Да, хмуро согласился Салих. Правда и это, и то, что я не припомню у моей госпожи такого брата, чтобы был похож на тебя.
Я не совсем брат, признался мальчик. Но мне так хотелось бы иметь сестру! Особенно такую красивую Мою мать с рождения называют Чахой, а мой отецнекоторые говорили, будто его прозвание Келеон аями Онее аями.
Алаха вздрогнула и впервые глянула на новоявленного брата с проблеском интереса.
Я слышала когда-то только один раз Мне кажется, я спала, и этот разговор мне приснился А может быть, он и былнаяву, только ни мать, ни тетка мне ничего не рассказывали Чаха утверждала, будто у нее когда-то был ребенок. Только этому никто не верил. Она, как считали, была очень больна, и вся эта история с рождением ребенка Словом, полагали, будто этостранные мечтания нездоровой девушки, которой не суждено выйти замуж.
Странные мечтания? Мальчик счастливо засмеялся. Хорошенькие мечтания! Да посмотри на меня, сестрица! Разве я похож на облачко или Впрочем, я ПОХОЖ на облачко. Так все говорят. Он пригорюнился с забавно-печальным видом.
Алаха покачала головой.
Ты похож на МАЛЕНЬКОЕ ГАДКОЕ облачко.
Мальчик погрозил ей кулачком, потом снова улыбнулся.
Словом, напрасно они думали, будчто Чаха больна и все такое У нее на самом деле был ребенок. И этоя! Меня вырастил дедушка.
Дедушка?
Небесный Стрелок, Старик, Когудэй. Его называют по-разному. Это мой дед. Отец отца. У Когудэя много сыновей и еще больше внуков
Где тетя Чаха? спросила Алаха деловито.
Мама теперь с нами. Мальчик улыбнулся светло и радостно. Мы теперь никогда не расстанемся. Моя мать, мой отец и я. Может быть, у меня еще будут родные братья и сестры Но сейчас ты, Алаха, моя единственная сестра, пусть и не совсем родная.
Алаха прикусила губу.
Я должна отомстить, глухо проговорила она. Если ты дух, братец, то должен знать, кто убил всю мою родню.
Не знаю, быстро отозвался мальчик. Кстати! Ты можешь называть меня Хурсай. Так иногда обращается ко мне отец.
Не лги мне, Хурсай, молвила Алаха и встала. Рядом с крошечным мальчиком она казалась рослой. Нависая над двоюродным братцем, как скала, Алаха добавила:Пойми, я не смогу жить, не отомстив за свой род. Права была тетя Чаха: япоследняя. Теперь я на самом деле ПОСЛЕДНЯЯ.
Или первая, еле слышно шепнул мальчик. Ты должна родить ребенка, Алаха. Он продлит твой род, не даст ему угаснуть. Тыпоследняя, а он будет первым. По-настоящему первым.
Для того, чтобы родить ребенка, неразумное ты дитя, мало одной матери и ее желания продлить свой род, назидательно сказала Алаха. Нужен еще достойный отец для ее детей. Лоно дочери хаановдрагоценнейший сосуд, предназначенный для вынашивания вождей. Родив от первого встречного, я могу родить обычного ублюдка.
Я, кстати, знаю, откуда берутся дети, чванливо сообщил ребенок и подбоченился.
Несмотря на всю трагичность ситуации, несмотря на то, что лицо Алахи несло на себе следы почти нечеловеческой скорби, Салих едва не расхохотался. Слишком уж странным был этот разговор, слишком необычным этот горделивый ребенок, неведомо откуда появившийся перед ними на пепелище. И как-то забывалось о том, что Хурсайне человек, а дух. И крошечный его рост уже не воспринимался как некий недостаток. Эти степные духи, эти АЯМИ, умели так держаться, что разница в размерах между ними и обыкновенными людьми довольно быстро переставала бросаться в глаза. Еще одно колдовство?
Хурсай добавил, лукаво посверкивая черными глазками:
К тому же я не предлагаю тебе принимать в себя семя первого встречного.
("Ого, как он умеет выражаться, этот молокосос!"подумал Салих. Он едва не подскочил, заслышав столь откровенные выражения, да еще из уст ребенка, да еще обращенные к молоденькой девушке, почти девочке. Там, где Салих родился и жил до словом, до того дня, когда ему пришлось расстаться со своей семьей, там было не принято говорить о таких вещах. Тем болеетак выразительно.)
Но двоюродных брата и сестру это ничуть не смущало. Обычаи Вечной Степи были другимитакими же открытыми, как сама эта Степь. Здесь негде было спрятаться. И люди здесь ничего не скрывали. "Постепенно я привыкну и к этому", подумал Салих.
А мальчик между тем продолжал, произнося свою речь с важностью, достойной мудрого старейшины. Он слегка выпячивал живот и помахивал рукой в такт своим словам:
Тот, кто лучше всех подходит в мужья НЕКОЕЙ АЛАХЕ, давно уже с нею знаком и будет для нее добрым спутником. Он будет хранить ее, как хранил до сих пор. Он подарит ей прекрасных детей и будет для них заботливым отцом. А НЕКОЕЙ АЛАХЕ стоило бы повнимательнее посмотреть по сторонам Вот совет, который посылает тебе мой дедушка. К дедушкиным советам стоит прислушиваться! Это все говорят, и мама, и отец, и мой дядя, и дядина жена
Салих вдруг все понял. ОН ВСЕ ПОНЯЛ! А понявпохолодел. Какую еще игру затеяли духи? Какую новую игру они начинают? А в роли шахматных фигурок, как всегда, будут выступать люди Разгадать тайну Салиха было нетрудно: любой человек, обладающий более-менее проницательным взглядом и имеющий какой-никакой жизненный опыт, увидев его рядом с Алахой, мгновенно понял бы, какая могущественная сила удерживает Салиха возле этой потерянной степной девочки. Он и не скрывал этого. Алаха была для него единственнойи в то же время недосягаемой женщиной. В этом он тоже не обманывал себя. Алаха никогда не согласится на брак с ним, с невольником, с человеком, чья мать не была законной супругой отцаналожница, рабыня, спустя много лет найденная Салихом в нищете.
Многие духи, обладая веселымна свой ладнравом и совершенно не понимая, какая боль может из года в год терзать человеческую душу, вполне в состоянии порезвиться за счет какого-нибудь несчастного.
И вот теперь они избрали мишенью для своих шуток его, Салиха.
Это было уж слишком. Сперва гибель родных Алахи, теперьэто
Салих сжал кулаки, намереваясь совершенно по-человечески, по-земному, без всяких там шаманских ухищрений вздуть нахального мальчишку, чтобы впредь поостерегся распускать язык и шутить над тем, в чем ничего не смыслит.
Но Хурсай опередил разъяренного Салиха. На том месте, где только что стоял маленький мальчик, лежал огромный белый тигр и хлестал себя по бокам длинным, похожим на кнут, хвостом.
***
Соллий мог торжествовать: слово Истины дошло до повелителей Степи. Его приняли и выслушали! Правда, многие из тех, перед кем проповедовал Соллий, попутно прикладывались к бурдюкам, где булькало и переливалось то самое отвратительное пойло, что в первый же день свалило молодого проповедника с ног Что с того! Главноеони слушали. И многие согласно кивали головами, напуская на себя чрезмерную важность: да, да, чужестранец, любопытную же историю ты нам рассказываешь
Не может быть милосердия без строгости, говорил Соллий. Там, где отец хорош и добр, там часто сыновья бывают пороты. Иной раз наказаны и строже. Не умея подчиняться, как станешь повелевать другими? В этом смысл строгости. Познав подчинение, ты уже не будешь заставлять других делать нечто сверх их возможностей, ибо сам прошел ту же школу
Верно, верно! кивали венуты. Хоть и молод странник, а говорит занятно!
Потому и есть у Предвечного Отца два сына, продолжал Соллий, ободренный первоначальным успехом. Два, а не один! Старший из них носит красные цвета. Он строг с теми, кто нарушает закон Отца, он карает ереси, преследует зло и беззаконие
Мудрая вера! слышал Соллий голоса внимавших ему венутов. Не покарав, не помилуешь. Если некому защитить Бога, то как Бог защитит себя сам?
Это странное рассуждение Соллий решил пока что пропустить мимо ушей ради главного: он торопился рассказать побольше о чудесных братьях и их подвигах.
Итак, старший брат карает и следит за законом. Но есть и младшийего цвета зеленыекоторый исцеляет любовью, милует и сострадает
Погоди, вмешался вдруг один из венутов, ты говорил первоначально, что оба эти братаблизнецы?
Да
А теперь вдруг выясняется, что один из них старший, а другоймладший Объясни, как это получается!
Кругом зашумели. Некоторые досадовали на себя: почему не они первыми заметили такой существенный недостаток в целом гладкого и красивого рассказа чужестранца! Да, красно говорил этот Соллий! А вот теперь пусть растолкует, как это такое получается, что из двух близнецов один вдруг оказался младше второго
Близнецыда, твердо сказал Соллий. Толкованию этого догмата веры в Божественных Братьев было посвящено немало часов в том Доме Близнецов, где был воспитан Соллий. Однако разве вы не знаете, что никогда близнецы не выходят из материнского лона, держась за руки? Всегда рождается сперва один, а потом второй! И повитуха повязывает старшему на руку ленточку для того, чтобы не возникало потом споров. Это бывает важно при установлении старшинства. Ведь старший наследует отцовское имущество по закону, установленному людьми и Богами, а младший из сыновей получает лишь то, что отец дает ему по любви к нему
Если только этот младший не найдет способ вовремя извести и старшего, и самого отца! выкрикнул кто-то совершенно пьяным голосом.
Соллий поморщился.
Не думаю, что таковы обычаи Вечной Степиизводить старших братьев ради того, чтобы завладеть их юртами, стадами и женами! резко ответил он не видимому в полумраке у костра оппоненту. Мне представляется, что в Степи такой же обычай, как и везде: почтение к старшим, доброта к младшим! А то, о чем говорил только что один из ваших собратьев, преступление!
Многие засмеялись. Соллий вздрогнул. Он никак не мог привыкнуть к тому, что в Вечной Степи смех раздается куда чаще, чем в городе. И означает куда больше, чем просто насмешку или хорошее настроение. Степняк может засмеяться от удовольствия при виде красивой лошади или красивой женщины. Может захохотать, принимая вызов врага. Вполне способен разразиться смехом, заслышав слова, с которыми полностью согласен. И еще головой начнет крутить: ловко же ты, брат, мою собственную мысль своими словами выразил!
Соллий до сих пор вздрагивал, когда слышал неуместный, по его разумению, смех
Итак, взяв себя в руки, продолжал проповедник, мы не говорим о преступниках. Мы будем говорить о той семье, где почитают Богов и любят друг друга. В такой семье отец отдает большую часть старшему сынупо закону и некую часть младшему сынупо любви. Таким образом, сама природа подсказывает нам: старший братЗакон, младший братЛюбовь. Да, они родились почти одновременно. Но в этом "почти" иной раз таится огромная сила! Стрела, которая почти попала в цель, это стрела, которая пролетела мимо цели!
Венуты снова расхохотались. Им нравились доводы, которые приводил молодой проповедник чужой, странной, городской веры. И если большинство даже и не помышляло принимать веру в Единого Предвечного Отца, то послушать ловкие рассуждения юноши желали решительно все. В Степи высоко ценилось умение складно и остроумно излагать мысли. Ведь книг здесь не знали. Вся мудрость передавалась из уст в уста, от одного рассказчика к другому. Сказители и шаманы хранили в памяти тысячи историй и поучений. И послушать нового сказителя в Степи был рад каждый.
В общем и целом Соллий был удовлетворен ходом своей речи. Он воспользовался опытом старых проповедников, которые оставили обширные записки о своих странствиях среди чужих народов. Один из них, наиболее почитаемый Соллием, Аполлинарий Халисунский, писал:
"Не следует говорить с чужим народом своим языком. Вот что это означает: ведь не они к нам явились выслушать поучение, но мы сами к ним пришли, дабы заставить их слушать.
Говорится: и один человек может привести лошадь к водопою, но даже сотня не заставит ее пить. К этому следует прислушаться. Ты можешь прийти к чужому народу и начать говорить среди этого народа. Но как ты заставишь слушать себя?
Вот что надлежит сделать. Узнай обычаи этого народа. Когда станешь говорить с ним, используй все, что ты знаешь. Если ты хочешь проповедовать среди народа лучников, приводи примеры из жизни лучников. Упоминай и лук, и стрелы, и меткого стрелка. Уподобляй правильно произнесенное слово хорошему выстрелу, и тебя поймет народ стрелков.
Но народ меченосцев не поймет такого сравнения. Для народа меченосцев доброе слово подобно доброму удару меча"
Мысленно Соллий не уставал благодарить Аполлинария Халисунского. Уроки этого мудреца, много странствовавшего по свету со словом Истины на устах, вновь принесли добрые плоды. Соллий не сомневался в успехе.
***
Несколько венутов согласились"для пробы"признать Единого Предвечного Отца. Это был триумф Соллия! Он выучил их словам приветствий и молитв, неустанно рассказывал новообращенным истории из жизни Божественных Братьев, запрещая другим венутам присутствовать при этих беседах.
Как он и рассчитывал, тайна очень скоро начала привлекать и остальных. "Помни, варвары чрезвычайно любопытны, учил тот же Аполлинарий Халисунский. Окружи некоторые свои слова таинственностью, заставь их мучиться и терзаться, и пытаться проникнуть во все твои секреты. И в конце концов дозволь им это сделать. Они будут рады, хотя, конечно, постараются скрыть свое ликование. Однако всматривайся в их глаза. Глаза не сумеют полностью скрыть их любопытства и их удовлетворения".
И здесь старый Ученик Богов, давно почивший и с почетом погребенный где-то далеко от Мельсины, там, где застигла его Незваная Гостья, далеко на чужбине, и здесь он оказался прав.
Вскоре Соллий приобрел для своих Богов десятки новых Учеников. И он, молодой Ученик, сам стал учителем.
Он был счастлив.
И только один человек упрямо не желал интересоваться Близнецами. Это был Арих. Конечно, Соллий не говорил никому из венутов о том, что хотел бы приобщить хмурого пленника к истинной вере. Венуты неизбежно подняли бы на смех этого слишком уж радивого Ученика Богов-Близнецов. Кого, в самом деле, беспокоит судьба какого-то хромого раба? Пусть прозябает там, куда швырнули его Боги, на самом дне! Не станет же Соллий объяснять им, что Младший Брат не отворачивает взора и от беднейшего, и от ничтожнейшего среди людей. Ведь тот, кто кажется окружающим ничтожным и недостойным внимания, в глазах Богов может иметь огромную ценность. Не людям определять, кто достоин, а кто нет. Истинный Ученик Богов не должен решать за людейи уж тем более он не должен принимать решения за своих Богов. Истину следует провозглашать так, чтобы ее уловили уши всехВСЕХ! а не только избранных. Кто же угоден Богам на самом делето определяют только сами Боги.
Но до понимания этого догмата двойственной верыкрасной с одного бока, но зеленой с другоговенутам еще явно далеко. В особенностив том аспекте, который касался зеленого цвета
Соллий решил не дожидаться, пока Арих снова заговорит с ним. Тем более, что раб и не спешил этого делать. Его обязанности касались исключительно грязной работычистки котлов (а они у степняков были огромными, ибо мясо венуты резали гигантскими кусками и так варили), уборки навоза, который надлежало бережно собрать, сложить лепешками и просушить на солнце, чтобы потом можно было этими лепешками топить кострыв условиях острой нехватки древесины, что в Степи было обычным делом, такое топливо ценилось очень высоко.
Тем не менее Соллий улучил время и остановил Ариха. Невольник хмуро уставился на Ученика Богов. Он явно не горел желанием вступать в разговор, который для него, невольника, мог закончиться весьма плачевно.
Тебе что-то нужно, господин? спросил он на всякий случай, всем своим видом показывая: единственное его, Ариха, желание, поскорее отделаться от чужака.
Поговорить, ответил Соллий, стараясь, чтобы голос его звучал как можно дружелюбнее. Даже самому себе он не желал признаваться в том, что угрюмый и строптивый этот степняк начинает раздражать его. В конце концов, Соллий желает ему только добра! Среди того моря зла, что окружает сейчас Ариха, неплохо бы тому увидеть наконец островок доброжелательности и ступить на его почву!
О том, какого мнения сам Арих об этом "островке", Соллий вопросами не задавался.
И напрасно.
Господин, проговорил Арих, ты должен простить меня. У меня слишком много работы, и если я не успею выполнить ее, меня забьют до полусмерти. Твои разговоры отвлекают меня.
Но я смогу заступиться за тебя! воскликнул Соллий. Скажу, что сам отвлек тебя от работы. Пойми, это очень важно. Остановись, передохни. Выслушай мои слова. Они откроют тебе глаза, научат принимать истину такой, какова она есть.
Твои слова не закроют мою спину от плети, повторил Арих. Оставь меня, прошу тебя, господин. Твоя вера и яйца выеденного не стоит. Боги забыли меня. Они коварны и злы. Берегись, как бы они не оставили и тебя! А теперьпусти. Я должен идти.