!
Доброго дня, Ваше Высочество, поздоровался, в упор не замечая мелюзгу. Вы сегодня неплохо прогулялись.
Одобрительно кивнул и прошествовал к креслам у окна.
Раздражение, недоумение и страх сумрачной щекотали ноздри изысканным запахом: полынь, прелая листва и речной туман. Как удачно, что он уже сыт!
Доброго дня, магистр, ответила девчонка и состроила высокомерную физиономию.
Не дожидаясь приглашения, Рональд вольготно уселся, положив фолиант на столик.
Присаживайтесь, Ваше Высочество, он милостиво кивнул на соседнее кресло. Ну, рассказывайте. Как вам понравился Буркало? От скольких подозрительных личностей вы сегодня избавили город? Мило улыбнулся, и мгновенно похолодевшим тоном добавил:Мне лорнейского.
Он наслаждался замешательством Шу: ее аура искрила и переливалась, кололась и щекотала всполохами сине-лилового. Упрямая, гордая, сильная девчонка! Как же хотелось ее согнуть, почувствовать ее сопротивлениеи взять. Насильно, больно, чтобы она кричала
Шу села напротив.
Баль, распорядись, пожалуйста. Голос ее был ровен и спокоен.
Оставьте нас, повелительно бросил маг, неотрывно глядя на Шу. Вашему Высочеству очень идет лазурь. Но еще больше пойдет алый.
Благодарю, магистр, улыбнулась принцесса одними губами. Но я не люблю траурный цвет.
Ну? ласково шепнул Рональд, рисуя для Шу образ огненной стены, надвигающейся на Ахшеддинов.
Оставьте нас, повторила за ним Шу, яростно сверкнув глазами.
Смелость и упрямство девчонки дразнили аппетит и утверждали в мыслида, стоит жениться. В постели она будет хороша!
Рональд выудил из воздуха пару бокалов, один отправил Шу в руки, из второго отпил сам. Слегка потянулся, откинувшись на спинку кресла. Одарил принцессу светской улыбкой и заставил почувствовать, как сползает платье и воздух холодит обнаженную кожу. Ошеломленная девчонка вскинулась и попыталась закрыться, чем вызвала еще одну снисходительную улыбку: Рональд на миг обвил ее огнем, показывая, кто тут хозяин.
Прекратите сейчас же! Как вы смеете! зашипела девчонка, позабыв на миг о страхе и изо всех сил отпихивая жгучие чужие потоки.
О чем вы, прелестная Шуалейда? осведомился маг, сменяя огонь сиреневым разумом. Вам жарко?
Вы забываетесь, магистр!.. Она вскочила, порываясь бежать, но магическая волна оторвала ее от пола и закрыла рот, словно ладонью.
Ваше Высочество не находит, что нынче выдалась чудесная весна? непринужденно осведомился магистр, оглаживая струями магии тонкую девичью шею, спускаясь по плечам и лаская губы. Уверен, Вашему Высочеству прогулка доставила истинное наслаждение.
Ало-лиловые потоки струились по обнаженному телу Шуалейды, оплетали ее вместе со словами: Рональд с совершенно равнодушным видомего желание и удовольствие выдавали только горящие глазарассуждал о погоде, добавляя к чистой магии еще и обертоны. Шуалейда пылала возмущением, но вырываться перестала: магические нити держали крепче любых цепей.
Рональд наслаждался. Он ласкал острые грудки, щипал напрягшиеся соски, и ведьмочка вздрагивала от боли и бледнела от сознания собственной беспомощности. Он то гладил девичий животи в ярости сумеречной появлялась нотка возбуждениято легко хлестал по ягодицам, и тогда Шу сжималась и вспыхивала унижением. Он раздвигал напряженные бедра, оставляя на бледной коже настоящие синяки, втискивался меж ног, обжигая нежную плоть
Сумеречная тяжело дышала и кусала губы, чтобы не застонатьне только от боли и унижения, но и от невольного желания: Рональд не скупился, отдавая ей часть собственного возбуждения и удовольствия.
Напоследок он показал ей всего одну картинкуих обоих, сплетенных в единое целое не только телами, но и магией. Фейерверк алого, синего, лилового вместе с волной острого, на грани боли наслаждения. И одно слово, пронзающее насквозь: моя!
Отпустив ошеломленную принцессу и вернув на место платье, он на несколько мгновений оставил ее осознавать происшедшее. Рональд потянулся к позабытому лорнейскомуему и самому требовалось успокоиться. Из легкой, почти пресной поначалу игры получилось вкусно! Такого изысканного деликатеса, как эта невинная девочка, ему не доводилось пробовать ни разу. И что совсем приятноволк был сыт, а девочка цела. Ну, или почти цела.
Сумрачная на удивление быстро опомнилась: бокал в ее руках не дрожал, а о недавнем унижении и наслаждении напоминали только яркие пятна румянца.
Я тут нашел одну книгу. Думаю, Вашему Высочеству будет интересно, светским тоном заявил Рональд, кивая на фолиант. Магистр Хлафф собрал и проанализировал множество случаев
Он плел паутину слов, заманивая Шу искренностью и кусочками правды. Ловил ее на любопытстве, подкупал откровенностью и провоцировал королевское упрямство.
Рональд был доволен: давно ему не доводилось играть всерьез. Не за ученицуу девчонки просто нет выбораа со интриганом Дукристом.
* * *
Проводив темного, обессиленная Шу упала на постель. Она горела, дрожала от напряжения и чувствовала себя немного сумасшедшей: Рональд пугал ее до колик, но в то же время манил а его предложение? Кто бы мог подумать, что первое предложение рукино не сердцаона получит от темного мага, который сначала ее едва не убил, а потом практически изнасиловал? И кто бы мог подумать, что она получит от этого удовольствие
Ширхаб! Сто ширхабов, кхе корр багдыр ца дбысс ца гарнух! Темная, она точно темная! Только темная может возбуждаться от такого и всерьез думатьне принять ли вызов.
«Мало кто из учеников темных выживает, такова уж наша природа. Но вам, возможно, удастсявы сильны и упорны. И, обещаю, от нашей игры вы получите незабываемые ощущения».
Глубокий, завораживающий голос Рональда словно остался с ней, в ней, вокруг нее. Огненно-льдистый голос, тяжелый, мощный и пьянящий.
О, да таких ощущений Шу не испытывала никогда раньше. Но вот толькоцена? Получить могущество в обмен на жизнь или разум брата? В обмен на способность любить? Конечно, про брата Рональд не сказал ни слова, но в остальном он был весьма откровенен.
Темныехищники. Темныесвободны от морали и привязанностей. Не способны на верность и честность. Темныене признают и не видят любви. Для темных нет золотисто-розового цвета в спектре! Они его попросту не воспринимают. Дети Хисса променяли любовь на сотни оттенков тьмы.
Но ведь Шувидит? Ведь она любит брата, любит Баль и Эрке и Дукрист не стал бы врать ей, что она не темная, а сумрачная? Боги, как бы разобраться? И стоит ливсе равно Дукрист вскоре уедет, а она останется один на один с Рональдом. А он не будет с ней церемониться Сегодня он всего лишь играл. Практически ухаживал ширхаб! Если он так соблазняет девушек, что же он с ней сделает, когда возьмет в жены?!
От этой мысли ее охватила сладкая, ядовитая нега она запрещала себе думать об этом, но не могла не вспоминать горячие, властные объятия темной магии. Земля качалась, грозя сбросить ее прямо в руки магистру, и будь что будет
О чем ты думаешь, безмозглая тварь! А что будет с твоим братом? С друзьями? И с тобойкроме тягучего, болезненного наслаждения? Темный открыто сказалможет быть, ты выживешь. А может быть
Но есть ли хоть шанс, что удастся ему противостоять? Как она была наивна, надеясь, что необученная, неопытная девочка сможет продержаться против одного из самых сильных темных Империи! Однанет, конечно, нет. Но ведь она не одна?..
* * *
Едва усталые и довольные братья ввалились на кухню и вручили Фаине охапку надранных по дороге в чьём-то саду цветов, на пороге показался Мастер.
Явились, бездельники? Ну-ну Он скептически оглядел потрепанных и взъерошенных учеников. Из какого же, интересно, болота вы вылезли?
Лягушонок со Свистком потупились, пряча ухмылки: Мастер был почти прав. Только они вылезли не из болота, а из припортовой таверны, где наплясались до упаду, а потом продолжили праздновать в комнате Устрицы Ло.
И где остальные, вы, разумеется, не знаете
Ученики снова промолчали, лишь пожав плечами. Ясно же, что они, как всегда, бродили по городу вдвоем.
Хоть пива не пили. Быстро ужинать и ко мне в кабинет, приказал не по-праздничному серьезный Наставник и растворился в темном коридоре.
Быстрозначит, быстро. Покончив с жарким, братья помчались на второй этаж.
Из-под двери кабинета сочился полынный запах: Наставник жег благовонные палочки, и наверняка читал хмирские хроники.
Так и было. Едва ученики вошли, он заложил толстый том вышитой закладкой, отодвинул на угол стола и жестко бросил Свистку:
Куда выходит окно хозяйской спальни Туальграмов?
В сад, четвертое справа, второй этаж.
Где виконт хранит коллекцию древнего барахла? Лягушонку.
Второй этаж, южное крыло, угловой кабинет.
Защита?
Сад охранят шесть собак, выученных Седым Ежом. Запоры гномские. На окнах первого этажа руны ледяной виверны. В кабинете, где коллекция, замок песчаной змеи, снова ответил Хилл.
Неплохо, Мастер несколько помягчел. Как попасть в кабинет, знаете?
Угу, кивнул Свисток. Если есть гоблинова свирель, то никаких проблем.
Есть. Наставник положил на стол тонкую костяную дудочку. Из Туальграмовой коллекции мне нужна шкатулка тисового дерева, инкрустация перламутром и эбеном, цветок лотоса. Если сработаете аккуратно, виконт не заметит пропажи еще полгода. И еще. У графа Ламбрука есть две вещицы. Старый сашмирский кинжал в серебренных ножнах с насечкой и тремя сердоликами. Он один такой в курительной на стене. И книжка магистры Нурты, ее старшая графская дочка держит в будуаре. Руны граф не признает, так что добраться до вещиц просто. Но сами вещи магические, поэтому будьте очень осторожны. Почувствуете опасностьвсе бросайте и убирайтесь. Ясно?
Да, Наставник, ответили оба в один голос.
Вот план баронского особняка. На стол лег пергамент. Смотрите, готовьтесь, и вперед. Этой ночью все успеете.
Озадачив учеников, Мастер вернулся к войнам Красных Драконов.
Когда к саду Туальграмов приблизились двое, натасканные на воров псы беззвучно освободили дорогу и проводили гостей настороженными взглядами, держась на почтительном расстоянии. Теперь же псы обходили жимолость в южной части сада стороной, словно помеченную слишком опасным для них хищником территорию.
Двое юношей в темном наблюдали из-за кустов за окнами, втихомолку ругаясь на азартных игроков: все нормальные люди после полуночи спят, а эти? У виконта в разгаре очередная партия: три верховые лошади дожидаются хозяев в конюшне, из кухонной печи дым, в окнах то и дело мелькает свет. Сына нет дома, проматывает по игральным домам то, что не успел спустить папаша. Вряд ли младший Туальграм вернется до утра и попрется в отцовский кабинетничего ценного в коллекции виконта все равно уже не осталосьно чем Хисс не шутит?
Ожидание затягивалось: вдоль ограды процокал уже четвертый конный патруль. Похоже, этой ночью папаша Туальграм решил проиграть последнееа может, ему против обыкновения везло. Но гости и не думали расходиться, а старый дворецкий все бродил от людской до гостиной.
Забери его ширхаб! Третий час сквозь зубы выругался Свисток.
Уж мог бы отпустить дворецкого спать, старый пень, проворчал еле слышно Лягушонок. Придется идти через второй этаж.
Придется. А то дождемся, пока младший притащится и затеет скандал на весь квартал.
Кхе корр ладно. Ты внизу, я пошел. Все равно василиска тут не высидим, только замерзнем как жабы.
Проверив на груди гоблинову свирель, охру и отмычки в кармане, Лягушонок тенью метнулся из кустов к фасаду. И присвистнул: вблизи окна мерцали пятнами лазурного налетасвечение расползалось от местами полустертых рун.
«ничего себе! Посвященные, оказывается, видят магию. Но Мастер говорил, что среди Призывающих не бывает магов?.. Ни темныхни один темный в здравом уме не сунется в Ургаш, потому как Хисс не выпустит его обратно. Ни светлыхони принадлежат Райне, и Хисс не имеет права взять их души, если те не отдадут сами. Но ведь и раньше, до встречи с божеством, я чуял магиюи человеческую, и рунную. Хоть бы и в том же Гномьем банке! Значит, был какой-то дар? Слабенький совсем-совсем! Настолько, что не интересен ни одному божеству.
Наверное, все же дело в Ургаше
Ну и пусть. Раз есть, надо пользоваться. Хиссу виднее, кому что»
Псс! Что случилось? послышался из кустов шепот брата.
Лягушонок помотал головой, вытряхивая посторонние мысли:
Ничего! Тихо!
И полез наверх, к окну углового кабинета. Быстро, как паук, вскарабкался по стене. При постройке особняка полтораста лет назад Туальграмы думали о роскоши, а не о безопасности: рельефные каменные узоры в простенках вполне сошли бы за лестницу любому уличному мальчишке, не то что ученику Мастера. Конечно, Лягушонок мог бы влезть и через первый этаж. Но не хотел нарваться на дворецкоготогда бы пришлось снова прятаться в Тени.
Нужное окно оказалось защищено много лучше. Пока Свисток бдительно оглядывал улицу и парадный подъезд, Лягушонок затирал руну гномской охрой. Той самой охрой, про которую все гномы в один голос твердят: Нет ее! Слухи врут! Не бывает такого, что истинные руны можно просто затереть! Но, тем не менее, это была уже вторая палочка, с великой осторожностью и проклятиями в адрес Гильдии отданная Лягушонку тирисом Ульрихом. Что будет, если узнает Рунмастер клана, Ульрих не говорилтолько бледнел, кусал бороду и ругался так, что орки бы покраснели слушать.
Лягушонок балансировал на узком карнизе, избегая касаться окна: нарисовавшаяся силуэтом виверна разевала пасть и пускала клубы снежинок, покрывая стекло изморозью. Наконец руна стерлась, лишая заклинание целостности и силы. Хилл облегченно вздохнул и взялся за оконный замок. Виверна продолжала сердито шипеть, но убийственный мороз ее дыхания превратился в легкий туман.
Уберись, ящерица, шикнул Хилл, когда взбесившееся заклинание попыталось сорваться с жалобно зазвеневшего стекла и щелкнуло призрачными зубами, едва не достав его пальцы. Разобьешь стекло, мне же проще.
Стекло в ответ еще раз звякнуло и перестало дрожать, а оскорбленная виверна свернулась в нижнем углу и прикрыла нос хвостом. Из-за гребня злорадно мигали глазки: «Все равно влипнешь, воришка!»
Ничего себе магия, кхе корр хмыкнул Лягушонок.
Несколько мгновений, и щеколда подалась «ловцу металлов»еще одному предмету гордости молодого Ульриха, за продажу которого на сторону старейшины клана оторвали бы ему бороду.
«А, мелочи. Ловца любой хороший мастер сделает. Это тебе не охра нет! не напоминай мне, мальчик. Видишь, я в восемьдесят почти седой? Все из-за вашей Гильдии, чтобы Мастер Ласт у Хисса в зубах застрял! Чтоб»гном мог ругаться на предыдущего Мастера Тени полчаса подряд, не повторяясь.
Показав язык посрамленной виверне, Хилл достал дудочку из кости гоблина и зажал зубами. Виверна разочарованно закрыла глаза и истаяла, вновь растекшись по стелу лазурным мерцанием. Гоблинова свирель издала еле слышный всхлип со свистом. В ответ на полу засветились шесть вписанных в окружности рун. Из ближайшей высунулась змеиная голова, попробовала раздвоенным язычком воздух и, признав владельца дудочки за хозяина, скрылась.
Путь к шкафу с рухлядью был свободен, но Хилла не покидало ощущение подвоха. По идее, змеи больше не представляли опасности, но Лягушонок все равно старался обходить руны подальше: лучше перестраховаться, чем сдохнуть от яда.
Он подошел к застекленным шкафам. При виде остатков виконтьей коллекции хотелось плюнуть: ничего мало-мальски ценного. Разве что две шкатулки. Однатик, инкрустация перламутромего заказ. Вещица мягко светилась сладко-мандариновым, слабенькая и безобидная, как новорожденный котенок. А вторая в дальнем углу притаился артефакт опасней и виверны, и песчаных змей, вместе взятых. Крохотная, невзрачная шкатулка с щербатой крышкой казалась лазом в логово пумы. От нее несло смрадом разложения и смерти. Черные с фиолетовым отливом нити свивались и переплетались, как могильные черви отвратительно!
Хилл непроизвольно попятился.
Артефакт манил, притягивал, требовал:
Коснись! Загляни в меня! Возьми сокровище! призрачный голос, как скольжение гадюки по руке, вызывал дрожь и завораживал.
От этого голоса хотелось бежать, спрятаться. Или спрятать подальше эту мерзость. Закопать поглубже и забыть.
Мелкая, гадостная дрожь в коленках оказалась последней каплейЛягушонок потерял способность здраво мыслить. Взгляд его наткнулся на заказанную вещицу, и вдруг померещилось, что сладкое сияние скроет темный ужас. Не думая о последствиях, он подставил тиковую шкатулку к полке, какой-то из статуэток подцепил клубок могильных червей и смахнул в сердцевину мандарина.
Щелк! Шкатулка захлопнулась, полностью погасив черноту, и помешательство тут же прошло. Хилл осознал себя дрожащим, как цуцик под зимним дождем, и таким же мокрым.
Чтоб тебе провалиться в Ургаш до срока, кхе корр ца дбысс!.. прошипел Лягушонок. Понаделают ширхаб знает чего
Он сунул тиковую шкатулку в заплечный мешок.
Пусть заказчик разбирается, что там внутри, бормотал Лягушонок, запирая за собой окно и спускаясь обратно. Что бы я еще раз хоть посмотрел на это это сишах! Багдыр кхе пак дыцук!
Лягушонок, ты чего? Испуганный Свисток подбежал, едва он спрыгнул на землю.
Все нормально, попытался улыбнуться Хилл.
Но брат озабоченно покачал головой.
Ты что, повстречался с Его Темнейшеством придворным магом?
Типун тебе на язык!
От шутки брата его передернуло: вот будет подарочек Гильдии, если один дурной ученик ненароком вмешался в дела магистра! Упаси Светлая от внимания высоких особ! И так впечатлений выше крыши. Говорящие шкатулки, кусачие заклинания ну их к Хиссу!
До особняка Ламбруков на соседней улице шли в молчании. Так же, молча и быстро, работали второй заказ: добропорядочные шеры вместе во всей челядью и ленивым цепным кобелем мирно спали. Пробрались через черный ход, Свисток унес кинжал, Лягушонок книгу.
Положи на место, треханый недопесок! Бородавками обрастешь, женилка отсохнет! повизгивали стишата графской прабабки, сыпля холодными искрами.
Но после творения мага смерти Хиллу было совершенно безразлично, что там о себе воображает кусочек ведьминской душион равнодушно обругал книжицу скверными словами и сунул в мешок. Все, хватитотдать Мастеру добычу и обратно, к Устрице Ло! У нее из волшебный штучек только ловкий ротик и бездонный карман для марок.
Волшебные штучки милашки Ло не подвели. К рассвету оба, уставшие и довольные, дрыхли вповалку на кровати девицы.
А сама Устрицаеще более довольнаялюбовалась на две честно заработанные серебряные марки и настоящий золотой империал, вытащенный из кармана белобрысого очаровашки. Она не собиралась красть, упаси Светлая! Если эти с виду приличные и безобидные мальчишки в пятом часу утра спокойно дошли до таверны Кривогов самой опасной части портовых кварталови сохранили не только жизнь, но и кошелек Простой девушке лучше не выяснять, кто они такие, а постараться честно заработать свой империали с такими деньжищами выбраться наконец из этой проклятой дыры!
Глава 18. Шкатулка с секретом
235 год. Третий день Праздника Каштанового цвета.
Суард.
Званый обед у сашмирского посла был по обыкновению великолепен. Изысканные восточные блюда сменялись традиционными танцами с покрывалами и чашами, к винам тридцатилетней выдержки подавались цветистые оды во славу Императораперсонально для маркиза Длинные Уши. Роскошь убранного парчой и цветным хлопком зала с расписным потолком, томные мелодии ситар и дудаков, тонкие вина и еле прикрытые газом изгибы юных тел оставили маркиза равнодушным так же, как и предназначенные для убеждения Империи в исключительно дружественных намерениях витийства сиба Русаахажди. Даже беседа с послами Северных Баронств и соседних королевств занимала Дайма куда меньше, чем следовало бы. Объясняя сишерам все выгоды, последующие за оказанием ими поддержки наследнику Кейранну и невзгодыза противлением воле Императора, маркиз то и дело возвращался мыслями к Ее Высочеству. Посреди разговора о пошлинах, процентах, контрабанде и имперском флоте ему мерещились шелковые прикосновения сумрачной магии и щекотные искры, стекающие с черных локонов.
К шести часам убедив дюжину вельмож в правильности избранной ими тактики, Дайм распрощался сибом Русаахажди и его гостями. Маркиз пообещал алеру Ваадермельге в ближайшие дни продолжить беседу о поставках имперским войскам знаменитого сукна из северного Мельга, принял приглашение ирсидского посла, шера Илебая, на ужин в узком кругу заинтересованных в виноторговле персон. Проигнорировал пылкие взгляды племянника послахотя в прошлый свой визит провел с юношей несколько довольно приятных часов. И, сославшись на неотложные дела, покинул сашмирский особняк с витыми колоннами и карминными куполами.
Аш-тунец под маркизом косил глазом и нервно переступал тонкими ногами: жеребец не мог понять, чего хочет хозяин. Дайм и сам не понимал толком. Казалось быскорее во дворец, к Шу. Снова окунуться в водоворот солнца и льда, снова греться в восторге и доверии. Казалось бывсе складывается великолепно. Сумрачная вот-вот приручит Закатную башню, научится защищаться, и Рональду останется лишь кусать локти с досады, что упустил последний шанс заполучить девочку с приданным. Наверняка шер Бестерхази звал Ее Высочество Шуалейду не только в ученицы, но и замуж: какой дурак откажется от вливания крови Суардисов и Тальге в свой проклятый род? А там, чем Хисс не шутит, и заполучить трон на почти законных основаниях Ну уж нет!
Жеребец тонко и пронзительно заржал, чувствуя гнев всадника, и поднялся на дыбы.
Тихо, малыш, усмехнулся Дайм и похлопал коня по шее. Зря кто-то думает, что может разевать пасть на мою принцессу! он выделил голосом «мою». Подавится!
Дайм пустил коня рысью и снова вернулся мыслями к сумрачной и темному.
Жениться на Шу! Кишка тонка. Не про вашу честь сумрачные принцессы! Если маркиз Длинный Язык расстроил сватовство принца Лермы, то уж как-нибудь отвадит от принцессы магистра Рональда. Подумаешь, останется старой девой. Все лучше, чем попасть к Хиссу. Слава Светлой, клятва ученика действительна, только если дана добровольно. А Дайм позаботится о том, чтобы прелестная Шуалейда думать забыла о посулах темного: куда ему против первого обольстителя Метрополии! Еще немного, и она влюбится. Это же так просто, влюбить в себя наивную девочку. Просто, удобно, выгодно сплошные достоинства. А что на душе погано, так то издержки работы
Через полчаса Дайм скомкал третий испорченный лист, и, помянув Хисса, задумчиво посмотрел в окно. Приторно-белые цветы магнолии и такие же сахарные облака на голубой глазури ничего приятного не сказали. Молчал даже внутренний голос: совести с разумом надоело спорить.
Маркиз поглядел на четвертый лист. Белый, чистый, как
Сишах!
Маркиз стукнул кулаком по столу, вскочил и принялся ходить из угла в угол.
«Ну, признайся, что влюбился! Себе-то не ври, что спасаешь ее от темного исключительно ради блага Империи. Посмотри правде в глазанет никакой фигурки! Есть та, которую ты бы назвал женой, если бы Какого дбысса она не мальчик? Дайм нервно засмеялся. Как было бы чудесно. Милая, необременительная интрижка с наследником Валанты, прелестный скандальчик на всю Империю. И какого дбысса я не принц короны? Или хотя бы не обыкновенный барон? Интересно, Его Величество Мардук отдал бы дочь за барона Маргрейта?»
«Прекратить истерику! скомандовал он сам себе. Подумай головой, а не»
Дайм остановился перед зеркалом, прочертил пальцем по стеклу Око Зееле. Мгновение подождал, пока из тумана проступит изображение, и выругался еще раз: комната Ее Высочества полнилась остаточными эманациями темного колдовства, а сама она съежилась на кровати, закрыв лицо руками. Рядом сидела эльфийка, поглаживала принцессу по волосам и шептала что-то на ире-аль.
Чтоб тебя демоны порвали, тварь! Если ты посмел Дайм не успел договорить, как Шу оторвала руки от лица и испуганно огляделась.
Светлый отпрянул от зеркала, унимая отчаянно бьющееся сердце.
Дождался? спросил Дайм у собственного отражения в погасшем зеркале. Ну и? Ты хоть понимаешь, как тебе повезло? Она цела и пока еще не дала согласия темному. Зачем ты оставил ее одну?
План сложился мгновенно. Через минуту Дайм стоял у дверей принцессы с непринужденной улыбкой и охапкой жасмина.
Ваша Светлость? Какой приятный сюрприз. Открывшая двери Балуста вежливо улыбнулась, пряча настороженность. Добрый вечер! Прошу вас, проходите!
Тем не менее, шиера не давала ему зайти в комнату, загораживая от Шу полуоткрытой дверью и собственными юбками. Дайм не видел, но зналпринцесса срочно приводит себя в надлежащий вид, чтобы, упаси Светлая, не показаться плаксой и размазней.
Добрый вечер, сиятельная шиера! Вы меня смущаете, право слово надеюсь, я не помешал?
Продолжая мило улыбаться, Дайм аккуратно проник в разум эльфийки, вызвав у нее приступ головокружения. Ничего нового он не узнал: темный попросту выгнал Ахшеддинов из комнаты, чтобы остаться с Шу наедине. Разумеется, маркиз мог без проблем поступить так же и потерять последний шанс из невозможного сотворить вероятное.
Ну что вы, маркиз! Мы очень рады вас видеть. Побледневшая Баль не двигалась с места. Какой чудесный жасмин! Как вы догадались, что это любимые цветы Ее Высочества? Ах, ну как же! Как я не подумалавы же маг разума, от вас ничего не скроешь!
Он одобрительно усмехнулся и кивнул:
«Так надо. Ради Шу».
И одновременно, вслух:
Ну что вы, сиятельная шиера! Вы мне льстите
Балуста сжала губы, признавая: «Да, ради Шу делай что угодно. Но если ты ей навредишь!..»
Вид выгнувшегося трупа с ножом под сердцем и искаженным мукой лицом напомнили Дайму, на что способна мислет-ире ради любимой госпожи.