Я изумленно уставился на свое тело, внутри которого сейчас Полыхнул Огнь и я вновь ощутил свое тело. Пахло гарью и осенней сыростью, а кончики пальцев, казалось, были раскалены. Я затряс руками, рассыпая вокруг искры. Кольцо сдавило мизинец так, что на глаза выступили слезы.
Кольд лежал недвижим, только едва вздымалась грудь, да бешено билась жилка на виске.
Убедившись, что колдун жив, я понял, что самого-то меня колотит. Это было странночувствовать себя живым после того, как решилвсе, умер. После того, как встретил его
Эй, Кольд, позвал я, усаживаясь рядом. Он не ответил, только невидящие глаза открыл белые. Ты как, колдун?
Нет ответа. Что ж Значит, подожду Ничего другого мне не остается. Интересно, сколько мы уже тут сидим? Нара, небось, извелась вся. Как бы за нами не побежала Надо возвращаться. Она и наверняка забыла позавтракать и накормить лошадей. А что, если маг про нее узнал и послал своих подручных? А что, если
Нара
Ожидание изматывало. Никогда я не переживала ничего подобного. Ждать, когда решится судьба своего человека и не иметь никакой возможности заглянуть в будущее. Я молилась своей Эйш-тан, но ничего не происходилоОсенняя Княгиня надежно отрезала меня от моей Повелительницы. Что толку кричать проклятия? Теперь уже ничего не изменишь. Ждать, ждать, ждать. Кольд правв бою я только помеха. Я ничего не могу, ни к чему не способна. Ни на что не гожусь. Глупая, бездарная, никчемная баньши. Сколько можно тянуть?! Если умиратьто быстро, разве можно вынести эту муку?! Минуты тянулисьодна за другой. Бесполезно. Кричине кричи, просине проси, ничего нельзя изменить. Пустота и одиночество. Бессилие. Смертьвот участь той, что не смогла предостеречь своего человека от ошибок. Я пыталась почувствовать Тиана, жив ли, здоров ли, а, может, ранен и умирает, но не могла, в человеческом облике мне ничего не дано. Все напрасно, напрасно
Маг зашевелился, с отвращением отшвырнул паутину с ладоней, сорвал с лица. Дурак, не ценит заботы, пауки так старались
Пить простонал он. Я подала ему флягу, он приподнялся на локте и напился сам. Кольд был правмаг поправляется. И кровь больше не идет надеюсь, Кольд и Тиан не очень надолго задержались, рано или поздно запахи привлекут диких зверей, а от меня толку мало.
Маг уселся на плаще и заозирался по сторонам. Интересно, видит ли он в темноте? Я-то вижу, но яособый случай. А человеку и без того плохо.
Где где? прохрипел он.
Не вернулись еще, успокоительно. Как бы я ни сердилась, человеку не понять, какое зло он мне причинил. Не говорить же о долгих тысячах лет, которые я прожила и которые еще могла бы прожить, если бы не он. Да и вдруг обойдется?.. Глупая надежда, но Кольд обещал можно ли ему верить? Жди.
Алья то ли всхлип, то ли стон.
Я вздохнула. Лучше бы девчонка на свет не рождалась, а, родившись, не попадалась на нашем пути вместе с этим недоразумением.
Я ничего не знаю, вежливо. Все-таки вежливо. Как бы то ни было, сейчас мы товарищи по несчастью. Жди, маг, это все, что нам остается.
Тот собирался что-то ответить, но силы оставили его. Маг устало опустился на плащ, закрыл глаза.
Я взялась за гитару. Надо было раньше догадаться. Может быть, мне удастся хоть так заглянуть в будущее, поймать видение-предсказание, которое
Из-под пальцев сама собой потекла мелодиятоскливая, безнадежная я вздрогнула, но не могла удержать слова, рвущиеся с губ.
Смотрю на тебя, и ветер ослеп
Он бьется в лицо, не видя его.
Нескоро ляжешь в фамильный склеп,
Но тенью могильной отмечен давно.
Забери мое золото, мой амулет,
Все, что можешь с собой унести, забери.
Я хотела бы верить, что смерти нет,
Но она сторожит у самой двери.
Жив! Жив! Он не умрет сейчас не сейчас. Но он смертен, смертен, а, значит, смертна и я. Все равно. Не сейчас. Не сегодня. Но
Я слышу тебя, свет солнца оглох,
Он, звуков не слыша, сполз по волосам.
Далек пожара последний всполох,
Но пламя в ладони ты держишь сам.
Забери серебро и волшебный стилет,
Все, что нужно тебе, насовсем забери.
Я хотела бы верить, что смерти нет,
Но она караулит нас у двери.
Пламя От него никуда не деться, не скрыться, Тиан теперь сам и есть пламя. Огнь. Мой человек вновь призывал его, я это чувствовала. Во тьме еле теплилась крохотная искорка, вот разгорается все ярче и ярче, захватывает Хаос, нет пламя заслонило от меня все, его шум заглушил все звуки Огнь в видении ушел, оставив неясный образ Тиана, а потом видение пропало
Обнимаю тебяобесчувствела ночь,
Наползая на мир из-за серой горы.
Я хотела понять, я пыталась помочь,
Но ты сам выводишь меня из игры.
Забери мою медь, мой невнятный ответ,
Что потом пригодится, сейчас забери.
Я хотела бы верить, что смерти нет,
Но ее силуэт застыл у двери.
Отложив гитару в сторону, я зарыдала. Никогда. Не понять, не помочьмне отказано во всем. О, Стихии! Я отдала бы все, что у меня есть, но у меня не было ничего, кроме жизни. Хаос, мне страшно было заглядывать в будущее, я не понимала, чего я хотела. Страстное желание жить, почти затихшее вместе с угасанием Рода, возродившееся, едва я увидела Тиана почему-то сейчас оно казалось не таким уж важным. Лишь бы он был жив. Лишь бы вернулся.
Смертельный холод обуял меня, когда я осознала: он нужен мне, именно этот человек и никакой другой. Пусть глупый, пусть наивный, пусть. Это неважно. Он мне нужен. Только он.
Я погибла
Тиан
Прошло не меньше часа. Я весь извелся: одолевали тяжелые мысли. Ненавижу неизвестность. Колдун так ни разу и не пошевелился: лежал, словно труп. Я все дергался, когда мне казалось, что он перестал дышать. Хотел было устроить его поудобней, но с него стаскивать куртку побоялся (мало ли что на ней за заклятья), я свою снять просто не мог: стоило перестать ее касаться, тут же исчезала и появлялась на мне. Плюнув, я оставил Кольда так, как есть. Ничего с ним не случится, колдунытвари живучие.
Сам я отошел к стенке. Сполз по ней, запрокинул голову. Холодноаж пар изо рта. А кончики пальцев все покалывает. Вот сейчас бы костерок разжечь
Интересно, чем все-таки занимается Нара? Волнуется за меня? Или дуется, что ее бросили? Или Что она сделает, если когда мы вернемся? Бросится мне на шею? Или обнимет Кольда? Или
А спать-то как хочется. И перед этим желанием закрыть глаза меркнет все: беспокойство о Наре, угроза смерти. Я всего на секунду закрою глаза. Всего лишь на мгновение. Просто веки такие тяжелые, что
Я не буду спать. Я просто посижу с закрытыми глазами, вслушиваясь в тихое, рваное дыхание колдуна.
Я не буду
не засну
засну
Паутина. Ненавижу. Она кругомлипнет к одежде, коже.
Меня передергивает: я пытаюсь снять ее хотя бы с лица, но останавливаюсь, замираю: опасность. Холодной змейкой по позвоночнику. Огненными буквами перед глазами.
Опасность!
Так вот ты какой, Тиан, потомок Берсерка, насмешливо. Не ожидала, что ты примешь мое приглашение, но тем лучше.
Она красива. И, одновременно, уродлива. Тонка, словно тростинка. Истощена, словно скелет, обтянутый тонкой пергаментной кожей, чуть светящейся в темноте. Ее волосы похожи на шевелящихся синих змей, а черты лица столь правильны, что вызывают отвращение: идеала не бывает, онлишь маска, под ним скрывается что-то безобразное.
Ты красив, Воин, смел и горд, она лежит в паутинном гамаке, накручивая одну из нитей на палец, не глядя на меня. Ты до боли напоминаешь его, но, в то же время, я вижу отличие. Он был силен, а тыслаб. Слаб и беспомощен. Он был Воином, а ты Ты жеНикто.
Я молчал. Что толку спорить со сновидением? Она просто озвучила мои страхи.
Ты умрешь, Воин, смеется она. Я уже выткала узор твоей смерти. Тебе его не порвать. Ты слаб. Не повторить подвиг предка, не стать равным ему. Ты лишь неудачная его копия, как бы ни старались мои враги.
Отпусти его! раздалось из тьмы, окружающей нас. Ты перешла все гр-р-раницы, Ткачиха, призвав Берсерка в свои владения!
Я узнал эту раскатистую «р». Но как это может быть? Колдун! Вот демон, уже в мои сны проник! Вот выберемся, наши пути навсегда разойдутся!
Он волен уйти, безразлично произнесла женщина. Я не неволила его, он сам принял приглашение, сам пришел ко мне в гости.
Он думает, что спит, опроверг ее Кольд. Он не понимает, кто ты.
Я хотел вмешаться, прогнать Кольда из моей головы, но его следующие слова заставили передумать и возблагодарить Единого, что колдун так вовремя явился за мной:
Ты забыла представиться ему, Княгиня Судеб, та, которую зовут Ткачихой.
Он вышел из переплетения нитей и тьмы, не потревожив паутины, словно был бестелесным призраком. В глазах полыхало небесно-голубое пламя.
Ты излишне нагл, Кольд Союзник, недовольно, с угрозой.
Я знаю свое место, а вот ты, Великая, позабыла, что и на тебя найдется управа. Хочешь войти в круг Права? Думаешь, сладишь с Огнем или Листопадом? Ох, сомневаюсь Это тут ты богиня, а там
Я поняла, прошипела Княгиня. Ты заплатишь мне за свои угрозы!
Не сейчас, уточнил Кольд.
Не сейчас, неожиданно мирно согласилась она. Два столетия спустя
Кольд коротко кивнул, а потом протянул мне руку. Я схватился за нее, всем сердцем желая вырваться из этого кошмара наяву.
И открыл глаза, все еще чувствуя на коже противную липкость паутины.
Кольд крякнул и перевернулся на бок, подложил ладонь под щеку, осмотрел меня внимательно.
Ну вот и ладненько, заключил он. Жив, и то хорошо. А Княгини этой не бойся, она над тобой не властна.
«А над тобой?», хотел спросить я, но не успел. «Она угрожала тебе»
Банку тряхнуло, а потом сквозь ее стенки хлынул ослепительно-яркий свет.
Проснулись, малыши? Готовы встретить свою судьбу лицом так сказать к лицу? прохихикал-прогремел великан-маг. Его огромное лицо, искаженное стеклом, казалось испещренной разломами-морщинами горой.
Вот погань, Кольд встал и погладил облепившую правую руку массу: словно котенка успокаивал. Ничего Правильно люди говорят: «Хорошо смеется тот, кто смеется последним». Вот и посмотрим, у кого чувство юмора лучше.
Маг потряс банку. Нас с Кольдом, судорожно цепляющихся за абсолютно гладкие стенки, кидало из стороны в сторону. Я с трудом заставил себя оставить бесплотные попытки уцепиться и прикрыл голову руками. Кольд звучно матерился после каждого удара: ему приходилось хуже, чем мне. Колдун был тяжелее и крупнее.
А потом мир в очередной раз перевернулся с ног на голову. Я успел только выставить перед собой руки, как нас с Кольдом вытряхнули из нашего временного узилища. Резкая острая боль прошила правую руку.
Ты в порядке? Кольд с трудом сел.
Руку сломал, кажется, или ушиб механически ответил я, баюкая поврежденную конечность и глядя за спину колдуну. Но это мелочь, по сравнению с тем, что сделает эта штука
Что? не понял он. Потом оглянулся через плечо Твою мать!
Маг-старикашка скрестил руки на груди и мерзко захихикал. Меня передернуло. Точно сумасшедший Но, надо признать, этот сумасшедший добился того, чего не смогла Академияон умудрился пленить и убить Кольда Союзника. И меня заодно с ним
Не думаю, что мы выживем после встречи с домашним любимцем магалохматым черным пауком
Позавтракай ими, Черник, преложил маг. Давай же, смелее Я знаю, они покажутся тебе гораздо вкуснее мух
Паук нападать не торопился, поблескивал глазами-бусинами, нервно подергивал жвалами. Возникало ощущение, что он либо не видит нас, либо по каким-то соображениям опасается атаковать.
Кольд, пошатываясь, поднялся на ноги. Я шагнул было к нему, поддержать, но он резким окриком остановил:
Стой там, где стоишь, если не хочешь стать кормом!
О, Колдун, хочешь попробовать убить моего малыша? прогремел голос старика. Попробуй-попробуй Может сумеешь хоть поцарапать Черника перед тем, как он до тебя доберется.
Что же Кольд медлит? Почему не атакует? Ведь Огнь исцелил его
Паук выставил перед собой передние лапы и, угрожающе загребая ими воздух, двинулся на Кольда. Тот пошатнулся и вдруг согнулся пополам, засунув в рот два пальца.
Меня тоже поташнивало, но
Паук остановился, а Кольд, захлебываясь кашлем, выблевал почерневшую руну Еще одну и еще. Руны на мгновение повисали в воздухе, а потом взрывались, осыпались пеплом.
Эй! кажется, маг понял, что его план под угрозой. Эй, что
Он не успел договорить. Кольд разогнулся и захохотал, вырастая на глазах. Зашевелилось быстрее нечто на его руке, забурлило, вспухло.
Шлеп!
Ладонью прихлопнув паука, Кольд свесил ноги со стола. Я стоял возле его бедра, искренне надеясь, что в пылу сражения колдун не забудет обо мне.
А вот теперь, маг, тебе придется за все ответить промурлыкал он. Чего только не было в его голосе: и удовольствие, и предвкушение, и радость, и злость и черная ненависть
Маг запел-забормотал знакомое уже заклинание, но Кольд, казалось, ничуть не опасался. Он фыркнул и осторожно, словно боясь, что ноги его подведут, встал. Одной рукой он опирался о столешницу.
Ты думаешь, твой фокус удастся дважды? спросил Кольд, ловя первую из рун-стрел, нацеленных ему в грудь. С оглушительным звоном взорвалась одна из банок, стоявших на полке над столом. Вонючая жидкость хлынула на стол. Я едва успел отбежать, вскарабкаться на толстый, переплетенный кожей, манускрипт. Ну я же говорил Видишь?
Маг что-то прошипел-просвистел. Короткая тень за его спиной зашевелилась, вырастая, становясь грязно-бурой, разделяясь, поднимаясь, превращаясь в двух огромных змей.
И это все? Кольд все-таки рискнул, отпустил стол, шагнул навстречу двум бросившимся на него порождениям тени. Поймав их, он, ничуть не смущаясь, завязал два призрачных гибких тела узлом и, сплюнув, бросил их обратно, уже в собственную тень, тут же зашевелившуюся. Может, послышалось, но в какой-то момент мне показалосьона чавкает.
Маг отступил на шаг, его глазки забегали. Мне на мгновение показалось, он ищет путь к отступлению, но вдруг он рыкнул как-то по-особенному и из его ладоней вылетели два тонких, сияющих клинка. Маг как-то подобрался, разом помолодел лет на сорок, вспыхнула на разгладившемся лбу белая руна. Я упал ничкомчто бы сейчас ни произошлоне уверен, что дом устоит. Комната не так велика, чтобы дать место схватке магов.
Святой Воин, ну надо же! ухмыльнулся Кольд. Я и не думал, что найдутся еще идиоты, использующие его. Разве ты не знаешь, маг, что за цену тебе придется заплатить? Вижу знаешь Ну что ж, не мое это дело. Все равно тебе не помогут ни святость, ни молодость
И Кольд атаковал. Мгновениеи перчатка на его руке превратилась в меччерный, текучий, словно бы игрушечный. Маг принял удар перекрестьем клинков, но его сил не хватало, он пятился к стене, уступая наседающему на него колдуну.
Исчадье! шипел маг. Убирайся к своему хозяину!
А Кольд лишь смеялся в ответ:
У меня нет хозяев, старый дурак! Нет и не было!
Левой рукой он непостижимым образом ударил противника в живот. Тот отлетел к стене, прошиб ее, словно камень бумагу.
Шей, Аи, Нар! выкрикнул Кольд и бросился в дыру, за которой шумел лес. Ар-р-р!
Я не видел того, что происходило дальше. Гремела и полыхала магия, рычал Кольд, шипел маг. Мне оставалось лишь ждать, пока эти двое решат, кому жить, а кому умереть.
Ждать. Ненавижу ждать.
Однажды она спросила его: «Сможешь ли ты жить, не разрушая, Враг?». Горько спросила, с насмешкой. Обреченно. Знала, что он не ответит. Потому, что даже скажи он: «Смогу», она бы не поверила.
Он мог бы жить, не убивая. Мог бы Но это была бы не совсем жизньскорее уж существование. Закон гласит, что каждомусвой путь. Не стать крестьянину убийцей, не выйти пахарю на тракт, не сковать меч портному. И не познать покоя тому, кто создан познавать и разрушать.
Он не ответил и потерял ее. Корил себя, но где-то там, под сожалениями, копошилась подлая мыслишка: ни одной женщине не дать ему то, что он чувствует сейчас, предвкушая, как кровь врага обагрит его руки, как суть мага будет поглощена им, как в копилку его знаний об этом странном, непонятном мире, добавится еще немного. Каждый раз, убив, он начинал видеть Порядок иначе. Чуть-чутьно иначе. И он с нетерпением ждал этого момента: когда он сможет оглядеться и отметить что-то новое, удивиться чему-то