Мы? пискнул он.
А что такого? Эти парни даже отрицать ничего не будут. Звони, будет полный порядок.
За плечами у Люси была долгая жизнь. Ее утонувшие в складках морщин черные глазки впились в меня, словно читая мои мысли. Видимо, довольная результатом, она промолвила:
Окей, Дог. Быть по-твоему.
Пока Люси звонила, Стэнли Крамер проводил меня до дверей. У порога он тронул меня за рукав. Тень падала на его лицо, но в его голосе прозвучало что-то необычное.
Ты не очень-то переживай из-за этого Кросса, дружок.
Почему, Стэн?
А то и на другие дела времени не останется.
Рад, что на свете есть еще один оптимист, ответил я.
Затихшая к ночи съемочная площадка была освещена заводскими фонарями, тускло мерцавшими сквозь пелену дождя.
Пробравшись внутрь здания заводоуправления через забытый боковой вход, я остановился, чтобы сориентироваться. Затемненными коридорами я прошел в комнату, где было выделено место для штаба съемочной группы, и увидел мою прелестную блондиночку, перебирающую картотеку.
Привет, красавица.
Вздрогнув, она нечаянно смахнула часть карточек на пол и мгновенно обернулась, задохнувшись от неожиданности.
Какого черта, Дог! Больше не делай так.
Но при виде моего лица ее глаза расширились, она не сразу смогла заговорить.
Что с тобой случилось?
Неприятности. Ничего нового. Ничего неожиданного.
Она встала и крепко обняла меня, впившись пальцами в мышцы рук.
Ох, Дог! Несчастье ты мое!
Успокойся, малыш. Со мной все в порядке. Война состоит из сражений. Я только что выиграл очередное.
Улыбнувшись, она смахнула слезы с глаз.
Мне ты как всегда ничего не расскажешь.
Догадливая ты у меня.
Закрыв и заперев дверь, я проверил, плотно ли зашторены окна.
Нашла что-нибудь?
Ничего. Я дважды перебрала всех, но ничего подозрительного. Я не сыщик, но в личных карточках разбираюсь, как картежник в картах, все чисто.
У меня было такое ощущение, как будто на меня вылили бочку дегтя и я навсегда прилип к месту, как козел, которого привязали к колу, чтобы приманить гигра.
Но мне пришла в голову еще одна мысль, продолжала Шэрон.
Я был так расстроен, что почти не слушал ее. Но наконец до меня дошли ее слова, и я повернулся в ее сторону.
Людей набирает не только студия, но и завод. Я попросила девушку из их отдела кадров позволить мне проверить их карточки, потому что нам могут срочно понадобиться люди на характерные роли. Завод не берет людей старше шестидесяти пяти. Я отобрала этот возраст. Определилась тройка подходящих для тебя. Двое назвали предыдущее место работы, но никогда там не работали. А третий сослался на предприятие, которого вообще не существует в природе.
Что за предприятие?
Она назвала и дала адрес: улица Шерман, 901.
Знаешь, где это?
Знаю.
Только попробуй сказать, что не возьмешь меня с собой.
Нет не скажу. Ты это заслужила.
Что-то ты больно быстро согласился. Мне это не нравится, заметила Шэрон, подозрительно прищурив глаза.
Притормозив, я остановился у ветхого здания с номером 901, нарисованным масляной краской прямо на стене, выключил мотор, и мы вышли. Шэрон молча шла за мной, сжав мою руку. Ладонь у нее вспотела, а пальцы впились мне в кожу. Нажав на кнопку звонка, я подождал. Никто не отвечал. Я еще раз нажал на кнопку, потом в третий раз, и тогда из темноты крыльца раздался голос:
Что же ты так задержался, Дог?
Феррис, тихо сказал я. Заведение у тебя не ахти какое, приятель.
Зато продукт высшей очистки, легко фасуется, спрос невероятный, а прибыль фантастическая. Заходите.
Возраст у него был внушительный, но годы мало изменили его. И шаркал он просто по старой привычке, когда маскировался под старика. Заметив, что я это понял, он задвигался легкой кошачьей походкой. Волосы поредели и поседели, поношенная одежда висела на нем мешковато, но тело все еще было жилисто-мускулистым. Было видно, что он до сих пор поддерживает форму, хотя нужда в этом отпала.
Когда я представил ему Шэрон, он поздоровался и потер затылок, что было старым условным знаком. Если за мной следят и в этом замешана она, он приведет в действие устройство собственного изобретения, а мне следует рвануть в сторону с линии огня.
Браво, приятель, произнес я, припомнив ответный пароль, и заметил, как он расслабился.
Она из моей новой команды, объяснил я.
Понятно, ответил он. Времена меняются,
а все остается по-старому. Как там французы говорят?
Чем больше перемен, тем меньше нового. Я думал, ты уж умер, Феррис.
Интерес умер. Проснулся однажды и решил: не стоит мир ни спасать, ни разрушать. Даже лютая ненависть и страстная любовь притупляются однообразным движением времени.
С чего же ты снова взялся за дело?
Две причины, ответил он, пристально глядя на меня темными, как вишня, глазами. Во-первых, за мной должок за ту пулю, которую ты словил вместо меня, когда мы в последний раз работали в Берлине. А во-вторых, чистое любопытство. Хотелось посмотреть, что будет делать старый опытный волк, когда на него свалится такая огромная добыча.
Не пудри мне мозги, Феррис, отрезал я с металлом в голосе.
Улыбаясь мне своими вишнями, он покачал головой.
Ты все такой же, пальца в рот не клади. Не надо было тебе уходить в отставку. Ладно, вот другая причина. Мир скоро задохнется от всякой гадости. Можно научиться перерабатывать мусор, устанавливать хитрые дымоулавливатели, делать новые бутылки из старых, но невозможно остановить отраву, которая была частью нашей работы. Решил внести свою лепту.
С каких это пор ты увлекся экологией?
С того дня, когда знакомый паренек, которого я выучил, сказал мне, что будет сопровождать в Штаты многомиллионный груз героина и опасается перехвата. Перехват мы устроили сами, но он оказался не слишком осторожен и был убит в Марселе.
А дело навесили на меня.
Сам Бог велел, приятель. Я позаботился, чтобы все следы вели к тебе, имитировав твой почерк. Ты фигура известная, тебе и карты в руки. Я уже старик, чтобы играть в такие игры, да и деньги меня больше не интересуют. А ты еще молодой, погуляешь. Все еще улыбаясь, он взглянул на Шэрон. Если ты, конечно, на самом деле не ушел в отставку.
Хотелось на месте прихлопнуть старого хрыча, но ведь и вправду забавная штука получилась, и я нехотя усмехнулся.
Я в отставке, но, скажем, меня пригласили для консультации. Один вопрос как ты меня находишь?
Следишь много, сынок. Зря и по-глупому.
Не было нужды об этом беспокоиться.
Пока что ты всем вправил мозги. Он с удовольствием хмыкнул. Ну и учудил ты с Греком Брайди и Маркхэмом!
Я их не убивал.
Зато остальныевсе твои. Кто еще остался, Дог? Он и сам знал ответ, но хотел услышать от меня.
Арнольд Белл.
Он из молодых, Дог. Говорят, он даже лучше, чем был ты в свои самые бойкие времена. Ему заплачено вперед, а он из тех людей, что помешаны на своем деле. Ты для него самая заветная цель. Убив тебя, он станет королем в своем деле. Будут новые Турки и новые Ле Флеры, но всем им будет нужен Арнольд Белл, чтобы охранять свои империи от пиратов. Им не будет покоя, пока ты жив. Лучший пушкарь преступного мира идет по твоему следу, и преимущество на его стороне.
Думаешь, он меня достанет? спросил я.
Нечего и говорить. Статистика простаяте, кто поднимаются вверх, устраняют тех, кто на выходе.
Зачем же ты мне все это подстроил?
Захотелось тряхнуть стариной, оживить прошлое. Самому возраст не позволил, так хоть посмотреть на других. Если бы ты нашел меня раньше, может, риск для тебя и не был бы так велик, но ты припозднился, приятель. Так что готовься к худшему.
Премного благодарен. Где товар?
В старом крытом грузовике позади дома. Не спрашивай, как я это провернул. Когда-нибудь прочитаешь в моих мемуарах.
Сунув руку в карман, он вытащил ключ зажигания и бросил мне.
Видавший виды «додж», с помятыми крыльями и перекошенными дверями, стоял в тенечке за домом. Старое армейское одеяло прикрывало дырявое сиденье, а со стороны водителя не было стекла. Открыв ключом зажигания задние дверцы, я распахнул их и при свете спички увидел матовый блеск полированного орехового гроба с закрытой крышкой. Шэрон ахнула, еще крепче вцепившись в мою руку. Разжав ее пальцы, я влез внутрь и приоткрыл крышку.
Дог прошептала Шэрон, блестя глазами.
Ничего себе трупик, детка. Героина здесь хватит, чтобы навеки усыпить всех нью-йоркских наркоманов.
Захлопнув крышку, я вылез из грузовика.
Дог повторила она. Героин?
Да сколько!
Твой?
Все мое. Пачки миллионов долларов, и все мои.
Даже не глядя на ее лицо, я увидел на нем отвращение. Оно звучало и в ее голосе.
Что ты собираешься с ним: делать?
Продать, конечно, ответил я.
Больше она не взяла меня под руку. Сделав шаг назад, она отступила в тень.
Я ненавижу тебя, Дог, произнесла она очень спокойно.
Вот и ладушки. Ты даже не понимаешь цену всего этого.
Прекрасно понимаю. Мне надо было раньше прислушаться к тебе. Мир был бы гораздо лучше без таких, как ты.
Погоди, недолго ждать.
И погожу. Тем более, ты сам пригласил меня на последнее действие.
У меня сжалось сердце, но надо было и это выдержать.
Да, пригласил.
23
Трудно выглядеть непринужденным, когда смотришь в дуло кольта, а за кольтом стоит человек, которого, по твоим расчетам, должны были уничтожить уже несколько часов тому назад.
Еще одна услуга, дружище, иначе салон Веллера- Фабре навсегда лишится своего сотрудника. Назови новый контактный номер и скажи, где его найти.
Пожалуйста мистер Келли, вы знаете, что случится, если я вам скажу
Сжав покрепче рукоятку револьвера, я нехорошо усмехнулся.
Я знаю, что случится, если не скажешь.
Долго выбирать не пришлось. Он сказал, а я стукнул его кольтом по черепу, чтобы он на время отключился. Мыс Шэрон вернулись к грузовику. Я взглянул на часы: до рассвета оставался еще час.
Подъехав к бензоколонке, я заправился и позвонил кое-куда.
Неужели ты убил бы его, Дог? спросила Шэрон, когда я сел за руль.
Он был бы не первый.
Я спросила не об этом.
Он знал именно это, ответил я.
Когда-то Фрипорт был небольшой сонной деревушкой на Лонг-Айленде. Но неумолимое наступление прогресса превратило ее в еще один задыхающийся от собственных выбросов город.
Найдя нужную улицу и дом, я подъехал к нему с погашенными фарами. Чет Линден спокойно почивал внутри, уверенный, что отданный приказ выполнен, а век электроники позволил обеспечить надежную охрану вокруг дома.
Шэрон наблюдала, как я управился с электронной охраной с помощью пары небольших хитрых железок, проскользнул в окно и отключил сигнальный звонок у двери. Войдя в дом, Шэрон посмотрела на меня стальными глазами защитника животных, который ждет, когда бык поднимет на рога матадора.
Чета разбудило холодное дуло револьвера, уткнувшегося ему в ребра, и мой голос, обращенный к Шэрон.
Милая, зажги свет.
Зажглась люстра, и на лице Чета отобразилась невыразимая злость на самого себя за свое поражение. Он даже не шевельнулся, когда я выхватил револьвер у него из- под подушки.
Ты сделал грубую ошибку, Чет. Я просил тебя оставить меня в покое и даже предупредил о последствиях.
Тымастер, Дог. Что случилось с Блэки и остальными?
Догадайся.
Значит, ты все-таки свернул с пути, сказал Чет.
Вставай и одевайся.
А что, убить меня надо обязательно одетого?
Ты же всегда говорил, что во мне есть стиль.
У таких, как мы, всегда одинаковый конец.
Всегда.
Мне жаль, Дог.
Не жалей.
Я не себя жалею, а тебя. Мне больно, что ты свернул с прямого пути. А вы, он посмотрел на Шэрон, вы знаете о нем все о нем?
Теперь знаю, ответила Шэрон.
Понятно. Его глаза повернулись ко мне. Ты разрушаешь все, к чему прикасаешься.
Чет не унижался и не умолял, просто прошел, сопровождаемый нами, в гостиную и сел в кресло, ожидая, когда Харон перевезет его через Стикс.
Винс Тобано явился один, как я его просил.
Там, на улице, сказал я, и мы прошли к грузовику. Полицейский заглянул в гроб орехового дерева, потом мы дали заглянуть в него Чету.
Чем помочь, Дог? спросил Винс.
Дай ключи от твоей машины.
Винс отдал мне ключи. Глянув на Чета, я повернулся к Винсу.
Веселую историю он тебе расскажет.
Он невозмутимо посмотрел на меня своими добродушными итальянскими глазами и сказал:
Лучше бы ты мне ее рассказал.
У меня еще не готов конец, приятель.
Зато у Дика Лагена готов. Его синдикат не пожалел денег, чтобы скупить всю информацию о тебе. Тебе не выбраться из петли, которую он приготовил.
Поговори с ним, предложил я.
Он меня не станет слушать.
Зато меня послушает, сказал я, щелкнув курком.
Винс заглянул в темное нутро грузовика и, блеснув зубами, сказал:
Дог, гробик-то сохранить? Моя матушка, бывало, говаривала: «Попусту не тратьпригодится опять».
Сохрани, сохрани, Винс, только не для меня, ответил я.
Проклятущий дождь и не думал прекращаться. Он хлестал в ветровое стекло, и единственный ленивый «дворник» против моего сиденья едва управлялся с работой.
Шэрон сидела молча, глядя перед собой на ряды автомобилей, с беспомощно сложенными на коленях руками. Когда я свернул на дорогу, ведущую к Линтону, она задумчиво взглянула на меня, как будто приняв какое-то решение, но, качнув головой, отвернулась.
Наконец, не в силах более молчать, она спросила, с трудом выдавливая слова:
Что собирается написать о тебе Дик Лаген?
Какая разница?
Я как-то не придавала значения когда ты мне рассказывал о разных вещах. Но когда я увидела гроб Неужели это правда героин?
Чистейший и неразбавленный. Самая крупная партия за долгое, долгое время.
И это все твое. Прислано тебе?
Совершенно верно.
Я не допущу, Дог.
Чего не допустишь?
Этот полицейский и этот мерзкий человечишка. Негодяев кто-то покрывает наверху. Ясвидетель и я их опознаю. Я все расскажу Дику Лагену.
Черт с ней! Пусть думает что хочет. Ей же лучше.
Тебе понадобятся доказательства, крошка. А этот гроб, я думаю, больше никто не увидит. Лагену еще достанется за необоснованные обвинения.
Шэрон помолчала, переваривая мои слова, но улыбка, скользнувшая в уголках ее губ, говорила, что все будет по- другому, если она постарается.
Что ты за это выручишь, Дог?
И представить трудно, ответил я.
Да могу предположить. Миллион?
Гораздо больше, детка. То, что я получу за этот гроб, никакими деньгами не измерить.
Что может быть дороже денег?
Если не поняла сейчас, не поймешь никогда, ответил я.
Шэрон смотрела на меня, не отрывая сверлящих глаз.
Для тебя, Дог. Что для тебя дороже денег?
Вернуться домой. Быть свободным.
Выражение ее глаз изменилось, они перестали сверлить меня, она прикусила нижнюю губу, и слезы навернулись в уголках ее глаз.
Повернув на улицу, где я оставил свой автомобиль у дома Ферриса, мы попали в затор. Впереди мелькали синие маячки полицейских машин, а посередине дороги стояли две пожарные машины. В окнах соседних домов были выбиты стекла.
Высунувшись из машины, я спросил у пары мальчуганов, что случилось.
Машина взорвалась, ответил один. Этот чокнутый Янсен увидел ключи в машине и решил прокатиться до школы, а она взорвалась
Мне стало не по себе.
Другой мальчишка добавил:
Он только что вышел из исправительной школы за то же самое.
Закрыв окно, я сидел молча.
Дог
На его месте должен был быть я.
Шэрон не то вскрикнула, не то всхлипнула.
Остался последний. Других больше не будет.
Кто? прошептала Шэрон.
Самый опасный. Черт, а у меня еще столько дел!
Высадив Шэрон у завода, я дважды объехал заводскую территорию, прежде чем заметил Хобиса, сидящего в припаркованной машине.
Что нового? спросил я, когда он пересел ко мне.
Происшествие с машиной в городе. Я послал Вертолета проверить. Пока тебе везет.
Что он узнал?
Это машина, что ты взял напрокат. Кто-то присобачил на выхлопную трубу пластиковую игрушку, из последних придумок, с тепловым взрывателем. Работавысший класс. Ясное делоАрнольд Белл.
Мы повернули за угол и направились обратно к заводу. Когда Хобис снова заговорил, тон его голоса показался мне необычным.