Кольчуга колющей атаки бы не выдержалаа вот ламеллярные пластины устояли. Охнув от чувствительного толчка, одновременно с тем я наконец-то нашарил пальцами рукоять пернача! И, сдернув его ременную петлю с седельного крюка, с яростью обрушил шипастое навершие на голову кипчака! А он как раз провалился в удар, поспешив уколоть в открывшуюся под моим щитом брешь, и не успев закрыться собственным Булава задела висок степняка по касательнойно этого хватило, чтобы мой враг безмолвным кулем вывалился из седла под копыта своего же жеребца!
И вновь с обеих сторон щедро сыплются удары, и вновь трещит мой щит под рубящими его клинками, и вновь я едва ли не вслепую отвечаю, нанося тяжелые удары пернача Половцы не единожды достают мою головуно сталь шлема и кольчужная бармица пока успешно держат их атаки. Хотя перед глазами уже все начинает плыть и темнеть, да в черепушке все сильнее шумит И радуюсь я лишь тому, что и по правую, и по левую от меня руку на врага напирают соратники. Будь иначе, и кипчаки однозначно бы меня зарубили, обойдя с фланговникакая броня бы не спасла! Правда, где-то на задворках сознания бьется поганенькая мысль: «отступить, дать себе передохнуть, прийти в себя» Но в строю всадников меня крепко держит понимание того, что выйди я из схватки, и в образовавшуюся с моим уходом брешь тут же полезут степняки, нанося русичам удары с менее защищенных боков
В какой-то момент я вдруг осознал, что крепко колебались обе сражающиеся стороны. И на пределе сил напирающие, теснящие половцев гриди, утомившиеся уже драться в своих тяжеленных бронях, и поганые, неспособные сдерживать яростный натиск бронированных всадников, неся при этом значительно большие потери И возможно, именно последних, самых тяжелых мгновений схватки, когда казалось, что уже не поднять руку для очередного удара, что враг вот-вот найдет брешь в твоей защите и срубит тебямгновений, пережитых исключительно на характере Возможно именно их хватило, чтобы пересилить врага, чтобы морально выстоять в тот миг, когда он сломался!
А может, монгольский командир видя, что его отряд буквально перемалывается под ударами булав, чеканов и клинков орусутов, решил отвести людей на безопасную дистанцию, и таки расстрелять наших коней В любом случае, враг неожиданно подался назад, ускоряясь с каждым мгновениемоставив меня оторопело смотреть прямо перед собой! Но тут же я бешено закричал во всю мощь легких, срывая связкибудто десятком секунд ранее не держался на последнем напряжение сил:
Вперед!!! Надо догнать ихиначе лошадей постреляют!!!
Вообще-то маневр степняков более всего похож на ложное отступлениено просто неоткуда взяться второму отряду, что ударил бы сейчас нам во фланг! Да, подобные приемы Субэдэй практиковал и на Калке, и в Котманской долине в Грузиино ведь не в лес же, растущий по берегам Прони, ушли всадники монгольского кюгана? Нет, это очевидное отступление с целью оторваться от нас, да перебить жеребцов стрелами Видать, до задних рядов половцев наконец-то дошло, что им нужно разворачивать коней, а не напирать в спины соратников! Или все-таки тысяцкий поганых отдал конкретный приказ
Вот только вряд ли ведомо отступающим, что впереди их ждут полоса «чеснока» и залпы арбалетных болтов!
Не отставай, братцы, нужно добить их!
Татары, оправдывая мои самые худшие ожидания, быстро отрываются от погони, одновременно с тем начав активно стрелять Но тут впереди раздается оглушительный конский визг, и мои губы сами собой исказились в свирепой усмешке: добрались, значит, вороги до рогулек железных! Сейчас там наверняка образовалась каша мала из животных, уже упавших со всадниками на лед, и врезающихся в них наездников, не успевших затормозить! А из-за деревьев уже бьют по ворогу вои Микулы, вооруженные самостреламизалпами бьют по незащищенным никакой броней кипчакам! Между прочим, шиты арбалетные болты пробивают едва ли не насквозь
В подтверждение моей догадки улепетывающие татары сильно замедлились, некоторые вновь стали разворачиваться к нама над рядами гридей вдруг раздалось неожиданно дружное, громогласное:
С нами Бог!!!
Я не поспел крикнуть вместе с соратниками, прошептав их клич одними лишь губамиа навстречу мне уже рванул половец, яростно оскалив рот и заходя с правой стороны
Противник выставил вперед руку с зажатой в ней саблей, очевидно намереваясь нанести колющий ударнаверняка действует, отчаянный Но в тот миг, когда мы уже практически поравнялись, и я уже начал атакующее движение булавойс оттягом, из-за спинынервы у врага сдали, и он в последний миг попытался закрыться саблей! Останься у меня мой клинок, и ворогу удалось бы защититься А так древко тяжелой булавы буквально рухнуло на сталь, провалив блок противникав то время как стальное навершие врезалось в лицо страшно закричавшего от боли поганого!
Бе-е-е-е-й!!!
Оставшаяся схватка вылилась в уже избиение сгрудившихся, скученных татар, зажатых между перемалывающими их гридями с одной стороны, и широкой полосой «чеснока» с другой. К тому же каждый арбалетный залп бойцов Микулы находил свои цели среди густой толпы степняков И наконец, умница Кречет принялся громко кричать на половецком:
Сдавайтесь! Сложите клинки и сдавайтесь! Пощадим!!!
И ведь начали же сдаваться, начали! Полторы сотни кипчаков побросало оружие, порубив наиболее отчаянно беснующихся десятников-монголов, в исступлении хлещущих своих нукеров плетьми Впрочем, даже монголы в большинстве своем разумно побросали на лед сабли и палаши вслед за более разумными и догадливыми подчиненными!
Да, полторы сотни татар сдалось в плен. И еще пять с половиной сотен погибло под стрелами конных лучников Ждана, арбалетчиков Микулы, копейного тарана гридей, во время бегства, наткнувшись на «чеснок»и наконец, во время яростной, бескомпромиссной сечи! Лишь окончательно выйдя из схватки, я осознал, насколько же мне плохо после боя, как болит словившая несколько ударов голова С трудом покинув седло Бурана, я отошел в сторону растущей едва ли не у самого берега березы, после чего облокотился на ее ствол, жадно вдыхая чистый, свежий морозный воздух. Во время боя этого не замечално сейчас осознал, насколько же тяжелым был густой смрад свежей крови и раскроенных внутренностей На контрасте аж замутило Но я быстро собрался, понимая, что сейчас не время уступать своим слабостям. Совсем не время!
Десятники, сосчитать потери, доложить! Полоняников вяжем, можно конской сбруейи треножьте их попарно, чтобы не сбежали Да ко мне приведите пару-тройку самых напуганных, кто не станет запираться и все расскажет!
В очередной раз заявив о себе, как командир, я принялся терпеливо ждать, когда приведут языков, и «сержанты»-десятники доложат о потерях.
Забавное делов дружинах русичей были звания тысяцкого и сотского голов, то есть тысяцких и сотников, если по-простому. А вот десятников (аналогичных сержантам моего мира), имеющихся в монгольской орде и заметно упрощающих управление войском, не было. Так вот, перед выходом из Пронска я все-таки настоял, чтобы людей разбили на десятки и поставили над ними старших, наиболее авторитетных бойцов с задатками лидеров. Правда, быстро выявить их получилось не везде: в части «отделений» (изначально собираемых из хорошо знающих друг друга земляков-дружинников) воев пришлось смешивать. Но в конечном итоге наша полуторасотенная «рота» была разбита на «отделения» целикоми каждое получило десятника!
Такое вот вроде бы незначительное прогрессорствоно местные и так приняли его с большим трудом, в штыки! Ибо привыкли держаться земляков, разбившись на разнокалиберные ватаги
Минут пять спустя ко мне привели трех «языков» и сообщили о потерях: девятнадцать убитых, тринадцать раненых, семеро тяжело. Вроде бы и не столь много по сравнению с половцами, а вишь ты Нет пятой части отряда. И ведь чтобы раненые уцелели, нужно выделить им еще не менее десятка, а лучше полтора в сопровождение! То есть, дружина не досчитается уже третьей части воев
А еще ведь нужно что-то решить с пленными. Кречет все грамотно сделал, призвав половцев сдатьсятем самым он спас жизни десятку, а то и больше русичей. Но теперь нужно что-то предпринимать, что-то совершенно экстраординарное! Ибо ни вести за собой, ни гнать обратно в Пронск, ни отпустить поганых мы не можем. Более того, полторы сотни лишних ртов нам банально не прокормить, так что напрашивается единственный выход
На который никто из русичей не пойдет. Ибо перебить полоняников не по понятиям местных. Вообще не по понятиям! Тем более, дядька ведь обещал их пощадить Хотя есть один вариант. Относительно гуманный, но точно гарантирующий, что со сдавшимися в полон не будет проблем
Кивнув десятнику, доложившему о потерях, я попросил его позвать Кречета, после чего принялся внимательно, вдумчиво так, с нехорошим блеском в глазах рассматривать молодых, тщедушных половцев с затравленным выражением на лицах. Вояки, чтоб их Сейчас кажутся трусливыми и безобидными овечкамино ведь допусти подобных «овечек» до гражданских, и покажут они себя во всей красе, не взирая ни на мольбы, ни на уговоры жертв
Твари, блин
А меня боятсяэто очевидно. Хотя я даже не пытаюсь картинно взяться за кинжал или схватить прислоненную к дереву, окровавленную палицу. Может, потому что нет фальши, и боятся? Глаза прячут, трясутся, стоя на коленях и опустив взгляды
Подходит Кречет. Уставший, мокрый, со слипшимися на лбу волосами и свежим, кровоточащим рубцом на щеке. Смотрит на меня все так же неодобрительнои я не удержался, поднял руки в предупредительном жесте, после чего как мог более мягко произнес:
Не серчай, дядька. Нужно было сообразить, как действоватьбыстро, и чтобы наверняка. Как видишь, у меня получилось А теперь пожалуйста, помоги мне как толмачя хочу расспросить их, куда шли, зачем, есть ли подобные отряды поблизости. Поможешь?
Кречет помолчал всего пару мгновений, а потом неожиданно для меня тепло улыбнулся и ответил ободряющим тоном:
Да не серчаю я, Егор. Просто непривычно мне, что ты так быстро вырос как воевода, и теперь мне указания даешь. Но делаешь ведь все толковокак ты сказал, быстро и наверняка! Так что на что сетовать?! А с языками я помогу, отчего бы не помочь их разговорить? Да, поганые?! Не будете ведь молчать?!
Пленники вздрогнули от резкого возгласа дружинника, а один и вовсе затрясся крупной дрожью. Н-да уж, эти точно в героев играть не станут
Глава 8
Допрос «языков» прошел быстро и результативно. Я оказался прав в своих догадкахполовецкий отряд практически в тысячу нукеров отправили в сторону Пронска с целью поиска новых рабов и добычи спрятанных русичами припасов. Причем степняки прошли по весям вполне себе результативнонашлось немало жителей, кто не рискнул идти в столицу вслед за княжьей ратью, а пересидел один день в лесу, пока орда идет мимо. После чего вернулся в свои жилища Может, люди испугались, что Рязань могут взять штурмом или что на всех не хватит крова и едывполне объективные страхи, кстати! А может, просто не решились оставить дома и заготовленное на зиму, да припрятанное до поры зерно и прочие припасы, понадеявшись на извечное русское «авось» Но как бы то ни было, нахватали степняки примерно сотен пять полонаназвать точное число «языки», конечно, не смогли, но ответили что-то про «половину нашего отряда».
А это ведь не считая тех, кого зарубили при захватевключая мешающих ублюдкам детей, пытавшихся оказать сопротивление мужиков и юнцов, замученных до смерти баб и девок, умерших от внутренних кровотечений Поначалу об этом напрямую никто не сказал, но я уловил что-то в недомолвках, в быстрых переглядываниях между пленными, опасливых, затравленных взглядах. И тогда сам попросил Кречета обратиться к ним спокойным, добродушным тоном, пошутить про баб, про малолетних «щенков», мол, воин воина всегда поймет И один из половцев клюнул на детскую приманку, ответил на шутку, похвастался тем, что в первый раз попробовал девственницу, пытаясь, очевидно, как-то разрядить обстановку Дурак. А у меня перед глазами вдруг встали картинки из когда-то пробравшего до печенок фильма «Солнцепек»а точнее самые первые сцены с зеками-мародерами, встали, как наяву! И тут же я вдруг ясно представил себе визжащую и плачущую под этим трусливым ублюдком девчонку, отчаянно надеющуюся на спасение, коего не последовало Матерей, рыдающих у разрубленных напополам младенцевмешали выродкам своим отчаянным криком Беременных, кому для забавы распороли животы. Представил себе отчаяние стариков-отцов, бессильно взирающих на творимое над их родными насилие Я когда-то читал про черный беспредел, устроенный татарами на Русино тогда это было столь далеко от меня, что не зацепило, не задело. А теперь вдруг тяжкие строки прочитанного ожили перед глазами, налились пугающими красками, обрели жизньи смерть И волна удушливого гнева разошлась по груди, перехлестнула горлоаж в глазах на мгновение потемнело Мне, правда, еще хватило выдержки узнать, когда отряды разделились, и оставшаяся часть тысячи ушла вместе с полоном и частью обоза. Телеги степняки также использовали трофейные, нахватали по весям.
А потом, выведав все от «языков», я без всякого сожаления и рефлексии взялся за рукоять стоящей у ствола дерева булавыи резко, без замаха, размозжил голову признавшегося в изнасиловании. Он первым получил справедливое воздаяниено далеко не последним: на глазах помрачневшего, но ничего не говорящего Кречета, я добил оставшихся пленников, громко заверещавших от ужаса и пытавшихся бежать. А затем прямо посмотрел в глаза дядьке и едва ли не прорычал, переведя дух после короткой погони:
Они должны были за все ответить!!!
Кречет ничего не сказално спустя пару секунд медленно, тяжело кивнул. А я, ободренный поддержкой дяди, на глазах охреневших от расправы русичей и онемевших от ужаса степняков-полоняников, коих уже успели связать и «стреножить», проревел во весь голос:
От «языков» я узнал, что они творили беззаконие над мирными жителями! Они насиловали девок и баб, порой до смерти, убивали детей и стариков, рубили младенцев! Если это не заслуживает смерти, то что заслуживает?! Мы обещали полон людямно я не вижу здесь людей, это поганая нелюдь в человеческом облике! И мы должны очистить нашу землю от погани!!!
Однако ратники, пусть даже и проникшись моим яростным криком, не бросились на половцев, не стали рубить связанных и безоружныхвидимо, просто не смогли. И я, только что переступивший внутри себя через какую-то черту, вдруг понял, что вои эту черту переступить пока не готовы. Да, в запале боя они видят ворогов и истребляют ихно сейчас перед ними испуганные пленники, не способные себя защитить. И убивать их без реально веской причины они не смогут Все осознав, я как-то быстро успокоился и уже чуть спокойнее произнес, обращаясь к гридям:
Отпустить их просто так мы все одно не можем. Натворят делов на обратном пути Рубите им пальцы на правой руке все, чтобы никто из них, никогда не смог бы взять в руку рукоять сабли или даже нож! И на левой руке еще пару, большой и указательный. Десятники, вы старшиеследите за тем, чтобы никого не упустили!
Вои медленно, с неохотой двинулись к начавшим было дергаться в путах пленникам. Первый "кандидат" дернулся в путах, попытался было в ужасе бежать, увлекая за собой стреноженных товарищейи его зарубили походя, видно рефлекторно среагировав на резкий рывок. Остальные оказались сообразительнееили трусливее Но бежать уже не пытались. И вскоре пленников начали изувечивать под их дикие крики, в нос шибанул запах свежей кровиа я вдруг с мстительным удовлетворением вспомнил про волков, терзавших на реке останки рязанских дружинников. Туда пришло несколько стай, и наверняка ведь еще не успели уйти Запах свежей крови из сочащихся ран поганых привлечет хищников как раз тогда, когда они успеют проголодаться Нет, эти выродки от своей судьбы не уйдут! Точно не уйдут!!!
Когда закончитеразвяжите и гоните прочь пешими, в сторону Пронска. Кто посмеет пойти следом за нами, перебить стреламинельзя, чтобы они предупредили своих! Всех наших раненых собрать, отвести обратно в дома. С ними пусть останутся по одному соратнику из десятка, десятники определят, кто Остальныекак можно скорее готовимся к выходу, забираем стрелы половецкие, лошадей! Нужно успеть спасти наших полоняников прежде, чем их доведут до стана Батыя!
Сборы заняли минимум времениибо мы очень спешили. Дело вот в чем: расстояние по реке от Пронска до Рязани (современного мне Спасск-Рязанского) составляет что-то около ста двадцати километров, плюс-минус. В среднем орда делает марш от двадцати пяти до тридцати километров в деньречь именно об орде, а не летучих передовых отрядах (как тумена Субедея), способных вырваться вперед. Основная же масса всадников вынуждена плестись со скоростью движения обоза Мы же за два дня прошли километров под восемьдесятдо Рязани по-хорошему нам остался один дневной переход! Если монголы шли по Проне пять дней, вылазку Юрий Инвагревич организовал на вторую ночь осады, то выходит, что она случилась прошлой ночью. Если я не ошибся в расчетах А до Переяславля-Рязанского (куда и «перенесли» Рязань по указу Екатерины II) от столицы еще под пятьдесят километров, причем Субэдэй тратился на захват заложников, грабежи и формирование обозазначит, идти ему как минимум два дня, на третий произошел бой Так, получается, что он состоится сегодня! Но в любом случае, помочь Еремею Глебовичу мы не можема вот полоняникам должны успеть, коли поднажмем! Ибо разделилась половецкая тысяча вчера днеми если налегке всадники прошли под пятнадцать верст, остальные формировали обоз (да продолжали куражится с бабами!), и выступили только этим утром Верст пять они пройти за сегодня уже наверняка успелиа значит, отрыв составляет все двадцать! И если до вечера их не догнать, то в сумерках обоз с полоном присоединиться к орде!