Но стоило ему выйти на дорогу, как он нос к носу столкнулся с Даренойразумеется, совершенно случайно!
Как хорошо, что я тебя встретила! улыбнулась она и скромно потупила глаза.
Ну? тяжело вздохнул Нечай.
Ты, говорят, Туче Ярославичу оборотня помогал ловить? Дарена посмотрела на него и восхищенно закатила глаза.
Ну?
Пойдем сегодня с нами, а? Слышал, позавчера у бани человека убили?
Слышал, ответил он.
Пойдем, пожалуйста! Парни боятся, никто с нами идти не хочет!
Она врала так откровенно, что никого не смогла бы обмануть. Нечай хотел вернуться в трактир и позвать кого-нибудь из парней: да они бы с радостью побежали за девками куда угодно, а уж защищать их от оборотняи подавно. Но тут вспомнил, как хотел выследить невидимку. Выслеживать кошмарных существ из леса уже не хотелось, но хмель кружил голову, и удали хватало! А главноезлость требовала выхода. Да пусть его лучше сожрут кровожадные твари, чем он станет дьяконом! Изловить одну и притащить к бояринупусть после этого попробует заикнуться о службе!
Нечего туда ходить по ночам, проворчал он на всякий случай, сидели бы по домам и гадали бы у мамок под боком.
Ты не понимаешь она стукнула ногой в аккуратном сапожке, Если черт рядом ходитзначит и гадание самое верное.
Нечай огляделся, вздохнул и ответил:
Ладно, приду. Когда?
Да к полуночи и приходи, как в прошлый раз. Мы как раз натопим, вымоем! она сияла, мы тепло натопим, может, ты немножко поласковей с нами будешь, а?
Посмотрим, сказал он. Вино будоражило кровь, и Дарена не казалась такой уж неприятной, топить-то вам без меня не страшно будет?
Ничего, как-нибудь! довольно рассмеялась она и чуть не вприпрыжку побежала своей дорогой.
Он хотел крикнуть вдогонку, чтоб она не смела распускать по Рядку слухи о себе и о нем, но было поздноДарена скрылась за поворотом, Нечай только хохотнул ей вслед.
Домой он заявился, шатаясь и еле стоя на ногахвыпитая залпом настойка разошлась по жилам окончательно, а в тепле его совсем развезло.
О! Залил глаза! встретила его Полева, ни стыда ведь ни совести, мама! Посмотрите на эту рожу!
Нечай улыбнулся и легонько потрепал ее по щеке.
Цыц, баба, шепнул он ей в лицо, скорчив рожу: Полева тихо взвизгнула и присела от страха.
Так ее, сынок, кивнула мама, распустила язык.
Мишата поднялся ему навстречу, но не усмотрел в нападении на жену ничего опасного.
Ну? Что староста-то сказал? спросила мамавообще-то она испугалась, когда рассмотрела Нечая как следует.
А ничего не сказал. Работу дал, Нечай швырнул на стол завернутые в полотенце бумаги.
А боярин-то что за службу предлагает? спросил Мишата.
Не знаю, соврал Нечай и сел на лавкуу него кружилась голова. Вообще-то к хмелю он был непривычен, и водку в последний раз пил еще с разбойниками, да и там ее не жаловал.
Стены избы поплыли перед глазами, и от воспоминания о службе у Тучи Ярославича захотелось поплакать. Маме, что ли, пожаловаться? Он бы непременно так и сделал, если бы Полева, отойдя подальше в угол, снова не начала ворчать.
У, злыдень на нашу голову! Посмотрите дети на дядьку своего любимого! Вот пьянь-то подзаборная!
Нечай цыкнул на нее еще раз, она спряталась за спину Мишаты, но не замолчала:
Чему детей-то учишь? Как на печи весь день валяться да чужой хлеб задарма трескать?
Только тут он вспомнил о десяти рублях чужеземной монетой, поковырялся в кармане и хлопнул ею по столу:
На, братишка, корми меня не задарма. Хватит на первое время?
Мишата привстал и посмотрел на монету во все глаза.
Ты где это взял, а?
Мама тоже подошла поближе, и вокруг стола собрались трое племянников, разглядывая монетузолота они, наверное, никогда не видели.
Не украл, не бойся. Туча Ярославич за одну услугу дал. Честные деньги.
Ой, батюшки, мама села на скамейку, да за какие ж услуги такие деньжищи дают, а?
А не скажу, хохотнул Нечай.
Потом Мишата макал его головой в бочку с водой во дворе, потому что Нечаю стало совсем плохо. Нечай помнил только, что сопротивлялся, но не сильно. Помнил еще, что его рвало, а брат заставлял его пить воду. В себя он пришел только за столом, когда мама вытирала ему голову полотенцем, а Мишата пихал ему в рот кусок хлеба с соленым огурцом.
Что ж ты, братишка, не закусываешь? довольно мирно ворчал Мишата, или это на радостях, что деньги получил, а?
Много ли радости в деньгах? Были деньгии нету у меня денег, вздохнул Нечай, хрумкая огурцом.
Мама легонько стукнула его по затылку:
Непутевый
Ну и непутевый, согласился Нечай.
Полева помалкивала с тех пор, как увидела золотую монету, и Нечай, глянув на нее, снова скорчил ей рожу, но на этот раз она только недовольно отвернулась.
К ночи Нечай вспомнил, что обещал Дарене прийти сегодня в баню. Он достаточно протрезвел, и теперь его мучило похмелье: от собственной глупости голова заболела еще сильней. Ладно ходить по лесу за деньги, но в баню-то чего его потянуло? Оборотней ловить? Да десяток конных, вооруженных людей и то испугались!
Конечно, баняэто не лес. Но и там погиб человек, и там кто-то стучал в двери и невидимкой ходил кругами! И глупые девки продолжают там гадать? Чокнутые! Если и идти туда, то только за тем, чтобы увести из по домам и как можно скорей! Нечай застонал и уперся лбом в стол.
Что, братишка? Голова болит? спросил Мишата. Он уже лег, Нечай же от скуки рассматривал бумаги старостыспать ему совсем не хотелось.
Нечай поднял голову.
Ничего, ответил он, поболит и перестанет.
Да ладно, сейчас поправим голову-то. Погоди.
Мишата встал, зажег еще одну свечу и полез в подпол с двумя кружками в руках. Нечая едва не стошнило, когда он услышал, что брат цедит в кружки вино. Интересно, Мишата сменил гнев на милость из-за десяти рублей? Или просто пожалел брата? В детстве Мишата Нечая любил. Его все тогда любили, как ему казалось. Мысль о десяти рублях стала Нечаю еще более неприятна, и забота Мишаты показалась притворством.
Во, Мишата высунулся из подпола и поставил кружки на пол, и огурчиков еще.
Не надо, скривился Нечай.
Давай-давай. А то ведь и не уснешь!
Но легкое вино действительно помогло: мрачные мысли вылетели из головы, прошла тошнота и головная боль. Мишата надеялся допытаться, что это Нечай сделал для Тучи Ярославича, но Нечаю говорить об этом вовсе не хотелось, и брат от него отстал. Нечай отговорился тем, что хочет проветрить голову, оделся и ушел из дома: Мишата давно зевал и посматривал на лавку, где спала Полева.
На темной улице Нечай почувствовал себя неуютновоспоминания о вчерашней ночи навалились на него с новой силой, и луна, освещавшая Рядок, только добавила в эти воспоминания подробностей, о которых Нечай предпочел бы забыть. Мелькнула мысль позвать мужиков с постоялого двора, чтоб не ходить в баню одному. И топор он прихватить не подумал
Но стоило ему выйти на дорогу, как желание кого-то звать и что-то объяснять пропало. Рядок еще не спал: на одном постоялом дворе распрягали лошадей, на другом веселились пьяные проезжие, на третьем голоса доносились из гостевой избы, и парень с факелом командовал двумя мужиками, разгружающими телегу.
От этой суеты Нечай немного успокоился и воспрял духом. Однако по дороге через тихий Речной конец, мысли снова свернули на прошлую ночь, и на позапрошлую: если бы тогда Нечай знал, что ему грозит, не стал бы скакать босиком вокруг бани в гордом одиночестве. И черт его дернул дать Дарене согласие! Надо же было так напиться! Нашли бы они кого-нибудь другого, или вовсе не пошли гадать, что, несомненно, было бы с их стороны самым умным.
Он спустился с дороги на тропу, ведущую к реке. На этот раз луна освещала поле до самого края. Нечай не слышал никаких шагов за спиной, но у него проходило ощущение, что за ним наблюдают. В общем-то, по дороге с ним ничего не случилось, но страх не оставлял его ни на миг, и в ночи ему мерещились тени и голоса. Свет в окошке бани придавал немного уверенности, но он помнил, как долго не мог достучаться до девок позавчера, так что никакого спасения в этом не было.
Поднимаясь на крыльцо, Нечай твердо решил прекратить дурацкое гадание и развести их по домам, пока не поздно. Он открыл незапертую дверь и зашел в предбанник, где горела одинокая свеча, захлопнул за собой дверь поплотней и отдышался. В тепле и со светом страх быстро отступил, но мысль о возвращении назад показалась Нечаю неприятной. Он скинул полушубок и повесил его на гвоздь, не обратив внимания на то, что другой верхней одежды в предбаннике больше нет. Да и девичьего гомона в парной не было слышно. Нечай стянул сапогинехорошо топтать чистые, выскобленные доскии распахнул низкую дверь в парную.
Там горели свечи, много свечей, освещая каждый уголок просторного помещения. От раскаленной печки шел жар, а на нижнем полке сидела Дарёна. Абсолютно нагая и простоволосая. Она немедленно поднялась Нечаю навстречу, щеки ее вспыхнули, а бесстыжие зеленые глаза посмотрели на него с вызовом. Нечай отступил назад: западня
Она была очень хороша. Гладкая, без единого изъяна, кожа, нагретая жарким воздухом, матово светилась, волосы, чуть вьющиеся, насыщенного каштанового цвета, рассыпались по плечам и прикрывали ее великолепное тело полупрозрачным плащом. Идеальная грудь, налитая, упругая, поднималась в такт ее частому, жаркому дыханию, округлые губы приоткрылись, и подрагивали крылья носа. Тонкий пояс плавной линией переходил в мягкие бедра и ниже смотреть Нечай не решился
Дарёна шагнула к нему и убрала с круглого плеча прядь волос. Грудь ее всколыхнулась и приподнялась еще выше. Стоило немедленно захлопнуть дверь и возвращаться домой.
Ну? Чего ты испугался? шепнула она и тихо, переливчато засмеялась.
А действительно, чего он испугался? Бесстыжая девка вешается ему на шею, и кто ее знает, кого еще она успела заманить в эту баню? Не станет же она, право, рассказывать об этом направо и налево. И выглядела она гораздо лучше Фимки.
Или я не хороша? снова засмеялась Дарёна.
Нечай кашлянул и захлопнул за собой дверь. Изнутри.
Хороша, хороша, проворчал он и теперь осмотрел ее всю, сверху донизу, медленно и со смаком. Вот почему она замуж не торопится! Гуляет, значит? Ну-ну.
Нечай медленно развязал на рубахе пояс, продолжая рассматривать Дарену. Она опустила глаза, как будто смутилась, но продолжала улыбаться довольной, победной улыбкой.
Если бы он знал, что она девственна, то взял бы ее не так грубо Впрочем, если бы он знал, что она девственна, он бы, пожалуй, сразу ушел. Она до последней минуты была так уверена в себе, немного надменна, и очень чувственна. Ее смелые ласки обманули Нечая.
Теперь Дарена лежала на нижнем полке, испуганно сжавшись, и в глазах ее блестели слезы. Она и сейчас оставалась красивой, только красота ее Нечая больше не волновала. Он сидел рядом, и думал, что надо быстро уходить, и что вляпался он по самые уши. Если бы не слезы в ее глазах, он бы так и сделал.
Она легко провела рукой по его спине, изуродованной выпуклыми шрамами.
Это было очень больно? вдруг спросила она.
Да, ответил он.
Это было настолько больно, что пропадал страх смерти. Он трижды попадал под кнут, трижды остался жив, и трижды жалел о том, что выжил. Два разаза побег, и в третийза нападение на монаха-надзирателя.
А за что? снова спросила она.
Какая разница? Нечай пожал плечами.
А что за шрам у тебя на щеке?
Обжегся.
А тут? она провела пальцами по его руке, чуть ниже локтя.
Порезался.
Ему едва не оторвало руку, еще на солеварне, цепью от ворота: никто не заметил, что цепь захлестнула его руку, а ворот вращали два человека, поднимая из скважины узкие, длинные бадьи с рассолом. Он сам был виноватсунулся поправить цепь
Ты теперь женишься на мне?
Нечай покачал головой. Она что, не видит, кто перед ней? Даже если ей трудно предположить, что он беглый колодник, то угадать в нем человека, у которого проблемы с законом, не составляет труда. Добропорядочные обыватели под бой не попадают. И на запястьях у него тоже остались шрамыособо строптивым колодникам кандалы надевали без матерчатых прокладок, и через несколько дней металл проедал кожу до кровоточащих язв.
Дарена заплакала. Тихо, глотая слезы. А что она хотела? Нечай почувствовал злость и раздражение и снова захотел уйти. Он облился водой, смывая пот и кровь, и, не вытираясь, натянул на себя штаны.
А что ты, милая, думала? Слухи по Рядку распускала
Ты вообще меня не замечал! обижено выкрикнула она.
Я никого не замечал.
Я я сразу, как тебя увидела, поняла, что хочу только за тебя Знаешь, сколько парней ко мне сватались?
И знать не хочу. Наплевать мне, Нечай злился, и ее слезы его только раздражали.
Она зарыдала громко, подвывая по-бабьи.
Я никому не скажу, не бойся немного смягчившись, сказал он.
А я скажу! Я тятеньке скажу! Он тебя заставит! После этоготочно заставит!
Нечай хмыкнул: напугала!
Дура, вздохнул он, только ославишь себя на весь Рядок.
И пусть! Пусть!
Одевайся. Домой тебя отведу, Нечай надел рубаху.
Не пойду! Не хочу! заорала она во все горло.
А ну-ка успокойся, сказал он, нечего передо мной ваньку валять. Зачем я тебе сдался? Ты что, не видишь, кто я? А?
А кто ты? она на секунду успокоилась.
Нечай сплюнул и пошел в предбанник:
Одевайся, сказал. А то и вправду одна домой пойдешь.
День пятый
Вдоль леса еще лежит снег, а на дорогеглубокая грязь. В лесу за Нечаем остаются мокрые, стойкие следы, и он выходит на дорогу. Он нарочно выбрал это время, когда лошадям трудно его догонять. Надо только успеть дойти до деревни, и там можно спрятаться. Дикий край, где от деревни до деревнисутки хода.
Он не сразу слышит топот коней, а когда слышитбежит вперед. Это бесполезно, но он все равно бежит. Он не хочет верить, что все кончилось, он отказывается это понимать. Он бежит тяжело и медленно, разбрызгивая грязь по сторонам, обливая ею серый пористый снег. Это его второй побег, и ему ничего больше не остаетсятолько бежать.
Они ловят его сетью, потому что Нечай кидается на обнаженные клинки. Теперь он знает, что его ждет, и лучше умереть сразу, здесь, почти на свободе. Но умереть ему не дают. Сеть стягивает лодыжки, и Нечай валится в ледяную грязь. Он хочет утонуть, он втягивает в себя холодную жижу, но инстинкт жизни оказывается сильнейНечай кашляет и продолжает дышать. Он катится под ноги лошади, подставляя голову, но милосердное животное останавливаетсяоно не хочет убивать человека.
Его везут назад, перекинув через седлоон не может шевелиться. Он еще на что-то надеется, но дорога назад занимает одно короткое мгновение. И за это мгновение истерика прекращается, и на смену ей приходит ватный, вяжущий страх. И много часов этого страха тоже оборачиваются коротким мгновением, когда его, прикованного к стене с раскинутыми руками, освобождают и ведут за цепи на обеих руках к приехавшему из монастыря благочинному. Впрочем, и без благочинного все ясно: за побег полагается нещадное битье кнутом, и ни за какие мольбы и увещевания, ни за какие обещания и слезы, благочинный его не отменит. Поэтому Нечай молчит и качает головой, когда ему предлагают исповедаться. Для благочинного Нечайдикий зверь, который требует усмирения. Он и есть дикий зверь: полусумасшедший, измученный, отчаянный, придушенный страхом за свою шкуру.
Ему едва хватает сил сохранить лицо, когда на глазах остальных колодников его подводят к врытой в землю скамье. И если бы палач был милосерден, то мог бы убить его одним ударом. Но он этого не сделает. Он оставит Нечая в живых. Палач его даже не покалечит, чтобы через месяц-другой Нечай снова мог спускаться в шахту, или крутить жернова, крошащие руду. Умирают слабые. Нечаймолодой и сильный.
Он не сопротивляется, он смотрит на лица колодниковони опускают глаза. Страх трепещет внутри, страх требует что-нибудь сделать, страх хочет прекратить это любой ценой. И когда лицо плотно прижимается к дереву, зажатое руками с обеих сторон, страх льется на занозистые доски отчаянными слезамиих никто не увидит. Разве что дрожащие плечи выдают Нечаяно ему теперь все равно.
Он проснулся от страха и от слез. Ему всегда снился именно тот, последний, третий раз. Главноевовремя проснуться: до того, как кнут полоснет по спине, клочьями срывая кожу вместе с мясом, до задушенного досками крика и до бесконечного ожидания следующего удараожидания, наполненного ужасом, от которого сходят с ума.
Горячая печь и мягкая овчина Никаких досок. Не стоило спать лежа на животе, ему всегда снился этот сон, когда он засыпал лежа на животе. Впрочем, на какой бы бок Нечай не повернулся, от снов ничего хорошего ждать не приходилось. Не этот кошмар, так другой. Ему всегда снилось прошлое, в таких подробностях, которых наяву он и припомнить не мог. Например, он успел забыть, что кидался под копыта лошади. Грязь, которую вдыхалпомнил, а лошадьнет. И собственный страх наяву вспоминался совсем не так остро. Помнил, что боялся, но что настолько А ведь действительно, так и было. И дрожал так, что колени и локти по скамейке стучали, и слезы лил.