Тяжёлый вздох, лёгкое колыхание аккуратной груди под домашним платьем. Все симпатично, привлекательно, но меня не цепляет. Я замечаю отдельные составляющие, однако, не складываю их в соблазнительный образ. Сиола мной воспринимается больше как сестра, нежели объект влечения.
- А есть хоть кто-нибудь из сотрудников холдинга, кто звонил вам и говорил о своей поддержке, о том, что он на вашей стороне?
Это был важный вопрос, потому как перед принятием решительных действий хорошо бы понимать, куда вообще гребем, с кем мы в одной лодке, кого следует отправить за борт и для каких персон место в нашей посудине отсутствует вовсе.
- Несколько, - Сиола неопределенно махнула рукой, и я уточнил:
- Сколько точно? Пять, десять, двадцать или пятьдесят единомышленников?
Скрепя зубами, наследница Римсов все же конкретизировала:
- Два-три.
Уф
- Ну что ж, - философски изрек я, - каждый имеет право предпочесть неизменности в отношениях свои личные интересы. В конце концов, самым надёжным остаётся верность именно себе.
И для меня последняя мысль была также актуальна, потому как взаимодействовать с Сиолой в паре я собирался исключительно открыто. Так и никак иначе.
- Предлагаю не нагнетать обстановку и разрешать сложности по мере их возникновения. Тебе подходит такая стратегия продвижения вперёд?
Дождавшись согласного кивка со стороны Сиолы, я продолжил.
- Что мы имеем сейчас? Угрозу для тебя, твоей мамы и здоровья господина Римса. Это раз. Внеочередное собрание акционеров по поводу отставки президента холдинга, которое состоится при любых обстоятельствах, исключая полное выздоровление Асалана. Это два.
- Отсутствие поддержки среди акционеров компании? - широко зевая, предположила Сил.
- Да. И это три. Я никогда ранее не вникал в списки акционеров вашего холдинга, ты знаешь, кто может предоставить всю информацию по текущим держателям акций?
- Конечно! Секретарь отца, господин Лирд. Он - один из тех двух-трёх, кто выразил безоговорочную поддержку нашей семье.
- Чудно, тогда свяжись, пожалуйста, с ним и попроси его приехать сюда. Охрану на проходной я предупрежу через господина Гравитса.
- Готово, - донеслось до меня минутой позже. В то время, когда Сиола вела переговоры с секретарем, я успел организовать себе сэндвич и употребить его по назначению.
- Тогда давай двигаться дальше. Пока твой отец жив, госпоже Римс навязчивые ухожеры не опасны. Главное, избежать открытого проявления шантажа или принуждения. Поэтому и ты, и твоя мама сидите дома и никуда не выбираетесь без надежного сопровождения и с обязательным предупреждением меня или моего отца. Это вам по силам?
- Я побеседую с мамой, но, думаю, что все возможно. Я тебя услышала, серьезность момента осознала. Принудительно выходить замуж не хочу, мне и нашей помолвки хватает.
- Кстати, о помолвке Сил, прости сразу же за дальнейшие слова, я буду говорить, как есть.
Сиола заметно подобралась, взъерошилась и вперила в меня заранее обиженный взгляд.
Ну извини, подруга, на меньшее, чем чистосердечные признания, я не согласен. Выложил бы тебе вообще всю правду о наших отношениях, однако, слово аристократа, данное твоему отцу под давлением обстоятельств, не позволяет мне такую прямолинейность.
- Помолвку, как и приближающуюся свадьбу, следует сохранить, и даже больше - вокруг этих событий необходимо добавить ажиотажа, предвкушения, суеты со стороны прессы. Будем создавать видимость того, что все это лишь формальность и мы давно уже единая сплочённая семья Римсов-Файтов.
По мере моего монолога рот Сиолы открывался все шире, а брови и вовсе затерялись где-то среди светлых волос. Девушка явно ожидала услышать противоположное, но для обеспечения защиты холдинга и благополучия все же близких мне людей следовало укреплять родовую структуру, а не разрушать ее отчуждением.
- При таком позиционировании я как член семьи и твой жених лишаю возможностей корыстных чиновников посягать на статус твоего мужа. Кроме этого, я могу без лишних сторонних домыслов принять на себя ответственность за семью Римсов и вести переговоры не как чуждое родовому бизнесу лицо, а как тот, к кому логичным образом перешли пусть пока и номинально, не юридически, обязанности по заботе о нуждах и рода, и холдинга.
- Ты будешь действовать официально?
Было видно, что Сиола почти со мной. Она практически загорелась предлагаемой идеей, но некоторый, совершенно уместный, кстати, скепсис все же проступал сквозь заинтересованный блеск синих глаз.
- Да, везде, где это будет допустимо. Наша задача собрать максимально доступную поддержку и закрепить ее законодательно.
Мужик, все звучит весьма сильно, однако, справишься ли ты? - сдерживаемая весь вечер мысль выбралась из закромов нутра в не самый подходящий миг.
Находиться в бездействии стало практически невыносимо, и я задвигался. Шаг, другой, поворот. Взгляд в окно, касание подоконника. Привычные виды, привычные вещи, но в новой роли я. Справлюсь ли?
В данный момент судьбой поставлены на острие ножа не только жизни семейства Римсов, но и моя в том числе. От моего участия зависит моя свобода.
План самовызволения уже выстроился четкой схемой в голове, разветвился, где оно требовалось, на множественные варианты, свершение которых зависело от сторонних лиц. Мне ещё только предстояло договариваться, уточнять и при необходимости вносить корректировки, но с самой дорогой следования и конечной точкой пребытия я определился.
- Когда ожидается приезд господина секретаря?
- Завтра, ближе к полудню.
- Значит, к обеду мы будем знать точное соотношение акций у совладельцев капиталов холдинга. Дальше наша цель заключается в получении всей потенциальной поддержки со стороны акционеров. Значит, придется встречаться лично и завоёвывать сердца сочувствующих и симпатизирующих. Этим займёмся я и господин Лирд. Возможно, где-то потребуется и твое присутствие. Ты к этому готова?
- Все, что в моих силах, я выполню. - На другой ответ я в общем-то и не рассчитывал.
- После мы скрепим подписью доверенности сторонников-акционеров и уже с этими документами выйдем на общее голосование.
Я подошёл к Сиоле, взял ее прохладные руки в свои и медленно выдохнул.
Мне предстояло сказать самое сложное. А ей - принять это как данность.
- Со стороны происходящее будет выглядеть следующим образом. Пока ты поддерживаешь мать и делаешь всё для своего выздоравливающего отца, я как твой жених с уже назначенной и приближающейся буквально через неделю свадьбой, то есть практически член семьи, тем более столько лет входящий в ваш близкий круг, взял на себя ответственность за семью и бизнес. И справляюсь с этим, ведь не могу же я оставить любимую женщину и свою семью в беде.
Однако самой свадьбы, Сил, не будет.
И это мое единственное условие к тебе.
Да, не таких слов ожидает услышать девушка в статусе невесты от своего жениха.
И не такой трактовки свадьбы.
Да и не при подобных обстоятельствах влюбленные пары предпочитают планировать сие торжественное мероприятие.
В нашем случае все происходящее будет фарсом, игрой на заранее определенного зрителя, и, если Сиола к этому не готова, я с уважением отнесусь к ее решению и буду искать иной способ сохранения активов семейного холдинга и покоя членов рода Римс.
Моя почти невеста молчала. Стояла без движения, голова опущена вниз, светло-русые волосы прикрывают лицо.
Ну давай, Рикки, действуй! Будь мужиком, стой на своем, как тебе кажется, наиболее правильном варианте плана, который позволит выиграть и семье Римс, и лично тебе.
- Сил, я готов помогать, готов поддерживать видимость отношений, но обрекать и себя, и тебя на брак без взаимной теплоты и желания близости отказываюсь. И ты, и я достойны самого лучшего. Искренне любящего партнёра, гармоничной семьи, покоя и вдохновения в душе. Я не могу сейчас рассказать тебе всего, поскольку связан словом о неразглашении, но ты для меня больше младшая сестра, чем девушка, с которой я готов разделить всего себя.
В этом месте наследница Римсов вздрогнула, будто от удара кнута или резкого хлопка. Прости меня, Сил, если сможешь, за причиненную тебе боль. Видит Великая Проматерь, я не нарочно.
Из-под занавеса волос раздался женский всхлип.
Аррррр!..
- Сил, прости! Когда я осознал свое истинное отношение к происходящему, поверь, желание помогать и оберегать тебя во мне стало гораздо большим, свободным, естественным, а не вымученным из обязательств и семейных ожиданий. Пойми меня правильно, пожалуйста, но так будет лучше нам обоим.
Мои слова отзвучали, а жемчужная зала продолжила впитывать в свою многовековую память тихие горестные всхлипы тоненькой синеглазой девушки.
Я молчал.
Молчал пять минут, десять, двадцать.
Когда молчать стало совсем нестерпимо, я, сорвавшись, вновь заговорил:
- Сил, у меня к тебе есть ещё одно предложение, и, поверь мне, оно обосновано, просто я не могу обозначить аргументацию вслух все по той же причине связанности словом. Помимо охраны и разбора полетов среди должностных лиц холдинга я организую для тебя обследование состояния здоровья, вплоть до проверки структуры энергетических каналов.
Сиола рванулась вверх, вылезла из-под шапки светлых волос и с возмущением уставилась на меня.
А я ждал.
Вот она приоткрыла рот, дернулась было что-то возразить, но тут же замолчала.
Я подошёл поближе, предпочитая не замечать ее смущение и попытку прикрыть заплаканное лицо.
- Просто доверься мне, - пришлось лёгким касанием руки удержать взгляд почти настоящей невесты на себе. - Я знаю, о чем говорю и что предлагаю. У меня есть идея, как обеспечить тебе и безопасность и, наконец, разрешить твои сложности со здоровьем.
Сиола клацнула челюстью, предпринимая очередную попытку оспорить мое мнение, но я не позволил.
- Верь мне! - повторил на этот раз настойчивее и убедительнее, вкладываясь в звуки не столько словами, сколько сердцем. Я-то верил, что все может получится, ведь сработало же в моем искореженном случае. Осталось проверить и Сиоле. - Сложности со здоровьем у тебя точно есть.
Девушка протяжно вздохнула, будто устала выдерживать тяжело выносимый для нее разговор. Придется потерпеть, милая, все лучшее у нас ещё впереди.
- Ты позволишь мне позаботиться о тебе на свое усмотрение?
Смена позиции из увещевательной в просительную стала и для меня сюрпризом. Но когда вкладываешься в диалог сердцем, приходится доверяться творящемуся свыше.
- Обещаю, вреда я и мои идеи не причинят. Наоборот, я сделаю все, чтобы помочь.
- Ладно, - отозвалась, наконец, Сиола на мои призывы, мотнула головой в сторону остывшего ужина и улыбнулась. - Теперь поешь уже нормально и пойдем спать. Поздно, всё-таки.
Спасибо вылетело из меня даже раньше, чем я вернулся за стол. Сам бы я в раздумьях так бы и учесал наверх, в отведённую мне комнату, которую неизменно занимал в этом особняке все двадцать минувших лет. А поесть точно стоило. Такие времена настают, не забывать бы дышать, не то, что о хлебе насущном думать.
Самый сложный шаг был нами реализован, дальше будет проще
Почти так и оказалось. Достигнув своей комнаты, я не торопясь раздеваться и ложиться в постель, достал телефон и набрал своего отца. Время было уже глубоко за полночь, но он, я точно знал, сейчас не спал. Откладывать на утро предстоящий разговор, не видел смысла. От исхода этих переговоров зависели мои последующие действия. К утру мне нужно знать точно, какой тропой выступать на войну.
Глава 14 Малина Стэр
Как назвать того, кто в очередной раз подставляет твою каштанистую голову под топор палача?
Того, кто в подходящий ему момент волею своего решения, авторитета и прочих статусных регалий заводит тебя в тьму таракань без права на амнистию, лишь с предоставлением вариантов самоубиения?
А ты, по счастливому стечению обстоятельств успевшая избежать прямых ударов по шее в прошлые разы, весьма поседевшая и лишившаяся части востребованных шевелюры, имущества и денежных доходов, наученная горьким опытом безуспешности встреч именно с ним, все равно натыкаешься на эту вурдалаками выбранную персону без единой возможности на отказ от сотрудничества.
И вот чем именовать такое вселенское созвездие катастроф, комбинацию мировых заговоров, коалицию противостэрных сил и путаный-перепутаный клубок неприятностей, лишь для тебя родимой созданный?
Сэдрик мать его Файт!
Его гадско-снобское Высочество!
Аристократами на весь мозг с раннего детства зашибленный выскочка маг-подложу свинью просто так!
Всей шиаторской братией отлюбленный вурдалаков отрок!
Аррррр!
Я стояла в закрытом секторе, отведённом мне и ещё двум ведьмам-старшекурсницам для исследований в рамках подписанного нами договора с Магической академией прикладных дисциплин при Совете Верховных, и глазела на выданного нам первого пациента, за жизнь которого отвечала теперь лично.
Сэдрик, чтоб тебя все твари Великой Пустоши разом драли, Файт!
Каким образом ты провернул обстоятельства так, что теперь помимо твоего сложносочиненного существования я должна взвалить на себя еще и тяготы жизненного пути твоей же невесты?
Что за семейный подряд силами ведьмы Малины Стэр?!
Нет, если это было допустимо ранее в моей семье для ее выживания, то на основании чего данная практика пошла гулять мартовской кошкой в народные массы?!
Массы, конечно, может и рады, но мне-то за каким дохлым вурдалаком подобная еготня сдалась?!
Я - донор? Телохранитель? Кусок мяса на убой?
Сиола Римс, лежащая передо мной в диагностической кабине, считала меня, по всей видимости, подходящей собеседницей для обычного такого девичьего трёпа.
Про погоду, природу, шмотки, светские события, мальчиков, девочек
Слушать ее я устала уже на второй минуте, на третьей отрешилась от производимого девушкой словесного шума и, всецело погрузившись во внутренний мир ощущений, пошла сканирующими заклинаниями гулять по энергоканалам юной госпожи Римс.
Прошедшие два дня были посвящены внутренним органам, телесным системам и отслеживанию принципов их жизнеобеспечения. Сегодня очередь дошла и до энергоструктур.
Сказать, что получаемая картина данных меня удовлетворяла, было бы ложью. Наглой и никак несовместимой с моими профессиональными обязанностями.
Организм девушки не работал самостоятельно. В настоящий момент он самостоятельно умирал.
И это в двадцать лет.
А вообще, по словам пациентки, ранее у нее серьезных сложностей со здоровьем не наблюдалось.
Ага! Там вся схема удовлетворения витальных потребностей была одной громадной сложностью!
Правда, Сэдрик Файт, выделив полчаса своего драгоценного времени, в приватной беседе выдал мне несколько другую картину анамнеза, и по итогу своих исследований ему я верила больше.
История была мутная, никаких подробностей, конкретных объяснений, лишь рекомендации для проверки определенных систем, указания, на что именно смотреть, и небольшая демонстрация процесса питания от жениха к невесте.
И много выразительных взглядов, безмолвных адресных посланий, которые я совершенно не желала трактовать. Ну так Файт не поскупился и расщедрился на прямое вербальное обращение: Лина, я могу доверить этот вопрос только тебе.
Мне.
Мне?!
А мне оно надо?!
Да щас! Три ха-ха и двадцать ой-надорвусь!
Я вообще гадского гада для другого дела ждала! Крайне важного, между прочим. И бесконечно срочного.
Вот что может быть важнее и срочнее собственной жизни?
Оказалось, что жизнь чужая.
Мрак
И ведь я по-честному взялась этим недотепам помогать. Не из-за контракта. Не в силу угроз куратора Дикинса. Не ради научного прорыва или горячки исследовательского азарта.
Просто жалко стало, дураков малолетних.
Мы, ведьмы, помимо вредности, коварства и мстительности характеризуемся ещё и повышенной жалостливостью.
К сожалению.
И, вроде, лбы передо мной совершеннолетние, ну Файт так уж точно, а госпожа Римс где-то около того, а жить правильным порядком только учатся. Не бросать же их в столь значимых начинаниях.
Тем более, что в моих принципах жизнеобеспечения тоже не все гладко, иначе бы не оказалась я в подобной хитросплетенной ситуации.
Однако, во всем происходящем злостнее всего бесило, душило, распаляло кровь это теплое, глаза в глаза сказанное Лина, я могу доверить этот вопрос только тебе.