Да, наверное, шепнула неуверенно.
Он почувствовал мое сомнение сразу же:
Меня впечатлило твое воодушевление, его слова буквально улыбались, однако, ты более юна, чем я предполагал, теперь тон стал суров и надменен, это даже к лучшему.
На минуту мы оба окунулись в молчание, прежде чем его прервала я сама:
Мне семнадцать, милорд, вновь солгала я.
Снизу послышался его тихий смех.
Замечательная цифра для лжи, насмешливый тон, ты назвала её же, когда устраивалась сюда?
Я поджала губы.
Нет, господин, я неожиданно вспомнила с кем разговариваю, меня не спрашивали вовсе.
Не спрашивали? его голос стал суровым и немного злым, тебе меньше пятнадцати, «догадался» он.
Я мотнула головой.
Мне больше, милорд, в кои то веки не соврала я.
Он, кажется, вновь подобрел и расслабился.
Намного? будто ленивый вопрос с присущей ему насмешливой манерой.
На два года, сообщила ему я.
Почему-то мне хотелось уподобиться ему в смехе. Наверное, из-за того, что это даже близко правдой не было, однако увидь он меня, то подумал бы над этой цифрой.
Как скажешь, не поверил он мне ни на каплю.
Но спорить не стал.
Ты умеешь играть на каком-нибудь инструменте? задумчивый вопрос от мужчины.
Вновь мотнула головой и опомнилась.
Нет, господин, процедила я.
Я хотела сейчас увидеть его выражение лица, чтобы узнать, хмурится ли он или вновь надсмехается. Смотреть на милую, широкую, кривую, растянутую, весёлую, живую, лучистую улыбку. Любую. Даже злую или надменную, принижающую. Но я могла лишь смотреть на тёмное беззвездное небо, прижимать к себе тощие колени и кутаться в ткань платья, спасаясь от пробирающего тело холода.
Умеешь петь такие песни, но никогда даже не садилась за фортепиано? удивился он, ты дворянка? интересующееся, а после поспешное, постой. Какая ты дворянка, если тебе не больше пятнадцати, и ты сбежала из дома? прямой вопрос.
Но ответить на него мне было тяжело.
Да, господин, я выдохнула густой пар изо рта.
Это чувствуется, прохладное, мы уже отъехали далеко от поместья твоего отца. Вернуть тебя возможно только на почтовой карете. До первой остановки могу выделить тебе офицерскую комнатуно не более.
Я дождалась нескольких секунд, чтобы не дай бог не перебить его, а после почти с мольбой сказала:
Не надо, пожалуйста! Я не дворянка, господин! Устроилась работать сюда, а не
Знаешь в чём основное отличие между крестьянами и такими, как ты? спросил он, только ответа не требовал совсем, речь. Ни одна девушка низшего сословия не способна выразиться так, как делаешь это ты.
Бабушка. Так всегда говорила она. А она была травницей. Потому и научилась разговаривать с дворянами, часто приезжающими к ней за новыми настойками. Мама с отцом погибли, когда я ещё была младенцем, а старшая сестра входила в юношеский возраст. Она не поддавалась бабушкиному обучению, потому и выскочила замуж по-деревенски в четырнадцать, почти попав под заключение со своим мужем. Их спас ребёнок. Первый.
Когда я уезжала, а точнее убегалаих было уже четверо, и она была вновь на сносях. Я же радовалась, что бабушка не увидела этого кошмара, в который они превратили её дом, а после и тот, который не достроили сами.
Меня никто не станет искать, просипела я, и у меня нет права занимать офицерскую комнату. Как и отнимать ваше время, господин. Простите.
Я поднялась на ноги, шагнула в сторону люка и остановилась от его последующих слов:
Ты можешь остаться здесь ещё, будто бы поспешное.
Что никак не вязалось с его статусом и манерой. Это удивило меня, потому я села обратно.
Как пожелаете, господин, я растерла ладони, немного подув на них как оказалось холодным воздухом.
Мне показалось, что он кивнул. Даже представила это. Почему-то в темном плаще и с маской на лице, как говорила тогда Веста.
Если ты не дворянка, то кто тогда? Аристократка? Маловероятнопредставления у тебя забавные, но не надменные, он задумался, если только из какой-нибудь далекой провинции.
Его точно интересовало моё происхождение, и это было странным. Может, только для меня?
Вы поднимаете меня, а нужно низвергать, рассмеялась я, я даже не жила в городе никогда.
Тут он совсем замолчал, скорее всего обдумывая мои слова.
Хочешь назваться деревенской крестьянкой? насмешливые слова, ты определенно лгунья. Зачем, правда
Я поджала губы и задрала голову к небу, отчего с макушки слетела ткань и мне пришлось возвращать её обратно.
Вы первый, кому я не лгала, сообщила лорду.
Ни разу? усмешка.
Я улыбнулась.
Только про возраст, милорд, не выдержала я.
Он рассмеялся вслед за мной.
Ты ещё слишком юна, чтобы понимать смысл подобных вещей, обыденным тоном почти без эмоций.
Мне хотелось сказать ему, насколько сильно он ошибается. Но он был прав в какой-то степения была достаточно взрослой, чтобы понимать смысл сокрытия возраста.
Стараешься выглядеть взрослее, как делают дети, будто самому себе произнес он, а после поинтересовался, тебя не обижают здесь?
Говорил он именно так, как говорил бы с ребенком. Такой «юной» меня ещё никто не считал.
Нет, милорд. Все замечательно.
Ты когда-нибудь была на Зимней ярмарке? решил уйти от темы он.
А сколько лет вам, господин? позволила себе дерзость я.
Всё потому, что он относился ко мне снисходительно, будто нашёл себе маленькую девочку-куклу, над которой можно было только мило надменничать.
Тишина отрезвила, и я вновь поежилась, понимая, что сейчас мне уж точно влетит. И не только за слова, но и за то, что посмела находиться здесь так долго.
В десять раз больше, чем тебе, холодные слова.
Я расцепила пальцы и попыталась разглядеть на них его возраст. Это ещё десять, кроме тех, что были у меня?
Это немного, решила сказать ему, голос у вас очень молодой, а после палец в небо, вам двадцать пять?
Кажется, я не попала, потому что он промолчал.
Немного? Ты не умеешь считать? задумчивое, или для тебя это большая цифра?
Я замешкалась.
Тридцать, господин? мне казалось, что старше он точно не мог быть.
Иначе, как бы он имел такие прекрасные волосы и такой красивый голос?
До меня донесся его тяжелый вздох.
Вероятно, про мой возраст ты узнаешь в тот момент, когда я узнаю твой, вновь насмешливое.
Я нахмурилась, не понимая смысла его слов.
Можем обменяться сейчас, какой-то теплый смех от лорда.
Мое лицо тоже посетила улыбка.
Если вы мне прикажете, то я
Нет, остановил мои торопливые слова он, в таком случае это должно остаться тайной.
Я довольно кивнула.
Тебя пропустят в спальню? Уже поздно, поинтересовался он.
Я замешкалась.
Да, конечно! Но мне стоит пойти спать сейчас, я поджала губы, не зная, как спросить его.
Иди, отпустил меня лорд, я буду ждать тебя завтра ночью.
Я почти подпрыгнула от той радости, которую дали мне его слова. Потому поднялась быстро и с целой кучей счастья в сердце.
Ввы придете на завтрак в столовую? неуверенно спросила у него.
Волнение при этом завладело всем моим существом.
А ты будешь там? насмешливый вопрос.
Но не давящий на меня.
Да, милорд, поспешно сказала я.
Тогда тебе следует ждать, милое настолько, что я зажмурила глаза и едва ли не полетела внизв последнюю секунду удержалась за один из поручней.
Тем самым заглянув вниз и увидев толстую ставню, подобную тем, что были во всех вагонах. Я даже не могла сказатьстоял лорд у окна или сидел рядом, для этого мне нужно было бы упасть на землю или заглянуть под ставню, стоя на ней.
Я буду ждать, шепнула я.
А после побежала озябшими ногами в старых ботинках не по размеру к концу поезда. Там меня ждала постель с уже полюбившейся пружиной, теплота вагона и мои собственные мысли, впервые за долгое время наполненные счастьем. А ещё воодушевление, потому что завтра меня вновь ждало чудо. Ещё волшебнее того, что случилось сейчас.
***
Новый день был подобен первому, что я пробыла здесь. Я вскочила на ноги самая первая, улыбнулась кивнувшей мне Мери и галопом пронеслась по вагонам. Волосы я прибирала уже на кухне, где за мной сурово наблюдала Веста, начавшая сверлить мое лицо взглядом, стоило мне открыть уже привычно тяжёлую дверь кухни.
Господин в столовой, сузила глаза она, пришёл и приказал выделить ему «девушку с кухни». Вот передник, разнос и вперед, меня ткнули белоснежной тканью в грудь, заставив отшагнуть, а в руку всучили пустой поднос, чего застыла? Неужто он звал кого-то другого?
Я мотнула головой. Затем вперила глаза в рюшечный фартук, впилась побелевшими пальцами в металлическую поверхность и опустила глаза к полу.
Вмиг вся моя решительность улетучилась под ещё неосветлённые солнцем облака, чтобы исчезнуть где-то там, где верит в мою душу Всезнающий, и наблюдают за сомнениями мама и бабушка. Губы задрожали. Сердце в этот раз не колотилось, как бешеное, но и не замирало, трепыхаясь где-то в груди.
Кухонная дверь громыхнулав вагон вошла Шага. Я почти прокусила губу.
Милорд приказал накрыть ему на стол, я протянула ей всё, что было выдано мне, а после того, как она кивнула и забрала, добавила, расскажешь мне, как он выглядит?
Она неуверенно кивнула, забегала глазами и была отвлечена шипением поварихи:
Ох и достанется тебе, Лушка, женщина уместила кастрюлю на печи, знаешь же, что тебя ему надо, так чего трусишь? Сама полезласама и выбирайся! Ум то в напёрсток поместится!
Я вжала голову в плечи. Но промолчала, пойдя набирать крупу в мерную чашу.
Чего сама не пошла, раз интересно? не удержалась Шага, завязывая за спиной шнурки передника.
Манки требовалось намного меньше, чем воды, потому я и начала высчитывать в голове сколько её нужно на эту кастрюлю. Мысли постоянно сбивались, но я упорно продолжала думать о каше, а не о лорде, который ждёт именно меня. Тампрямо за стеной.
В ответ ей я только пожала плечамивсё остальное было выше моих сил. Она закатила глаза, махнула на меня рукой и буркнула:
Твоё дело, после чего бухнула подносом по мешку с рисом у самого входа и пошла к дырявой двери напротив.
Через неё всегда проходили мужчины, направляясь в столовую. Теперь это делала Шага. Вероятно, она была самой первой девушкой, которую допустили в ту половину вагона. Интересно, а следующий тоже был занят столовой для солдат, или им хватало одного этого? Иногда подавальщики скрывались за той дверью, видимо там тоже было кого кормить.
Но главная мысль всё же была о лорде, которого сейчас сможет увидеть Шага, суетливо проскользнувшая за дверь и давшая сигнал мнея даже бросила мерную чашу в мешке, припустив к выемке для подачи блюд. Колени бухнулись о край двери, немного проскользив по полу. Глаза уперлись в пустую комнату, меж столов которойровно посередине, шла новая подавальщица. Бантик на её спине болтался кривыми хвостиками, но не путался в складках платьяв отличие от тощей меня, Шага была приятной внешности и имела хорошую фигуру, потому платье на ней разгладилось и выглядело не как серый мешок.
А кто будет работать? Веста добавила в свои слова совсем каплю ворчливости, твоя дурость до добра не доведёт, Лушка. Помяни моё слово. Что за девка? Как на крышу лазать, так она тута, а как по-человечески выйти, так она улизнула, да подглядывает!
Я направила взгляд к столу неподалёку от входа и замерла. Светлого хвостика волос теперь не было и в помине: только высокий чёрный воротник плаща, ограждающий мой любопытный взор и тот, что прилип к полу от Шаги. Она не смотрела на него и секунды, прежде чем встать рядом, поклониться и опустить голову вниз.
Как твое имя? почему-то спросил лорд.
Но дело было совсем не в этомего голос был другим. Приглушенным, тяжёлым и более тусклым, будто имел какую-то преграду.
Шага, господин, она вмиг вскинула взгляд и на пару секунд замерла в нерешительности и, кажется, непонимании.
В это время я заметила, как даже под плащом напрягается спина лорда, как медленно поворачивается его голова к ней и как бледнеет находящаяся в ужасе девушка.
Мне нужна вторая девушка, он заставил отшатнуться её взмахом полов собственного плаща и поворотом всего тела сюда, где она?
Донеслось до меня это уже тогда, когда я, не успевающая улизнуть от окошка в сторону, упала на спину, почти задыхаясь от переживаний.
Ггосподин яне знала куда себя деть Шага.
Луана, то ли позвал меня, то ли назвал моё имя для подавальщицы он, пусть подойдет она.
Я слышала шуршание, которое сообщило мне, что мужчина отвернулся, а я сама вновь села и усердно замахала головой, чтобы она сказала ему, что меня нет. Что угодно, только не идти к нему!
Онаправильно поняла меня девушка, но найти нужных слов не смогла.
Потому ей помогла Веста, нагнувшаяся к окошку, у которого замерла я:
Лушка хворает сегодня, господин. Её нет на кухне. Мне поднять её с постели, ваше превосходительство? её ложь таковой не казалась.
Словно бы она и не выгораживала сейчас мою трусость и глупость.
Тишина насторожила нас обеих, глядящих друг другу в глаза и словно разговаривающих без слов. Я слышала её молчаливое ворчание, а она мое тихое оправдание. И я готова была броситься к ней с благодарностью, чего не делала и не желала никогда до этого момента.
Не стоит, насмешливое, ей нужно выздороветь до вечера. Иначе мне придётся узнать о её благополучии самостоятельно.
Тон был странным. Будто и с тем самым смехом, которым он сопровождал весь наш вчерашний разговор, но и с жесткими нотками приказа. Будто хотел напугать меня сильнее.
Я расскажу ей ваш приказ, господин, выдохнула спокойнее Шага, я эмм что мне вам принести, ваше пре ходи
Под конец она запуталась окончательно и вжала голову в плечи, думая о своей провальной попытке повторить слова Весты.
Накажет же, дура! прошипела мне повариха, без руки аль без жизни хочешь остаться?!
Я замотала головой.
Ничего, услышала я от мужчины, я дождусь выздоровления моей официантки.
Шуршание плащаон сперва откинул его в сторону, а затем поднялся на ноги, посрамив в росте задравшую голову Шагу. Несколько шагов от него она пятилась в нашу сторону, чем немного пугала, а после, когда лорд направился к выходу, замерла, крепко сжимая пальцами спинку стула.
Завтра вечером нас ждёт остановка для дозаправки, когда мужчина уже коснулся ручки, он неожиданно развернулся, вновь распугав нас с Вестой, наймите новую девушкуЛуана больше не входит в кухонный штат.
Я застыла. Даже сердце остановилось.
Г-господин! Вы меня увольняете?! воскликнула я, находясь в полнейшем ужасе.
Я даже дернулась к окошку, чтобы увидеть его, но уперлась взглядом в ту же закутанную в плащ спину.
Мгновенное выздоровление, донеслось до меня насмешливое.
Однако, он не обернулся. Легко отворил дверь, шагнул в межвагонье и исчез за толстой тяжелой створкой.
Точно сдурела! сразу же завопила повариха, кто ж с тобой так долго возиться будет, пустоголовая?! Ишь чего выдумалас самим господином пререкаться! Того и гляди без головы останешься!
Поднималась с пола она тяжело, в какой-то момент я даже протянула ей руку, по которой она с размаху шлепнула, и сама же зашипела от боли.
Где ж ты такая отыскалась?! Дурища дурищей! Да ещё и наглая, когда не надо! Все дни со мной молчала, а тутна тебе!
Я вжала голову в плечи, чувствуя собирающиеся на глазах слёзы.
Чего ревёшь? повариха дохромала к кастрюле с исходящим от закипевшей в ней воды паром, не выгнал он тебя и ладно! Так бы Мери сказал, али мне. А так в личные слуги переведёт, иль сразу в любовницы!
Она даже не стала смотреть, какое впечатление произвела на меня своими словами. А я была в таком ужасе, что в глазах едва не темнело. Тело всё казалось холодным, как при ознобе, и мягким, как разваренное в воде дерево.
Я н-не не хочу, прошептала я, оседая на пол.
Дверь хлопнула, в кухню вошла Шага.
Эй! Ты чего?! воскликнула она в тот момент, когда Веста уже плеснула мне в лицо холодную воду.
Зачем лезла, если не хотела в любовницы идти?! заворчала женщина, до чего дура, а!
Я поднялась с пола, боясь получить очередной ковш воды в лицо и стряхнула её с кожи. А после направилась продолжить свои дела, пытаясь успокоиться.
Это ты правильнопока не найду тебе замену, сиди тут! всучила ложку мне она, а где ещё одна?! Где её черти носят, уже скоро приходить начнут, а её все нет! Шага, а-ну марш за этой бесовкой!