Тиан благодарно кивнул, поглядел на служанку более пристально А ведь она ему приглянулась! Ну да, чего уж лучше: фигуристая деваха, все при ней Это вам не тощая менестрелька Тьфу! Хорошая девочка, симпатичная: светленькая, голубоглазая, с широкими бедрами. Простоватая, конечно Но подойдет.
Как твое имя, дит как тебя зовут? спрашиваю. Стихии, не хватало еще смертную «дитя» назвать! Моему-то телу сколько лет? Восемнадцать? Двадцать?
Кига. Вежливый ребенок. Прослышала небось, что охранник с сестрой путешествует, вот и вежлива. Понравиться хочет. Даже глазищи свои голубые не вылупила, когда я оговорилась. Господину что-нибудь нужно?
Нужно, господину, как же не нужно!
Не называй меня господином, попросил мой человек. Я поморщилась. Вот уж нашел, с кем любезничать Меня зовут Тиан. Садись с нами, отдохнешь. Набегалась поди
Ой, что вы! раскраснелась девчонка. Мне нельзя!
Можно, вмешиваюсь. Сиди, и впрямь набегалась за день.
Я-то отсюда вижу хозяина этой дыры. Он, хоть и хмурится, а приставать побоится. Вид не тот теперь у Тиана, чтобы к нему всякий сброд с претензиями лез. Такой убьет, не заметит. Нет, вру, конечно. Не станет Тиан убивать вот так, походя, за одно только злое слово. Не убийца он, Воин. Убийцы-то от Зимы, от Старшей ВьюгиКровавой. А мой огненный Осенний Но хозяин-то об этом не знает! Зато ему уже купцы из обоза рассказали, как мой человек один троих положил там, на торжище, меня защищая Нет, сиди себе, девочка. А я пойду, лишняя я здесь. Не до меня сейчас моему человеку
Поднимаюсь, хочу уходить. Пусть все идет своим чередом. Я-то вижу, как они друг на друга смотрят. Тут бы и без моей помощи все сладилось.
Куда собралась? строго. Ну, что прикажешь делать с таким человеком? Не о баньши думай, о девке! Она-то с тебя глаз не сводит, ты зачем по сторонам пялишься?
В комнату. Хочу отрезать, но голос поневоле выходит просительным. Ну, еще не хватало у человека разрешения спрашивать! Можно?
Будь осторожней. А то опять вещи украдут Смеется. Не поверил он мне, не поверил.
Буду. Обещаю. Ухожу, походя задевая рукавом Кигу. Буду. И ночь будет. И ребенок. И Род. Тогда и я буду. Никак иначе. Слабое, еле заметное вмешательство. Кружит голову аромат трав, что цветут лишь в Темном лесу, где живут Прядильщицы, низшие фейри моей Эйш-тан. Так пахнет сила Княгини, так пахнет дарованная ее детям магия. Единственная, которая нам доступна. Только Ткачиха ведет нить человека. Смелые, бесстрашные, непокорные могут испортить ее узор. Но чуточку, самую малость, крошечку, капельку подтолкнуть события может и баньши. Даже в человеческом теле. Даже отрезанная от своей Эйш-тан. Самую крошечку. Но сейчас этого хватит.
Все будет
Стерегу. Ночь темна, но я не человек, яСтаршая. Вижу, слышу, чувствую.
Они поднялись по лестнице в комнату. Не таясь, но и не показываясь на глаза. Вот он прижал ее к стене, поцеловал. Жадно. Бедный Тиан! У него давно не было женщины. Бедный честный дурак. Нищий и глупый. Неужто в Вольграде таких дурочек не водилось? Ему ведь только поманитьлюбая на шею кинется. Вот и эта. Мне и делать ничего не пришлось, только уйти. Остальноеэто чтобы ребенок родился. Мальчик. Она все равно скоро зачнет, с такой-то прытью Не Тиан, так другой, мало ли здесь удальцов ходит?
Комната Тиана рядом с моей. Он недолго оставался в коридоре, увел Кигу к себе, запер дверь.
Ох, Нара! Не смотри, не слушай!
Но что для меня стены? Разве может дерево помешать баньши видеть результат своих усилий?
Как он ее целовал. Как обнимал. Как она улыбалась. Как раздевалась. Что-то странное зарождается во мне. Меня скрутило от отвращения. От гнева. Я видела это сотни раз. Больше. Сколько детей рождалось в каждом поколении? В последнемдва, но до того я видела их судьбы от самого зачатия и до смерти. Видела нити, жила рядом с ними Меня трудно удивить, испугать, смутить Почему же так плохо? Противно? Гадко?
Не-э-эт Не подходит ему эта глупая девчонка! Кем его дети станут, рыбаками? Слугами? Нет, ни за что!
Кричу. Пронзительно, истошно. Так кричат баньши. Кричат, когда их люди делают неправильный выбор, гибельный для Рода. Кричу.
Он вышибает дверь. Вбежал, как был, еле штаны подтянул, рубашку выпущена, наполовину расстегнута. Зато сабля при нем. Герой!
Нара!!! Что случилось?!
Там! все еще кричу, но уже тише. Там! Указываю на стену.
Что там?! раздраженно спрашивает человек, когда понимает: я цела и невредима.
Пауки! нахожусь я. Они нехотя просыпаются по зову Старшей, повинуются моей отчаянной мольбе.
Только-то? Он поворачивается. На стене сидит небольшой паучок. Совсем маленький. Да и тот торопится скрыться от светового круга. Дескать, позвала, баньши, я пришел, показался и хватит с тебя. Дальше сама. Из-за этого ты испугалась?
Я не отвечаю, всхлипываю. Я испугалась. Не паука, но испугалась. Какая же я была дура, когда пыталась продолжить Род в отродье трактирной служанки! И мне бы пришлось всю жизнь дышать рыбой Отвратительно!
Кричу снова. Мой крик спас несчастного паучка от неминуемой гибели. Тиан уже шел к стене с явным намерением раздавить несчастное создание, лишь бы я замолкла.
Что еще?
На этот раз на беззвучный зов пришел более солидный паук. Спустился с потолка на паутине, покачивается у меня перед носом большой, с ноготь будет. Мужской причем.
Тут полно пауков! Плачу. Я боюсь!
Это всего лишь пауки. Успокоительно.
Мне страшно. Рыдаю, как маленький ребенок. Была в Роду одна девочка, она боялась темноты, пауков и одиночества Тиан подходит ближе, неловко гладит по голове. Я хватаю его за руку. Паук поспешно карабкается по паутине, пока храбрый человек его не прикончил. Не уходи! Пожалуйста! Я боюсь оставаться одна. Прошу тебя!
Но Нерешительно.
Не спорю, захлебываюсь слезами. Баньши не привыкать лить слезы. Я плачу о своей глупости, о непоправимой ошибке, которую чуть было не совершила. Своими руками толкнула человека в объятья этой этой
Останься.
Он оглядывается на дверь. Смотрит на меня.
Хорошо, только постель принесу.
Нет!!! Как его отпустить, когда за стеной еще не выветрилось мое колдовство?! Если он увидит служанку до рассвета не хочу! Нет! Он смотрит на меня, как на сумасшедшую. Сочувственно и слегка раздраженно. Не оставляй меня! Не уходи! Я не хочу спать! Я еще не ложилась. Ляжешь сюда, я рядом посижу. Мне нет нужды спать, я ведь в телеге еду. Пожалуйста! Мне страшно!
Подношу его руку к лицу. Кап моя слеза падает на его кожу. Тиан отдергивает руку, как ужаленный. Не верит. Не одобряет.
Молчу. Больше ничего сделать нельзя. Какая же я все-таки дура. Княгиня, оборви мою нить, я не хочу больше этого
Прекрати. Тихо. Я никуда не пойду.
Он уснул. Я сидела на полусна действительно не былои тихо перебирала струны. Тихая, убаюкивающая мелодия. Никаких предсказаний сегодня.
Медленно приходило понимание: так нельзя. Дело не в девчонке. Я вообще не найду достойной матери для его ребенка. Подобной женщины просто не существует. Нет такой, кто могла бы выносить семя Берсерка. Я не смогу позволить ему связаться с недостойной женщиной. Не сумею. Дальше будет хуже. Следующую девчонку я просто убью. Упадет с лестницы, сломает шею
Нет, так нельзя!
Не может баньши вмешиваться в судьбы чужих людей.
Она и в жизнь своего человека вмешивается только для сохранения Рода.
Да уж, сохранила! Дальше некуда испортила человеку такой вечер И дитя, чью нить уже спряли слуги Ткачихи, не появится на свет. Эйш-тан в яростичувствую.
И Вдруг он возненавидит меня? Если я каждый раз буду так поступать Даже мой глупый и неопытный смертный в конце концов поймет, что не просто так я срываю его «свидания». Нет, нет, только не это! Я не перенесу его ненависти. О, Княгиня!..
Выход прост.
Я уйду. Уйду сейчас, пока не стало поздно. Найдется другаяприслуга, подавальщица, крестьянкакто угодно. Я приду потом. Когда уже не смогу вмешаться и испортить его судьбу. Приду к нему. Или к ребенку. А, может, не явлюсь вообще. Княгиня дала мне смертное тело, я больше не привязана к дому, где живет мой Род. Уйти, пропасть, затеряться Уйти.
Но не сейчас. Позже. Еще минуту. Час. Запомнить его, навсегда сохранить в памяти таким, какой он сейчас: расслабленным, спокойным, с открытым, мальчишеским лицом, которого еще не коснулась тень смерти. Спи, мой человек. Набирайся сил. Завтра тебе снова отправляться в путь
Тиан
Я просыпался долго, трудно. Сон не хотел отпускать. Всю ночь мне грезилось не пойми что, словно фейки наслалиговорят, могут. Снилось мне ставшее уже привычным пламя. Снились идущие в бой скелеты, внутри которых ревел огонь. Я видел Елину Огньхохочущую, простирающую навстречу мне руки, зовущую. Видел странного лиса с умными, грустными глазами: рыжего, с белой, словно седой, полосой по хребту. А еще мне снилась Нара. Нара, уходящая от меня. Я звал ее, просил остаться, но она отвечала грустно, что огоньне для нее. Говорила, что не Воин я, не мое это, чужое. Корила, что выбрал неправильно, не по тому пути пошел Упрекала, что не послушал ее, не понял, что для меня лучше. И кто-то смеялся. Весело так, ядовито, злобно и жестоко. И шептал мне в ухо: «Не выйдет. Не справишься. Прогнил Род, не прорасти семени, не разгореться Огню. Отомщу я вам, отплачу. Не призовешь, не откроешь, не впустишь. Только сгоришь». Я хотел возразить, побежать, остановить, но мог лишь смотреть. Смотреть как она уходит, слушать противный шепот, молиться Единому, просить прощения
А в моей развороченной, раскрытой, словно ворота, груди еще билось сердцечерное, словно кусок угля. Толчками выплескивалась кровь, текла по рукам, превращалась в пламя. Пламя тут же потухающее, холодное, мертвое. И смотрела на меня с немой укоризной огненный маг, и выл, задрав в черное небо острую морду рыжий лис, и хохотал кто-то, злорадствовал, проклинал.
Странный сон Хорошо быне вещий.
Открыв глаза, я обнаружил, что один в комнате. Нехорошее предчувствие кольнуло душу. Успокаивало лишь, что гитара так и осталась лежать тут. Не ушла бы менестрелька без нее, не бросила бы Друга.
«Меня бы бросила, гитарунет», подумалось. И от понимания этого обидно стало Будто не попутчица она случайная, а
Чуть успокоившись, я протер глаза, поскреб заросший колючей щетиной подбородок и попытался вспомнить, во сколько отходит обоз. Вроде, договаривались на полдень, но спуститься вниз не помешает, мало ли. Да и Нара небось уже завтракает. Вчера-то ничего, считай, и не ела, проголодалась, небось. И чего это она от рыбы так нос воротила? Тоже мне, богачка
Внизу ее не оказалось. Хозяин, к которому я побежал сразу, как понялникто с утра менестрельку не видел, сообщил, что еще ночью та ушла. Сказала, ненадолго, на луну глянуть, вдохновением запастись. Менестрели они все, с придурью Как ей запретить было?
И когда не вернулась она, хозяин не обеспокоился. За комнату я заплатил, за едутоже. Решил, что обокрала меня девка, да и сбежала, невиданное ли дело.
Единый, прости меня, но в тот момент хотелось придушить этого жирного борова, отпустившего мою девочку
Стоп, с каких это пор она моя? Баба с возукобыле только легче, ведь так говорят? И гитару оставила, дурочка Словно нужна мне она.
И ушла Что ж, скатертью дорога.
Только вот помнил я, что у нее ни монетки в кармане, ни куска хлеба в сумке. А гитару оставила. Чем она на жизнь зарабатывать будет?
Вот тут я разозлился. Вспомнил, что не так и наивна девочка, умеет людьми крутить. Небось и гитару оставила, чтоб я забеспокоился, за ней бросился. И чего добивается, глупая?
Я ведь не стану ее искать? Не стану С чего бы? Ушлаи ушла.
Заказав на завтрак остатки вчерашней рыбы (подешевледенег мало), я твердо решил забыть о Наре. Я ей помог, я ее с собой взялхватит, всему должен быть предел.
Через час отправляемся, сообщил глава обоза, подходя ко мне. Я кивнул, запихивая в себя очередной кусок вонючей, холодной рыбы и запивая глотком кислого пива. Сестру-то нашел?
Я покачал головой, прожевывая. Сглотнул.
Не нашел. Сбежала, паршивка. Она с самого начала ехать не хотела, боялась Небось решила к полюбовнику своему, в Вольград вернуться, странно, как легко и складно я вру. А ведь раньше верил, что единожды сказав неправду, навсегда закрою пред собой врата Единого.
Жалко, дуреху притворно сокрушался глава. Разбойников в округе полно. Академия-то на день дороги чистит, а здесь уже маги не так сильны, вот и лютуют, ироды. А девчонка одинокая для нихискушение. Пропадет ведь, не доберется до Города.
И кинул на столешницу две серебрушкиплату за два дня.
Прогоняете? спросил я, машинально поймав монету, чуть не скатившуюся со стола.
Нет, ответил глава. Даю выбор. Жалко мне сестру твою. Если она тебе сестра, конечно Утащил вчера девочку наверх, а о менестрельке-то подумал? Она вон как на тебя смотрит, все уж заметили. Ну и ушла она
Я помотал головой. Бред какой-то. А Голова кивнул на прощание и вернулся к своим.
Да не могла она ревновать?!
Не могла!
Оставив на столе три медяка за завтрак, я кинулся в комнату. Сумку перекинул через плечо, гитару за спину повесили, правда, легкая, почти невесомая.
Не знаю, что там Нара себе напридумывала, но бросить ее не могу. И правда, сгинет, дуреха.
Только вот куда она пошла? Как бы выяснить В какую сторону? Сейчас бы мага
Хотя, у меня бы денег на мага не хватило Эти паскуды за медяки не работаютим золото подавай. Да не монетудве, а то и три. Я в страже столько за месяц не зарабатываю, сколько они за пустячное заклинание берут.
Хотя, вдруг попадется нормальный? Не все же они сволочи?
Решив так, я спустился вниз. Маг в городишке должен быть. Кто-то же неводы зачаровывает, да на лодки защиту ставит? К тому, что на переправе, обращаться смысла нет, он такими мелочами не занимается. Он от Академии, Мастер, Член Совета.
Хозяин развел руками. Был маг, но вот три дня назад помер. Рыбьей костью подавился Правда остановился вчера здесь один бродяга. Не простоймеченый. Маг. Да я его вчера видел: рыжий такой, с длинными лохмами и наглыми глазами. Он как раз вошел, когда я девку наверх потащил.
Идти на поклон к какому-то бродяге не хотелось, но другого выхода не было. Не найду сам, чай, не ищейка
Кто там? раздалось из-за хлипкой двери. Убирайтесь!
Господин маг, я к вам по делу! кричу.
Молчание Видно решает, убить или сначала выслушать.
Наконец, дверь приоткрыласьсама собой, я даже не касался ручки. Он на постели лежит застеленной: рыжий, лохматый, сонный с лица. А вот глаза трезвые: карие с желтыми искрами, любопытные, наглые. Он босой. Штаны по колено закатаны. Вышитая бисером рубашка на груди распахнута, а в прорези болтается кулон из какого-то странного камнякленовый лист, небось, амулет. На стуле таких целая связка, перед сном снял, наверное, чтоб не мешались
Я слушаю, раздраженно напомнил маг. Я спохватился, что уже минуту его разглядываю.
Сестренка у меня потерялась. Мне бы поисковое заклинание просительно. А сам кулаки сжимаю. Ненавижу унижаться. Так ведь по-другому с магом мне нельзя говорить, если хочу помощь получить. Нара-Нара Вот найду тебя, поговорим по душам. За все мне ответишь. И за ложь, и за унижения Поговорить нам пришла пора
А маг молчал. Разглядывал меня в ответ
Сколько заплатишь? спросил он.
А сколько запросите? решил я прощупать почву.
Десять золотых, ответил он, не моргнув глазом. Или саблю твою хорошая у тебя сабелька
Рычусловно дикий зверь. Разом забываю и о том, кто я, и о том, кто он. Саблю захотел! Десять золотых ему!
Он смотрит на меня, приподняв бровь, слишком ровную и тонкую на этом широком, конопатом, простоватом лице. Удивлен.
А я-то решил, ты из деревенских, а саблю у кого отобрал. Воин? уже дружелюбней спросил он.
Я уже хотел ответить, что нет, обычный стражник, но вырвалось:
Воин.
А девчонка тебе кто? спросил он. Неужто, и, правда, сестра?
Менестрелька она приблудная, дурочка, хмуро. Говорю, и сам не верю в свои слова. Дурочка Дурочка ли? Прислоняюсь к стене. В приоткрытую дверь заглянула служанка, та самая, с которой я так неудачно Лис рыкнул, что занят. Та исчезлапонятливая все-таки. А уж какие у нее Стоп. Не о том думаю. СейчасНара. Нара Предательница. Нара Лгунья. Нара Необходимая.