Старушка остановилась на расстоянии удара. Стул рыбака был рядом с Гуаном, лед скрипел от каждого шага. Он сжал бумажный щит и ждал удара.
Тян Мен? спросила старушка. Тыотец Тяна?
Гуан опустил щит и посмотрел на женщину.
Да. Ты его не убивала, да? слова звучали правильно.
Тень мелькнула под Гуаном так быстро, что он подумал, что ему показалось.
Тян был моим другом, сказала старушка. Мы учили вместе в Хэйве, она перестал хмуриться и охнула. Вы думаете, что Кира уничтожила Хэйву? Нет. Она там училась.
Гуан выругался. Им нужно было остановить Харуто, пока он не очистил не того ёкая. Он посмотрел за старушку, но снег усилился, и Харуто не было видно, Гуан плохо видел без этого. Лед снова затрещал, и белая неровная линия побежала между ног Гуана, треща, как гром. Тень извивалась под поверхностью между ним и старушкой.
Ах, капуста! выругался Гуан.
Лед треснул, и белая змея вырвалась из глубин, куски льда полетели в стороны.
Трещины тянулись по замерзшему озеру, словно молнии, и лед раскололся на плавающие участки, каждый кружился, покачивался. Часть уплыла во тьму воды, другие раскалывались дальше. Гуан шатался на своем куске льда, отчаянно искал равновесие. Змей поднялся над ним, белый, как замерзшая плоть, на спине торчал гребень. У него было человеческое лицо, детское, рычащее, клыки торчали вместо зубов, а глаза были рыбьими. Две пухлые ручки торчали из-под головы, детские пальцы сжимались и разжимались.
Змей бросился на Гуана, и он поднял щит. Монстр ударился головой об затвердевшую бумагу, сбил Гуана на спину на его куске льда. Холодная вода накрыла его, промочив его одежду. Клыки бил по бумажному щиту. Гуан зарычал, сжал щит обеими руками, пытался удержаться, пока змей толкал его к воде. Две ладошки сжали его щит и дернули, пытались вырвать его из хватки, но Гуан сжимал, змей поднялся и бросил его над разбитым льдом, как детскую куклу. Он рухнул на другой кусок льда, дыша с хрипом. Лед уже накренился, грозил сбросить его в воду, и он знал, что, если упадет, его утянет на глубину, он не увидит больше поверхности. Его ноги скользили на льду, пытались удержаться, погрузились в воду. Он услышал стук.
Старушка прыгнула на кусок льда рядом с его. Он был больше и ровнее. Она нашла равновесие, потом направила в него древко копья. Он вздрогнул, закрыл глаза и ничего. Он открыл глаз и посмотрел. Она протягивала к нему копье. Он схватился, другой рукой еще сжимая бумажный щит. Она потянула и вытащила его из воды на новый кусок льда. Он качался под ним.
Не двигайся! закричала она.
И не собирался! сказал он.
Они застыли на куске льда, он медленно остановился.
Спасибо! сказал Гуан.
Не за что, старушка тяжело дышала, глядя на змея, щурясь.
Змей завопил и скрылся под поверхностью, послал по воде рябь, которая сотрясала куски льда.
Старушка широко расставила ноги и озиралась, пытаясь увидеть змея под водой.
Что это такое?
Гуан пытался вспомнить.
Как это назвал Харуто? Вроде нинген. Ёкай, созданный из утонувшего в ледяной воде ребенка.
Как нам его убить?
Гуан буркнул, держа рядом бумажный щит. Пока что он не пустил воду к крови, но если надпись будет повреждена, его щит станет просто бумажкой для туалета.
Не знаю. Харутооммедзи. Япросто поэт.
Старушка прищурилась, а потом отвела взгляд.
Если его рассечь, это сработает?
Гуан покачал головой.
Есть лишь один способ узнать. Я постараюсь остановить его, а ты его режь и коли.
Рябь снова покачнула кусок льда. Гуан и старушка прыгнули в стороны, змей вырвался из глубин, разбил кусок льда, осколки полетели в стороны. Гуан попал на маленький обломок льда, женщинана другой, нинген был между ними. Он смотрел на Гуана рыбьими глазами, потом повернул голову к старушке и поплыл к ней. Он был умнее, чем думал Гуан.
Ну же, старые колени. Пора быть ловкими, крикнул себе Гуан и прыгнул на другой кусок льда, побежал по нему, потом прыгнул еще и еще раз.
Нинген бросился на старушку, и она шагнула на смежный кусок льда. Детские бледные ладони впились в кусок льда, где она стояла, и бросили его в другой участок льда. Старушка остановилась, и Гуан прыгнул на тот же кусок льда, накрыл их обоих щитом.
Змеи повернулся и напал на него. Гуан взмахнул щитом, отгоняя открытый рот. Он уперся ногами, насколько позволял скользкий лед, и приготовился, змей бросился снова. Искаженное детское лицо врезалось в затвердевшую бумагу, бледные ладони тянулись к нему. Старушка сделала выпад копьем поверх плеча Гуана. Клинок проехал по белой чешуе существа, рассек между ней, вызывая горячие брызги крови. Нинген взвыл, метался, он отпрянул и пропал под черной водой.
Старушка пыталась перевести дыхание.
Это работает.
Гуан огляделся. Он развернулся, в снегу теперь не знал, в какой стороне была деревня.
Нужно вернуться к Харуто и твоей девочке, сказал он. Если у тебя нет поразительной техники, которая может убить это одним ударом, оно погубит нас, а я слишком стар для этого.
У тебя есть огонь? спросила старушка.
Что-то подтолкнуло лед, на котором они стояли.
У меня есть кремень, сказал Гуан, вытащил его из внутреннего кармана. Он промок, не мог высечь искру.
Сойдет, старушка забрала это у него, змей вырвался из воды, устремился к ним. Его тело проехало по плавающему льду. Гуан взмахнул щитом, ударил по голове змея, отталкивая ее. Змей рухнул в воду возле их льда, все его бледное тело проехало по его щиту, чуть не перевернув их ледяной плот. Мне нужна минутка.
Я дам тебе, сколько смогу.
Змей поднялся снова рядом с ними, ледяная вода полетела к Гуану. Змей ударил ручками по щиту Гуана, а потом бросился на старушку. Гуан шагнул и поднял щит в сторону его лица. Удар сотряс щит и его руки, но змей отступил. Его клыки впились в щит, руки терзали края. Вода потекла по щиту, устремилась к кровавой надписи.
Скорее! крикнул Гуан.
Колени Гуана дрожали, боль пронзила ноги. Он не подходил для боя. С каких пор поэзия стала такой опасной? Он оглянулся на старушку. Она убрала копье за спину, держала кремень в руках. Она чиркнула им раз, но без толку, второй рази искра тут же утихла.
Янмей, старая дурочка, рычала она себе. Быстрее.
Да! сказал Гуан, упав на левое колено. Прошу, быстрее.
Старушка чиркнула кремнем еще раз, и искра вспыхнула, ее рука загорелась. Выглядело больно. Она глубоко и с хрипом вдохнула. В ее глазах Гуан увидел нечто жуткоесмирение. Он видел это раньше много раз. Так выглядели люди, когда понимали, что умрут, и принимали это.
Громкое Дыхание, прорычала старушка, вдохнула, втягивая огонь с руки в грудь. Она задержала дыхание на миг, глядя на Гуана с паникой. Он понял, что мешался, бросился вниз со своим щитом, на мокрый лед. Старушка выдохнула огонь в рычащее лицо нинген.
Чешуйчатая плоть сползла с головы змея и нижней челюсти. Его ладони сгорели, став обрубками, а глаза на лице растаяли. Змей закричал в агонии, метался, а потом рухнул в воду с такой силой, что лед, на котором были Гуан и женщина, содрогнулся.
Старушка выдохнула остатки огня и рухнула на Гуана. Она дышала прерывисто, не могла восстановить дыхание, держалась за грудь. Ей было больно, суда по виду, и ее глаза дико метались, пока не встретились взглядом с его глазам.
Я не хочу ждать, чтобы понять, убила ли ты его, сказал Гуан. Он стал подниматься, понял, что щит под ним стал размякшей кашицей. Но он помог. Гуан поднялся, хотя гвозди впивались в колени, закинул руку старушки на плечи. Они прыгнули вместе на следующий кусок льда, потом еще. Они добрались до берега и ступили на рыхлый снег. Деревня была выше по склону от края озера, и Харуто с девочкой еще бились.
Гуан пошел по склону со старушкой. Харуто ударил девушку по лицу посохом дерева, вонзил его в землю и прокричал:
Дерево! Харуто отпрянул от завершенного барьера. Это конец, онрё.
Глава 8
Харуто вытащил катану, держал ее сбоку.
Шики, сказал он. Ничего не произошло. Он кашлянул и попробовал снова. Шики! дух щебетала в его кимоно, но не выходила.
Онрё встала на ноги в барьере из ритуальных посохов. Он не продержится вечно, ему нужно было убить ее, пока он действовал, иначе ее не уничтожить полностью. Без силы посохов она не будет отправлена к Оморецу. Неочищенный ёкая мог всегда найти путь с небес на землю.
Ее зеркальные ножи были проблемой. Когда он смотрел на них, он видел иллюзии, монстров за ним, готовых напасть, Гуана, которого убивала старуха, сотни онрё вокруг него. Это все было ложью, картинками в отражениях. Конечно, было сложно бороться с ней, когда он не мог смотреть на ее оружие.
Харуто приоткрыл кимоно, холод проник туда.
Шики, комок пыли, выходи, дух щебетала, глядя на него, но не двигалась.
Что ты делаешь? спросила онрё. Она шагнула ближе, глядя на него с любопытной улыбкой.
Зараза! Харуто отпустил кимоно и сжал катану обеими руками. Будет сложнее убить ёкая без духовного клинка, но это все еще было возможно. Именем Оморецу я
Нет! взвыла онрё. Нет-нет-нет-нет, она бросила ножи и побежала, миновала два ритуальных посоха, игнорируя барьер. Она остановилась у края замерзшего озера. Гуан был там, тащил старую женщину. Она хрипела, держалась за грудь свободной рукой. Другая ладонь была красной, раздраженной, из ран что-то текло. Ее губы потрескались и обгорели. Нет-нет-нет, говорила онрё, забрала старушку у Гуана и помогла ей сесть на снег. Янмей, так нельзя! Ты не можешь больше так делать.
Харуто коснулся ближайшего посоха. Посох металла. Он был прочно вонзен в землю, и барьер был активен, тихо гудел, как напряжение в миг перед поцелуем, но онрё прошла сквозь него. Он оставил посохи в земле и прошел к краю озера.
Что случилось? спросил он.
Гуан кутался в плащ, дрожал, его лицо было бледным.
Этот, кхм, нинген, сказал старый поэт, его зубы стучали. Змей. Напал на нас. Она подожгла его.
Ты не можешь, закричала онрё в почерневшее лицо женщины. Мудрец говорил, что та техника убивает тебя, Янмей. Больше нельзя ее использовать. Прошу. Нельзя. Нельзя
Старушка слабо улыбнулась онрё губами в трещинах, подняла дрожащую ладонь к лицу онрё.
Выбора не было. Змей пытался убить нас.
Нужно было скормить ему старика и бежать.
Эй! сказал Гуан.
Я учила тебя лучше, Кира, сказала старушка.
Онрё дулась миг, а потом повернулась к Гуану и низко поклонилась.
Простите.
Харуто взглянул на ритуальные посохи, все еще вонзенные в снег. Девушка была ёкаем. Она была онрё, Шики подтвердила это. Но что-то было не так. Она прошла легко барьер, а теперь переживала за старушку, может, ее бабушку. Извинилась перед Гуаном за оскорбление.
Мы его убили? спросил Гуан. Нинген.
Харуто покачал головой.
Огнем вы его просто ранили. Он будет отдыхать на дне озера, восстановится. Если он никого не съест, ему может не хватить энергии, и он угаснет, вернется на небо. Если он поест, он исцелится, он повернулся к старушке и онрё. Девушка сидела между ними и ей. Думаю, нам нужно поговорить.
Внутри, сказал Гуан, дрожа. У огня.
Карга живет в последнем здании, сказала старушка, онрё помогла ей встать на ноги. Она заваривает чудесный чай.
* * *
Хижина Карги смогла уместить их всех на коленях вокруг стола в центре гостиной. Гуан устроился у огня, горбясь, протянул к теплу дрожащие руки. Его губы были голубыми, вода капала с одежды на пол. Харуто не нравилось, что его друг чуть не умер в бою с ёкаем, а он не мог защитить его. Он пообещал себе не дать такому повториться.
О, вы вернулись, сказала Карга, вышла с кухоньки в конце домика. Она была древней, морщинистой, белые волосы напоминали солому. Она ходила с тростью, стучала перед каждым шагом, и у нее была странная пустая улыбка. Я так рада. А это, видимо, твой муж, Янмей, она указала тростью на Гуана. Она прошла к огню и опустила ладонь на его плечо. Гуан вздрогнул, глядя на Каргу дикими глазами. Твоя дочьхорошая девочка.
Онрё улыбнулась от этого.
Мне помочь вам с чаем, бабушка?
Такая хорошая девочка! она прошла на кухню, стала там шуметь. Онрё поспешила на помощь, провела ладонью по спутанным волосам, чтобы вытряхнуть снег.
Харуто смотрел, как Карга двигалась, через дверной проем. Он узнал ее, но не мог найти воспоминание. Она была намного младше. Полная жизни.
Твоя мама? спросил Гуан у камина.
Янмей покачала головой. Несмотря на раны, затрудненное дыхание и обожженные ладонь и губы, ее спина была прямой. Она сидела на коленях, взгляд был проницательным. Было ясно, что она была непоколебима.
Вы говорите, что вы не виноваты в смертях в деревне, пожаре в академии, но почему я должен верить? спросил Харуто. Вы укрываете онрё, гнев Тяна еще кипел в нем, как река, вышедшая из берегов, но не был направлен на девушку.
Янмей чуть склонила голову к камину.
А тыоммедзи, путешествующий с бандитом Кровавым Танцором. Если взвешивать грехи, Кира лучше нас всех.
Харуто взглянул на Гуана, поэт печально покачал головой.
Она права, старик.
Как далеко нужно уйти, чтобы тебя перестали узнавать? спросил Харуто.
Старый поэт отвернулся от огня и рассмеялся.
Дальше звезд? Мою известность не купить, веселье пропало из него. А если бы можно было, ты захотел бы ее вернуть.
Даже мой отец считал тебя бешеной собакой, которую нужно усыпить, сказала напряженно Янмей.
Гуан кивнул.
Не могу спорить. Кто твой отец?
Пылающий Кулак, сказала Янмей. Это имя люди помнили почти с той же злостью, что и Кровавого Танцора. Пылающий Кулак был легендарным бандитом, который проложил огнем свой путь через половину Хосы, когда первый Император Десяти Королей объединял империю. Он был известен техникой поджигания своих ладоней. А еще убийствами и грабежом.
Ах, Гуан повернулся к огню. Капуста!
Не будешь извиняться за смерть моего брата? спросила Янмей.
Гуан просто смотрел на огонь.
Мое извинение ничего не будет означать.
Янмей фыркнула и повернулась к Харуто, онрё и Карга вышли из кухни. Онрё стала двигаться вокруг, не замечая напряжение в комнате. Она опустила поднос с чайником и пятью чашками на стол.
Какая хорошая девочка, сказала Карга, села и похлопала ладонь онрё своими кривыми пальцами.
Шики пискнула, учуяв чай. Она пробежала вокруг пояса Харуто, забралась на его плечо.
Онрё охнула.
Она такая милая! она оббежала стол и встала рядом с Харуто, словно они не пытались убить друг друга минуты назад. Шики прыгнула на другое плечо, посмотрела на девушку, вытянула руку и коснулась пальца девушки. Она радостно чирикнула, прыгнула на руку девушки и поднялась. Онрё хихикала и кружилась с духом на плече.
Предательница, буркнул Харуто, но духу было все равно.
Гуан оглянулся, сидя у огня.
Ха. Я думал, что крохе нравился только ты, старик.
Янмей вздохнула, Шики и онрё плясали, смеясь и щебеча.
Кира, сказала она не резко, но строго. Они пришли убить тебя. Эта ситуация требует серьезности.
Онрё застыла, и Шики с ней. Она прошла к столу и села рядом с Янмей.
Прости, шепнула она, а потом коснулась Шики пальцем и улыбнулась, дух драматично напрягся и упал с ее плеча, притворяясь мертвым.
Карга вздрогнула.
Откуда ты, малышка? она медленно встала и пошла, шаркая, к кухне. Думаю, ты любишь рыбу. У меня есть тут немного, Шики прыгнула со стола и последовала за Каргой.
Кому-то из нас нужно начать, сказал Харуто. Онрё уничтожил академию Хэйва и убил сына Гуана, Тян Мена. Мы пришли сюда в поисках преступника, шли по следу духов, которые всегда остаются за онрёдеревня, полная мертвых, он указал на девушку. Она появилась. Остальное вы знаете. Но я хочу знать, как ты прошла сквозь духовный барьер.
Девушка улыбнулась и пожала плечами.
Духовный барьер? Вы про посохи, которыми меня били? Может, вы не так их расставили?
Нет.
Янмей стала наливать чай в четыре чашки.
Кира не в ответе за Хэйву. Она училась там почти десять лет. Я была учителем, она сделала паузу, попробовала чай, хотя от него еще поднимался пар.
Янмей! Не надо, сказала девочка.
Янмей вздрогнула и опустила чашку на стол.