В один прекрасный день «Батя» вызвал Земцова к себе.
Земцов ввалился в кабинет начальника, словно мешок картошки.
Прокопьев как обычно сидел за столом, на котором был образцовый порядок.
Генерал озадаченно оглядел Земцова поверх очков и кивнул на один из стульев за длинным столом для совещаний.
Земцов плюхнулся на стул так, что тот затрещал под его недюжинным весом.
Вид у майора был такой, словно он всю ночь спал одетым в шкафу.
Прокопьев попросил помощника принести им чаю с печеньем, снял очки, положив их в нагрудный карман, и подсел к Земцову на соседний стул.
Сперва он вежливо и почти что ласково попытался выяснить у майора, как он поживает, и что у него в жизни нового.
На все расспросы Земцов отмалчивался, давая неопределенные ответы.
Не добившись успеха, генерал Прокопьев стал проявлять настойчивость, затем стал требовать ответа, потом плавно перешел к угрозам.
Все без толку.
Чувствуя, что начинает терять самообладание Иван Михайлович поднялся, быстрым шагом подошел к своему столу, надел для пущей солидности китель с наградными планками и блестящими генеральскими звездами, и вернулся к Земцову с зеленой папкой в руках.
Земцов скользнул по папке недоверчивым взглядом.
«Ты, Денис давеча подал рапорт» генерал выудил из папки лист бумаги и потряс им перед носом Земцова.
Генерал снова натянул очки на нос и зачитал отрывок:
«Министру внутренних дел Прошу содействовать моему переводу из Национального бюро Интерпола в структуры военной юстиции Министерства обороны и направлению меня в Сирийскую Арабскую Республику» Прокопьев шарахнул рапорт на стол.
«Это что такое, я тебя спрашиваю!?».
Земцов напрягся:
«Иван Михайлович, я прошу согласовать».
Генерал не дал ему договорить.
На глазах изумленного Земцова он разорвал рапорт на мелкие кусочки и с силой швырнул их на пол.
«Вот тебе перевод!» взорвался Прокопьев«На следствии не сидится тебе!? Погеройствовать захотел!?».
Прокопьев умолк, взглянув на руку Земцова в черной перчатке.
«Будем считать, что я этого не видел» кивнул он на обрывки рапорта, давая Земцову понять, что спорить бесполезно.
Прокопьев размашисто перекрестился на висевшую в красном углу икону. Затем он снова сел рядом с майором и продолжил уже более спокойным тоном.
«Денис, я же вижу, что что-то происходит Последние недели после Вены ты сам не свой».
Он вздохнул
«Если дело в этой девушке Как ее Ван ден Ален».
Щеки Земцова вспыхнули, он резко вскочил из-за стола.
Прокопьев жестом призвал его к спокойствию и тоже поднялся.
«Вам доложили?» тихо спросил Земцов.
Иван Михайлович снял очки, устало потер переносицу, выдержал секундную паузу.
«Мальчик мой» начал он, глядя на Земцова снизу вверх«я уже долго живу на этом свете и в состоянии отличить с позволения сказать сердечные переживания от простой весенней хандры».
Земцов слушал, опустив глаза и заложив руки за спину.
Так нерадивые ученики слушают изречения мудрого учителя.
Прокопьев, тем временем, продолжал.
«Сопоставив некоторые факты и время твоей командировки, я пришел к выводу, что кто-то покорил сердце одного из моих лучших людей А других кандидатур, кроме ван ден Ален, судя по твоему рапорту об итогах командировки, мне на ум не приходит».
Прокопьев выжидательно посмотрел на Земцова.
Тот лишь уныло кивнул ему в ответ.
«Мой тебе совет, Денис» продолжил Прокопьев«возвращайся к нам, не теряй себя. Поверь, все наладится».
Он откашлялся и отхлебнул немного чаю.
«Нужно время Дай ему пройти, и ты сам поймешь, что она для тебя значит».
«Не нужно» ответил Земцовя уже все для себя решил«поверьте, товарищ генерал, в моей жизни больше не будет места слабости».
Прокопьев с задумчивым видом покрутил очки за дужку, затем перевел взгляд на майора.
«Даже в самых сильных из нас временами есть место для слабости. В противном случае мы более не могли бы называться людьми» философски изрек он.
Земцов понимающе кивнул.
Генерал вернулся за свой рабочий стол, жестом давая ему понять, что он может идти.
Земцов уже почти добрался до двери, когда Прокопьев окликнул его.
«Кстати, кажется я знаю, что поднимет тебе настроение. Для тебя есть задание».
Земцов обернулся и настороженно посмотрел на своего начальника.
«Завтра утром вылетаешь во Франкфурт, а оттуда с пересадкой в Роттердам» бескомпромиссным тоном продолжил генерал«там в среду намечается протокольное мероприятие. С утра пораньше звонил Лоссальпросил прислать тебя Это как-то связано с операцией в Нигерии».
Разумеется, Земцов знал об операции Интерпола в Западной Африке, в ходе которой удалось освободить из рабства больше двухсот человек, преимущественно детей. Было задержано сорок семь подозреваемых, и операция стала одой из самых успешных для международной полиции за последние два года. Глава Интерпола по борьбе с организованной преступностью Тим Рэдфилд потом еще неделю светился от счастья по этому поводу. Большую роль в деле сыграли эксперты из Италии и России.
Тем не менее Земцов поморщился.
«Мих-а-а-а-л Иван-ы-ы-ы-ч» раздосадовано протянул он«вы же знаете, я протокольный рауты терпеть не могу».
«Знаю» отозвался Прокопьев«а еще знаю, что тебе не повредит смена обстановки. Короче, там намечается что-то большое. Лоссаль сказал, что будет еще ди Маджио от итальянцев Так что сам понимаешь».
Земцов все понимал.
Красавец примо капитан карабинерской полиции Винченцо ди Маджио был без преувеличения звездой международной полиции. Высокий статный, с безупречной белоснежной улыбкой на загорелом лицеон выступал своеобразным «лицом с обложки» для Интерпола. Добавляла колорита ему парадная формамундир образца XIX века с многочисленными медалями, сабля и шляпа с высоким разноцветным пером. Довершало реноме примо-капитана то, что он был просто легендарным бабником.
Если бы Земцов не знал, насколько отважно примо капитан сражался с группировкой Сакра Корона Унита, то наверно посчитал, что тому прямая дорога в фото-модели, но уж точно не в полицию.
Земцов попробовал было протестовать, аргументируя тем, что сам он в операции в Западной Африке участия не принимал, и что ди Маджио и без него отлично «поторгует лицом», однако вскоре понял, что понапрасну тратит время.
Завершая беседу, он сухо сказал:
«Значит так Берешь парадку, заказываешь билет на самолет. Номер в гостинице на месте тебе забронирован. Да и еще одна деталь» Прокопьев многозначительно взглянул на майора«побрейтесь».
Земцов понял, что спорить бесполезно и счел за благо откланяться.
-
Ровно через сутки после достопамятной беседы с Прокопьевым Земцов выбрался из такси у входа на станцию метро Роттердам Централле.
Расплатившись с таксистом, майор с трудом размял затекшую спину (сказывался многочасовой перелет с пересадкой) и огляделся.
Роттердам был одним из немногих крупных городов в Европе, где ему до этого бывать не доводилось.
Он читал, что из-за ужасной нацистской бомбардировки, город был почти полностью стерт с лица земли. Поэтому старинных зданий до нашего времени почти не дошло. Все достопримечательности Роттердама были в основном «новоделами», построенными с семидесятых по двухтысячные годы.
Справа от Земцова располагалось современное, похожее на взлетающий самолет, или устремленный в небо наконечник стрелы здание Роттердамского центрального вокзала, открытое в две тысячи четырнадцатом году. Привокзальная площадь кишела автомобилями, туристическими автобусами и толпами людей.
Старые вокзальные часы, бережно перенесенные на стеклянную стену нового вокзала, показывали без четверти три.
Земцов повернул голову. Слева возвышался небоскреб «Миллениум Тауэр», в котором расположился отель «Мариотт». Это и была конечная цель путешествия. Сегодня вечером в конгресс-центре отеля должно было состояться то самое мероприятие, и здесь же для Земцова был забронирован номер.
Земцов тяжело вздохнул и содрогнулся от одной мысли о предстоящем вечере.
Он всегда предпочитал оставаться незаметным, насколько это было возможно, принимая во внимание его огромные габариты.
Участие же в протокольных мероприятиях предполагало, так или иначе, быть в центре внимания.
А еще это подразумевало любезности, и расшаркивания с незнакомыми людьми, которых он, возможно никогда больше не увидит, а самое главноеглупые, ничего не значащие улыбки.
Земцов был твердо убежден, что сама структуры его лица не располагает к улыбкам и непринужденной светской болтовне.
Тем не менее, на подобные рауты его время от времени приглашали.
Благодаря фактурной внешности и грозному виду майор был словно живым воплощением полицейской системыбольшой и сильный, у одних вызывающий чувство опаски, у другихуважения.
Земцов с унылым видом оглядел небоскреб Миллениум Тауэр.
«Ну ладно, может хоть бесплатные закуски будут» вздохнул он и, перекинув через плечо кофр направился внутрь.
Войдя в просторный вестибюль, Земцов уже хотел было подойти к приветливо улыбавшейся за стойкой регистрации девушке, однако знакомы голос с итальянским акцентом окликнул его.
Синьоре маджоре! Бон джорно!
Земцов обернулся. Из-за столика лобби-бара ему махал рукой примо капитан Винченцо ди Маджио.
Представитель славной карабинерской полиции расположился на удобном диванчике в компании какой-то сомнительного вида девицы.
Меньше всего на свете Земцова сейчас тянуло на любезности, однако правила элементарной вежливости требовали подойти и хотя бы поздороваться.
Майор с виноватым видом кивнул девушке-администратору и нехотя поплелся в направлении лобби-бара.
Винченцо вскочил ему навстречу и с присущей всем сицилийцам удвоенной энергией затряс руку Земцова, одновременно успевая похлопывать майора по плечу и как из пулемета осыпать приветствиями на смеси итальянского, английского и русского.
Немногочисленные посетители лобби-бара пребывали в полной уверенности, что на их глазах встретились два лучших приятеля, которые только недавно вместе пили пиво в пабе Каапсе Мариа, что в доме номер пятьдесят два по Мауритсвег.
Загвоздка была в том, что с примо капитаном ди Маджио Земцов виделся от силы пару раз в жизни, да и то мельком.
Синьоритта Эленобратился ди Маджио к сидящей на диване девицепозвольте представить вам нашего русского медведяон принял как можно более солидный виднастоящую грозу преступности, майора Земцова.
Девица и ухом не повела. Ди Маджио, тем временем, продолжал представление.
Синьор маджореон картинно поклонился Земцовупозвольте представить вам любовь всей моей жизни синьоритту Эленон замялсяпросто Элен!
Земцов учтиво поклонился и окинул «синьоритту» Элен сомневающимся взглядом. Что-то подсказывало ему, что любовь всей своей жизни примо капитан ди Маджио встретил не более двух часов назад где-нибудь в аэропорту Роттердама.
Я хотел пригласить синьоритту на сегодняшнюю вечеринку, но, увы, наш старый «Апостол» заявил, что мы, словно монахи должны идти туда только своей братиейон изобразил досаду.
Земцова позабавило, что Винченцо назвал их мероприятие «вечеринкой». Его уже давно подмывало узнать, зачем он сломя голову мчался в такую даль.
А что, де Каборне уже здесь? осведомился он.
А как же! ди Маджио неопределенно махнул рукойтолько он у нас, как всегда, занятзакрылся в своем люксеу них какое-то собрание по видеосвязи с начальством.
Земцов усмехнулся про себя. По правде сказать, он с трудом мог представить себе Лоссаля, пользующегося видеосвязью. Все знали, что старик терпеть не мог технических новинок.
Будучи ярым адептом традиций, он полагал, что расследование нужно вести так, как его было принято вести еще во времена великого Видока. Ему-то и кнопочный мобильный телефон с трудом удалось освоить. Однако, судя по всему, даже Лоссалю приходилось поспевать за стремительно набирающим обороты техническим прогрессом.
Кстати, он просил дождаться тебя и передать приглашение на сегодняшнюю вечеринкуди Маджио протянул майору элегантный конверт.
Земцов секунду повертел конверт в руках и извлек из него приглашение, отпечатанное на дорогой дизайнерской бумаге.
«Их сиятельства граф и графиня ван ден Ален имеют честь пригласить Вас на благотворительный вечер в конгресс-центре отеля «Мариотт». Все собранные средства будут направлены на борьбу с работорговлей в странах Африки. Начало в девятнадцать часов двадцать пятого апреля две тысячи девятнадцатого года. Номер Вашего столикачетыре. Форма одеждыпарадная».
У Земцова рябило в глазах.
«А вдруг там будет она» была его первая мысль.
Вторую мысльбежать как можно скорееон, немного поразмыслив, отмел.
Земцов сам не помнил, как оказался в забронированном для него номере.
Он кинул кофр с парадной формой в кресло, а сам не раздеваясь, рухнул на кровать, жалобно скрипнувшую под его весом.
Майор долго лежал на спине, заложив руки за голову, и задумчиво глядел в потолок.
«В конце концов, что я теряю» размышлял он«с вероятностью девяносто пять процентов, Сильви может и не оказаться на этом банкете, а я не явившись, по меньшей мере буду выглядеть нелепо в глазах начальства и примо капитана ди Маджио».
Кроме того, майором двигало чувство банального любопытства. Ему хотелось воочию узреть семейство ван ден Ален.
Когда уже начало смеркаться, а часы на большом плазменном телевизоре, закрепленном на противоположной стене, показывали половину седьмого вечера, Земцов, кряхтя, словно старый дед, поднялся.
Он подошел к кофру, мирно покоившемуся в высоком кресле, сделанном под старину, и начал приводить в порядок парадную форму.
Без четверти семь он уже стоял перед большим зеркалом в коридоре своего номера, застегивая последнюю позолоченную пуговицу светло-серого кителя.
Перехватив китель на пояснице золотым парадным ремнем с начищенной до блеска гербовой пряжкой, майор расправил складки одежды и придирчиво оглядел себя.
Брюки были отглажены безукоризненно, туфли сверкали так, что в них можно было разглядеть собственное отражение. Китель сидел, словно влитой. Казалось, что рукава могут вот-вот лопнуть на внушительных бицепсах. Вышитые золотом погоны и большие майорские звезды сверкали солнечным блеском.
На правой стороне груди Земцова был закреплен знак о высшем образовании. На левой стороне майор поправил единственную, но самую дорогую для себя наградупростенький металлический крест ордена Мужества.
На голове у него была серая парадная фуражка с лакированным козырьком, которую Земцов по старой традиции носил слегка сдвинув на бок.
Оставшись довольным своим внешним видом, Земцов кивнул своему отражению и натянул на левую руку белую парадную перчатку. Черную перчатку с правой руки он никогда не снимал. Зная об этом, начальство дозволяло ему такое отступление от уставной формы одежды.
Еще раз глубоко, вздохнув, так, словно он собирался нырять на большую глубину, майор выключил свет и вышел из номера.
-
Без двух минут семь он вышел из лифта на втором этаже и проследовал по указателям к конгресс-центру.
В холле было пустынно, лишь пара официантов убирала с высоких столиков полупустые бокалы. Похоже, аперитив уже закончился, и все участники благотворительного вечера проследовали в банкетный зал.
У закрытой двери маячил примо капитан ди Маджио в блестящей парадной форме. Он ходил взад-вперед, позвякивая многочисленными наградами, словно новогодняя елка украшениями. При этом ножны сабли бились о начищенный высокий сапог, издавая ритмичное постукивание, словно метроном.
Завидев Земцова ди Маджио кинулся к нему.
Ну, слава Богу, а то я уже начал нервничать. «Апостола» нет, тебя тоже нет Уже и не знал, что думать Все уже тамон кивнул на дверьпохоже, вот-вот начнется.
де Каборне еще не объявился? удивленно вскинул брови Земцов.
Ди Маджио отрицательно помотал головой:
Одному Богу известно, где носит нашего «Апостола»
Довольный своим каламбуром, он рассмеялся.
Тут из-за угла, легок на помине, показался шеф направления IRT.
Де Каборне как обычно был элегантен в темно-синем костюме из дорогой ткани, классическом галстуке с полосками типа «шлагбаум», неизменными тростью в руке и розеткой ордена почетного легиона в петлице.
Выглядел де Каборне озабоченным, если не сказать раздосадованным.