Нет, мы не знакомы, засмеялась она, протянув мне руку. Шейла Макмиллан жена Кросса.
Я пожал ее руку, задержав на мгновение. Ее пожатие было теплым и крепким, немного сильнее, чем у большинства женщин.
Догерон Келли. Извините.
Не за что. Мне о вас рассказала Мона, а потом я вспомнила, что и Кросс о вас говорил.
Приятелями нас, пожалуй, не назовешь.
Шейла опять засмеялась и поднесла бокал к губам. Даже в том, как она пила, было что-то сексуальное, и я невольно вспомнил разговоры, ходившие о ней.
Этот шрам на голове у Кроссаваша работа? Знаете, он вам этого так и не простил.
Детские шалости. Сколько воды утекло с тех пор! Он просто терпеть не мог наше семейство. Хоть в одном мы сходимся. Я их тоже не жалую.
Да, знаю. В Линтоне слухи распространяются быстро. Думаю, они в шоке от вашего возвращения.
Более или менее.
Шейла поискала глазами мужа. Он обменивался рукопожатиями с двумя президентами центральных банков и не видел нас.
Иногда мне хочется, чтобы Кросс бросил все дела, сказала она задумчиво. Ведь у нас есть все, что душе угодно, но ему все мало. Даже деньги уже не имеют для него своего прямого значения. Они нужны, чтобы продолжать азартную игру в бизнес.
Наша страна обязана своим возникновением большому капиталу, напомнил я.
Но он губит людей. Она неожиданно улыбнулась и начала совсем другим топом:Скажите-ка, мистер Келли
Зовите меня Дог.
Хорошо Дог. Имя показалось ей забавным, и ее лицо приняло шутливое выражение. Чем вы занимаетесь? Вас заинтересовала корпорация Бэрринов?
В данный момент я занимаюсь тем, что развлекаюсь, чего не получишь от общения с Бэрринами.
Очень милый способ ускользнуть от ответа.
Месяц, другой, и я определюсь.
Она приветливо похлопала меня по руке.
Тогда желаю вам удачи. Рада, что вы не похожи на остальных Бэрринов. Я бы пригласила вас к нам в Линтон на чай, но боюсь, что это будет не совсем разумно.
Усмехнувшись, я отрицательно покачал головой:
Лучше не надо. Не стоит нарываться на неприятности.
Попрощавшись с ней, я направился к выходу. При моем приближении крупный широкоплечий мужчина встал из-за стола, который стоял у входа.
Мы всех отмечаем, мистер Келли. Незваных гостей нет.
А что внизу происходит?
Там с десяток охотников за фотографиями. За ними приглядывает Джо.
Оркестрантов проверили?
Обязательно. Там две замены, но у них удостоверения и профсоюзные билеты. Всех газетчиков я лично знаю. Нам дали поручительство за всех телевизионщиков. Все официанты в штате ресторана.
Окей. Благодарю. Лишние меры предосторожности стоят мне полусотни долларов.
Весь вечер я стараюсь увильнуть от Моны Мерримен, но она меня все-таки отловила на пути к бару.
Когда-нибудь я разузнаю о тебе настоящую правду, пригрозила она. Только как бы мне от нее не окочуриться.
Пиши, что публике нравится. Я поднял бокал. Будь здорова.
И ты будь. Не моргнув глазом, она опрокинула свою посудину и велела официанту налить еще. Махнув рукой в сторону гудящей толпы, она с возмущением пробурчалаТолько глянь на них. Кругом эти накладные сиськи и роскошные парики, только что из магазина. Все выставляются.
Для чего?
Шутишь?
Нет.
Да здесь каждая телка мечтает заполучить роль в фильме. Этой ночью они будут ублажать любого, кто хоть каким-то боком связан со студией «Кейбл- Ховард», чтобы произнести в фильме одно-два предложения или на худой конец появиться в массовке. А мужики? Ты только понаблюдай за ними. Та же картина. Всеми невозможными путями они раздобудут копии сценария уже за пару дней до того, как он будет окончательно готов. А все для того, чтобы блеснуть на пробе.
С ума сойти! отреагировал я.
А эти жеребцы, что ошиваются на съемках! Посмотри, как они вышагивают по городу. Выбирают самые аппетитные задницы, а потом эти идиотки выясняют, что их покровители не более чем мальчики на побегушках.
Она обратила мое внимание на густо раскрашенную даму средних лет, скалившую зубы на двух красивых парнишек, младших сотрудников студии. Один показался мне знакомым.
ЭтоСильвия Поттер. Ее мужзаместитель директора студии. Она как раз подбирает себе дружка на неделю, чтобы он ублажал ее своим молодым и крепким телом. А балбес будет надеяться, что она замолвит за него словечко перед своим старым ослом.
А замолвит?
Везунчиков по пальцам перечесть. Так, достанется мелочь какая-нибудь. А попробуй на нее нажать, так она мигом накапает мужу, что он к ней пристает, так и с работы вылететь недолго. Мона отхлебнула из бокала. Все с ума посходили.
Картина хотя бы стоит того?
Картинаверняк. В самую точку. На свои пять миллионов они получат пятьдесят прибыли. Ты книгу читал?
Не было времени. Хорошая?
Крутой секс-роман. Жизнь и любовь в старинном городке. Девятнадцатый век. Женщины только и делают, что сбрасывают панталоны и нижние юбки, а мужчиныжилеты и камзолы. Все-таки «молния»великое изобретение. То ли дело в наше время: каких-нибудь десять секунд, и парочкав чем мать родила.
Заметив сомнение в моем взгляде, Мона добавила:
Ладно, умник, ко мне это не относится. В моем возрасте исподнее строится по индивидуальному проекту, так что для разборки сооружения требуется время.
Уверен, что награда смельчаку стоит трудов.
Попробуй, сам узнаешь.
Берегись, а то попробую.
Не болтай чепухи. Твое место вон с теми жеребчиками. Видишь, как все девчонки пялятся на тебя: разнюхали, что ты знаком с Уолтом. Я на твоем месте не теряла бы времени даром.
Считай, что я разборчивый.
Да уж, конечно. Тебе подавай что-нибудь вроде Шейлы Макмиллан?
У тебя испорченное воображение, детка. Я только что познакомился с этой дамой.
Даю подсказку Она только заводит, и все. Вот отчего ее муж сходит с ума. Фригидная, как айсберг, и прекрасная, как северное сияние. Такой лакомый кусочеки пропадает без пользы.
Откуда ты знаешь?
Немного оттуда, немного отсюда. Кросс как-то прилично выпил с одним деловым партнером и обмолвился на этот счет. А этот партнермой приятель. А так в основном прислуга болтает.
А ты веришь всему, что слышишь?
Немногому. Но в этом случаевсе чистая правда. Ты думаешь, почему он настоящий тигр в финансовых делах? Потому что он вкладывает в них всю свою нерастраченную энергию. Он бы все отдал, лишь бы получить свою собственную жену, только этому никогда не бывать.
Зачем же он тогда женился?
Потому что он безумно влюблен в нее. Допускаю, что она тоже любит его по-своему. Но когда дело доходит до секса, этопотерянное время.
Кросс Макмиллан и его жена стояли в противоположном от меня конце зала и вели беседу в окружении нескольких гостей. Взяв мужа под руку, Шейла улыбалась, глядя на него с обожанием. Мне вдруг стало жаль, что я расшиб голову плешивому бедолаге и теперь шрам торчит на всеобщее обозрение. Лучше бы я его кастрировал.
О чем задумался? спросила Мона. У тебя какое-то странное выражение на лице.
Не для печати, куколка.
Постучав пальчиком по моей руке, она хитро посмотрела на меня.
У меня есть кое-что и для печати.
Вот как?
О возможном романе между отпрыском Бэрринов и некой секретаршей одной киностудии.
Шэрон?
Подняв брови, Мона выразительно кивнула головой.
Детка, да я ей в отцы гожусь.
Идеальная голливудская пара, улыбнулась она. Хочешь, я тебя усыновлю?
Знаешь, как меня тогда будут называть?
Конечно. Сукин сын. Очень подходит. Все-таки советую обратить внимание на этих вертихвосток, заключила Мона и удалилась.
Часы показывали десять сорок пять. Мне должны были звонить. Я махнул Ли рукой, чтобы он подошел, и спросил его, заказал ли он место в своем клубе. Ли и один его соклубник должны были проводить Шэрон домой и удостовериться, что она заперлась на все замки. Ей следовало оставаться дома, пока я не позвоню. А Ли и его товарищ должны были немедленно ехать от Шэрон в клуб «Райдер А. С.», куда не впускали никого, кроме членов. Я спустился в холл, взял экземпляр «Плодов труда» и пошел к лифту.
13
На мой условный звонок связному в салоне Веллера- Фабре мне сообщили, что салон будет закрыт до понедельника. Это означало, что мне следует позвонить по специальному кодовому номеру. Перезвонив, я спросил:
Ваши телефоны прослушивают?
Возможно. Утром у нас были люди из министерства финансов Думаю, Сюрте заинтересовалась международными переговорами с Марселем. Джейсон звонил нам из ресторана «Павильон Крестов» как раз накануне убийства одного из своих стамбульских курьеров. У того было двадцать килограммов героина, которые он должен был переправить в Штаты.
Кто его убрал?
Неизвестно. Предполагают, что кто-то хотел перехватить груз. Убийца исчез бесследно.
Черт, кому достался груз?
Мой собеседник хмыкнул:
В том-то и юмор. Никому. Курьер опасался грязной игры и подменил пакеты. Настоящий товар и сейчас где-то спрятан. Если бы все прошло чисто, он получил бы деньги и сказал, где взять товар. К сожалению, он не предусмотрел, что его могут убить.
Никаких следов?
Пока нет. Это был опытный курьер. Сейчас началась большая охота. Игра в это как его?., в «холодно горячо»,
Кто из наших?
Ирландец ОКиф и Пьер Дюмон.
Черт, ОКифа задерживала берлинская полиция
Простая драка. Не думаю, чтобы его узнали. А потом, он опять хмыкнул, опасаться надо тебе.
В чем дело? спросил я.
Почерк твой. Ходят слухи, что курьер и сам не знал о подмене, а убили его, чтобы навести всех на ложный след.
Очень мило.
Кое-кто сильно рассердился. Сам Ле Флер назначил премию за твою поимку или смерть.
Ле Флерцветок. Прелестное имя для человеческого отребья. И этой жирующей мрази стоило только нажать пару кнопок, чтобы выстрел достал любого, от наркодельца до дипломата. Его империя была воздвигнута на наркотиках, а все конкуренты были либо подчинены, либо уничтожены. Но в его хитроумной системе время от времени появлялись дыры, и те, кто их прогрызал, не поддавались контролю. И чем чаще будут появляться дыры, тем вероятнее возможность развала системы.
Думаю, он не рискнет раскрыться, заметил я.
Вряд ли. Хотя многим хотелось бы знать, кто он на самом деле. Стоит ему засветиться, как те, кто стоят над ним, уберут его. Нет проблем при нашем уровне технологии. Можно логово бомбануть, да и обойдется недорого.
Но сложно, возразил я.
Согласен. Проще вытащить муху из меда, то есть тебя, они так полагают. Синдикат уже назначил исполнителя, а он, в силу врожденной злобности и подозрительности, решил тебя похитить, а потом, конечно, убить.
Турок?
Именно. Они в курсе того, что случилось с их посланцами. И если Турок не управился, им займется сам Ле Флер. Турку это вряд ли по вкусу, сам понимаешь.
Да, старается, гад. Уже была еще одна попытка, но мне повезлоне было дома. Зато моему другу пришлось туго, его чуть не убили.
Тебе, Дог, не следует подставлять своих друзей.
Я о них позабочусь. Пусть лучше Турок поостережется. В последние несколько дней кто-то появлялся на горизонте? спросил я.
Мой собеседник помолчал мгновение, и я слышал, как он постукивал пальцем по трубке.
Никто, если судить по той информации, которую мы получаем обычным путем. Известно, что позавчера они переправили морем груз через Мехико в Неваду. Кто- то мог прибыть с грузом. Береговая охрана упустила ночью быстроходный катер, который шел на Майами. Все может быть.
Окей. Будем плясать отсюда. Разузнай, что можешь, о двух иностранцах моих габаритов, без всяких примечательных черт. Говорят по-английски с акцентом, возможно, бельгийским. Одеты во все новое и дорогое, но носят коричневые ботинки с темной одеждой. Поищи по кинотеатрам, где идут фильмы на иностранных языках, где любят останавливаться иностранцы, по ресторанам в общем, сам сообразишь насчет злачных мест.
Понятно.
Вряд ли у них было время, чтобы найти поручителя, так что они, видимо, расплачиваются наличными. А в стране кредитных карточек это тоже подсказка. Еще одно У одного был тридцать восьмой калибр, а у другогодвадцать второй, тяжелый, никелированный.
Арнольд Белл, раздалось в трубке.
Бельгийский подданный, подтвердил я.
Дог, ты же знаешь, что это за человек.
Слышал рассказы.
Один другого круче. Он любит работать в упор. Одиннадцать шишек были убиты им по приказу. Только раз он чуть не засыпался: при попытке покушения на генерала Де Голля. Но чуть-чуть не считается. Пока что он действует безупречно. Дог они взялись за тебя всерьез.
Зачем ему понадобился подручный?
Может, он не очень хорошо знает страну. Поэтому и коричневые ботинки
Им бы обоим не помешали курсы усовершенствования, съязвил я.
Когда позвонишь?
Завтра.
Времени маловато.
Сделай, что успеешь.
Через нужных друзей Лейланда Хантера я узнал, что Грек Брайди и Маркхэм, вопреки протестам врачей, выписались из больницы по собственному желанию. Но они не учли, что по привычке полицейскиеребята любознательные и суют нос даже туда, где им вроде бы и делать нечего. Они оставили словцо, чтобы им сообщили, если в больнице произойдет что-нибудь необычное. Один из служащих больницы, у которого брат служил в полиции, уведомил его о выписке.
Брата звали сержант Тобано.
Он вернулся с дежурства в четверть третьего, оприходовал двух задержанных ханыг и только собрался уходить, как дежурный указал ему на меня. Небритый, в помятой форме, он выглядел усталым и раздраженным.
Посмотрев на меня без всякого выражения, он сунул руки в карманы и заметил:
Я как раз думал, когда мы опять встретимся.
Почему?
Предчувствие.
Поговорим, предложил я.
Пойдем в кабинет.
Я прошел за ним в комнату, надежно хранившую запахи многих лет, подождав, пока он закроет дверь и усядется за заваленный бумагами стол, сам сел напротив.
Слушаю, сказал Тобано.
Взяв карандаш, я написал на бумажке номер телефона и пододвинул к нему.
Сначала позвоните.
Зачем? спросил он с неприязнью.
Просто позвоните.
Тобано молча смотрел на меня своими темными ястребиными глазами, словно фотографируя для своей памяти. Наконец он взял трубку.
Если это еще одна шутка, я тебе хвост прижму.
Он набрал номер и, услышав ответный голос, оторвал сузившиеся глаза от лежавших перед ним бумаг. Представившись, он начал было объяснять, что допрашивает человека по имени Догерон Келли, по дальше ему не дали говорить. Кивнув пару раз, он сказал «окей» и положил трубку. Позвонив по другому номеру, он проверил первый и снова положил трубку на место.
Важные друзья у вас, Келли.
Это помогает.
На этот раз я вас отпускаю. Но помните, что мне наплевать на всякого, кто будет мешать мне вести дело. Могу уделить вам десять минут.
Вы вели наблюдение за теми двумя типами, которых помяли в гараже.
Обычная предосторожность.
Они смылись из больницы.
А вы хотите знать куда, заметил утвердительно Тобапо.
Вот именно.
Зачем?
Если вам трудно сказать, я и сам их найду.
Подумав, он ответил:
Грек снимает комнату в пансионе на Вест-Сайд.
Он нацарапал адрес на той же бумажке, где я написал номер телефона, и пододвинул ко мне.
Маркхэм остановился в отеле «Ормин». Они выписались в разное время и сели в разные такси. Но им не удалось замести следы.
Их ни в чем не обвиняют?
Не обвинять же их в том, что их избили. Они даже оплатили счет за лечение.
Я встал, отодвинув стул.
Если у вас есть отпечатки пальцев этой парочки, попросите коллег из Вашингтона запустить их в компьютер. Получите много интересного для них и Интерпола.
Непременно.
Продолжаете наблюдение за этой парой?
Намек понял. Тобано задумался. С чего бы им было удирать из больницы?
Возможно, меня боятся, ответил я.
Полвека назад один пароходный магнат завещал свой дом на Ист-Сайде содружеству молодых законников. То, что когда-то служило ночлежкой для начинающих и безденежных сыщиков, со временем превратилось в один из нью-йоркских эксклюзивных закрытых клубов, куда принимались только самые могущественные представители профессии, в чьих силах было создавать и разрушать империи.