Несите его в «Опель», распорядился Габай. Шура, он повернулся к Бредихину, езжай с ним в больницу! Быстро! Мне потом доложишь!
Главарь взбежал на крыльцо и попытался открыть дверь. Дверь раскрылась не полностью. Изнутри её заклинило обломками. Заглянув в дом, главарь удивлённо свистнул. Всё внутри представляло собой сплошную груду обломков, окутанную клубами ещё не осевшей пыли. Рухнула не только большая половина крыши, но и под тяжестью просевших балок обвалилось ветхое перекрытие между вторым и первым этажами. По сути, от дома остались одни стены.
Из-за спины Габая в дом заглядывал Гугнивый и тоже свистел.
Ни хрена себе
Толян! всматриваясь в темноту, закричал Габай. Толян, ты жив? Гога! Толубей!
Из завала никто не отозвался. Подошли остальные братки и столпились на крыльце.
Это до утра надо разгребать пробормотал Качок, таращась на груду обломков.
Пацанам, кажись, каюк, прошептал Пискарь.
А ну давай все за работу! скомандовал Габай. Может, они ещё живы. Давай, давай, вытаскивайте обломки, быстро!..
Бандиты начали с опаской вытягивать доски и обломки, какие помельче. Работа продвигалась медленно. В багажнике одной из машин нашлись пила и топор, но и с ними разбор завала не ускорился. Браткам было непривычно да и неохота работать в темноте под холодным дождем. Несмотря на понукания Габая, они пользовались любой возможностью, чтобы посидеть где-нибудь в укромном уголке и выкурить сигарету. А когда Габай с Дугиным уехали «за подмогой», работа и вовсе встала.
Оживилась она только под утро, когда вместе с Габаем из ближайшего посёлка явились мужики.
Кого-нибудь уже откопали? осведомился главарь у Качка.
Никого, ответил Качок.
А хоть отзываются?
Качок покачал головой.
Главарь нахмурился.
Значит, каюк пацанам.
Флюгер вместе с тайником свалился сюда, прошептал на ухо Габаю Пискарь, показывая на завал. Камни лежат где-то здесь
Надо следить за работягами, сделал вывод Габай. А то найдут и стырят тайком. Следить за ними в оба глаза!
Приехавшие мужчины тем временем деловито ломали стену рядом с крыльцом. Братки придвинулись к ним поближе.
Вернулся Бредихин с новостями из больницы. У Чифиря переломы и сотрясение мозга.
Одну ногу уже отрезали. Наверно, отрежут и вторую, а так в принципе будет жить, обнадёжил он приятелей.
К полудню под обломками нашли изувеченное тело Толубеева. Ещё через час извлекли безжизненные тела Толяна и Гоги.
Разгребайте, разгребайте, понукал рабочих Габай. Вытаскивайте всё до последней щепки!
Он всё ещё надеялся, что тайник где-то здесь, провалился вместе с гребнем крыши. Спеша добраться до него, он попробовал было заставить работать и братков, но те отлынивали. Вся надежда была только на рабочих.
Разбор завала длился почти до вечера. Нашли ржавую металлическую стрелку, недавно красовавшуюся на крыше, нашли доски, которые, по всем признакам, должны были располагаться на верхушке, но ни тайника, ни мешочка с камнями не было. Уже смерклось, когда, наконец, рабочие закончили работу. Все извлечённые обломки были аккуратно разложены на земле вокруг дома. Пискарь с Габаем осматривали их, пытаясь найти хоть что-то, похожее на остатки тайника. Но всё было бесполезно.
Шеф, сказал Качок, выплюнув жвачку. Точно говорю, без балды, никакого тайника тут никогда не было!
Факт, не было, загудели братки. Липа это всё про флюгер, туфта!
Габай сурово посмотрел на Пискаря. Тот молчал, в замешательстве почёсывая за ухом.
Ладно, сдерживая раздражение, процедил главарь и достал мобильный телефон. Алло, заговорил он, Аркадьич?
Леонид Аркадьевич, узнав, что Габай хочет подъехать и побеседовать с Михалёвым прямо сейчас, заволновался и сказал, что сейчас никак не получится. Он разобрал всю аппаратуру, включая имитатор и слуховое устройство, и поставит всё на прежние места только завтра утром.
Так что завтра приезжайте, а сейчас никак невозможно, говорил он. Мозг Дениса нуждается как минимум в двенадцатичасовом отдыхе. А после вчерашнего разговора с вами Денис впал в прострацию на шестнадцать часов. Я уж беспокоился, не случилось ли с ним что-нибудь серьёзное Вы, наверно, его слишком напрягли
Короче! перебил главарь. Завтра мы подвалим в семь утра! Всё должно быть готово, понял, да?
Возвращаясь в Москву, разозлённые братки вовсю материли Михалёва.
Мало, значит, я его физдил, бурчал Чурка. Знай я, что он такая гнида, живого места бы на нём не оставил
Глава 10
На следующий день братки подъехали к больнице только к полудню. Ночью поминали погибших, всё это завершилось большой пьянкой и с похмелья никто не мог встать рано. Габай был красен и зол, в глазах плавала муть.
Аркадьич! заревел он с порога, вваливаясь в морг. Ну чё, как там наш слизняк? Хрипит ещё?
Я только что контактировал с Денисом, сообщил доктор. Сначала он слегка заговаривался, но теперь вроде бы вошёл в норму. Рассказал про какую-то поножовщину в продуктовом ларьке
Габай забеспокоился. Михалёв в бреду мог проболтаться доктору о таких вещах, про которые тому лучше было не знать.
Вот что, Аркадьич, тревожно бегая глазами, проговорил он. Ты не принимай на веру, что он будет брехать. Пацан, сам видишь, в каком состоянии. Начитался всякого, насмотрелся по телеку, и теперь порет чёрт-те чё, как будто было на самом деле
Прекрасно вас понимаю, кивнул доктор с серьёзным видом.
Габай протянул эскулапу двести долларов.
За понимание, сказал он.
В лаборатории как будто ничего не изменилось. На кушетке под простынёй лежало тело, в изголовье высился аквариум с мозгом. Из динамика доносился размеренный хрип.
Доктор взял микрофон.
Денис, ещё раз доброе утро.
Леонид Аркадьевич, мне опять снилось, что я еду в машине, металлическим тоном пророкотал динамик. Потомудар, всё черно, и я как будто падаю в какую-то трубу. Мне этот сон всё время снится.
Это от нервов, мягко ответил Леонид Аркадьевич. Ничего, скоро пройдёт. Сосредоточься на чём-нибудь приятном Вспомни картины детства. Или, вот ещё, представь, что к тебе пришли твои друзья
Славка из моего класса, сказал Михалёв.
Нет, не Славка, а твои недавние друзья. Ильяс И кто ещё?
Оторвавшись от микрофона, он вопросительно взглянул на окруживших аквариум бандитов.
Рома Пискарёв, подсказал Пискарь.
Рома Пискарёв, повторил доктор в микрофон.
Тоже мне, друзья, отозвался динамик. В гробу я их видел.
Вот хмырёныш! разозлился Качок. Я всегда знал, что ему на нас насрать! Зря вообще мы его взяли в бригаду. Все равно толку от него как от козла
Ладно, заглохни пока, оборвал его главарь.
Денис, зря ты так, сказал доктор. Они к тебе очень хорошо относятся. Когда ты лежал без сознания, они приходили тебя навещать, постоянно справлялись о тебе
А пошли они.
По-моему, ты к ним несправедлив. Кстати, Ильяс снова хочет подбодрить тебя.
Он здесь?
Сейчас войдёт. Ты уж будь с ним полюбезнее, ведь он даёт больничному персоналу щедрые чаевые, чтоб тебе здесь было удобнее.
Ладно, пусть входит, смилостивился Михалёв.
Вот ведь неблагодарный скот! прошипел Гугнивый.
Жмурик, гниёт уже, а что-то из себя корчит, прибавил Качок.
Доктор передал микрофон Габаю.
Только не волнуйте его, а то опять начнёт заговариваться
Всё хоккей, можешь не волноваться, Габай кивнул ему на дверь кабинета. Выйди пока отсюда.
Доктор поспешно скрылся.
Когда за ним закрывалась дверь, Гугнивый успел заметить в кабинете вчерашнюю ассистентку. Он подскочил к двери и бесцеремонно заклинил её ногой.
Оленька, это опять я, браток игриво засмеялся, раскрыв дверь шире. Смотри, что я тебе принёс Он бросил на стол упаковку с итальянскими колготками, которую постоянно носил с собой на случай знакомства с какой-нибудь девицей. Пустячок, но в следующий раз будет кое-что получше!
На голове Ольги, как и вчера, были наушники. Она сняла их, мельком оглянулась на братка и недовольно фыркнула.
Гуг, закрой дверь! крикнул из лаборатории главарь.
Гугнивый выполнил его приказание, но весьма своеобразно. Он закрыл дверь, только не со стороны лаборатории, а со стороны кабинета, войдя в него.
Доктор недовольно уставился на незваного гостя.
Вы куда? Посторонним здесь нельзя находиться!
А у вас тут что, секретный объект? заухмылялся браток и, поскольку свободных стульев не было, уселся прямо на стол. Отправляете шифровки в ЦРУ?
Ольга, подаваясь от него в сторону, отодвинула какие-то стоявшие перед ней приборы и компьютерную клавиатуру.
Вы слишком много себе позволяете, сказала она фальцетом.
Ну что ты надулась, куколка, Гугнивый потянулся к ней, явно собираясь схватить за грудь, но она увернулась и отбежала за стол.
Попрошу вас выйти! заверещал Леонид Аркадьевич. Это возмутительно! Вы где находитесь?
Ольга, вся раскрасневшаяся, обеими руками держалась за грудь, как будто боялась, что объёмистые полушария сейчас лопнут или отвалятся. Это особенно развеселило Гугнивого.
А ты, я смотрю, недотрога, подмигивая и хихикая, он двинулся к ней. Я таких люблю. Тебя, небось, за сиськи никто не держал, да?
Нет, это переходит всякие границы! Доктор бросился между ним и Ольгой.
Кабинет был настолько мал, что обойти эскулапа было совершенно невозможно. Братку, чтобы достать до Ольги, пришлось перегнуться через стол. Леонид Аркадьевич схватил его руку и оттолкнул, свалив при этом со стола клавиатуру.
Э, ты, полегче! Гугнивый нахмурился.
Я вызову охрану! кричал эскулап.
А чё я сделал? Чё я сделал? Чё ты недоволен? Гугнивый, как бы в шутку, ткнул пальцами ему в живот.
Доктор икнул и вытаращил глаза.
Ольга схватила стул и выставила его перед собой ножками вперёд.
Леонид Аркадьевич! Леонид Аркадьевич! визжала она надрывно.
Леонид Аркадьевич, шатаясь, хватая ртом воздух, шагнул к двери, но в этот момент она сама раскрылась и в кабинет заглянул Габай.
Что тут у вас за шум? Гуг, уймись, тебе говорят! Выйди отсюда!
Убедительно вас прошу начал доктор.
Аркадьич, что-то барахлит твоя аппаратура, перебил его Габай. Жмурик отключился, молчит, как будто ваще откинулся!
Я сейчас разберусь, только, ради Бога, пусть ваш товарищ покинет мой кабинет. А то это совершенно возмутительно! Ольга Ивановна столько сил отдаёт эксперименту, ночами не спит, поддерживая в Денисе жизнь
Гугнивый, оглядываясь на Ольгу, ехидно засмеялся.
Ты что, в жмурика втюрилась, что ли? У него же член, небось, сгнил уже
Кончай базар, рявкнул главарь и обернулся к доктору:Аркадьич, наладь связь по-быстрому!
Гугнивый, весьма уязвлённый таким решительным отпором со стороны Ольги, медлил выходить из кабинета.
Денис твой был импотент и пидор, соврал он. Под себя мочился!
И вовсе он был не импотент! запальчиво возразила Ольга.
Откуда ты знаешь?
Знаю. Я говорила с ним.
Дерьмовый он был пацан, твой Михалёв, вмешался в их перепалку Качок. Вёл себя как свинья.
То есть как? вскинулась Ольга. Вы хотите сказать, что у него были плохие манеры?
Манеры! Качок осклабился. Макароны жрал руками, пердел за столом при всех, вот тебе и манеры! Он был зол на Михалёва после гибели приятелей в доме под Щербинкой и потому с удовольствием подхватил враньё Гугнивого. Он, как напьётся, штаны с себя спускал и х показывал! И вообще он был недоумок, психушка по нему плакала!
Девушку, как видно, всё это настолько поразило, что она несколько секунд не находила, что ответить.
Неправда, пискнула наконец она. Не было этого!
Было, было, злорадно подтвердил Гугнивый, тоже посмеиваясь. Обормот он был, твой Денис.
Доктор вышел вслед за Гугнивым из кабинета и захлопнул дверь, тем самым отрезая братков от ассистентки и прекращая обсуждение манер Михалёва.
Так что тут у вас не работает? Он подошёл к аквариуму.
Не отзывается жмурик, сказал Габай. Хрипит что-то, а чтохрен поймёшь.
Доктор взял микрофон.
Денис, Денис, заговорил он негромко. Ты слышишь меня? Денис, не волнуйся, это я, Леонид Аркадьевич
В динамике продолжало потрескивать.
Обморок, сделал вывод эскулап. Такое с ним бывает. Это как бы временное выпадение сознания, возможно, вызванное последствиями аварии.
Он прочухается или нет?
С уверенностью ничего нельзя сказать, но шансы большие, доктор отложил микрофон и, заложив руки за спину, прошёлся по лаборатории. Нам пока до конца не известны процессы, которые происходят в головном мозге человека, поэтому мы не можем прогнозировать, как поведёт себя в данной ситуации вся эта сложная система, включающая в себя кору, подкорковый слой, гипоталамус
Короче, Склифосовский, грубо оборвал его Габай. У нас дел по горло, а пацан нам нужен срочно.
Проходя мимо кабинета, Леонид Аркадьевич как бы невзначай приоткрыл дверь и заглянул внутрь.
К счастью, обмороки у Дениса не бывают продолжительными, я думаю, он скоро очнется, он вернулся к микрофону. Денис, ты слышишь меня?
Слышу, доктор, ожил динамик. Мне привиделось, что я снова еду в машине, вдруг удар, и темнота. Это было как наяву. Сёма успел вскрикнуть. Где он, кстати? Вам ничего не известно о нём?
Сейчас тебе скажет об этом твой товарищ, Леонид Аркадьевич передал микрофон Габаю.
Всё, ступай, тот знаком велел ему выйти. Денис, это я, заговорил главарь, когда доктор скрылся. Я, Ильяс. Доктор сказал, что твоё здоровье пошло на поправку.
Ты не спрашивал, когда мне вернут зрение? спросил Михалёв. До офигения надоело лежать в кромешной темноте.
Скоро с тебя снимут бинты и будешь как огурчик, заверил его Габай. Мы с тобой ещё прокатимся на Ленинский проспект за шалавами. А этих говнюков Качка с Чуркой с собой не возьмём, и он, посмеиваясь, подмигнул Качку.
Ильяс, ты настоящий друг.
Да ладно. Я тебя, Михаль, всегда уважал Так ты мне всё-таки скажи, куда Папаня мог камни заныкать?
Динамик промолчал. Михалёв, похоже, задумался.
Спроси у него про дом в Щербинке, зашептал Пискарь. Спроси, он точно помнит, что Папаня туда заезжал?
Вы с Сёмой Мозжейко жили у Папани в деревне, сказал в микрофон Габай. Папаня должен был спрятать камни, которые сняли с окладов Он понизил голос и оглянулся на дверь кабинета. Ты видел, куда он их спрятал?
Нет, ответил динамик.
Папаня оставил их в доме или взял с собой? допытывался главарь. В прошлый раз ты сказал, что он лазил на крышу того дома под Щербинкой
Снова последовала пауза.
Дом под Щербинкой? переспросил Михалёв.
Ты говорил, что у Папани была с собой полиэтиленовая сумка, когда он садился в машину.
Да.
В сумке были камни?
Не знаю.
Пискарь толкнул Габая.
Ты про дом, про дом спроси! зашептал он ему в ухо. Спроси, правда, что Папаня к флюгеру лазил?
Габай поднёс микрофон к губам.
Ты говорил, что Папаня останавливался на фазенде под Щербинкой.
Где? переспросил Михалёв.
На фазенде под Щербинкой! Габай, зажав микрофон рукой, выругался.
Динамик безмолвствовал почти целую минуту.
Ну да, останавливался, подтвердил он наконец.
И лазил к флюгеру. Там у него тайник, да?
Лазил к флюгеру, автоматически повторил, словно всё ещё раздумывая, Михалёв. Володька из нашего отряда ещё и не такое выделывал.
Какой Володька? рявкнул раздражённый Габай. О ком ты базаришь?
Его за это наказали, как будто не слыша его, безмятежно продолжал Михалёв. На кухню отправили картошку чистить. У нас в пионерском лагере на одной крыше флюгер был, так Володька из второго отряда два раза срывался, а всё-таки долез до него. Он на спор лазил.
Лицо главаря пошло малиновыми пятнами.
Я тебя не про Володьку спрашиваю, а про Папаню, дрожащим от ярости голосом проговорил он. Лазил Папаня к флюгеру или нет?
Папаня? К флюгеру? Михалёв, казалось, был озадачен. А зачем ему лазить туда?
Габай не выдержал. Зажав микрофон ладонью, он разразился градом отборнейшей матерщины. Качок, вторя ему, потрясал над аквариумом кулаком.