Он мне должен! решительно заявила она.
Чего?
Алименты на ребенка, повторила Леночка. Он мне должен!
Попробуй, забери теперь буркнул я, беря телефонную трубку. Гудков не было. А где Таня с Катей? Сегодня же их смена?
Их не было
Выругавшись, я поднялся в спальню, и достал из-под подушки Стечкина. В доме, несмотря на то, что вечер даже еще не начался, темнело. Туман уже успел заволочь бухту, торчали лишь верхушки сопок.
В коридоре прозвучали чьи-то шаги. Ладони моментально стали липкими от пота. Подняв пистолет, я начал двигаться к выходу. Из комнаты Сан Саныча доносились подозрительные звуки. Поразмыслив с секунду, я, все же, решил проверить. Какого черта? Запас времени еще был
Выставив вперед ствол пистолета, я прокрался до двери номера почившего постояльца. Снял Стечкина с предохранителя. Прислушался. Шорох продолжался. Ударив ногой по двери, я поднял пушку и нажал на спуск Леночку спало только то, что я забыл загнать патрон в патронник.
Но перепугалась девчонка неслабо она так и застыла посередь номера, среди разбросанных вещей полковника.
Ты чего это тут делаешь? поинтересовался я.
Деньги, прошипела она. Мне нужны деньги! На что я одна ребенка растить буду? Сиротинушку
И Леночка снова зашлась слезами.
Положив пистолет на тумбочку, я заглянул в баул. С самого верха лежала военная форма, еще офицерского образца, с капитанскими погонами и эмблемой инженерных войск. Несмотря на возраст, она отлично сохранилась, но в настоящей ситуации была совершенно бесполезной. За ней последовала фляжка, котелок и прочий хлам, представляющий собой ценность, скорее, как предметы эмоциональной привязанности Сан Саныча, нежели какую-либо ощутимую, реальную стоимость. Пока что самым ценным предметом была коробка кубинских сигар, но, открыв ее, я ощутил лишь разочарование сигары рассохлись и рассыпались в труху от малейшего прикосновения. На самом дне сумки лежала свернутая плащ-палатка, выцветшая от солнца. Леночка нетерпеливо откинула его, и мы увидели последние вещи, лежавшие в сумке: Стечкин в кобуре с запасным магазином, офицерскую планшетку и увесистый, перетянутый скотчем, черный полиэтиленовый пакет, который, судя по всему, был забит пачками денег. Девушка коготками разорвала пакет, и, о чудо, там и в самом деле оказались деньги! Каких только купюр здесь не было! И пластиковые шекели, и турецкие лиры, и индийские рупии и вовсе непонятные ассигнации с надписями на арабском языке, с бородатыми дядьками в чалмах, а то и вовсе с птичками. Но больше всего американских баксов сотенные купюры в плотных пачках. Если в каждой было по сто банкнот, то тут было не менее двухсот тысяч.
Пусть эти жулики увидят, что я честная женщина! заметила Леночка. Я возьму только доллары!
И в этот момент я услышал звук, от которого кровь застыла в венах, а волосы на голове зашевелились рокот мотора мощного катера. В наших краях ни у кого такого не было! Моя подельница принялась рассовывать пачки по карманам, но не тут-то было пачек оказалось явно больше, чем карманов.
Давай быстрее, прорычал я.
Схватил плащ-палатку, я побросал деньги туда и свернул его наподобие гигантского куля. Раздался металлический лязг входной двери кто-то пытался ее открыть. Я взял пистолет, и передернул затвор, загоняя патрон в патронник. Вот, кажись, нам и хана
Я заперла дверь, с каким-то стальным спокойствием произнесла Леночка.
Глухо ударили часы в холле, и пробили пять раз. Пять часов! Что-то рановато пожаловали бандиты осталось еще пять часов!
Украшения! воскликнула девушка. У него еще цацок где-то уйма!
Совсем дура? поинтересовался я. Хватай, что есть, и сваливаем отсюда.
Она начала препираться. Твердила, что у нас еще уйма времени, что она знает свои права, а разбойники наоборот, не имеют никакого права приходить раньше назначенного ими же времени. Это вообще не по понятиям. Я настаивал на том, что с пулей в голове не особо-то отстоишь свои права, а понятия это вообще не про них.
Мы спорили до тех пор, пока внезапно не погас свет. Все пререкания разом прекратились. Мы переглянулись, и не сговариваясь одновременно вскочили на ноги.
Пошли, сказала Леночка.
Я, для компенсации морального ущерба, возьму еще это, ответил я, хватая планшетку и пистолет Полковника.
Через минуту мы в полутьме спускались вниз. Туман, нашедший так внезапно, уже рассеивался. В глубине лощины, у гостиницы, и дальше к воде, еще клубилась зыбкая завеса туманной мглы, но дальше, у подножья сопки, тумана почти не было. И разглядеть две фигуры на чистой дороге в сумерках для бандитов не представляло бы труда.
Куда? отдернул я девушку, направившуюся к выходу. Через черный ход!
По окнам полоснул свет фонаря. Куль с деньгами, который Лена прижимала к груди, ее явно тормозил, но и бросить их она не могла. А я не мог бросить ее как же я проклинал в этот момент свою сотрудницу и за ее шашни с постояльцем, и за ее жадность!
К счастью, неподалеку оказался мостик через ручей, стекающий с сопок в море, туда я и нырнул, схватив девушку в охапку. Мостик был низенький около метра высотой, и я почти сразу стукнулся головой о доски. На боль я не обращал внимания, надеясь только, что звук удара останется не услышанным злоумышленниками, ведь до «Адмирала Казакевича» было рукой подать не больше тридцати метров.
5. Конец чернявенькой
Не прошло и пяти минут, а по деревянному настилу моста прогрохотали чьи-то шаги. Я насчитал человек семь-восемь.
Где вас носит? раздался с другой стороны голос, в котором я узнал Бьянку. Мне опять все самой делать?
Я был бы не против, хохотнул кто-то.
И сразу раздался дикий визг. Любопытство побороло инстинкт самосохранения, и я высунулся из своего укрытия, надеясь, что чахлые кустики скроют меня от посторонних глаз.
В самом деле, считая Бьянку, было восемь человек а, нет, девять! Еще один, схватившись за промежность, катался по земле.
Еще раз и вообще оторву, холодно ответила негритянка. Выносите дверь.
Последовало несколько выстрелов, приглушенных глушителем, на каждый из которых дверь отзывалась жалобным звоном. Затем один из них по силуэту я узнал Дядю Степу, саданул по двери ногой.
На себя, дебил, прорычала женщина.
Несколько человек вошли в дом, на крыльце остались Бьянка и еще один тот, что получил по причиндалам.
Капитан убит! раздался крик.
Обыщите его, приказала африканка. Остальные наверх, к вещам капитана!
Бандиты загремели ботинками по ступеням, весь дом задрожал от их топота. Затем снова раздались удивленные голоса. Окно в комнате постояльца со звоном распахнулось, и вниз посыпались осколки разбитого стекла. Из прямоугольника, освещенного изнутри фонарем высунулся человек. Его голова и плечи были хорошо видны на фоне желтого электрического света.
Бьянка, здесь уже побывали до нас! Все перевернуто!
Бумаги на месте? завопила женщина.
Бумаг нету только деньги!
К черту деньги! Ищите бумаги!
Да, к черту деньги фантики, их хрен где обменяешь!
Ищите бумаги! повторила Бьянка.
Да нету их тут!
О, Бьянка, тут золотишка нормально!
Там золота больше! Посмотрите, нет ли их на теле! крикнула негритянка тем, кто остался внизу.
Ого! раздался удивленный возглас.
Нашли?
Нет, но здесь не меньше десятки бакинских!
Ищите бумаги, придурки, там миллионы!
Да нету ничего!
Нас ограбили! догадалась девушка. Это этот хрен как его Дима! Он не мог далеко уйти только что горел свет! Переройте все, найдите этого гаденыша!
В «Адмирале Казакевиче» начался настоящий бардак. Всюду гремели шаги, трещали выбиваемые двери, грохотала разламываемая мебель и звенела посуда кавардак! Даже окрестные сопки подхватили этот звук, превращенный туманом в хлопанье крыльев гигантских, неведомых птиц, и заиграли им в эхо, перекидывая его друг другу, словно мячик в пинг-понге. Но все было напрасно. Бандиты выходили один за одним, и докладывали Бьянке, что меня там нет. Очевидно, это оттого, что я был здесь.
Внезапно грохнул выстрел, и в небо взвился огонек.
Красная ракета! сказал один. Надо валить.
Куда валить? завизжала Бьянка. Он где-то здесь! Ищите его! Загляните в каждую щель!
Конечно, у тебя-то трахаль депутат, он тебя отмажет, заметил кто-то. Тебе даже на ноль делить можно.
Ответил ему пистолет в руках африканки. Кровь брызнула на стену, и разбойник, вытянув руки по швам, грохнулся на крыльцо.
Дебилы! Найдите карту, и сами купите кого угодно! Там миллионы! Тоже мне, мужики! У меня, у женщины, у бедной, беззащитной девушки, яйца крепче, чем у вас! Сыкло! Никто не рискнул пойти к Григорьеву, кроме меня! И теперь из-за вас я теряю свою счастье! Я должна раздвигать ноги под этим жирным тюфяком, когда сама могла бы покупать кого хочу!
Десятка баксов-то нехилый улов, возразил еще кто-то.
А чувак с картой поди давно свалил ищи ветра в поле! добавил другой.
Всех положу! бесновалась негритянка, размахивая пистолетом.
Да пошла ты
Один из головорезов зарядил ей в челюсть. Удар был такой силы, что девушка полетела в одну сторону, а пистолет в другую. Вдали, на дороге, блеснули автомобильные фары. Приближалось не менее трех машин!
Как думаешь, Дядя Степа, может, замочить ее? предложил один из налетчиков.
Да ну ее мараться неохота. Сваливаем.
И разбойники бросились врассыпную. Кто-то вглубь острова, кто-то наоборот, к бухте. Через минуту взревел мотор катера, и судно унеслось прочь. Бьянка осталась одна. Она поднялась на четвереньки, потом на ноги. Покачиваясь, нетвердой походкой, женщина прошла мимо меня.
Мальчики, где вы? Куда вы подевались? Разве я плохо вас ласкала? Степа, Андрей, Женя! Вы же не кинете свою черную девочку?
Африканка повернулась к морю. Автомобили тем временем приближались. Свет фар прошел по щелям в настиле моста, затем посыпалась пыль из-под колес и скрипнули тормоза. Загремели армейские ботинки.
Стой! раздался оклик.
Не возьмете, суки! ответила Бьянка.
Она уже успела пройти приличное расстояние. Рука женщины метнулась к поясу, но пистолета там не было он лежал где-то около гостиницы. Тогда она развернулась и побежала.
Стой, стрелять буду!
Щелкнул автоматный затвор.
Пошел ты! ответила на бегу атаманша.
Куда! завопил я, высовываясь. Там обрыв!
Но было поздно через секунду африканка исчезла с горизонта.
Димыч, ты? прозвучал голос Листьева.
Да я это, я, заверил я, поднимаясь на ноги.
Извини, подзадержался развел руками хирург. Вот, холуаевцев с собой прихватил похоже, не зря
Черт, жалко бабенку, цокнул языком солдатик, тот самый, что готовился стрелять. Жопа классная была.
Ну-ну, кивнул я. Только до этого она одному по яйцам зарядила, а второму мозги вынесла.
Бр-р вздрогнул военный.
Большая часть спецназовцев рассыпалась по скалам, в поисках сбежавших бандитов. Еще несколько остались, на случай если какому-то недоумку взбредет в голову вернуться. Эти ребята способны захватить без шума и пыли американский авианосец, а с шумом и пылью целых три.
Я же, вместе с Леночкой и Олегом Павловичем, вернулся в «Адмирала Казакевича». Хотя налетчики ничего не унесли, кроме кое-какой мелочи из кассы, стало понятно, что я разорен. Погром был страшный. В поисках бумаг Сан Саныча они даже посрывали картины со стен, а уж про мебель и говорить нечего раздолбана в щепки, обшивка кресел и диванов вспорота. Чтобы все восстановить, и снова запустить гостиницу нужно просто нереальное бабло.
Так ты говоришь, они искали еще что-то кроме денег? подозрительно уставился на Леночку капитан командир спецназа.
Ну да, подхватил я, вцепившись в локоть девушке. Они искали большие деньги.
Большие деньги? переспросил офицер.
Ну да, повторил я, кивнув на куль в Лениных руках.
А хотела было возразить любовница Григорьева, но я с силой сжал пальцы, так что она могла только вскрикнуть.
Видишь ли мадам залетела от нашего постояльца так что я считаю вполне справедливым, что сироте достанется хоть какая-то часть добра его покойного отца. Согласен?
Ну да, кивнул военный, сверля меня взглядом. Ну да.
Но планшетку я заранее благоразумно перевесил на грудь, и застегнул куртку, так что увидеть ее он не мог если только не обладал рентгеновским зрением.
Палыч, ты предлагал перекантоваться у Торопова, ежели чего? напомнил я. Кажется, большего ежели чего сложно представить
Доктор, слава Богу, мужик умный, не стал со мной спорить и задавать лишних вопросов. Оставив спецназовцев прочесывать окрестности, мы сели в его машину, и покатили в Аякс. Разумеется, по пути закинув девушку домой, к ее матери.
6. Планшетка Полковника
Я откровенно завидовал выдержке Листьева. Он не проронил ни слова за всю дорогу, даже когда мы высадили Леночку. За девушку можно было не беспокоиться она получила сумму даже большую, чем можно было мечтать в ее положении.
Так, в полной тишине, нарушаемой лишь гулом тойотовского двигателя, мы доехали до дома Торопова. Ну как дома Целого замка, окруженного кирпичной стеной, высотой в добрых три метра. Ворота нам открыл охранник, вооруженный кулаками, размером с мою голову.
Или хирург был здесь частым гостем, или нас ждали так или иначе, но охранник пропустил нас без вопросов, отметив лишь, что хозяин в своем кабинете. Доктор уверенно прошел по длинному коридору, застланному ковром, к нужной двери.
Кабинет был квадратной формы, две стены которого оказались заставлены книжными шкафами, третья представляла собой одно сплошное окно, а у четвертой стены находился камин, по обеим сторонам которого весели сабли, шашки, палаши, рапиры, шпаги и прочее холодное оружие.
Сам хозяин сидел за письменным столом с резными ножками, со столешницей, застланной зеленым сукном, и дымил трубкой.
Про Торопова я неоднократно слышал от Олега Павловича, и знал лишь, что он отставной подполковник, бывший замполит Листьева, но видел его впервой. Это был высокий, слегка седоватый, мужчина, ростом под метр девяносто, с круглым лицом, с хитрым прищуром глаз.
Привет-привет, протянул он, приветствуя нас.
И тебе не хворать, кивнул военврач, бухаясь в свободное кресло.
Как все прошло? поинтересовался хозяин.
А, отмахнулся хирург. Пока рано судить но, похоже, у нас кое-что есть правда, Дима?
Что? удивился я.
Да ладно тебе, Димон, улыбнулся Палыч. Ты же не хочешь сказать, что эти господа перерыли всю гостиницу только ради нескольких десятков тысяч баксов?
Вообще-то около двух сотен тысяч баксов, поправил я.
Да не важно, махнул замполит. Все равно это не та сумма, ради которой постой, а ты, вообще, слышал что-нибудь про Николаса Буте?
Про кого? переспросил я.
Николас Буте, он же Николай Баранов, бывший полковник Четвертого Управления ГРУ, пояснил Листьев. На заре эпохи демократических преобразований он, вместе с еще парой-тройкой десятков человек, покинули вооруженные силы и занялись торговлей.
И торговали, надо полагать, не швейными машинками? догадался я.
В основном как раз ими, с 7,62-миллиметровыми иглами. Стиральными машинками с вертикальным взлетом-посадкой, кассетными кофеварками и глубоководными кипятильниками примерно пять-семь лет назад господин товарищ Баранов пропал, предположительно в Намибии, произнес Торопов.
По-идее, бабла у него должно было быть немеряно. Только никто ничего не нашел ни счетов, ни недвижимости, ни даже маленького-маленького золотого зубика продолжил Листьев.
То есть вы считаете, что те ребята искали как раз то бабло? подытожил я.
Ну, не само бабло скорее ключ, с помощью которого можно узнать, где это самое бабло спрятано.
А его там ну, бабла этого много? осведомился я.
Ну если у Григорьева человека, далеко не первого в организации но, правда, и не последнего спустя столько лет осталось две сотни убитых енотов то можешь представить.