Хорошо, уважаемый, а вы-то в курсе? переключается на Дона назойливый маг.
Яв курсе. Эльф гордо распрямляет плечи. Серебро на всю нежить действует, хоть бы и на измененную. А также осина и ясеньза малым исключением. Дарка, к примеру, только серебро одно и берет. Света еще боятся, солнце для них так и вовсе смертельно. Дубовые ветви отпугивают, но вреда не причиняют.
Теперь припоминаю, что-то такое я и раньше слышал, а может, даже видел краем глаза, удирая со всех ног.
Вот и славно, радуется маг. Тогда держи, Барго, это тебе.
И дает мне полную пригоршню наконечников для стрел. Неужто и правда из серебра? Сдается мне, эти маги с жиру бесятся
А если промахнусь или достать не сумею из тела? осторожно спрашиваю у щедрого мага. Шутка лисеребром стрелять, потом за всю жизнь не расплатишься.
Жизнь дороже, пожимает плечами маг.
Я и железом могу, говорю.
Кованое железо вполне годится, соглашается эльф. Только железом попасть надо правильно, а серебро убьет, даже если в ногу попадешь.
Подначивает, стервец.
Как я стреляю, ты знаешь, говорю спокойно. Тут уж мне стыдиться нечего. До эльфа, конечно, далеко, но, прямо скажем, дело я свое знаю.
Тогда схема такая, вступает в разговор госпожа ректорша. Мы с господином Излоном в третьей линии, один держит щит, второй атакует, господа Барго и Донновальво второй, стреляют из луков, Медвежонокв первой, сдерживает натиск и не дает нежити к нам подступиться. Господин Излон, выдайте ему серебряный меч.
Вот потеха! Целый меч из настоящего серебра! И что, интересно, Медвежонок с ним делать будет? У нас в деревне про меч одно известно, что держать его надо за рукоятку, чтоб не порезаться. И ни в коем случае не махать, чтоб греха не вышло.
А серебряного топора у вас нет? робко спрашивает Медвежонок.
Господа маги в не меньшей растерянности, чем недавно я. Ясное дело, разве могло им в голову прийти, что с мечом только благородные умеют справляться? Ну и солдаты еще, и стражисловом, те, кого этому специально учат, но никак уж не деревенщина сиволапая.
Меч возьму я, решительно говорит Дон. Поверьте, это куда безопаснее, чем стоять во второй линии, когда этот парень начнет им размахивать. А он пусть из лука стреляет.
Невыгодный размен, возражает Релли. Как вы, он стрелять не сможет.
Я и с мечом неплох, ухмыляется Дон.
Надо думать! Эльфийский разведчикэто вам не гоблин пьяный. Что с мечом, что с луком, равно хорош.
А я топором могу пособить. Медвежонок из кожи вылезти готов, чтобы его промах забыли. Молодой он еще, я б на его месте плюнул и забыл. Всю жизнь прожить, ни разу не обмишурившись, такого и среди эльфов не бывает.
Осиновый кол чтоб у каждого был, говорю. Ясеня здесь не видел, а вот осинысколько угодно. Магиядело, конечно, хорошее, да осина надежней.
Ясень тоже есть, возражает эльф. Ну ему виднее, ихнему брату деревья все равно что родня. Колья я беру на себя, а то знаю я людейвсю рощу покалечите.
Вот и славно. Осталось только древки под наконечники вырезать, но это уж я никому не доверю, ни эльфу, ни человеку, ни гоблину пьяному. Потому как сегодня поленишься, а завтра эти стрелы жизнь тебе не спасут.
Тогда все, спать, говорю. Потому как сил нам завтра немало понадобится. Смены в том же порядке.
И ложусь спать. А что еще делать, когда солнце давно зашло?
Глава 23
Руина. Место, заставляющее кровь стынуть в жилах. Место, где любой храбрец становится трусом. Место, где трусу просто не выжить.
Знаете, что самое страшное в Руине? Тишина. Навязчивая, пронзительная, давящая тишина. Каждый шагкак удар колокола в святилище. Каждый вздохпорыв сильного ветра зимней вьюги. Тишина, словно живое существо, словно тварь Злого леса, изготовившаяся к прыжку. Ине нападающая пока что. Ждет, следит за тобой провалами окон ине нападает. Пока что.
В Руину мы вошли, едва рассвело, до первого солнечного света. Быстро переправились через ров, одолели полуразрушенные стены, спугнув охотящуюся на мышей змею. Гадина убралась так быстро, что я даже не успел ее увидеть, определил по шороху.
Мы вошли в Руинуи погрузились с головой в тишину.
Мне было полегчевсе-таки не в первый раз в этих местах. Дон, скорее всего, тоже здесь бывал, хоть и не говорит, но брат не отправил бы его с нами, будь это не так.
Страшно? спрашиваю я Релли, и голос мой, словно подвыпивший гуляка, прошелся над пустынной мостовой, зацепился за угол дома и канул в подворотне.
Страшно, сознается она. Я как-то себе по-другому все представляла.
Потерянно озираемся, не понимая, куда идти. Это когда я в одиночку хаживал, все равно было, а теперь у нас есть цельЗолотая башня. Вот только где ее искать, ума не приложу.
Чудится движение в окне двухэтажного полуразрушенного дома. Мгновенно разворачиваюсь, стрела хищно водит клювом, ища цель. Напрасно, никого там нет, просто почудилось. На всякий случай начинаю прослушивать местность и тут же прекращаю. Мертвяков да нежить так не обнаружишь, и не уверен, что в Руине моя способность вообще действует.
Нам туда, уверенно говорит господин Излон, показывая пальцем в глубину Руины, туда, где над крышами домов возвышается громада башни.
Это она и есть? спрашиваю. Золотая башня?
Нет. Господин Излон, как и все мы, напряжен и взвинчен. Это башня Мудрости, обитель древних магов. Самое высокое здание на свете, когда-то считалось одним из чудес света.
Это она? Релли пристально вглядывается вдаль.
Напрасно старается, с такого расстояния деталей даже я не рассмотрю, разве что эльф сумеет. Но Дон на башню не глядит, отчего-то он вглядывается в мертвый проем окна. Того самого, в котором мне почудилось движение.
Что там? спрашиваю встревоженно.
Эльф мотает головой, ничего, мол, но взгляда от оконного проема не отводит.
Господин Излон лезет по груде щебня, бывшей, очевидно, когда-то жилым домом. Пожав плечами, следую за ним, запинаюсь о разбитый комод. Мебель короткой стычки не переносит, рассыпается в труху, я звонко чихаю, заставляя остальных вздрогнуть.
Осторожно! с тревогой кричит Релли и поясняет в ответ на мой недоуменный взгляд:Древние дома растут не только вверх, но и вниз.
Недоверчиво щурю глаза. Да, подземелья в Руине есть, сам видел, но чтобы дома строили под землей, такого просто быть не может. Однако на всякий случай удваиваю осторожность, и не напрасно. Когда груда камня подо мной вдруг ползет вниз, меня это не застает врасплох. Отпрыгиваю в сторону и тупо смотрю на глубокую яму, почти закрытую облаком пыли.
Два-три подземных этажа, азартно говорит господин Излон. Так тогда строили, сколько этажей над поверхностью, столько же и под ней.
И подземные этажи соединялись улицами, добавляет Релли. Знаменитый некогда Алирок, своего рода подземная Корила.
Истинно так, важно кивает головой господин Излон.
Пожимаю плечами. Под землю я пока не стремлюсь.
Эльф оставляет в покое подозрительное окно, то и дело бросая в его сторону быстрый взгляд, и присоединяется к нам.
Что-то там прячется, говорит он напряженно. Мне это не по нутру.
Оставь, говорит госпожа ректорша беспечно. Прячетсяне нападает, пусть его.
Лучше бы напало, серьезно отвечает эльф.
Пожалуй, он прав. Тварь, что таится и не уходит, куда опаснее той, что нападает в открытую или бежит, понимая, что с добычей ей не совладать.
Преодолев груду щебня, выбираемся на другую улицу. И застываем в нерешительности. Потому как идти совершенно некуда. Что справа, что слеваобрушившиеся дома закрывают проход. Разбредаемся, пытаясь найти проулок между уцелевшими зданиями. Бесполезно, единственный переулок закрыт обвалившейся стеной. Просвет у самой земли имеется, стена не наглухо перекрывает путь, но я бы туда соваться не стал, то, что однажды рухнуло, может обвалиться и еще раз. Вдобавок пробираться пришлось бы почти ползком, стало быть, ежели кто вознамерится напасть именно в этот момент, отбиться будет затруднительно.
Дружно смотрим назад, я морщусь, будто зуб болит. Нет ничего хуже, чем по своим следам возвращаться. В Злом лесу этоверная смерть. Насчет Руины не скажу, но лучше б и здесь воздержаться.
Эльф считает так же, взахлеб спорит с госпожой ректоршей. Вмешиваться не собираюсь, оглядываюсь по сторонам. Если двое отвлеклись на что-то, остальным надо быть настороже.
И тут же отвлекаюсь сам, на солнечный блик под некрупным камнем. Присаживаюсь, осторожно разгребаю щебень и пыль. И достаю три золотые монетки с ноготь большого пальца.
Ух ты! говорит Медвежонок восторженно. Дай посмотреть!
Ссыпаю монеты в подставленную ладонь, шаря по сторонам взглядом. Спокойно все, тихо до омерзения тихо и спокойно. Нехорошее у меня предчувствие, вот что. Добром такая вот тишина закончиться ну никак не может.
Попробуем пройти здание насквозь, подводит итог спору госпожа ректорша. Не может быть, чтобы такой большой дом не имел черного хода.
Пожимаю плечами. Ей, чародейке, виднее. Через дом так через дом.
Здание сохранилось на славу. Большой зал с колоннами, лавки с мягкими сиденьями вдоль стены, огромное зеркало (разбитое, правда, вдребезги). И деревянная лестница наверх. Никакого черного хода нет и в помине, но госпожу ректоршу это нисколько не смущает, она уверенно движется к лестнице. Хватаю ее за руку, забрасываю за спину, оставаясь глухим к возмущенному воплю. Первой я ее точно не пущу, пусть хоть вся на вопли изойдет.
Не без опаски ступаю на первую ступеньку, переношу вторую ногу, подпрыгиваю. Странно, но время не затронуло дерево. Впрочем, это Руиназдесь странности как раз являются нормой.
Медленно преодолеваю первый проем, на площадке останавливаюсь, машу рукой остальным и продолжаю подниматься. Под ногой тревожно скрипит ступенька, быстро отшатываюсь назад, осторожно пробую ее ногой. Держит. На всякий случай перешагиваю. Три ее сестрицыи я на втором этаже.
Оглядываюсь, пока остальные поднимаются по лестнице. Красиво, аж дух захватывает. Особенно та штука на потолке из тонкого стекла с потемневшими от времени подсвечниками.
Резная колонна, украшенная львиной мордой, примерно такая же, только деревянная, стоит в тайном святилище Звела. Левэто его зверь, любимец Охотника. Прокалываю палец кинжалом, мажу кровью каменную морду. Лев довольно скалится, ну еще бы.
Под ногамиковер, как у старосты в доме, только этот краски вовсе не потерял. А на ковреслед огромной трехпалой лапы.
Лук мгновенно покидает чехол и оказывается у меня в руках. Осторожно отступаю к лестнице, чтобы прикрыть спину.
Что случилось? требовательно спрашивает Релли и тут же охает, обнаружив след.
Рядом со мной возникает Дон с натянутым луком, кивает вправо, показывая, что накрывает эту часть коридора. Стало быть, левая за мной.
Релли с интересом разглядывает след.
Есть соображения? спрашивает она.
Облом, говорю я кратко.
Будь отпечатка два, возможны варианты. Но здесь сомнений быть не может, след оставил облом. Одноногая тварь с двумя хвостами, которыми поддерживает равновесие при движении. Видел я его однажды издалека, только на южной окраине. В деревне до сих пор никто моему рассказу не верит, только дед Сурко божится, что в молодости облома завалил. Три пальца с левой руки ему на память оставил, но одолел-таки. Деду веры нет никакой, но куда-то ж все же пальцы подевал? Может, и впрямь облом постарался
Облом, согласно кивает эльф, а Медвежонок выпучивает глаза.
Еще одна ожившая сказка, малыш? И снова страшная.
След свежий? деловито интересуется Релли.
Задумываюсь. Выглядит свежим, это да. А вот когда здесь тварь прошлане скажу. В Руине время странно себя ведет
Дон наклоняется, проводит рукой над трехпалым отпечатком, пожимает плечами.
Тени нет, говорит он непонятно для всех, кроме меня. Тень следа держится недолго, пока след помнит того, кто его оставил. Только вот как эта связь в Руине работает, не знаем ни Дон, ни я. Тварь может сидеть в соседней комнате, может, от нее одни кости остались, да и те за века в пыль рассыпались.
Уходим отсюда, чуть нервно говорит Релли.
Она права, с обломом лучше не связываться. Одолеть-то мы его сумеем, только вот для кого-то из отряда эта схватка непременно окажется последней.
Без суеты и спешки ищем черный ход и находим. Госпожа ректорша опять оказалась права, такой богатый дом имеет два выходадля господ и для слуг. Да только жизнь нам это ничуть не облегчает. Потому как дверь открываться отказывается, а когда мы с помощью топоров заставляем ее сдаться, обнаруживаем, что черный ход завален камнями. Хлопаю себя по лбу, мог бы и раньше сообразить. Выход-то как раз в заваленный стеной переулок!
Неудача заставляет Релли задуматься, но ненадолго.
Выйдем через окно, изрекает она.
Дельная мысль и своевременная. Ни на миг не забывая об обломе, отыскиваем подходящее окно. Да уж, выпрыгнуть из такогоноги сломать. Под окном-то груда камней, по такой и ходить-то страшно, не то что прыгать.
Дон достает веревку, привязывает к спинке массивной кровати. Спускаюсь первым, стараясь не думать о том, что деревянная кровать может рассыпаться в прах. Эльфы, они в дереве куда лучше нас понимают: раз Дон на кровать старую понадеялся, значит, не подведет.
Обошлось. Нащупываю ногой камень, тот шатается, ставлю ногу на соседний. Вроде держит, отпускаю веревку, сразу достаю лук. За мной спускается Релли, краем глаза слежу за ней, готовый подхватить, если что. Госпожа ректорша легко спрыгивает на камни рядом со мной, я убираю лук, теперь она посторожит, а я подстрахую Медвежонка. Потому как этот малый может запросто и веревку оборвать.
Веревка выдерживает, но Медвежонок срывается. Успеваю его подхватить, но удержать не под силу, и оба катимся по камням, набивая шишки и синяки.
Под иронические смешки Релли распекаю неуклюжего, потирая отбитые локти. Медвежонок виновато сопит и молчит. И молчание это спасает его от изрядной затрещиныоброни он хоть слово, тут же ему мозги вправлю.
Пока я в лучших охотничьих традициях занимаюсь воспитанием молодежи, к нам присоединяются господин Излон и эльф. Поэтому отвешиваю все-таки Медвежонку подзатыльник (уж больно хотелось) и оглядываю местность.
Эта улица сохранилась получше. Во всяком случае, обрушившихся домов всего два, и оба сложились внутрь, потому мостовая практически не завалена.
Идем до перекрестка, сворачиваем на поперечную улицу. Она тоже чиста, больших завалов нет. Груда щебня перегораживает всего лишь половину мостовой, рядомзеленоватое болотце. И отчего-то при виде этой невзрачной лужицы начинает голосить чувство опасности.
Назад! кричит Релли разогнавшемуся эльфу, и тот замирает, как вкопанный.
Облегченно перевожу дух. Еще шаг, и он вляпался бы во что?
Магия, поясняет госпожа ректорша. От этой лужи прямо-таки смердит магией, исковерканной, неправильной.
Я не чувствую, качает головой господин Излон. И как это магия может быть исковерканной, скажите на милость?
Может, спокойно говорит эльф, отступая от лужи. Именно здесь начался Огненный Потоп, чем бы он ни был. И любая магия, соприкоснувшись с ним, изменяется. Вспомните Злой лес.
А в нем какая магия? удивляется простодушный Медвежонок.
Лесная, коротко бросает эльф, и мне делается неуютно от его взгляда. Точнее, была таковой до Потопа.
В Кориле магией было пропитано все говорит господин Излон задумчиво, и я тут же перебиваю его:
Сказано же, не называть по имени! Не любит этого Руина.
Словно тяжелый вздох сотрясает улицу, меня пробирает холодок. Не иначе как разрушенный город вздыхает, вспоминая свое прошлое.
В Руине, спешно поправляется господин Излон, магии было запредельно много. Это что же, теперь шагу спокойно ступить нельзя?
Именно, подтверждаю. Спокойствие свое, господин чародей, следовало еще на границе Злого леса оставить. А здесь можете его засунуть себе в
Медвежонок громко и натужно кашляет, чтобы маг, не дай Звел, не расслышал, что ему с этим проклятым спокойствием делать. Господин Излон смущен и обижен, но делает вид, будто ничего не произошло. Релли улыбается, эльф с интересом слушает нашу беседу.
Пошли, говорю громко.
Я недоволен собой, вспылил, не сдержался. А как тут сдержишься, если иные господа о спокойствии толковать изволят? Спокойствие тут и мертвым не дается, что уж о нас говорить?
С трудом минуем казавшееся безопасным место. Довольно неприятно карабкаться по груде камней, имея под боком смертоносное болотце. Стоит только оступиться, и колобком покатишься в зеленоватую лужу. А чем это грозит, лучше и не проверять вовсе.