И все это время Крис следовало подражать матери, Джулии. Любящей, умной, способной, мужественной, сильной и напористой. Это ее мама столько лет терпела ее выходки, помогала и именно Крис не ценила ее. А теперь маме требовалась помощь. Она повернулась к Джулии.
Мама, что нам делать?
Присматривай за Бэккой. Следи за ее безопасностью. И попытайся держаться подальше от тети, пока меня нет рядом, хорошо?
Девушка моргнула.
Что значит тебя нет?
Джеки договорилась, и я уеду завтра отсюда с Ангусом. Он знает одно место, где я могу находиться вдали от книги, не буду никому мешать, где не смогу последовать приказу Маркуса принести ему Кодекс.
Сердце сжалось в груди Крис.
Мам, нет. Пожалуйста. Мы даже не обсудили это.
Джеки слегка скрестила руки на груди.
Потому что я знала, как ты будешь протестовать. Так должно быть, Крис. Не навсегда, а лишь на время.
Мама!
Джулия тряхнула головой.
Пожалуйста, милая, не беспокойся. Со мной все будет в порядке. Позволь Джеки делать то, что она считает должным, чтобы уладить произошедшее, хорошо? Она крепко обняла Крис. Все, что я делала, я делала для вашей защиты, и черт меня побери, если я позволю Маркусу помешать этому. Я доверяю тебе, Крис. Я знаю, ты делаешь все правильно.
По щекам Крис текли горячие слезы, когда мама отпустила ее и повернулась к Бэкке. Решение Джулии уйти отсюда стало полной неожиданностью для Крис; невзирая на то, что вчера она размахивала пистолетом несколько минут, это останется в ее памяти навсегда.
Джулия, пора уходить. сказал Ангус. Крис ненавидела его голос больше, чем того человека, из-за которого Джулия сейчас их покидала.
Все последовали за Джулией к выходу. Доктор Вега шел позади молча с угрюмым выражением лица. Сердце Крис еще раз упало, когда она увидела, что Джулия уже собрала чемодан и он теперь стоял в коридоре. Она взяла его и расправила плечи, когда Ангус открыл дверь.
У тебя есть мой номер. сказала Джеки. Звоните не мешкая по любому поводу, хорошо?
Да, да. ответил Ангус и ухмыльнулся. Юрайя, трудись над переводом. Я абсолютно верю, что разгадкавопрос времени.
Ценю вашу уверенность. сказал д-р Вега прохладно.
Я люблю вас всех. сказала Джулия. Не сомневайтесь в этом, хорошо?
Крис хотела что-то сказать, возразить. Но знала, что ее никто не послушает, да и она сейчас не могла подобрать слов. Затем она ушли.
Крис повернулась к Джеки, сжав руки в кулаки.
Не надо. сказала Джеки, тряхнув головой. Не начинай. Я не в настроении.
А меня не волнует, в каком ты настроении! Потому что это мою семью ты уничтожаешь
Крис. Бэкка схватила ее за руку. Давай поднимемся наверх.
С неохотой, буквально зарычав на Джеки, Крис последовала за Бэккой по лестнице на второй этаж. Ей хотелось так много сказать тете. Девушка хотела напомнить, что все это заварила она. И именно ее необдуманные решения привели их к такому ужасному моменту.
Это смешно! взорвалась Крис. Она теперь была наверху, расхаживая вперед и назад по библиотеке, заставив Чарли изворачиваться, чтобы не попасть ей под ноги. Мама ушла бог весть куда. Ангусу можно доверять так же, как изворотливой змее, а Джеки собирается совершить самоубийство, придя завтра на бал.
При упоминании Джеки Бэкка подняла глаза на сестру и скептически посмотрела на нее. Крис выдержала взгляд.
Что? Ты и вправду думаешь, что у нее есть хоть малейший шанс против Маркуса?
Често? спросила Бэкка. Нет.
Она прикусила нижнюю губу и ласково погладила Чарли, который устал убегать от Крис и теперь устроился на коленях Бэкки.
Вот именно! Однако же предполагается, что мы просто отпустим ее одну в эту идиотскую миссию и будем ждать здесь с доктором Вегой. Безумие.
Но мы поступим не так. спокойно ответила Бэкка.
Что это значит?
Бэкка просто взглянула на старшую сестру в ответ, она казалась безмятежной. Учитывая насколько Крис безмятежной не была, ей стало неловко.
Мне самой нужно поговорить с Маркусом. сказала Бэкка.
Крис показалось, что она ослышалась, но она смогла лишь глубоко вдохнуть, когда Бэкка продолжила.
Я не думаю, что убийство Маркуса поможет чемто маме. сказал она. Я уверена, что магия в самом кинжале, то есть она живет внутри него, и чтобы снять заклинание, необходимо уничтожить кинжал.
Почему ты так уверена?
Эта богиня из Митики, Валория, очень хотела кинжал. И возможно больше чем кинжал, она хотела заставить Маркуса страдать за то, что он украл его. Если бы я была на его месте, я бы хотела знать о ее планах. Что она знает о его действиях и где он сейчас находится. Может, если я расскажу ему, он согласится помочь нам.
Крис не знала, что сказать. Бэкка встретилась с ней взглядом, ее голубые глаза были серьезными и наполненными чемто необъяснимым.
Я все еще вижу сны о Митикео Мэддоксе. продолжила она. Это должно что-то значить.
И ты думаешь, это значит, что ты должна пойти к Маркусу Кингу и дружески с ним побеседовать?
Может быть. А может быть и нет. Но если Маркус будет на этом балу и Джеки идет туда
Тогда что, Бэкка? Что ты хочешь сказать?
Крис никогда не видела такой решительности в глазах сестры.
Мы тоже туда пойдем.
Глава 12
Фаррелл
Фаррелл был больше чем уверен, что именно его мать выбрала тему этого благотворительного бала, и зал уже практически заполнился людьми несмотря на то, что он начался всего каких-то пол часа назад. Миссис Грейсон являлась ярой поклонницей Шекспира и всегда получала билеты на празднование в Стредфорде. Так, в самом начале весны, Фаррелл оказался посреди баламаскарада «Сон в летнюю ночь», проводившегося обществом Хокспиэ в поддержку молодых и талантливых литераторов.
Благодаря его матери обычный парад сверкающих масок, достойного Оскара грима, шокирующих нарядов и фраков теперь дополняли бесчисленные блестящие крылья фей. «Бесчисленные» не было преувеличением, так как в этом году билеты быстро продались, когда прошел слух, что сам Маркус Кинг, который редко появлялся на публике, посетит бал и произнесет интересную речь о власти книг и литературы.
Фаррелл решил в этот вечер остановиться на содовой, чтобы голова была ясной. Тем не менее, он держался поближе к бару, откуда ему открывался хороший вид на всю комнату, каждый миллиметр которой был декорирован всеми возможными и невозможными вещами или вещицами, имеющими хоть какое-то отношение к феям. И если среди них находился предатель, как считал Маркус, Фаррелл поклялся, что найдет его.
Он тихо смеялся над мужчиной средних лет в костюме Боттома, получеловека, полуосла из пьесы, когда к нему подошла темноволосая женщина. Ее маску с украшениями дополняли павлиньи перья и настоящая радуга из блесток, что, по мнению Фаррелла, делало ее необычайное зеленое платье совсем неподходящим для ее возраста.
«Только не говори этого вслух.»посоветовал ему Коннор. Обаяние, помнишь? Даже с ней.»
Мама, должен сказать снова, что ты выглядишь просто великолепно сегодня. произнес Фаррелл, выдавливая самую невинную улыбку.
Выражение лица Изабеллы Грейсон изменилось из напряженного на спокойное, будто удивившись комплименту. Затем она потрогала свои волосы, свернутые сзади в тугой пучокее ежедневный стиль, но в этот раз он был более нарядным.
Спасибо, Фаррелл. ответила она. Кстати, посмотри, кого я нашла сидящим в одиночестве у нашего столика.
Миссис Грейсон повернулась и кивнула подбородком на девушку, следовавшую за ней к бару. Улыбка Фелисити Ситон сияла в пять раз ярче, чем ее белое жемчужное колье. Бледнорозовое платье мерцало в тусклом свете люстр, а маску цвета фуксии украшали кристаллы и жемчужины.
Я думала, ты ушел за нашими бокалами. сказала Фелисити.
Так и было. солгал Фаррелл, пытаясь прервать ее, прежде чем она упомянет, как он отошел от столика больше чем пол часа назад. Он извинил себя тем, что прошелся еще раз по комнате, отмечая, кто сидел за каким столом, и каких гостей не было. Просто здесь очередь огромнейшая, и начала расходиться только сейчас. он повернулся и знаком показал бармену дать им два бокала шампанского, которые вручил Фелисити и матери. Та-дам.
Ты уже видел Маркуса? спросила мать с нетерпением.
Пока нет.
А ты знаешь, когда он будет произносить свою речь?
Я уверен, скоро.
Подали блюда. Члены общества занялись тарелками.
Фаррелл облокотился о барную стойку и снова осмотрел огромную бальную залу. Проницательный взгляд остановился на Адаме, разговаривавшим с двумя женщинами вдвое старше его, Фаррелл не узнал богатых обладательниц билетов, так как они не входили в Хокспиэ. Брат улыбался и кивал, явно утомленный этими двумя старыми мышами и Фаррелл не посчитал особо важным сфокусировать свои уши на их разговоре. Старушкам нравился ангельский вид парня.
«Не так быстро. Адам может оказаться тем единственным предателем, которого подозревает Маркус. сказал Коннор. И если так, если Адам позволит себе нечестные действия, ты донесешь на него?»
Это был вопрос, на который Фаррелл неохотно искал ответ. Он знал, что Маркус делает с предателями, и когда представлял, что и Адам будет участником этого же сценария Мысль заставила его удивиться, неужели новый Фаррелл со сверх развитыми ощущениями стал настолько беспощаден, чтобы предать младшего брата суду и казни.
Миссис Грейсон, группа играет превосходно. прокомментировала Фелисити. Фаррелл пытался по большей части блокировать квартет играющий современные песни на классический манер для тех, кто решился покружиться на балу.
Конечно, они великолепны. согласилась Изабелла. Я сама выбрала их, услышав, как они играют на галаконцерте в НьюЙорке.
Превосходный выбор. Я обожаю танцы, но сегодня танцевала не много. она с намеком посмотрела на Фаррелла, который усердно пытался не встречаться с ее взглядом.
Да, училась танцевать балет, верно? продолжила Изабелла. Твоя мама рассказывала, как ты была в этом талантлива. Как жаль, что не продолжила заниматься им и дальше.
Лицо Фелисити приняло такое выражение, словно она извинялась.
Просто я поняла, что это не мое призвание. Но искренне надеюсь, Фаррелл присоединится ко мне сегодня и мы позже потанцуем.
«Ктонибудь, убейте меня», подумал Фаррелл, допивая содовую одним большим глотком и страстно желая, чтобы в ней была водка.
С большим удовольствием. соврал он.
Когда парень повернулся поставить пустой стакан на стойку, то заметил отца, стоящего возле подмоста, где должен выступать Маркус и разговаривавшего по телефону.
«Старый добрый отец. сказал Коннор. Всегда на страже, даже на вечеринке. Не хочет, чтобы любая деловая возможность пролетела мимо него.»
Наверное, слова Коннора и вид отца с телефоном подействовали на него так, что он задумался о недавних параноидальных подозрениях матери о интрижке мужа. Фаррелл сконцентрировался. Он вслушался в голос отца, сознательно приглушая все остальные, напрягая себя, чтобы понять, может ли он сказать, кто говорит на другом конце.
Да, все хорошо. услышал он. Семья сегодня со мной. Мы задержимся здесь. Да, да, я понимаю. Я дам знать, когда тебе приехать.
Фаррелл так сосредоточился тщетно пытаясь расслышать голос говорящего, что поначалу не заметил, как отец смотрит на него. Когда наконец они встретились взглядом, отец кивнул ему и Фаррелл кивнул в ответ.
«Должно быть, это Сэм.»подумал он.
Сэм был одним из шоферов Грейсонов. Затем он стал личный водителем Фаррелла, который нуждался в нем с тех пор, как его права стали бесполезными после аварии. Семейный шофер был неделю в отпуску, поэтому Сэм его заменял. То, что отцу понадобилось поговорить с ним в середине бала, казалось вполне логичным.
У матери не было веских доказательств о существовании другой женщины в жизни отца и мысль о том, что он верен матери принесла странное облегчение.
О, простите меня, сказала Фелисити, взглянув вглубь зала. Я только что увидела подругу. Я скоро вернусь.
Можешь не спешить. тихо сказал Фаррелл, когда девушка ушла, шелестя сатиновым подолом.
Фаррелл, ты хорошо спишь? внезапно спросила мать.
Он взглянул на нее удивленно, будто только вспомнил, что она стоит рядом.
Не хуже, чем обычно. Почему спрашиваешь?
Ты выглядишь очень плохо.
Он сдержал гримасу и саркастичные замечания внутри себя, вспомнив обещание быть максимально любезным даже к своей матери.
Я полагаю, в последние дни я чувствую себя немного уставшим, както так.
Рукава смокинга покрывали шрамы от кинжала, которые еще не полностью сошли даже после магии Маркуса или его повышенной способностью исцеляться. И их не просто было видно; они болели. Малейшее прикосновение вызывало жгучую боль и попытка уснуть прошлой ночью стала поединком, в котором он проиграл.
Что еще хуже, он чувствовал холодную тупую боль в середине грудной клетки. И не имело значения, сколько ибупрофена или антацида он принял, Фаррелл не мог преодолеть это превозмогающее состояние недомогания. Он только мог описать это как что-то похожее на сильнейшее похмелье, длившееся намного дольше, чем все его похмелья вместе взятые.
Мать прикоснулась прохладной рукой к его щеке, тем самым удивив Фаррелла.
Дорогой, с тобой все хорошо. Мне от этого легче.
«Дорогой?» Она не называла его так уже много лет.
Со мной все в порядке.
Она, нахмурившись, изучала его взглядом.
Поверить не могу, что ты удалил родинку.
Рад, что ее нет. усмехнулся он. Она была уродливой.
Она была частью тебя.
Уродливой частью меня.
Изабелла тряхнула головой.
Без нее ты так похож на Коннора. Поверить не могу, до этого дня я никогда не замечала, насколько вы похожи.
Знакомая тень горечи мелькнула в ее глазах от упоминания о старшем сыне. В ответ Фаррелл положил свою руку на ее.
Что я могу сказать? Ты родила трех симпатичных парней, мама.
Это заставило ее слегка улыбнуться.
Правда.
Я думаю заказать еще шампанского.
Она согласно кивнула.
Он хотел быть с ней холодным и бесчувственным, призвав ненависть к этой женщине, отвергавшей его столько лет, отказывая ему в добрых словах, но сегодня понял, что у него нет сил даже держаться беспристрастно. Ее неприкрытое масками горе заставило душу парня сочувственно сжаться глубоко внутри. Потому что он тоже чувствовал такую же горечь потери.
«Как мило, съязвил Коннор. Мама и сын привязываются друг к другу через меня. Настораживает, конечно, эта патетика, но мило. Кстати, ты не выполняешь свою работу. Если сегодня не найдешь предателя, Маркус будет разочарован.»
Может, в обществе и не было предателя, как считал Маркус. Может предательство началось и закончилось на уже мертвом Дэниеле Хэтчере, а у Маркуса теперь началась своеобразная мания преследования или навязчивость мыслей. И Адам только лишь помогал, а не являлся зачинщиком. Маркус мог ошибаться.
«А-а, ты же знаешь лучше всех, ответил Коннор, что Маркус не ошибается. И в ту минуту, когда согласился принять очередную метку, ты стал его лучшим другом навечно. Помни, долгое следование за своим лидером будет стоить этого, парень.»
Фаррелл надеялся, что он прав.
О, Боже мой! выдохнула Изабелла, вытаскивая Фаррелла из его мыслей. Как она посмела показаться здесь!
Фаррелл спокойно повернулся посмотреть на чейнибудь скандальный наряд или другую чепуху, вызвавшую такое драматическое замечание у матери. Но от удивления он тоже разинул рот, когда увидел, на кого она смотрела: там стояла Малори, бывшая девушка Коннора.
Фаррелл начала Изабелла, ее голос прервался. Я не вынесу. Это слишком.
Он кивнул.
Я сам улажу.
Уладишь что? В чем дело? спросила Фелисити, вернувшись после разговора с подругой и следуя за Фарреллом, который пересек комнату, преграждая путь Малори. Он старался не обращать на Фелисити внимания.
Что ты здесь делаешь? резко спросил он у девушки, прежде чем она успела поздороваться. У него не было причин, чтобы быть с ней очаровательным. Фелисити маячила сзади, как тень, и он чувствовал, что она пытается выглянуть и посмотреть на девушку, вызвавшую такое волнение Грейсонов.
Парень видел, как под маской глаза Малори расширяются и ее красивое лицо бледнеет.
Фаррелл, яя здесь с друзьями, они сотрудничают с маленьким независимым издательством в городе. Они купили столик и пригласили меня.