А тебе самому не лучше киваю на стрелятель.
Не лучше, серьезно так говорит, будто ребенку. Город мертв, мы храним его покой. Миру живых лучше не касаться его.
Мы не по своей воле, говорю виновато. Герры принцессу украли, хотят с ее помощью в Золотую башню попасть
В Золотой город нам хода нет, тихонько гудит черный призрак. Там все другое. Доберешься, сам увидишь.
Набираюсь наглости долго уже и, кажется, скопил немного.
Кто ты? спрашиваю. Нет, что страж и все такое, я понял. Но кто тебя стражем назначил?
Великие маги так просто не умирают, говорит с ноткой гордости. Мы сами себя назначили когда поняли, что сотворили. Чтобы хоть как-то искупить
Призрак замолкает, потом повелительно кивает на дверь.
Иди. Мы договорились.
Мне бы наверх, выбираю до донышка остатки наглости.
Тогда по лестнице вверх. Дом уцелел, выберешься.
Киваю, бочком скольжу мимо него.
Настанет день, когда Руина восстанет в прежнем блеске, шепчет вслед призрак. А пока мы храним то, что от нее осталось, и восстанавливаем то, на что хватает сил. Когда-нибудь
Мне становится жутко, едва представляю, какая бездна времени отделяет мир, в котором он когда-то жил, от моего. И все же, все же мне хотелось бы на него взглянуть. Хотя бы одним глазком.
Времени прошло куда меньше, чем мне казалось. В Руине время странно себя ведет или это я уже говорил?
Ночь в самом разгаре, знаменитый Час Упыря. Время, когда нежить торопливо старается снять последнюю жатву человеческих жизней. Предрассветный час.
Где-то совсем недалеко зарево. Пожарного Легиона здесь уже давно нет, тушить пламя некому. Наверное, стоит прогуляться, что-то мне подсказывает, что без моих спутников дело не обошлось. Сами посудите, кому еще в голову придет костры в такое время жечь?
Идти всего ничего, несколько кварталов. И все же без приключений не обходится.
Они бросаются с обеих сторон. Замечаю в последний момент и сразу набираю скорость. Дарки! Те же самые, наверное, отлежались и вышли мстить. А я, дубина, в серебро стрелы одеть запамятовал. И не скажешь, что времени не хватало, хоть ложкой ешь. Забыл, да? Поленился? А ногам теперь отдувайся за глупую голову, и выручат ли ещенеизвестно.
Дарки ловко отсекают меня от огня. Еще бы, близко к свету они подойти не смогут, значит, и меня не пустят. А мне как раз надо туда, куда им хода нет. Свои там, чужиепосле разберемся, тем более герры мне здорово должны за ту пруху. Не совсем же они сволочи бесчувственные?
Понимаю, что убежать от дарков мне не удастся. И в первый-то раз непонятно, как случилось, не иначе Хозяйка Чужих Перекрестков самолично помогла. Дарки ведь и в темноте видят, и не устают совсем, где уж мне от них оторваться. Потом резко останавливаюсь, поднимаю стрелятель.
Первый сгорает мгновенно, второй, как ни странно, не слепнет, ускользает во тьму. Наверное, зеленый огонь для их глаз не опасен.
Поворачиваюсь, чтобы бежать к горящему дому, и тут последний дарк нападает. Сзади, совершенно беззвучно. В последний миг успеваю что-то почувствовать, подставить руку со стрелятелем. Дарк сбивает меня с ног, стрелятель со звоном катится по мостовой.
Вот и все. Прими меня, Звел-охотник
Стрелы! Одна из них должна быть с огнебоем! Тварь наваливается на меня, хватка медвежья, ни скинуть, ни вывернуться, втягиваю голову в плечи, чтобы сразу до горла не добралась, рука судорожно шарит в колчане А, чтоб тебе! Времени нетощупью искать! Хватаю оставшиеся стрелы и с силой всаживаю в голову дарку. Над головой зажигается маленькое солнце, гаснет, и тьма глотает меня заживо
Глава 31
Маленькое солнце зажигается на вершине башни, башни Мудрости, и все на миг застывают, глядя туда, геррыс опаской, защитники Корилыс надеждой. Последней, отчаянной, обреченной надеждой на чудо. Пламя обретает крылья, голову с клювом, становится гигантской птицей. Огненная птица окидывает раскинувшийся во тьме город, расправляет крылья и начинает петь. И песнь еепламя
Барго! Ты жив? Очнись, Барго!
С трудом разлепляю глаза Боль. Кажется, меня гоблины поджарили на вертеле, но почему не съели?
Болит все. Мне порой изрядно доставалось в Злом лесу, да и в Руине перепадало, но сейчасчто-то особенное. И это еще полбеды. Хуже, что я ничего не вижу. Слепой охотникдействительно смешно.
Добейте, прошу шепотом, горло саднит, будто кипятком обожгли.
Слепым я жить не хочу. Глухим, одноруким, каким угоднотолько не слепым.
Не пори чушь, слышу голос Релли. Не так уж сильно тебе и досталось. Кости целы, ну, обгорел слегка, не беда. Чудо уже то, как жив остался.
Касаюсь пальцами глаз, больно. Кожа на веках облезла, бровей и ресниц как не бывало. Но глаза на месте только не видят.
Я ослеп, шепчу, и слезы текут по щекам.
Плачут, когда больно а мне сейчас больно оттого, что плачу.
Ну-ка. Голос Релли вмиг наполняется тревогой, прохладные пальцы касаются обожженных глаз. Ох да, досталось тебе
Совсем плохо? Голос мой дрожит. От страха ли, от надеждыне знаю.
Как тебе сказать не так все страшно, как тебе кажется. Глазной нерв не задет, зрение со временем восстановится. Но глаза обожжены. И видеть ты сможешь не скоро
Она обрывает фразу, и я словно слышу недосказанное «если вообще сможешь».
Позвольте мне? Это эльф. Релли уступает место, Дон глаз не касается, щупает воздух вокруг. Ну что сказать? слышу его голос с изрядной долей насмешки. Стрел у него все равно не осталось, стрелятель свой потерял где-то. Для нашего похода совершенно бесполезен. Стоило стараться, отрубов от тела отгонять
Дон! Голос Релли звенит от возмущения.
Донноваль Перкутель Асморед, едко отвечает эльф. А вас, госпожа ректор, я бы попросил впредь диагнозов не ставить. Чтоб больных не шокировать. Лежи спокойно, Охотник, сейчас я тебе мазь наложу, два часа, и воспаления как не бывало. А глаза и не пострадали вовсе, от огня ты их уберег. А вот от яркого света в темноте
Облегченно перевожу дух. Хотя тревога все равно остаетсяа ну как ошибся эльф? Но ужас остаться слепым уходит, мне становится легче. Настолько, что добить больше не попрошу.
Дон несколькими движениями накладывает мне на глаза мазь. Не на веки, а именно на глаза. Больно и неприятно, но я терплю.
Значит, были еще и отрубы? спрашиваю.
Целая толпа, охотно откликается Медвежонок. Но мы имух!
Полакомиться тобой собирались. Эльф накладывает на глаза плотную повязку. Сам понимаешь, случай какой подходящийживой и без сознания, ни убежать, ни отбиться, просто подарок. Да мы бы мимо прошли, только Медвежонок канючить стал, давай, говорит, посмотрим, что это они там жрать собрались, глядишь, и нам сгодится
Я улыбаюсь. Дон, ясное дело, шутит, но на Медвежонка и впрямь похоже.
Дон меж тем продолжает обрабатывать ожоги на лице и на теле. Ничего, притерпелся уже, больно, но не так уж чтоб очень сильно.
А мы облома повстречали, с гордостью говорит Медвежонок.
Я смеюсь. Вспоминаю сейчас, как мы испугались, когда след увидели, и смешно становится. Облом, конечно, тварь опасная, спору нет, но после четырех дарков бояться его как-то не получается.
Кажется, тебе довелось видеть кого-то пострашнее, проницательно говорит Релли. Ту крылатую тварь? Или еще кого?
Довелось, говорю. Так повидались, до сих пор икается. Одни дарки чего стоят. Нет, вот вы мне объясните, с каких это пор среди них эльфы завелись?
В Кориле было посольство Вечного леса, нехотя говорит Дон.
Стало быть, они тут со времен Потопа дарками ходят. Странно, но я испытываю к своим недавним преследователем что-то вроде жалости. Сотни лет нежитью проходить ни на солнце взглянуть, ни хмельного испить. Не хотел бы я для себя такой участи, да что там для себяврагу не пожелаешь.
Рассказывай все по порядку, говорит Релли требовательно. Времени хватает, все равно, пока глаза у тебя не восстановятся, никуда с места не двинемся.
И я начинаю рассказывать. И сам заслушиваюсьдо чего интересно! Только вот о таких приключениях лишь слушать интересно, но ни в коем разе не участвовать.
Все слушают молча, только Медвежонок иногда ухает испуганно.
Призрак? удивленно восклицает Релли, когда я добираюсь до этой части рассказа. Ну-ка, поподробней, постарайся вспомнить все, до последней мелочи.
Вспоминаю все, до последней мелочи.
Интересно, тянет Релли. Светлейший Риверсаль рассказывал, что призраки Руины несут смерть всему живому. И называл их хранителями мертвого города. Теперь многое становится понятно
Черный призрак, задумчиво говорит господин Излон. Бывший некогда великим магом Знаете, я, кажется, догадываюсь, о ком идет речь. Был перед Потопом маг Илгом, выходец из южной колонии Асибин, ныне утраченной. Кстати, та бумага, в которую герры постоянно заглядывали, думаю, это карта или планы Корилы. У нас их не сохранилось, а вот у герров вполне могли остаться, если военные архивы уцелели.
Если что и уцелело, так это военные архивы, хмыкает Релли. При том хаосе, что наступил после Потопа, только в армии сохранилось подобие порядка. Думаю, так же было и у герров. Мне непонятно поведение принцессы. Похоже, что имеет место заговор, а не похищение.
Синдром жертвы, неуверенно спорит господин Излон. Жертва начинает видеть в похитителе своего единственного защитника, поскольку целиком от него зависит
Оставьте, раздраженно бросает Релли. Мы о принцессе говорим! Совсем другая психика, уровень подготовки. Концы с концами не сходятся. А вот если рассмотреть с точки зрения моей версии, все складывается. Возведение ее светлости на престол при военной помощи герров и древних артефактов. Скажу большедоберись они до Золотой башни, нам нечего будет этому противопоставить.
Ну вам виднее, уступает господин Излон. Барго, друг мой, продолжайте, прошу вас.
Продолжаю вплоть до момента схватки с последним дарком.
Всегда удивлялся твоему везению, хмыкает Дон. Четыре дарка, и живым остался! Трое дарк-эльфов! Только лучше тебе в Руину больше не соваться
Это еще почему? интересуюсь.
Не то чтобы я так уж рвался вернуться когда-нибудь в это Звелом проклятое место, просто любопытно.
Посольство Вечного леса, объясняет эльф терпеливо, состояло не из трех эльфов, из семи. И не в наших правилах прощать смерть кого-либо из своих, ты это прекрасно знаешь. Они не откажутся от мести только потому, что стали дарками, это ты тоже должен понимать.
Мог бы и сам догадаться. Стало быть, на меня открыта охота, вот уж весело! Ну да не беда, я теперь не один, отобьемся как-нибудь.
А вы чем похвастаетесь? интересуюсь.
В сравнении с твоими подвигами ерунда, смеется Релли. Отрубы да костяки, отбились без труда. Один раз туго пришлось, дом загорелся, пришлось бежать, а тут, как назло, кублы-лошади. Да еще на открытом месте
Кублыэто тоже вид нежити. Мертвяки вроде отрубов, но не люди, а животные. В общем и целом не страшны, но вот на открытом месте, да толпой Думаю, без магов несладко пришлось бы, стоптали бы за милую душу.
Облома встретили, гнет свое Медвежонок, потрясенный, очевидно, ожившей страшилкой. Дон в него три стрелы вогнал, а ему хоть бы что! Как прыгнет на нас, я за топор, хвост ему один подрубил! А тут и госпожа Релли от книги оторвалась и спалила его к Звелу
Очень редкая книга попалась, смущенно говорит Релли.
Еще до Потопа считалась раритетом, подтверждает господин Излон.
Вот они, господа маги! Книжечки редкие читают, пока другие с обломами бьются во славу родного королевства, живота своего не жалея! А прибили небось за то, что рычал слишком громко, от источника знаний отвлекал
Чувствую, как эльф снова ощупывает воздух возле моих глаз.
Как? спрашиваю жадно. В порядке?
Вроде бы, отвечает неопределенно. Зажмурь плотнее, я сейчас повязку сниму.
Зажмуриваюсь посильнее, боли это не вызывает, что обнадеживает.
Открывай, но осторожно. Чуть почувствуешь боль, сразу зажмуривай, командует Дон.
Чуть приоткрываю глаза и сразу зажмуриваю. Не потому, что больно, свет слишком ярок, режет. Да наплевать, главноевижу! Снова вижу!
Больно? с тревогой спрашивает эльф. Смотри-ка, волнуется, переживает!
Ярко, отвечаю я и приоткрываю один глаз. Совсем чуть-чуть.
Вторая попытка проходит успешно, свет уже не слепит. Осторожно. Не торопясь, давая время привыкнуть, я открываю глаза.
Боги мои, духи предков! Спасибо, что не дали ослепнуть! И отдельное спасибо
Я твой должник. На всю жизнь, проникновенно говорю эльфу.
Не зря вы, эльфы, считаетесь лучшими в мире целителями, с уважением говорит господин Излон.
Дон хохочет.
Вы тоже ничего не поняли? А еще маги! Я его вовсе не лечил.
Как же? А мазь?
Обычная противовоспалительная мазь. Эльф просто захлебывается смехом. Сами посудите, лечебную для глазее же не один час делать. А ингредиенты? Где я их в Руине найду? Или вы думаете, я с собой лекарства на все случаи жизни таскаю?
Но как же тогда?.. Я ничего уже не понимаю.
Как-как дуэльный пояс, забыл? Он-то тебя и вылечил.
Так я и знал, что все вы, остроухие, шарлатаны! радостно ухмыляюсь я. А туману напустил, Релли вон поучал, как ученицу шкодливую.
Правильно поучал, между прочим, серьезно говорит эльф. Больной должен верить в то, что исцелится непременно. Тогда его организм сам себя лечит, при минимальной помощи со стороны. Дуэльный пояс тоже не панацея. Если б я тебя соответствующим образом не настроил, излечение длилось бы куда дольше.
А сказать, что пояс сам все залечит, нельзя было?
Можно, соглашается Дон. А ты во что больше веришьв свойства какого-то сомнительного древнего пояса или в целебную магию эльфов?
Возразить нечего. Способности эльфов-целителей в веках прославлены, как в них не верить? А пояс я вчера нашел (или позавчера уже?), правда, и он мне помог преизрядно.
Твоя взяла, говорю со вздохом. Подниматься-то мне можно, шарлатан?
Ноги не сломанызначит, можно, радует меня Дон.
Поднимаюсь, ощупываю себя с ног до головы. На лице не вижу, а на руках кожа вполне прилично выглядит, будто на солнце сильно обгорел. А огнебой, оказывается, мойстрашная штука! Жаль, стрел не осталось никаких. И стрелятель потерял
Стрелами не поделишься? спрашиваю у эльфа без особой надежды.
Тот показывает чисто человеческую фигу, но крутит ей перед моим носом исключительно по-эльфийски. То есть не влево-вправо, а вверх-вниз.
Жадина, говорю безнадежно.
Мои возьми, неожиданно предлагает Медвежонок. Мне все равно топором сподручнее.
Это точно. Из лука он выстрелить почти никогда не успевает, зато как топором пойдет крутить, отойди-подвинься! А не отойдешь или, там, не подвинешься, сам виноват. Медвежонок как в раж войдет, на такие мелочи, как свой-чужой, внимания не обращает. Кого топором достал, тот и чужой.
Это дело! радуюсь я от всей души. А то словно голый перед дамой даже неловко!
Стрел у Медвежонка в избытке, только простые все, не умеет малец заговоры накладывать. Точнее, умеет, но другие. У нас ведь места такиебез наговоров долго не проживешь, каждый ребенок хоть мелочь, а умеет.
Довольный, оглядываюсь по сторонам и почти сразу замечаю стрелятель. Лежит себе, за камнем спрятавшись, меня ждет. Иди-ка за пояс, дружище, все лучше, чем на дороге валяться.
Ну идем? спрашиваю.
Мы пришли уже, хмыкает Релли. Вот они, Золотые Ворота, любуйся.
В любом уважающем себя городе есть Золотые Ворота. Даже у нас в деревне имеются. Нет, на самом деле они деревянные, но традиция есть традиция, одни ворота непременно должны называться Золотыми.
Эти не просто называются, они в самом деле сделаны из золота. Во всяком случае, из чего-то, на золото донельзя похожего. Я же не золотых дел мастер, чтобы точно определить.
Вход в Золотой город, говорит Релли. В самое сердце королевства. За этими стенамиПерводворец, башня Мудрости
Сад Тысячи Древ, вздыхает эльф ностальгически.
А как войти туда, я не знаю, честно признается Релли.
До Потопа через Золотые Ворота можно было пройти, лишь имея королевское приглашение, вставляет слово господин Излон.
И вы его взять конечно же забыли? догадываюсь я.
Именно. На господина мага больно смотреть. Спешка проклятая! И ведь знал все, вот что самое обидное!
Да, промахнулись, соглашается Релли. Но отчаиваться не стоит, что-нибудь обязательно придумаем. Геррам ведь ворот тоже не миновать, в Золотой город иначе не попасть. Улицы Алирока сюда не доходят, здесь свой подземный комплекс а стены под заклятием, до сих пор держится.